Бетти была очень красивой, сексуальной девушкой. Все было при ней. Все формы у нее были идеальными, создавалось такое впечатление, что она снята с обложки журнала.

     В тот день я опоздал на съемки.

     Барбара — моя девушка, ей 26 лет, она довольно высокая, и у неё прекрасные темные волосы, спадающие чуть ниже плечей. Добавьте к этому, длинные стройные ноги, красивая подтянутую попку и высокую грудь... Мужчины на улице, частенько на неё засматриваются. Впрочем, мне это нравится — смотрите сколько влезет, но спит-то она со мной!

     Я люблю ездить к себе на дачу. Тихо, старые деревья, поля вокруг, этим дачам уже больше 50 лет, ее еще моя бабушка получала. Единственный ее недостаток, что ближайшая речка — Десна — 15 км. Но это не главное, если что, то на велике это максимум час.

     Первое, что увидел Матрос, войдя в комнату, был обнаженный женский зад... он белел перед ним на кровати под задранной на спину юбкой. Лица женщины, которому этот зад приндлежал, было невидно — она уткнула голову в простыню и покорно ожидала своей участи. Я сидел в кресле и наблюдал за Матросом. Он не подвел... не задавая лишних вопросов, снял с себя брюки, затем трусы, взял в руку пока еще мягкий член и, подрачивая его, приблизился к кровати. Встав на колени за спиной женщины, Матрос постучал членом по ее ягодицам, словно просил разрешения войти, а затем занялся изучением сокровенной щелки. Для этого ему пришлось чуть отодвинуться и раздвинуть ягодицы женщины.

     У меня с сестрой Ольгой очень хорошие, но странные отношения. Мне 17 лет, а ей 15. Моя сестра девственница и не собирается с ней расставатся еще очень долго, как она говорит мне, что лет до 19. Но она не страдает от нехватки половых отношений и умеет делать такое, что некоторые девушки даже представить себе не могут. Она классно делает минет. Мне. И только мне. Это она делает почти каждый день уже в течение двух с половиной лет, и вы можете представить каких высот достигла она в этом деле в свои неполные шеснадцать лет. Эдакая целочка — сосучка. Вот пишу эти строки и заново переживаю эти воспоминания. Каждый раз она придумывает что-нибудь новенькое.

     Интересно всегда видеть женщину на второй день после близости, особенно когда нас двое, и для нее это впервые... когда с шампанским, цветами мы вваливаемся в следующий вечер... и видим, что рада... когда столько нежности во взгляде, в словах, в манерах, в одежде, и даже в том, как поцеловала нас у самой двери, прижавшись к обоим, так как делает та, которая умеет и хочет любить... по очереди подставив нам такие красивые губы... так жадно, так страстно, прижавшись всем телом и обняв обоих... когда сразу четверо крепких и сильных мужских ладоней так прижимают... а язычок проникает из ротика в ротик... а второй в это время поправив прическу, так нежно ласкает шею... смутили, смутили... и по моему завели ее сразу... да и у самих моментально внизу напряглось, отвердело... почувствовала ведь, когда увернулась и попыталась скомандовать, что нас троих ждет праздничный стол.

     Оргия продолжалась уже несколько часов. Ольга сидела на полу на коленях, широко раздвинув свои стройные ножки. Ее руки теперь были подняты вверх и привязаны веревками, закрепленными к перекладине под потолком. Она устала, но все еще не насытилась. В ней проснулся зверь, который до этого спал, и теперь он отводил душу за все то время, что находился вне бодрствования.

     Я раздвинул её ноги, и прильнул своим ртом к восхитительному бутону. Маленький клиатор под моими умелым языком начал постепенно увеличиваться. Откуда-то из глубины влагалища в мой рот хлынули женские соки, и я ещё сильнее заработал языком. Смочив указательный палец во рту я стал понемногу проталкивать его в такое трудное заднее отверстие. И когда он окончательно погрузился в задний проход, стал двигать им там. Девушка стала стонать и извиваться под моими ласками. Обритый, предварительно перед этим лобок, Сюзаны, налился кровью и обильно истекал соками любви. Обслюнявив два пальца на другой руке, я ввел их в эту милую жаркую пещерку, не переставая двигать в заднем проходе. Теперь две руки обрабатывали её дырочки, одна спереди другая сзади. Мой язык переключился на бедра и ягодицы, и вскоре все её ноги блестели от моей слюны, Девушка стонала и выгибала спину, подмахивая моей руке. Но я не торопил события.

     Я никогда не смела, спросить мать о тех находках, что как всякий любопытный ребенок, копаясь в маминой спальне, находила. Это были разные, как я в последствии узнала, предметы садо-мазо атрибутики. Хлысты, кляпы, веревки. До того дня я могла лишь догадываться, зачем моей маме всё это.