— Ладно, Джейн. Пришло время расплаты. Ты знаешь, чем расплачиваются суки? Что ж, это не пойдет ни в какое сравнение с тем, как я собираюсь отплатить тебе за все твое сраное отношение ко мне все эти годы!

     В этот раз Костя проснулся сам. Он уж забыл, как приятно просыпаться не от шороха камня, не от удара, а оттого, что выспался. Рядом у стены сопел Игорь. Ему тоже оказалось 23 года. Такие совпадения давали пищу для размышлений. Максим ещё не просыпался от болевой ломки, а Маша находилась в состоянии полубреда-полусна, иногда произносила бессвязные слова и вертелась на месте.

     Вот уж чего-чего, а фанаток моего творчества я точно не ждал... Так вот в один прекрасный день ко мне в асю постучала оч милая девушка. Мы с ней познакомились обменялись фотками и любезностями, а потом как вдруг я увидел что она явно хочет не просто общения. Я сразу перевёл нашу светскую беседу в нужное русло и понял что она очень хочет стать героиней следующего рассказа. Вот что из этого получилось:

     Аник откинула одеяло и притушила тлеющую сигарету об половые губы своей подруги. Та, несмотря на боль, к которой, правда, она давно уеж привыкла, проснулась не спеша и перевернулась на спину. Аник проскользнула на нее сверху и мазнув пару раз языком по киске, поцеловала подругу в губы.

     Прошло не так много времени, а какие-то моменты стерлись из памяти, какие-то перепутались. Поэтому дальнейшее повествование будет в столь хронологическом порядке.
Помню нашу первую прогулку. Для начала я снял с рабыни ошейник, затем выбрал одежду, это было цветастое платье на лямках. День выдался очень теплым, и я решил, что его хватит. Лифчик я запретил надевать, а вот относительно трусиков у меня был план.
 — Ты говорила, у тебя есть дилдо? — после того, как она принела небольшой вибратор, я, не включая, вставил его ей во влагалище и приказал выбрать трусики, которые помогут удержать его внутри. Таких не оказалось, поэтому я соорудил их из веревки прямо на ней.
Потом я сказал найти туфли с самой длинной шпилькой. Это были свелые туфли, которые, по ее словам, она купила три года назад к выпускному.

     Анна и Элис познакомились в клубе. Анна, одетая в строгую чёрную юбку до колен с боковым вырезом до бедра, чёрные чулки в мелкую сеточку и лакированые туфли на высокой шпильке и не преличного размера платформе сразу понравилась Элис. Сверху на девушке была белая шёлковая блузка, поверх которой надет жёсткий чёрный корсет с передней шнуровкой. На самой Элис было облегающее жёлто-розовое платьице с пышной нинижней частью, которая не доходила даже до коленок укрытых плотными блестящими коричневого цвета чулками, на резинках дополненными розоывми босоножками на высоких каблучках. Обеим девушкам было лет по 27 и обе они были длинноволосыми брюнетками. Анна была чуть выше метра семидесяти шести, в очках, с дерзкой ухмылкой, игривым взглядом и грудью третьего размера, подчёркнутой корсетом, создавая образ форменной стервозной библиотекарши. Элис около метра семидесяти двух имела маленькую грудь и достаточно простоватые черты лица походила скорее на забитую мышку, но те кому повезло узнать эту сексоненасытную бестию такого бы не сказали.

     ЧАСТЬ 1.

      — Да что вам от меня нужно? — прервал мое монотонное пребывание в переполненном автобусе женский вопль. К концу рабочего дня я несколько подустал и сейчас душа требовала покоя, а тело «продолжения рода». Поначалу я не понял, кому адресовано послание, — но уж точно не мне! Увы мне! Именно мне. Стоявшая рядом девушка, быть может на пару лет младше меня, буквально пожирала меня глазами полными огненной ненависти. — Я к тебе обращаюсь, кабель ты... — она готова была броситься с кулаками. — Извините. — посторонился я. — Я не понимаю... Если что и позволил себе, то уж точно не намеренно.

     После выученного урока рабыню можно и побаловать.

     Контора наша, как и многие другие, расположена в двух бывших квартирах. При перепланировке сам собой выделился небольшой чулан. Там хранились расходные материалы, бумага, швабры, моющие средства и пара старых стульев. Чулан имел свой выход на лестничную клетку, а от самой большой офисной комнаты был отделён только гипсокартонной перегородкой. То ли строители нахалтурили, то ли дом дал усадку, только в гипсокартоне открылась щель, такая, что карандаш можно просунуть.