Долгие поездки всегда привлекали её. Вот и сейчас она садилась в поезд с особым чувством, таким, как будто она попала в детство и сейчас собирается куда-то на отдых. Но в действительности было по другому. Ей было 35 и ехала она не на отдых, а в деловую поездку. Но тем не менее некая романтика в этом была. Так как ехать ей предстояло трое суток.

     Мне приказано найти такси. Я буду ждать в машине пока хозяин попьет кофе и заберет мой багаж. Мне разрешено только руками вытереть подбородок и шею, грудь — нет. Так и выскальзываю из подсобки вся в облаке запаха самца, только что спустившего мне в рот и с собственным запахом неприлично текущей самки...

     Сильное желание кому то принадлежать и быть игрушкой в чьих-то порой даже не чистых руках вспыхивало с каждым днем все сильнее и сильнее. Природу этого непонятного, но сладкого чувства Катерина не могла объяснить. В ее жизни все складывалось более чем удачно. Удачный брак, престижная работа, двое очаровательных детей. Но непонятная тяга к запретному и омерзительному с каждым днем овладевала ее мыслями, вызывая все более извращенные и грязные фантазии.

      — Значит, хочешь стать моей нижней? — заложив руки за спину, я любовался панорамой вечернего города с высоты восьмого этажа, не обращая внимания на стоящую за спиной на коленях худощавую высокую девушку с длинными светлыми волосами.

     Запрещенный плод всегда самый сладок. Еще с тех Древнейших времен, когда Первобытный Змей соблазнил Еву, а та в свою очередь подговорила Адама попробовать райского яблочка. С тех пор абсолютно ничего не изменилось и самым желательным в дальнейшем остается то, что не разрешено, и о чем вообще не стоило, было бы думать. В этой многовековой мудрости я наглядно убедился в прошлом году, когда поневоле и не на шутку увлекся Анной.

     Самолет... мы не знакомы... каждый летит отдыхать в одиночестве... в предвкушении и мечтах моря... песка... солнца... тепла... и чего ее наверное. Ты сидишь чуть впереди меня через проход... и совсем не замечаешь... хотя... я же не могу прочитать твои мысли... ты пытаешься сосредоточенно закрыть глаза и уснуть, чтобы быстрее время пролетело. Я смирилась с тем, что мне твое внимание не привлечь)) Отгадываю сканворды, их взяла целую стопку, чтобы не скучать. Есть конечно книжка но... выбор сделан. Кручу карандаш в руках и в задумчивости роняю его... он катится прям к твоим ногам. Ты протягиваешь руку и поднимаешь его. Почему-то так долго смотришь на него изучающе и поднимаешь глаза на меня. Молча протягиваешь руку ко мне с карандашем и смотришь прямо в глаза не отрываясь... Я протягиваю руку, чтобы взять его... и тут наши руки соприкасаются... словко разряд электрического тока проходит по мне... сердечко начинает неистово стучать... ты не отпускаешь и не отдаешь мне карандаш, а смотришь на меня... интересно, а что ты чувствуешь в этот момент? Я опускаю взгляд... и уже готова отпустить карандаш... но ты уже отпускешь его и он оказывается в моих руках... Все мои мысли уже не о разгадывании сканворда, а о тебе... Ты снова отворачиваешься и делаешь вид, что пытаешься продолжить сон. Мне срочно надо охладиться... Я встаю и иду в туалет... Хочу закрыться, чтобы никто не видел моего смущенно залитого краской лица.

      — Привет! — Катя стала приходить в себя и открыла глаза. Кромешная темнота вокруг... Она лежит на спине, руки разведены в стороны на уровне груди и привязаны к кровати. Ноги разведены в стороны и тоже привязаны к углам кровати. Ей не больно — ремешки на ногах и запястьях почти не давят — но от этого как то не легче — руки и ноги прилично затекли, а пошевелить можно лишь чуть чуть. На ней все тот же спортивный костюм, в котором она, «дура набитая», и решила бегать по вечерам, когда стемнеет.

     Горничных в богатых семьях обычно не считают за людей. Вот и со мной, к сожалению или к счастью, случилось такое. Проделывая свою работу, я слышу в очередной раз: «Эй, налей мне кофе» — от молодого, казалось, умного парня. Мое терпение лопается, набрав стакан воды, быстрым шагом я надвигаюсь в сторону «короля» и резким движением выливаю на твою голову все содержимое стакана. Ты в ярости, ведь я не только тебя намочила, но и дорогую мебель, приобретенную за несколько тысяч долларов. «Вы уволены!» — этого меньше всего хотелось услышать в тот момент, но такого не прозвучало. Ты медленно поднимаешься, снимаешь намокшую рубашку, кидаешь ее на пол и говоришь: «Молодец, а сексом ты занимаешься так же дерзко, как выливаешь воду на головы хозяев?» Деваться некуда, ведь и меня этот вызов возбудил не менее...

     А началось с того, что я как-то утром шел по Серебряному Бору, куда ходил всегда, в основном, чтобы пялиться на красивые тела девушек. И тут недалеко от тропинки я увидел лежащую в белом бикини очень фигуристую девушку. Я прежде всего смотрю на жопу — она у неё была в моём вкусе, торчащая, средних размеров, упругая... Я познакомился с ней, сейчас не помню уже её имя. Мы пришли на территорию, расположились около воды. У меня была маленькая сумка через плечо, я возьми, дурак, и скажи ей, что там есть деньги. Она оживилась. Но то был блеф, там были «копейки». Но я всё-таки угостил её пивом. Она же, наверно, ожидала большего. Но ещё ничего не было раскрыто. Договорились на завтра на том же месте.

     Она шла по улице после рабочего дня, когда рядом с ней остановилась черная машина. Незнакомец попросил ее показать ему на карте дорогу, а когда она наклонилась к машине, схватил за волосы и втолкнул вовнутрь.