— Вы обязуетесь говорить правду и только правду, и ничего кроме правды! — Неизвестный тип оружия был направлен в грудь женщины — профессора Энштунского университета, — или подохни, как собака! У меня есть на это разрешение. Говори! Глаза женщины с оружием, казалось, метали молнии.

     Звездолёт остановился, исчезло притяжение. Возникла невесомость.
— Что это значит? Наш корабль сломался? — спросил искатель Земли.
— Совсем нет, — ответила его спутница, подплывая к нему, — мы прибыли в точку отсчёта.
— А разве планета, откуда мы стартовали, не является ей?
— Нола мягко улыбнулась и сказала:
— Ты сам должен дать ответ. Многие твои предшественники не смогли этого сделать, кроме одного...
— Им был самый первый? Девятьсот лет назад, а не 47 тысяч, он отправился на поиски Земли, но его убили на первой же планете, — быстро проведя расчеты в уме, сказал Эдуард, — их было 27 по количеству полос на твоей карте. За 900 лет планета Королевства изменила своё расположение в пространстве. Мы сейчас находимся в точке её прошлого нахождения. Я прав?

     — Эта карта, — пояснила Нола, — всех моих путешествий с твоими предками в поисках Земли за последние 8 веков.

     — А знаешь, Эдуард, — врываясь в мою комнату, невзирая на надпись: «Приватная территория», сказал правитель тридцати биллионов Миров, — править таким огромным королевством совсем нелёгкая задача!

     Терпеть не могу ездить на метро. Фобией это не назовешь. Скорее, невинный каприз избалованной особы прекрасного пола. Изредка всё же езжу, но не чаще, чем приходится. В тот день мне почему-то в метро не захотелось. Не захотелось, и всё тут! Где-то за полтора часа до окончания рабочего дня решила позвонить одному своему знакомому с невинной просьбой заехать за мной на своей машине и отвезти домой. Оказалось, что его в городе нет. У второго оказалось срочнейшее дело. Выслушав его тысячу извинений, я извинила и позвонила третьему.

     ***

     — А мы сейчас Гошеньку погладим, мы его поцелуем. Мы его полечим. Он такой сладкий! Вкусненький такой. Вставай Гошенька, вставай милый, пока твой хозяин спит...

     В квартире, за которую Георгий почти отдал долг, царил небольшой беспорядок. Отсутствие мебели компенсировалось распечатанными тут и там картонными коробками. Над которыми, прямо на стене были прибиты вешалки с развешанной на них одеждой.

     Такие квартиры, сейчас модно было называть: «Студия». Два этажа занимала этакая студия. Комнаты как бы были, но без передней стены с дверями. В разных местах помещения находились, столы, телевизоры, диваны, умывальники и туалеты. Несуразное нагромождение нужных или ненужных вещей. Люди, проживающие в этой квартире, чаще не передвигались обычным способом, а катались на роликах или приспособлении с электроприводом, отдалённо похожим на самокат. Именно на этом самокате, Георгий прибыл в отсек, напоминающий кухню, гостиную и спальню одновременно. За столом сделанным, вероятно из стекла, восседала троица заказчиков по трём сторонам. Кто из них мужчина, определить было не возможно. Все «дамы», были разодеты в несуразные платья и головные уборы, неподдающиеся описанию. Одна имела длинные, вьющиеся каштановые волосы, другая прямые, русые, тоже ниже плеч. У третьей: рыжие, тщательно завитые в крупные локоны. Макияж был скорее клоунский, а точнее гротескный. Огромные ресницы, сильно намазанные брови, чересчур яркая помада, кричащий грим.