В понедельник Катя проснулась с трудом. Маме пришлось расталкивать ее, иначе она бы опоздала на уроки. Быстро надев гольфы, синюю юбку и блузку, она побежала на кухню. В спешке поев, Катя вскочила и, чмокнув родителей на прощание побежала к автобусной остановке. Уже там, она завязала пионерский галстук. И тогда же обнаружила, что забыла одеть лифчик. «Черт с ним» — подумала она,» блузка не прозрачная».

     Сашка ждал. Она должна была подойти к шести. А вдруг не придет? Да нет, не должна. В шесть двадцать в дверь раздался звонок. Сашка подошел к глазку, все правильно за дверью стояла Наталья. Черная кожанка «косуха», выпирающий бюст, кожаная мини юбка и добрые глаза. Так бы описал её Сашка знакомым, если бы они попросили. Только вряд ли кто ни будь узнает о этой Саниной подруге.

     Брак мой оказался неудачен. Мы с женой быстро прискучили друг другу. Возможно, из-за того, что у меня не хватило, мужества предложить ей ту единственную, страдательную роль, в которой я мечтал бы увидеть свою любимую девушку, женщину, жену — полуобнаженную, распростертую на лавке, извивающуюся под розгой. Мое воображение прокручивает вновь и вновь, как ленту любимого кинофильма, один и тот же потрясающий эпизод, с которым ничто не может сравниться по силе воздействия. И я не знаю, то ли это счастье, то ли трагедия, что я в детстве подсмотрел не предназначавшееся для моих глаз зрелище.

     *продолжение*, начало в рассказе «Крайнее насилие... за гранью реальности»

     Теплым летним вечером, я и мой друг возвращались домой после не очень трудного рабочего дня.

     3. Анн-Мари и кольца О. думала — или ей так хотелось думать, — что Жаклин будет изображать из себя неприступную добродетель. Но стоило ей только попробовать проверить это, как она тут же убедилась, что все совсем не так. Она поняла, что та чрезмерная стыдливость, с которой Жаклин закрывала за собой дверь гримерной, когда шла переодеваться, собственно, предназначалась ей, О., чтобы завлечь ее, чтобы вызвать в ней желание открыть дверь и войти в эту комнату. В конечном счете все так и произошло, но Жаклин так никогда и не узнала, что это долгожданная решимость О. была вызвана не ее наивными уловками, а совершенно иной причиной. Какое-то время О. это приятно забавляло.

     Мы сидели в одном из Макдоналдсов в центре Москвы и пили кофе. Напротив меня сидела Вика — симпатичная девушка лет двадцати пяти. Во время разговора я изучал её внешность. Да, там было на что посмотреть. Черные глаза, чувственные губы, красивое лицо, её волосы цвета вороньего крыла были стянуты в хвост, что меня особенно возбуждало. Мой взгляд опустился ниже, и я стал изучать её не большую упругую грудь, бедра, обтянутые чёрной мини-юбкой и обалденные ножки в изящных сапожках.

     Учились на одном курсе Маша, Катя, и Дима. Все втроем казались очень странными, и немного дружили. Жили они в Москве, а их родители в каком-то Зажопинске.

     Меня не возбуждает произнесение сумм с тем или иным количеством нулей. Я не нувориш, и тем горжусь. Мои деньги сделали мне родители. Но попасть в клуб МИГ-21 стоило не только денег, но и больших усилий. Даже те люди, про которых мне было достоверно известно, что они являются членами клуба, откровенно смеялись мне в лицо и заявляли, что клуб МИГ-21 — это миф вроде летающих тарелок. Клуб закрылся через неделю после того, как меня приняли, а я провел в нем всего один вечер. Но я не жалею о потраченных усилиях. Я оказался одним из немногих посвященных в историю возникновения клуба, и, кажется, я один из троих, кто знает причину его ликвидации. Я расскажу о моем единственном вечере в клубе. Опущу детали и начну с самого интересного: с того, как я оказался в длинном полутемном коридоре...