Тёмной ночью Владыка Маркус взошёл на крыльцо деревянного дома на холме. Ему не нравились подобные прогулки, но дело по каким-то причинам не требовало отлагательств. Дверь открыла Светлана, приглашающе отошла. Владыка шагнул в коридор, уши сразу окатило мужскими и женскими криками, мокрыми шлепками ударов, ехидное хихиканье упырей, которые в свите данной ведьмы.

     Мартина Нормана можно было смело считать удачливым человеком.

     Над высоченной горой Олимп, которая была дворцом могущественных создателей мира, сгущались тучи. Змейки молний рассекали стремительно темнеющие сгустки туч, а гром раз за разом содрагал сами небеса, заставляя маленьких и жалких людей на земле прятаться по своим домам в ожидании настоящей бури. С благоговейным трепетом они пугливо устремляли взгляд ввысь, к самой вершине, которая была скрыта пушистым одеялом туч, и с ужасом тут же отводили взгляд, они знали — там живут Боги.

     Как всегда его короткое без приветствия:
— Буду через час! Жди!
поднимает с постели и мобилизует её мгновенно: тщательно — клизма, душ, лишние волоски на теле — долой, слегка подкраситься, волосы собрать в конский хвост. Теперь одеться... жёсткий, утягивающий талию, корсет, делающий доступными грудь и бёдра, кожаные напульсники в клепках и с карабинами, чтобы можно было их сцепить между собой, на щиколотки — наножники с карабинами, ошейник с поводком и туфли на высоченной шпильке.

     Мои уши голодны. Твой голос — как пища

Теплым весенним вечером я лежал на кровати студенческого общежития и размышлял, как провести вечер пятницы. Друзья все, как нарочно, разъехались из нашего провинциального городка на выходные. Пришла мысль сходить на тренировку, но я и так посвящал тренажерному залу почти все свободное время. А что если пустить плоды долгой работы над мускулатурой в дело и соблазнить на этот вечер какую-нибудь красотку? Тем более что мое хозяйство не было пристроено с момента нашего недолго траха с первокурсницей в душевой кабине спортзала уже как две недели назад. Идея показалась отличной, и я стал собираться на охоту в расположенный неподалеку ночной клуб. А раз уже охотиться, то на знатную добычу.

     В недавно открывшийся «Фаворит» стекались самые шикарные и сочные девочки города. Цены в этом роскошном двухэтажном клубе оставляли позади все другие наши заведения. Зато на танцполе будет выбор ухоженных телочек из местной золотой молодежи, скучающих молодых жен богатых папиков и стремящихся прикоснуться к пафосу наивных студенток. Надев обтягивающие накаченное тело джинсы и черную футболку, я вышел из комнаты в поисках приключений. В клубе было довольно многолюдно. Запах дорогих парфюмов, выпивки, табачного дыма и горячих танцующих тел сразу настроил на нужную волну. Опрокинув пару шотов в баре, я нырнул в пучину танцпола в поисках партнерши на эту ночь. Для того чтобы не производить впечатления голодного волка, рыскающего в ожидании пищи, нужно было быстро найти себе временную компанию. На ее роль подошла миловидная девочка лет восемнадцати, танцующая с тремя подружками на краю танцевальной зоны. Она была одета в простенькие, но в то же время довольно сексуально обтягивающие ее молодую попку джинсы и белую маечку с ярким рисунком на груди. Светлые прямые волосы спадали до лопаток. Лицо девочки украшали зеленые глазки и невинная улыбка.

     Концерт подходил к концу — большинство исполнителей уже выступило, оставались лишь те звезды, ради которых и пришло большинство зрителей. Фестиваль имел статус международного, многие участники приезжали из-за рубежа и даже российские группы исполняли песни на английском. Хэдлайнером концерта должна была стать группа «Платинум», названная так из-за трех эффектных солисток — платиновых блондинок, как на подбор. Язвительные критики говорили, что цвет волос — единственное достоинство участниц группы и в ней всегда можно заменить любую пару «поющих трусов» без ущерба для коллектива — никто бы и не заметил новую участницу. Однако миллионы фанатов «Платинума» — в России и за рубежом — могли безошибочно назвать имя каждой солистки, рассказать их биографии и разъяснить, чем одна блондинка отличается от другой. Например, девятнадцатилетняя Олеся Корочинская — стройная как тростинка, с кудрявыми светлыми волосами и личиком обиженной Барби.

Весь рабочий день я находилась в шоковом состоянии от невозможности случившегося. Я поняла, что единственный вариант остановить все это — самооборона. Только решительные меры смогут уберечь меня от собственного сына. Возвращаясь домой, я зашла в оружейный магазин. Рядом с полками огнестрельного оружия я нашла средства самообороны: газовые баллончики и электрошокеры. Небольшой, компактный электрошокер с двумя клеммам был лучшим вариантом. С чувством защищенности и безопасности я пошла домой. Уж на этот раз все будет по-другому. Максима не было дома и для меня это было огромным облегчением. Но вернуться он мог в любой момент, поэтому шокер я держала при себе. В полной тишине и сильном напряжении я ужинала и ждала, когда вернется Максим. И вот ожидание разорвал щелчок замочной скважины. Максим вошел на кухню, я ужинала в полумраке, стараясь не смотреть в его сторону.

     — Привет — как ни в чем небывало сказал Макс. Я молчала.

Язык рабыни перебирал влажные складки губок Госпожи, временами переходя на клитор и сосредотачиваясь на нежной горошинке. Все так, как любила Хозяйка. Пара владельцев этой рабыни знали, что сучий язык умеет работать быстрее, но сейчас не подстегивали ее. Госпожа приближалась уже к третьему оргазму, и предпочитала получение медленного, тягучего удовольствия, в отличие от сильных и быстрых вспышек первых двух.

     Руки мужчины, Господина, умело стимулировали рабыню, заставляя ее держаться между болью и наслаждением. Терзая, выкручивая набухшие от желания соски ее грудей одной рукой, Доминант заставлял сучку изредка мычать и поскуливать. Боль компенсировалась ласками — пальцы другой руки Господина поглаживали, то нежно, то грубо, пизду рабыни. Из дырки текло по бедрам — запах и вид возбужденной киски Хозяйки и опытные руки Хозяина сводили суку с ума! По всему ее телу пробегали волны сладостной дрожи, и, казалось, даже терзаемая грудь приносит уже удовольствие, а не муки. От сдавленного соска по груди начинала разливаться боль, так контрастирующая с удовольствием, поднимавшемся от дырки..