Алексей предпочитал замужних рабынь. Мороки с ними меньше — замуж не хотят. Правда, и свободы действий меньше: с такой рабыней не поживешь месяц на море, когда захочешь; не оставишь заметных следов на теле, не наденешь пояс верности...

     Иссушающее растрескавшуюся землю солнце не поднялось еще и на половину, когда за связанными рыцарями явились вчерашние толстяки — евнухи эмира. Один из них принялся менять окровавленную повязку на промежности оскопленного немца, а второй тем временем потащил рычавшего от бессилия сира Роберта к большому эмирскому шатру.

     Вечером, после нескольких попыток правильно закрепить телевизионную антенну на крыше дома, мне удалось наконец настроить телевизор. Теперь хоть было чем заняться, когда совсем стемнеет. Хоть солнце клонилось к закату, на улице было достаточно светло и жарко. Я выволок из сарая старый велосипед, решив немного привести его в рабочее состояние. Рабочее — это сказано сильно конечно. Казалось, он был живой и обладал шкодливым характером. Разобрав и смазав заднюю втулку, я никак не мог устранить появляющийся после каждой затяжки люфт. Простое занятие вызывало кучу эмоций. Велосипед сдаваться не хотел, так же как и я. Сражение с механикой прервала темнота и ее лучшие друзья комары. Эти маленькие сволочи так усердно находили бреши в одежде, что порой казалось, кто-то руководит ими, специально выбирая самые ответственные моменты. Плюнув на разобранный велосипед, мне пришлось ретироваться от ненасытных маленьких кровососов, в дом.

     Я знал Алину с её 13-ти лет. Стройная, с отличными ногами модели, длинными густыми волосами, небольшой, но очень симпатичной грудью и... глупая как настоящая блондинка. Хоть и шатенка. А еще от нее уже тогда «несло» сексом так, что сносило крышу вокруг неё не только мужчинам, но и женщинам. По-крайней мере, мне, до этого в пристрастии к кому-то младше 18-ти лет не замеченному и моей девушке, до этого не замеченной в пристрастиях к особям своего пола показалось именно так.

     Приближался Новый год. Ирина с мужем были в предновогодних хлопотах. Старшая дочь Ольга решила встречать новый год с друзьями за городом. Ирина с мужем решили встречать Новый год дома. По семейному. Тем более у них была маленькая Олеська.

     В Юрмале много таких домов. Обшитые досками по моде первой половины прошлого века они смирно ветшают среди сосен. Иной хозяин из нуворишей рискнет отреставрировать какой-нибудь коттедж, но такие дома-везунчики расположены ближе к фестивальному центру растянутого по балтийскому берегу города. Остальные же десятилетиями безмятежно ждут новых хозяев.

     Представь, ты в черном латексном костюме, он полностью покрывает твое тело, на шее массивный кожаный ошейник с серебристыми заклепками, на ногах лакированные сапоги на высокой шпильке, на черном фоне выделяется только благородная бледность лица, кроваво алые губы, каблучки сапожек обиты металлом и в свете ламп блестят, перемигиваясь с шипами на ошейнике и браслетах..

     В самом начале июня Ирина вышла в отпуск. Как и планировалось, Отец с сыном ее отправили, в тур по Европе. Чтобы вышло дешевле путевку приобрели в Московском турагентстве. Сначала предстояло на поезде доехать до Москвы из родного Красноярска, с запасом в два дня, чтобы посмотреть город, Ирина ни когда не была в столице, а оттуда самолетом уже за границу, на две недели.

     Разбудил Аглаю не привычный шум экипажей за окном, не зазывный крик шарлатана — уличного продавца, не жизнерадостный вопль разносчика газет, а, как ни странно, крик петуха. Не иначе несчастной птице собирались оторвать голову и она, то есть он, вынужденно боролся за свою жизнь именно под окном сладко спящей девушки.