Когда я работал ночным дежурным по большому офисному центру, больше всего меня бесили обитатели, а вернее обитательницы третьего этажа. Не знаю уж, чем занималась контора, которая выплачивала им зарплату, но подбирали их как близняшек — каждую можно было с уверенностью называть офисной стервой. Справедливости ради надо отметить, что трудно было судить, кто там у них начальница, а кто секретарша, молодые и, черт возьми, все до одной весьма симпатичные они обращались друг к другу по именам и держались вполне дружески. Друг с другом. Не знаю, может быть долгое общение в чисто женском коллективе привело к тому, что мужчин эти боевые подруги, очевидно в грош не ставили и никогда не упускали случая продемонстрировать это. Что я, от них натерпелся за несколько месяцев работы, вам вряд ли интересно, меня они воспринимали, как обычного вахтера и, кстати так же и называли, между собой, правда, но достаточно громко, чтобы слышно было. Но я постоянно наблюдал, как какой-нибудь бедолага, посетитель ли, пришедший к ним по делу, коллега с другого этажа и даже случайно встреченный на лестнице, лишь бы он был мужчиной, выходил от них, сжимая кулаки в бессильной ярости и с красными пятнами на лице. Вы наверняка сами сталкивались с таким проявлением женской солидарности, чем-то сродни лесбийству. Разумеется основной прием их был прост и стар, как мир... завести, не дать и посмеяться... Если две подруги знают, что они привлекательны, они уж не упустят случая доставить такое удовольствие друг дружке, за исключением, конечно, тех случаев, когда сами готовы вцепиться друг дружке в мордочку. А уж если таких подружек больше трех, то случайная встреча может обернуться для тебя виртуальной кастрацией...

     1

     В тот день, не смотря на хорошую погоду, я не делал никаких попыток выбраться из постели, чему Катя была очень рада, так как это полностью совпадало и с ее желаниями. Мы нежились в нашем уютном ложе до самого вечера, плавно переходящего в ночь. Мы ласкались, занимались любовью, играли друг с другом, делали друг другу массаж, ходили по очереди на кухню за разными вкусностями и кормили ими друг друга, опять занимались любовью... Катя лежала у стенки, а я гладил ее рукой, уткнувшись носом ей в плечо, одновременно наслаждаясь ее гладкой бархатистой кожей и ее запахом. Но тут она приподняла рукой одеяло и начала через меня перелезать.

     Однажды, я наблюдала замечательный мужской писс. Как-то раз я гуляла с Санькой (очень симпатишный шатен с мягкими, все время ухоженными волосами почти до плеч и темно-карими глазами, у него суперская фигура, особенно приятная круглая накаченная попка).

     В четверг Артем вызвал меня в кабинет и объявил, что в субботу и воскресенье я выхожу на работу.

     Это было прошлой весной, после майских. Вечером, я как всегда, тащилась с работы по МКАДу. Как всегда была ужасная пробка. Настроение было офигенским, орала музыка, окна настеж, солнышко первое, настоящее и все такое: Один моментик, несущественный, ссать очень хотелось, но это пустяки, дело житейское:

     Однажды я и моя девушка Настя целый день ездили по магазинам. День выдался жаркий и мы выпили много воды. Когда мы уже собрались домой Настя сказала, что хочет зайти в туалет, но я ответил, что через 30 минут мы будем дома и к тому же туалета по близости нет, мы его дольше искать будем. Настя согласилась со мной, и мы поехали.

     Вы знаете, как выглядит большая строительная компания? Я тоже знаю. Это двор, перепаханный мощной землеройной техникой. Вместо асфальта — несколько досок, брошенных щедрой рукой прораба, на перемешанную колесами глину. В углу двора дощатая покосившаяся будка — сортир, с характерным запахом. В коридорах комья грязи, упавших с тяжелых кирзовых сапог, на месте секретаря толстенная баба в ватнике, а на столе начальника батарея телефонов и старая консервная банка полная окурков.

     Я никогда не считал себя извращенцем, фетишистом или маньяком, но одно происшествие заставило меня задуматься, прав ли я.

     Когда я уезжал домой, а уезжал я на том же номере поезда, то я с горечью вспомнил свою Анечку. Заходя в поезд за пять минут до отправления, я подумал, что из попутчиков мне сейчас достанутся, какие бабульки или еще хуже, храпящий какой-нибудь дед, тем более что мне досталась только верхняя полка. Когда я зашел в свое купе, то я там увидел трех женщин, ну где лет 35—40 каждой. После того, как они все трое посмотрели на меня оценивающим взглядом, мне стало как то не по себе.