Три дня Ира томилась в плену у похитивших её негодяев. Что то пошло не по плану и выкуп за неё так и не заплатили. Девушка была уверена, что фотографии и пленки, на которых её истязали, не дошли до родителей. Иначе как объяснить то, что выкуп еще не получен?

Катя проснулась отдохнувшая и свежая. Тем не менее, едва она осознала себя, как в душе поднялась волна паники. Сразу вспомнились все события прошлого дня, да и поза — распятая звездой на пушистом мягком ковре в прозрачном «аквариуме», — не располагала к душевному спокойствию.

     Дикая похоть, обуявшая вчера женщину, прошла. Лишь слабыми отголосками отдаваясь в организме. Тем унизительнее казалось то, что происходило вчера и происходит сейчас.

Пару недель назад госпожа Акиза де Грамон помогла мне найти одну дурочку, которая внезапно пропала из дома и в итоге чуть было не свернула себе шею. В принципе и без этой помощи я бы в итоге добилась бы своего, но, по крайней мере, это помогло мне отсечь множество вариантов, о которых мне не пришлось беспокоиться.
Так или иначе, госпожа загадочно сказала, что ещё придумает мне работу, достаточную чтобы отблагодарить её за такую услугу. И кто ж знал, что она её таки придумает.

     Госпожа привела меня в какой-то заброшенный квартал посреди необъятной промзоны. Я здесь никогда раньше не была, но всегда догадывалась о существовании подобного. И хотя он был не совсем заброшенными, люди постепенно покидали свои жилища, переселяясь в более уютные места. Часть домов пустовала полностью, а в части ещё кто-то обитал люди, да и то не в каждой квартире.
С другой стороны, выглядел квартал относительно прилично: даже там, где уже никто не жил, всё выглядело так, словно хозяева покинули квартиры буквально вчера вечером. Никакого вандализма, никаких битых окон, только графити местами, да и то весьма и весьма скромное. Чудеса, одним словом!

      — Перестань сейчас же, писюха! — вслух сказала Люси сама себе, очнувшись от грез и начав уже в который раз перечитывать один и тот же параграф про живой театр. Эта очень концептуальная театральная лаборатория, созданная в Нью Йорке в конце 40-х ставила своей целью общественные перемены от иерархии к коллективному самовыражению. Эти сплетенные голые тела на сцене, их лобковые волосы, коммуна актеров живущих одной идеей, аресты за «публичные непристойные действия», все это заставляло Люси сжимать мышцы сфинктера и влагалища от возбуждения. Ещё в девятом классе шушукаясь с Анитой на переменке, она призналась что часто сжимает анус от радости. Анита тогда, выслушав, шлепнула Люси по попе, восклицая: «я тебя обрадую!» В том же классе девочки обнаружили что в трусиках начали появляться белые пятна. Анита еще утверждала, что этой белой жидкости выделяется больше после контакта с мальчиками из старших классов. Обычно это были «невинные» игры подростков, как щекотка, или «я тебя схвачу, подниму, а ты выбивайся. «Но иногда, мальчики подлавливали девочек после уроков, прижимали к стене и тяжело дыша говорили...

     Аай, хочешь построй иностранный рай... ©

     Рано утром меня разбудили ощущения, какие я уже давно не испытывала по утрам. Теплая мягкая ладошка кралась по моим бедрам, пытаясь добраться до трусиков. Выдавать себя, что не сплю, я не собиралась, и, как бы во сне шире раздвинула ноги. Наверное, моя новая квартирантка обрадовалась такой перспективе и смелее направила ладонь к промежности. Поддев пальчиками резинку, я почувствовала, что белая шелковая ткань стягивается с моих бедер. Из-под ресниц я наблюдала за Владой. Губа закусана, в глазах блеск, я улыбнулась. Как только слегка дрожащие пальцы коснулись моей киски, я решила, что пора обнаружить себя.

     Эта история приключилась с нашей героиней когда ей исполнилось 18 лет, и на свой день рождения её родители отправили в школу любви. «Тебе там будет хорошо и это очень поучительно и полезно, потом мы сможем выдать тебя замуж за достойного человека. А без диплома благородной девицы ты не кому не нужна» — так говорили родители. Итак мое путешествие в дом благородных девиц.

Автомобиль заехал на территорию частного дома. Антон снял с моих колен распорку и одел на меня ошейник с поводком. «Слушай меня внимательно, сегодня ты будешь выполнять приказы всех кто находится в этом доме. Я не хочу что бы ты разговаривала, ты вещь, так что ублажай народ и не вякай. Посмеешь ослушаться будешь неделю жить в конуре у Макса». Он вытянул меня из машины за поводок. Ползти с завязанными за спиной руками я не могла, так что я просто шла за своим хозяином. Мы вошли в дом и оказались в большой комнате. В центре стоял стол, за которым сидели мужчина лет сорока, и молоденькая блондинка лет 20. Антон рявкнул на меня «На колени!», я послушно опустилась возле его ног. Он подошел к столу поцеловал блондинку... взасос!"С днем рождения красавица» прошептал он прервав поцелуй. Блондинка видя мое удивление, смерила меня ехидным взглядом. «Я смотрю ты привел мне подарок?» она встала из — за стола и подошла ко мне. «Упаковку пожалуй надо снять, к чему все эти веревки? Мне понадобятся все ее части тела для моего удовлетворения. Пожалуй оставим только ошейник с поводком, а то мало ли? Вдруг тварь забудет где ее место. « Антон стал развязывать веревки стягивавшие мои руки и грудь, от прилива крови все стало ныть, а соски предательски встали от возбуждения.

     Антон справился с веревками, и дернул меня за поводок, я встала на четвереньки. «Держи, Мариш, эта сучка в твоем полном распоряжении, выдрессированная как ты любишь, выполняет любой каприз» он передал поводок блондинке. Она приняла поводок, поднять голову я не решалась, но слышала звук страстного поцелуя, у меня все переворачивалось внутри. Он меня подарил, на сколько дней? лет? а может быть насовсем? Поводок натянулся заставляя меня поднять голову. Я была права, они целовались, яростно и жадно впивались друг другу в губы, руки Антона шарили по ее телу. У меня на глазах выступили слезы. Марина оторвалась от поцелуя все еще обнимая его за шею и посмотрела на меня сверху вниз «Что, блядь думала он только тебя трахает? Нет, ты его любимый секс — девайс, и сегодня ты всего лишь на всего разнообразишь наш с ним секс, а потом отправишься ублажать моего папика, он у меня еще тот извращенец» каждое слово она выпалила мне в лицо. После развернулась ко мне спиной и задрала подол платья, оголив упругую попу. Она просто раздвинула ягодицы и взгромоздилась на мое лицо своим задом. «Для начала вылижи мою попку, пока я буду целоваться с твоим любимым Антоном, ты ведь любишь лизать задницы? Так что работай шалава!» она задвигала своим задом вперед назад, а я приступила к своим обязанностям жополизки.

     Лариса ждала этого дня две недели. Ждала и боялась. Она старалась быть послушной, ей так казалось. Разговоры по телефону не давали прикоснуться, не заменяли личного общения. Она хотела видеть, чувствовать, бояться... а приходилось только ждать. Ждать этого дня. Ждать возможности доставить удовольствие тому, кто все последнее время занимал ее сознание. Ему — Хозяину! Тому, кому она сама отдала себя в руки, тому, кто был волен сделать с ней что угодно, но тому, кому она доверяла безоговорочно. «Хозяин не испортит вещь, которая ему принадлежит», — эти слова всякий раз всплывали в ее голове, когда становилось страшно от его слов по телефону. Этот день настал. Но... Все обговорили накануне, но все пошло не так. Лариса понимала, что в любом случае она будет не права. Прав всегда только Хозяин. Утверждать обратное нельзя, оправдываться не имеет смысла. И вот она — долгожданная смска: «Собирайся, сучка. У тебя 2 часа, чтобы приехать. Адрес — 5 Армии, 61. Доберешься сама, мы там были». Первая реакция — паника и короткий ответ: «Да, Хозяин» А паника от того, что за два часа — это невозможно! Поездка в соседнний город занимает два часа с момента посадки в автобус. Но надо одеться, найти на карте нужную улицу, они были там поздним вечером, и где это, Лариса понятия не имела, найти хоть какие-то знакомые ориентиры — это время, одеться — время, дождаться автобуса — время.