Она пришла домой с работы, бросила сумку в коридоре, и не разуваясь пошла в спальню. Каблуки мягко стучали по паркету, но она старалась не слышать шума — она слышала только себя. В комнате еще не было темно, вечерний свет, чуть позолоченный закатом, наполнял спальню. Она остановилась перед зеркалом, разглядывая отражение красивого лица. Медленно повернула голову, посмотрела на себя в профиль — просто удивительно как иногда меняется лицо. Оглядела ноги, грудь, талию, провела рукой по животу... Теперь она точно знала, чего хотела. Она продолжала гладить себя по животу — по телу разливалось тепло, мысли проносились мимо. Она внимательно разглядывала женщину в зеркале: короткая юбка с запахом, кофточка до талии с глубоким декольте, стройные ноги, светлые туфли на каблуках... Юбка откинулась, оголив ногу... Быстрыми и очень аккуратными движениями она пододвинула к зеркалу кресло — самое главное не думать о постороннем и не спугнуть желание. Она села в кресло, закинула ногу на ногу. Юбка «нечаянно» раскрылась, красный кулон на груди зашевелился от глубокого дыхания. Она не отрывала глаз от женщины в зеркале... Грудь показалась из декольте, чуть-чуть зацепившись соском за край. Бока трусиков были подняты высоко и их все еще не было видно в распах юбки — снимать их ей пока не хотелось — они так приятно врезались в налитое лоно. Она чувствовала себя несколькими людьми одновременно. Как участница, она представляла себя в летнем кафе, она знала что красива и мужчины вокруг не сводят с нее глаз. Ей очень нравилось знать, что они видят, что на ней нет белья, что сквозь нечаянно распахнутую юбку видны волосы на лобке, а соски выделяются в вязанной кофточке. Как зритель, она наблюдала за женщиной в зеркале и возбуждалась от ее вида. Больше всего ей не хотелось быть режиссером — она очень боялась впускать посторонние рациональные мысли в свои фантазии. Она быстро сняла трусики и бюстгальтер, расстегнула верхнюю пуговицу кофточки, выпустив грудь. Раздвинула ноги, все еще чувствуя на себе мужские взгляды. Лоно было большим и мокрым — ей нравилось чувствовать это. Она медленно гладила себя по внутренней стороне ног, лишь слегка дотрагиваясь до волосков, чтоб не забрать влагу из лона. Внутри все жгло, сжималось и приятно болело, она не выдерживала и закрывала глаза, отрываясь от женщины в зеркале. Ее пальцы стали влажными, вторая рука потянулась к соску... Она уже давно не видела комнаты, глаза были закрыты, по векам бегали звезды, чужие взгляды, мягкая грудь и... удовольствие... Ей хотелось продлить это вечно... Она лежала обнаженная на кровати, медленно и лениво поглаживая себя, зная, что сейчас придет ее мужчина, улыбалась блаженной улыбкой и ждала продолжения... 02/09/98
Мэт Твэссл
Каждый раз, когда Галя просыпалась утром, ее мучили ужасные головные боли. Она помнила все, что происходило накануне — и это было страшнее всего. Почти каждое утро, кроме тех случаев, когда семья уезжала из поместья на несколько дней, в комнатушку, где Галя спала, заходила служанка Аманда с завтраком на подносе. Пока Галя глотала овсянку, кислющую от витаминных добавок, Аманда скалывала кончик ампулы с голубыми буквами «S-m», распаковывала одноразовый шприц и наполняла его бесцветной дрянью... Галя достаточно долго сидела на игле прежде чем попала в этот дом, но о наркотике с таким действием не слышала никогда. Каждый раз после укола она ощущала сильное головокружение, потом сонливость. Через несколько минут начиналось самое странное — Галя совершенно теряла волю. Этот странный препарат делал ее куклой, подчинявшейся каждому слову. Она прекрасно осознавала все, что с ней происходит, но все ей было АБСОЛЮТНО БЕЗРАЗЛИЧНО. Девушка беспрекословно выполняла все команды хозяев, и только когда приказ был непонятен или выполнить его было просто физически невозможно, она замирала, глядя в одну точку. Вообще ее «завели» для сына хозяина, этого 16-летнего недоноска Питера, чтобы он «давал выход подростковой гиперсексуальности, не подвергался риску приобретения половых извращений и венерических заболеваний», как говорил его отец, а попросту — чтобы не трахался с кем попало. Сперва Питер относился к ней бережно, как к дорогой игрушке, осторожно трогал пальцами половые органы, гладил и мял грудь. Потом осмелел и стал использовать Галю для более интересных целей — приказывал дрочить его член. Он ложился на кровать в своей комнате или садился в кресло и отдавал приказы:
Была суббота. Двадцатое мая. Первое, по настоящему тёплое утро. Вплоть до вчерашнего дня температура держалась около нуля, и Вадим проклинал эту необычайно суровую весну. На улицах девушек в колготочках почти не наблюдалось. И это любимое им время года пронеслось мимо, не дав вдоволь налюбоваться на прекрасную многоликость женских ножек в нейлоне.
Ирина и Андрей прожили уже восемь лет вместе. Сначала они были обычной семьей, ничем не отличаясь от своих соседей и друзей. Общение после работы сводилось к совместному ужину и возможно просмотру телевизора. Сексуальная жизнь была доведена до автоматизма — раз или два в неделю они оказывались в кровати, где через пол часа после начала контакта, повернувшись спиной, друг к другу, равнодушно засыпали. Так было, и можно сказать дело шло к расставанию. Детей все равно не было, а удерживать супругов вместе было нечему.
Часть 1
— Следующий...
Когда я в очередной раз завис в маленьком провинциальном городке, то не мог и подумать о том, что самое интересное в нашей жизни как раз и происходит в таких местах.
Ее постоянно тянуло на экстрим, где мы бы с ней не были, куда бы не ходили, с кем бы не встречались и где бы не прятались, чтобы отдаться без остатка друг другу.
Моя жена — последняя блядь в этом проклятом городе. Не то чтобы она была шлюхой и спала с кем попало, нет. Просто она готова трахаться постоянно с перерывами на еду, сортир и самолюбование. Когда я подобрал Джессику, она была полуфригидной стервой из-за ее ебанутого дружка — программиста. Заставлять такое шикарное тело изнывать от желания, вместо того, чтобы вывернуть его членом наизнанку — в высшей степени идиотизм. Никогда не понимал этих недоразвитых фанатов интернета. За два с половиной года, что мы вместе, я научил Джесси ебаться где можно и нельзя, пользуясь всеми отверстиями ее гибкого тела. На почве траха она немножечко тронулась, и я не знаю ни одной вещи, на которую она была бы не способна ради того, чтобы я выеб ее ненасытное дупло. Я водил к ней мужиков, молодых мачо — ее похоти хватало на всех. Однажды у нас побывала и прелестная телочка с гладким телом и томными развратными глазами. Но когда я впер ей по самые небалуйся, Джессика бросилась на нее и расцарапала ей рожу. Ревности в ней было не меньше, чем ебливости, и поле этого случая, если у меня и были бабы, то жене я о них не рассказывал. Правда, после того, как у меня появилась моя фантастическая Джес, я редко пользовался шлюхами. Любой из них было до нее далеко.