Полуторка ехала по просёлочной дороге, в кузове сидело пять парней, одетых в какие-то подобия спецовок, с исконно русскими лицами и одна русская девушка, одетая в светлый сарафан, самую малость полноватая, при одном взгляде на неё сразу становилось ясно, что это девушка из крестьянской семья, привыкшая не бездельничать, а трудиться в огороде и по хозяйству, у неё была ладная крепкая фигура и миловидное лицо, со слегка вздёрнутым носиком, длинные волосы были забраны под косынку. Они как раз начали обсуждать как лучше выполнить партийное задание, недавно из райкома в их медучилище пришла директива: отменить все занятия и летние экзамены, а всех студентов и преподавателей отправить в колхозы, помогать убирать, неожиданно богатый и обильный в этом году урожай. И сейчас их, студентов первого курса, как раз везли на дальнее поле, где была деревянная времянка, в которой они должны были провести все три дня и убрать целое поле. Но по пути случилась неприятность, грузовик сломался, и до времянки они добрались уже в густых сумерках, выгрузив сельхоз инвентарь и помахав отъезжающему водителю, они зашли в дом, и минимально обустроившись, набрали воду в речке за их домиком. Вскипятили воду, заварив чай и приготовив бутерброды, они сели за стол, продолжив волнующую беседу, затеплив керосиновую лампу, за окном уже полностью стемнело.

Что делать летом в пыльном городе восемнадцатилетнему балбесу? Нет, в общем занятия конечно найти можно. Можно пойти к приятелю, поболтать о том, о сем. Можно просто побродить по улицам глазея на прохожих и выискивая симпатичные лица девчонок, да ну так, без всякой цели. Можно еще почитать что нибудь занимательное, развалившись в кресле. Еще можно конечно закатиться на пляж на целый день, чем по большей части я и занимался. Но господа, все это окрашивается какой-то незавершенностью, даже скукой, если у тебя нет девушки. Вот так, почти у всех приятелей уже есть, или была, или даже уже не первая подруга. А мне, стыдно признаться как то в этом смысле не везло. Увы, в свои восемнадцать я был девственником, (онанизм не в счет), чем заслуживал иногда насмешки от одноклассников.

     Ну да, был я почти типичным ботаником, только без очков, — застенчивым и мечтательным. Да, еще я любил мечтать (мечтатель, блин...) И мечтал я о чем то неисполнимом, то есть просто о девушках. В моих эротичных фантазиях она приходила такая уверенная, опытная, брала инициативу на себя, и фактически насиловала меня, оставляя меня пробудившимся с руками в липкой сперме, да, что там говорить — такова участь мечтателей. Вот так вот, одним летним днем 1989 года я маялся от скуки у себя дома. Родители ушли с утра, как обычно на работу, а я попив кефира с булкой сидел в стареньком кресле, перебирая возможности времяпровождения на сегодняшний день.
И мечталось мне о моей соседке Наташке, симпатичной девушке, которая была старше меня на несколько лет, и жила со своей матерью по соседству с нами. (Специально для — ) Родители наши дружили, и иногда на праздники мы собирались все вместе за одним столом. Но во дворе она дружила с девчачьей компанией, которая чаще всего насмешливо относилась к моему сообществу, и поэтому меня не сильно жаловали. Тем более в детстве разница в три года — весьма существенная, и когда мне было тринадцать, она уже вовсю дружила со старшими ребятами, а я конечно был для них малявкой.

Гинеколог Мария Николаевна была воистину великолепной женщиной. Она была высокой и стройной. Тонкий стан и крутые бедра. Высокая грудь третьего размера всегда манила к себе мужские взгляды. А ангельский и кроткий взгляд карих глаз сводил с ума самых закоренелых ловеласов, особенно в тот момент, когда в них появлялась малая толика похоти. Ее мужчинам нравилась ее «способность к языкам», а ее привлекала их мужская сила, которая вырывалась из их штанов лишь при ее взгляде. Машеньке нравилось соблазнять. И не только мужчин. В это майское утро Мария Николаевна принимала у себя школьниц, пришедших на осмотр. Они щебетали за дверью, словно маленькие птички. Машенька понимала их возбуждение и страх. Это же гинеколог. А вдруг что найдут. А если что-то не так. Прошло только три часа от начала рабочего дня, а ей уже хотелось вернуться в свою постель. Машенька не вставая из-за стола потянулась, а потом перевела взгляд на свою медсестру. Та не сводила взгляд с Маши и покусывала нижнюю губу.

     С Наташей они работали вместе уже два года и только полгода назад она оказалась в Машиной постели. Помимо Машеньки там был и их терапевт Виктор, который по обыкновению трахал все, что движется. Машенька вспомнила тот день, когда Наташа появилась в ее квартире. Как она медленно стягивала с себя белье и как после она покусывала ее клитор, пока Виктор медленно вдалбливался в нее своим членом. Внезапно Машеньке стало жарко, внизу живота возникла тянущая боль, а трусики намокли. Она развела ноги и отодвинула пальчиками правой руки трусики и дотронулась до себя. Она ласкала себя медленными круговыми движениями, дыхание ее участилось. Она знала, что Наташа сейчас наблюдает за ней, поэтому испытывала еще большее удовольствие. В дверь просочилась худенькая девчонка. Она неуверенно села на стул рядом с Машей и протянула ей карточку. Ее звали Ольгой и всего два дня назад ей исполнилось восемнадцать. Пока Маша заполняла все необходимые листы, Наташа отправила девицу за ширму, где стояла кушетка и кресло. Девчонка разделась быстро и залезла в него. Маша натянула перчатки и прошла за ширму. В девчонке не было ничего примечательного. Тощая, среднего роста, маленькая грудь затянутая в розоый лифчик, темные волоски на лобке.

Я снял её аккурат в начале мая, на открытии какой-то фотовыставки. Зоя личность весьма в городе известная, потому как рулит какой-то городской общественной организацией. В ходе фуршетного знакомства выяснилось, что она вдова, совсем недавно рассталась с настоящим полковником. Который затрахал её обещаниями, но отчаянно не хотел ради неё бросать семью!
В общем, к концу вечера выяснилось, что Зоя Михайловна временно свободна от обязательств. Потеревшись лобком о моё колено, дама без тени сомнения заявила, что не прочь продолжить наше знакомство в более интимной обстановке. Но к ней домой ехать нельзя. Там мама и сын. Мой вариант не рассматривался вообще, не представлю же я её семь, как радистку Кэт.

Уже прошло восемь месяцев, с того момента как Алёна стала рабыней у Госпожи Ирины. За всё это время Госпожа пичкала свою рабыню гормонами и разными препаратами, какими именно рабыня даже не знала, раньше Алёна весила около 60 килограмм, теперь её вес был около 80 килограмм. Её грудь стала четвёртого размера, немного отвисшая. Попа стала большой, появился небольшой животик. Так же Госпожа немного увеличила рабыне губы, закачав в них ботекс.

     В один день, Алена как всегда, почти голая, не считая чёрных чулок и чёрных туфель на высокой шпильке, делала уборку в доме, с утра Госпожа куда-то уехала и вернулась только в обед в хорошем настроении.

Вначале небольшое отступление от того, что ожидается обычно в таких рассказиках. Это наверное мой первый и последний опус на эту тему. Моя работа предполагает много свободного времени длинными ночами, — я охранник. Ну и от скуки иногда почитываю разные истории. Ну так вот, читаю в основном что попало, но если натыкаюсь на такие рассказы под грифом «насилие», «под принуждением», — пропускаю сразу. Не интересно, не мое, точнее — негативно! Нет, я понимаю, что некоторым иногда нравится всякое садо-мазо, и пусть уже лучше выпускают пар, — писульки фантазии на эту тему, чем занимаются этим в реале. Поскольку в реальности иногда происходит все с гораздо худшим концом. Чаще криминальным. Рассказывали мне однажды такую историю.

     Дело было на турбазе в предгорьях Кавказа. В очередной заезд попали вместе несколько девчонок и ребят. Из ребят выделялся такой массивный качек под два метра, с примитивным юморком и замашками бандита. Знаете, есть такие, считающие себя пупом земли. Ну и под конец заезда этот пацанчик перетрахал почти все женское население этой турбазы. Где обаянием своей физической мускулатуры, где просто нахрапом, а где и силой. Ну что, — выходит группа, на маршрут с ночевкой, и если девушка без серьезного защитника, он просто вламывался в палатку и насильничал, что называется, — под принуждением. Попробуй сопротивляться такому громиле. Ну и под конец заезда попала коса на камень. И девчонка та особо ничем не выделялась, — ну симпатичная мордашка, крепкая невысокая фигурка, — но характер был гордый. Толи кубанская казачка, толи чеченка, неизвестно. Короче на ночевке, решил этот Казанова добавить в свой список и эту пташку. Поскольку на его намеки она не велась ни в какую, после того, как все улеглись, полез он в ее палатку делать свое дело по старому способу — насильно. Ну и разбудил весь народ нечеловеческим воем посреди ночи. Когда ребята кинулись, они увидели только скрючившегося и катающегося по земле, матерящегося воем, героя. Оказалось, когда он уже достал свой отросток, готовый к делу, и навалился на жертву — каким-то образом эта казачка извернулась, схватила того за член и оттяпала, как голову курице, неизвестно откуда взявшимся ножом, да еще у самого основания. Ребята, конечно, кинулись звонить, кто искать транспорт, — но где посреди ночи в предгорьях что найдешь? Короче, когда его к утру довезли, он уже истек кровью и остыл. Вот так бесславно закончилась жизнь крутого чувачка. Как говорится — вот такой вот «конец». И я конечно не кровожадный, но честно — перевязывал бы яйца таким вот отморозкам, чтобы не плодили себе подобных.

Допрыгалась

     Я бегала к Виталику почти каждый день, когда он приходил с занятий, кроме выходных, когда мое семейство было дома. Надо признать, мелкий шантажист, сам того не подозревая, сделал для меня большое дело-разбудил женщину в полном смысле, теперь мне очень нравился секс во всех его проявлениях, моя чувственность, женственность, да и привлекательность выросли. Как доказательство-моя заклятая подружка Маля (Мальвина) признала как-то: «Ты, сучка, последнее время как-то изменилась, стала такая секси! Да у тебя и сиськи больше стали! Колись, пиздушка — кто у тебя такой опытный ебарь завелся?!»
Я про себя тихо ржала, вспоминая о своих похождениях — значит не напрасно пизду подставляла направо и налево-ну, если, даже Маля с ее крупными дойками, слегка мне позавидовала!!!

     Ольге было девятнадцать, и она всё ещё . Гормоны буйствовали в её теле, но до сих пор не нашлось смельчака, который бы оттрахал её не только в своих грязных фантазиях. Ольга хотела секса, мечтала о мужчине, который захочет её и насадит на свой упругий член. Однажды ей надоело одиноко теребить свою киску, и она решила, что пора уже трахаться по-настоящему. Перед первым сексом с мужчиной она решила сама себя избавить от неприятных ощущений и купила член в секс-шопе. Дома она уселась перед зеркалом, раздвинула ноги, чтобы видеть то, что будет видеть мужчина, и медленно ввела член себе в вагину. Когда неприятные ощущения остались позади, она попробовала доставить себе удовольствие. Ольга двигала членом в себе не спеша, пытаясь прочувствовать, как ей будет приятнее. Но чтобы довести себя до пика удовольствия, понадобилось поиграться ещё и с клитором. Она вытащила из себя залитый соком и кровью член и решила, что в следующий раз это будет уже с живым мужчиной, с настоящим членом.

     Утро выдалось не очень веселым. Голова ныла, сказывалось выпитое спиртное. Проснулась я одна на диване в зале. Я была укрыта одеялом. Босоножки валялись на полу, платье в кресле. На мне были только чулки, и то один из них наполовину сполз. Трусики я нашла уже позже днем. С кухни доносились тихие голоса Брата и Андрея. Я потихоньку встала, взяла свою сумку с вещами и потихоньку прошла в ванную. Умывшись и приведя себя в порядок я стала думать как быть дальше, появиться перед ребятами в нормальном виде или в образе. В итоге решила, что они итак обо мне все знают и оба меня трахали так, что стесняться мне нечего. Приняв душ я накрасилась, забрала волосы в два хвоста и стала одеваться. Босоножки и платье я в спешке забыла в комнате. Я решила просто одеть белые кружевные трусики в виде шортиков, белые чулочки, белые же босоножки и халат. Халат был тоже белый, приталенный, со свободными рукавами. Он был настолько короткий, что там где он заканчивался уже были немного видны резинки чулок. Вид получился мягко говоря шалавистый. Я вышла из ванной и направилась на кухню.