Дни полковника теперь стали протекать приятно и размеренно.
Я потерял работу и теперь сидел в своей арендованной однушке на одной лапше. Помню, сколько было радости, когда я съехал от приятелей и стал жить с девушкой. Однако, она уехала учиться за границу, я еле закончил никому ненужное образование и работал в магазине электроники. Пока меня не сократили. Я вздохнул. Теперь у меня не было ни друзей, ни девчонки, и родители привыкли, что я им звоню раз в месяц, когда лишь нужны деньги. Поэтому сейчас я болел в пустой квартире в полном одиночестве. Лихорадка началась пару дней назад, меня бросало из холода в жар, я весь вонял потом и болезнью. Мне казалось я умираю в свои двадцать пять лет.
Вот как иногда бывает. Сейчас она лежит рядом. И я точно знаю, что все будет все как я захочу. А ведь все было очень печально. Меня бросила девушка ради другого, а затем заявилась с ним в мое любимое место и... Я плохо помню тот вечер. Вроде сидели в компании, отдыхали. Друзья меня поддерживали после расставания. Потом я ушёл. За мной увязалась девушка. На утро я обнаружил в себя в постели ее платье, а в прихожие туфли. На столе лежал ее паспорт, и бумага в которой было написана расписка в том, что она добровольно отдает себя мне. Еще одна бумажка была с ее номером. На тот момент мне было плохо из-за всего происходящего. Да еще нужно было побегать по врачам. Да и с работой нужно было разрулить. И поэтому я просто скинул все это в рюкзак и вспомнил только через неделю. И то, когда увидел ее в баре где я постоянно бываю.
Услышала звонок будильника, открыла глаза, потянулась к телефону. Быстро выключила играющую мелодию. Вставать совсем не хотелось. Одела очки, глубоко зевнула. Осмотрела свою маленькую комнату, небольшая кровать у стены, светло-коричневый стол с компьютером, шкаф с книгами, другой с одеждой. Антон спокойно спал рядом. Часть его стройного тела скрывало светло-коричневое покрывало, которым укрылись вместо простыни. Он мерно посапывал и не думал вставать. Разглядывала его оголенный торс, широкие худощавые плечи, легкий румянец на его пухленьких щеках, вытянутая голова с короткими русыми волосами, немного кривой нос его совсем не портил. У самой дыхание участилось, не знаю во сколько мы уснули.
После того, как мы с Молли закончили заниматься сексом, мы оделись и стали ждать Дженни и Крейга в их гостиной. Когда те вышли из спальни, мало кто из нас что-либо сказал, перед тем как пойти домой. Когда мы вошли в нашу спальню, Дженни нарушила тишину:
Стылый ветер. Пролог.
Тихий шелест сухой травы. Легкое дуновение ветерка доносит запах гари и смерти. Отдаленное поскуливание постепенно переходящее в тявканье. А вот это, уже нехорошо.
— Прошу Билли, не делай этого! Ты... делаешь мне больно!
Было темно, и не было слышно никакого шума, кроме биения моего сердца. Оно заполняло мою голову, напряжение было таким сильным, что я чувствовал, будто оно вот-вот взорвется.
Сергей занимался домашними делами, когда зазвонил телефон.
— Привет, — Раздался в динамике мобильного свежий и веселый девичий голос. — Чем занимаешься?
— Да ничем, — Ответил Сергей, слегка удивленный. Лариска была давняя и верная подруга. Если и бывает дружба между парнем и девушкой, то это тот самый случай. Они сидели за одной партой в школе, они знали друг про друга все. Вместе курили в кустах возле школы, вместе в первый раз пробовали алкоголь. Они сумели сохранить свою дружбу, когда подросли, не замазав ее ничем. Лариска доверяла Сергею свои тайны, он знал все про ее первые влюбленности, как, впрочем, и она знала про его.Она плакала на его груди, страдая от первого расставания, он обнимал ее и гладил по голове, утешая. Лариса подросла, формы ее округлились. Если бы Сергей захотел, наверное, он мог бы попросить её раздеться для него. Пощупать ее за грудь или залезть под юбку. Всё, о чем он мечтал, глядя на других девчонок. Но с Ларисой почему то срабатывл тормоз. Он даже не дрочил на неё, не поднималась рука. Хотел ли он ее? Ну как-то даже не стоял этот вопрос. В школьные годы парни презирали девушек, которые давали всем подряд. Переспать с Лариской означало перевести ее в ранг доступных телок, шкур. Тех, про кого пацаны брезгливо говорили, сплевывая на землю — шалава. Нет, ни за что бы Сергей не поступил с ней так. Ларисочка была для него самой чистой и верной подругой. Он всегда защищал ее как старший брат. Словами, и, если надо было, кулаками. Но все это дела давно минувших дней, Сергей успел в армию сходить, а она вышла замуж. Зачем она теперь ему звонит?
Она подошла к столу с нервной улыбкой. Она по-прежнему была такой же красивой, как всегда. Темно-рыжие волосы до плеч, голубые глаза и хрупкая фигура — да, она была самой красивой женщиной на земле. Ее лучше всего описать как изящная. Немного в груди или попке, но стройная и идеальная. Но ее здесь не должно было быть. Мне обещали, что ее здесь не будет. Думаю, они мне лгали, как делали уже несколько месяцев. Я должен был заранее знать. Я, должно быть, чудовищно наивен.