Говорят, что помню я себя, когда мне не было еще и двух лет. Но самыми яркими моими воспоминаниями теперь остались те, которые касаются моих контактов с мамой...

      — Лешка, ты не обижайся, ладно? Но я тебе правду скажу. Мне нравится твоя мать... как женщина нравится, понял? Я как увижу ее... у меня хуй встает! Такая фигура! Ты не обижайся только! Я ж ничего плохого о ней не сказал! И ведь я ей не родной. Я могу ее хотеть. Это ты — ее сын и между вами не может быть... ничего. Потому что это — инцест называется.

     Я ехал на каникулы домой, тогда я учился на третьем курсе одного Московского ВУЗа. Я считаю, что чудом сдал экзамены, когда все мои друзья завалились. Теперь я «настоящий» москвич (по крайней мере, так считают мои многочисленные родственники). Сел я в купе и спокойно жду пассажиров, втайне, мечтая, что со мной в купе будет ехать девушка (или две) и мы как следует повеселимся. Однако обломался я в самом начале. В купе ввалились несколько пожилых теток и все в один голос что-то начали от меня требовать. Я ничего не мог понять, наконец, одна утихомирила своих товарок и попросила меня поменяться местом, ибо они оказались в разных купе. Мне не хотелось снова вытаскивать свои так удобно уложенные вещи, но ехать в купе с такой компанией хотелось еще меньше. Я молча встал, собрал барахло и направился в конец коридора на место любезно указанное одной из теток. Дверь отъехала в сторону и первое, что я увидел огромные голубые глаза с пушистыми ресницами. Здравствуйте,... — промямлил я. — Добрый вечер! — очаровательно улыбнулась женщина. С верхней полки свесилась светлая голова мальчишки лет 12—13: «Привет!» — Дима! Старшим надо говорить «здравствуйте»!!! — сердито сказала мама. Мальчишка показал мне язык и спрятался на полке. Я пожал плечами и кинул свои вещи в рундук. Потом я сел напротив женщины и стал ее рассматривать. На вид ей было не больше 30, крашенная блондинка, неплохая фигурка, короткий халатик (она успела переодеться) открывал моему нахальному взору длинные стройные ноги. Я с досадой подумал о мальчишке и четвертом пассажире. Четвертый появился за пять минут до отхода, когда сердитая проводница выгоняла господ провожающих из душных вагонов на прохладу перрона. Это оказался тоже мальчуган, чуть постарше того что лежал на полке и гудел, подражая паровозу. Мальчишка шмыгнул в купе, бросил спортивную сумку наверх и выскочил в коридор к окошку.

     Однажды, когда я ехал в штаб-квартиру компании с Мэри, я заметил, что разрез ее платья такой, что открывает ее ноги во время ходьбы до самого бедра. Я был восхищен открывшимся участком ее наготы, но заметил, что ее пояс для чулков и сами чулки изношены гораздо больше, чем у других деловых женщин. Во время нашего движения ее ноги открывались все более и более. Я не мог преодолеть искушения и смотрел на эти прекрасные бедра. В конечном счете, Мэри заметила это.

     Признаюсь, еще недавно посчитал бы безумием взять и рассказать о самом сокровенном, скрываемом долгие годы ото всех и вся. И не знаю, напишу ли сейчас, испугавшись утром ночных откровений... Но слишком уж одиноко сейчас, в эту ночь, наполненную тоской и капелью за окном и тихо спящим городом и тишиной этой комнаты, ставшей с некоторых пор убежищем, отдушиной от всех и вся... Надеюсь, что моя исповедь кого-то заинтересует и не умрет в корзине для скомканных бумаг...

     Когда мне исполнилось 13 я, в общем-то, еще и не мыслил о сексе с женщиной. Нет, безусловно, я мастурбировал и кончал, разглядывая порнографические картинки. Но о том, чтобы увидеть реальное женское влагалище и тем более войти в него я даже и не мечтал, но это случилось, и случилось не с кем-нибудь, а с моей матерью, с моей милой, нежной мамой, которая, так меня всегда волновала...

     Анна и Николай были давно знакомы. Они вместе ходили в детский сад, школу. Сидели за одной партой. Какое-то время они были просто друзьями, а потом, подрастая и начиная понимать определенные вещи в отношениях между мужчиной и женщиной, они стали смотреть друг на друга по-другому. В восьмом классе Анна стала самой красивой девушкой в классе, от нее не отставал и Коля. Все им завидовали. Но сами они не решались сделать первый шаг навстречу друг другу. Хотя Анна и намекала всячески (носила самые короткие мини и прозрачные блузки, бросала страстные и томные взгляды), чтобы их отношения перешли во что-то большее, Коля почему-то боялся этого или не замечал.

     В пятницу вечером Даша, как обычно, стояла на коленках, вылизывая анус своего отца, ежась от боли всякий раз, когда ее собственная мама, трахавшая дашину попку вибратором, слишком глубоко входила в нее... Подобные сцены разыгрывались в этой семье практически каждый день на протяжении уже почти года.

     Антон примчался из школы и шмыгнул в свою комнату. Пока матери не было дома, он собирался заняться любимым делом. У него в особом тайничке лежали замечательные польские и немецкие журнальчики. Он выменял их в прошлом году у школьного товарища на коллекцию машин. Оба шестиклассника тогда остались довольны: товарищ получил заветные автомобили, а Антон стал обладателем настоящего сокровища — десятка журналов с голенькими тетеньками. В течении года Антошка до дыр изучил все журналы, у него появились свои любимые женщины и картинки.

     Не смотря на то, что уже было два часа ночи, вечеринка продолжалась. Но родители, решив, что детям пора спать, отправили нас с сестрой спать в спальню. Нам с Леной уготовили участь спать в одной кровати, не двухместной, но достаточно широкой для двоих. Сначала сестра ходила и долго фыркала и чуть было не поругалась с родителями. Те, в свою очередь, стояли на своем, так как нужно было разместить всю семью и двоих гостей, приехавших с другого конца города.