Часть 1. Мы с Люськой

     Сказав Игорю, что у меня появились дела, я поцеловала его и поймав мотор, поехала на место свадьбы. Андрей с плохо скрываемой злостью посмотрел на меня и сказал, что благодаря мне Катя влипла в какую-ту передрягу. Из его слов я поняла, что после того как я с Игорем ушла, он как-то быстро опьянел, хотя много и не пил, и проснулся час назад. Опохмелившись, он уже с проясневшей головой обнаружил, что Катьки след простыл, никто её не видел и ничего не знает. Я, пытаясь понять что к чему, попросила вспомнить, с кем он пил после нашего ухода, и он стал припоминать, что к ним подсели двое парней, которые были скрасили их общество приятными манерами, шутками, анекдотами и приятными тостами. По описанию, это были Валера и Гоша. А потом он ничего не помнит, оказавшись спящим в одной из комнат. Я ему ничего не сказала и стала искать этих двоих проходимцев. Через пару часов я нашла их в одной кафешке, пьяных в зюзю. Приняв меня за Женю, они почему-то обрадовались и спросили меня, как я себя чувствую. Войдя в роль Кати, я спросила, чего это они стали беспокоиться обо мне, на что они ответили, мол слава богу, значит, всё обошлось, раз я жива и здорова, ну разве только мои дырки на славу раздолбаны братвой, ну так это для меня дело привычное, ну поработала чуть больше, с меня не убудет.

     Марк заметил эту девушку сразу же, стоило ей заселиться в отель. Она приехала одна. Черный мерседес с логотипом известной туристической фирмы плавно прошелестел по гравию дорожки и остановился прямо перед дверью ресепшена. Водитель немедленно выскочил вон и побежал услужливо открывать заднюю дверь, из которой появилась она, неторопливо спустив на землю свои обнаженные стройные ноги, совсем еще незагорелые, в открытых туфлях на высоких каблучках. Эти гладкие длинные ноги, с ноготками, покрытыми ярко красным лаком, сейчас же приковали всё его внимание, и он замер в тени пальмы, позабыв, куда направлялся, с интересом ожидая, что увидит дальше.

     «Отправляясь в отпуск с матерью — может так случиться, что она изменит тебе жизнь...»

     На следующее утро Патриция проснулась голой под одеялом. Это было... странно. Она никогда раньше не спала в таком виде. Но, потерев заспанные глаза, милфа вспомнила всё, что произошло за день до этого. То, как она соблазнила сына, упражняясь в гостиной, затем подкралась к нему в душе, и как же она была разочарована, когда он не присоединился к ней в постели. Патриция покраснела, но она хотела большего. Так что она быстро выскользнула из постели и вышла из комнаты, не удосужившись надеть любую одежду.

     Война. О войне, пожалуй, наш маленький городок мог поведать очень многое. И пусть он не подвергался бомбежкам и на его тесных улочках не велись бои, наш город повидал войну со всех ее сторон. Скорее всего, все дело в его месторасположении на пересечении трех границ постоянно враждующих государств. Наш городок всегда был границей мира и войны. Он встречал новобранцев, веселых, бравурных, еще не обстрелянных, в новеньком обмундировании, которые, едва пройдя наш город, окунались в самое пекло войны. Он провожал горстки тех же солдат, которые вели отступление, раненые, грязные, голодные, оборванные, с потухшим блеском глаз в лицах, на которые навсегда легла печать страшной войны. Он встречал победителей, которых другие считали оккупантами. Он провожал оккупантов, которых другие считали освободителями. Вся разница была лишь в том, с какой стороны света на них смотреть. Войны сменяли одна другую, менялись союзы, границы, народы, только наш городок так же неизменно стоял на границе трех враждующих государств, как страж, как часовой, и как последний оплот мира, как последний островок спокойствия перед битвой.

     Дорогие читатели продолжаю писать фантазии Моей фанатки Тани. Все описанные события, слова, имена, даты, сюжетные ходы и т. д. являются полностью желанием Моей фанатки. Моя фанатка сама лично берет на себя ответственность за всю правдивость данных и их неточность а также использования в рассказе ее фотографий и тех фотографий которые она попросила Меня опубликовать.