Боже, когда же это прекратится? Я не знаю как я смогу от него уйти! Мне плохо с ним, больно, я никуда не дойду, куда бы я не шла, но я не могу его оставить. Он как наркотик, без него начинается ломка и хочется вколоть очередную дозу ЕГО. С ним же хочется уйти, не дать ему к себе прикоснуться, не дать ему себя сломать. Временами он нежен и ласков, он готов на все.
Когда Инга снова почувствовала легкую боль в желудке, она наконец решила пойти к врачу. Она знала, что ее участковый — добродушная, тучная женщина Мария Ивановна принимает после обеда и поэтому зашла в поликлинику сразу после института. У нее было приподнятое настроение, потому, что в она только что сдала зачет по экономике и достаточно неплохо. Лектор был зануда, вечно придирался к девчонкам, и, чтобы произвести на него впечатление, Инга оделась в этот день хоть и скромно, но элегантно. На ней был костюм красного цвета. Короткая прямая юбка и туфли на высоком каблуке подчеркивали красоту ее ног. Приталенный пиджак, одетый на видневшуюся белую блузку свидетельствовал об ее хорошем вкусе и манерах. Очереди в кабинет никого не было, но по еле слышимым разговорам она поняла, что в кабинете есть пациент. Действительно, через несколько минут дверь отворилась и из нее вышла молодая женщина. Глаза ее почему-то были влажные от слез, на ходу она застегивала верхние пуговки кофточки. Постучав в дверь, Инга вошла в кабинет. На месте Марии Ивановны сидел молодой человек в белом халате и что-то писал. Он, видимо, хотел мимолетом взглянуть на очередную пациентку, и продолжить свои записи, но почему-то его взгляд задержался на ней больше чем следовало. «Проходите, пожалуйста», — наконец сказал он. «Садитесь.» Инга растерялась. «Я собственно к врачу. Мне нужна Мария Ивановна», — сказала она. «Мария Ивановна болеет. Я пока ее замещаю. Ведь вы к ней на прием или по личному», — спросил новый доктор. «Да нет... вообщем то на прием», — промолвила Инга. «Ну замечательно. Кстати, очередь есть ко мне еще? Впрочем, я сам посмотрю» — с этими словами доктор встал из-за стола и открыв дверь выглянул в коридор. Убедившись, что там никого нет, он снова закрыл дверь и вернулся на свое место. Инге показалось, что она услышала, как дверь в этот раз защелкнулась на язычок замка. «Так что же вас привело ко мне?» — спросил врач. Инга собралась со своими несколько растерявшимися мыслями «Меня беспокоят боли в области желудка — вот здесь» — она распахнула полы своего пиждака и показала рукой на область талии с правой стороны. Видимо, доктор понял ее с полуслова. «К сожалению, ко мне обращаются уже не первый раз с такими симптомами. Поэтому обследование вам сейчас просто необходимо. Впрочем, это может быть просто невралгическое колики. Вы давно были у невропатолога?» — «У невропатолога? Да, вроде, давно.» — Инга в самом деле и не помнила когда это было. «Тогда давайте исключим невралгию. Несколько рефлексов. Прежде всего, ошушения. &qout; — сказал доктор. «Вы должны говорить ощущения прикосновения разные или одинаковые. Вытяните, пожалуйста, ваши руки ладонями вверх». Инга послушно протянула руки. Врач взял одну из них и погладил по ладони своими пальцами. Затем повторил тоже самое с ее второй рукой. «Какие ваши ощущения — одинаковые на обеих руках или разные?» — Не дав ей ответить врач, продолжил: «Впрочем, у женщин эти рефлексы не столь явно выражены. Для вас более характерны зоны около тройничного нерва.» С этими словами врач встал, принаклонил голову Инги в одну сторону, освободил область уха и шеи от локон волос и провел кончиками пальцев по ее шее, а потом повторил тоже с другой стороной головы. Затем принаклонил голову Инги к подбородку и провел рукой по затылочной области. «Вы знаете, ваши рефлексы мне не нравятся. Я хотел бы вас внимательнее осмотреть. Разденьтесь, до пояса.» Инга расстерянно посмотрела на него и почувствовала, как румянец заливает ее лицо. «Раздеться до пояса? Наверное, все же можно остаться в бюстгалтере?» — Но словно угадав ее мысли врач добавил: «Бюстгалтер тоже снимите. Он мне помешает.» Краска смущения совсем залила лицо Инги. Она помнит случай, когда ее доктором тоже был мужчина, но ей тогда было что-то около 13 лет. А сейчас она, в свои 20 лет, была уже не ребенком и должна раздеться перед мужчиной! Инга тщетно пыталась найти хоть какие-нибудь слова в свою защиту, позволившие бы ей не сделать этого. Но ничто не приходило ей на ум. «Ведь врач не посягает на ее честь, и, в конце концов, она же сама пришла к нему со своими проблемами! Да и вообще, наверное, у него десятки пациенток, которые раздеваются перед ним для осмотра.» Все эти мысли вихрем пронеслись в ее голове. Решившись, она встала и сняла пиджак. Затем начала расстегивать пуговицы на своей блузке. «Неужели он не может хоть на время отвернуться», — подумала она, заметив, что врач неотрывно смотрит на нее. Хоть бы что-нибудь начал писать что ли». Расстегнув блузку полностью, Инга повернулась к врачу спиной и сняла ее. Затем расстегнув замочек бюстгальтера тоже спустила его со своей груди. «Ну вот очень хорошо.» — услышала она голос врача за спиной. — «Повернитесь ко мне.» Инга, прикрыв свои обнаженные груди руками медленно повернулась. Врач встал со своего места и подошел к ней. «Так, руки, пожалуйста, за голову». Инга испуганнно посмотрела на него, пытаясь понять его намерения. Но глаза доктора ничего не отражали. Она сделала глубокий вдох и подняла руки. Глаза мужчины были бесстыдно прикованы к розовым соскам ее грудей. Затем его рука обхватила правую грудь и легонько сжала ее. «Ой, зачем вы это делаете?» — испуганно воскликнула Инга. Рука доктора замерла. «Этот вопрос свидетельствует, что вы ничего не знаете о методах китайского массажа. Ну, хорошо.» Доктор отпустил Ингину грудь. «Теперь упражнение на координацию. Закройте глаза, и попробуйте развести руки и затем попасть указательными пальцами друг в друга». «Инга с облегчением вздохнув, что врач более не будет заниматься ее телом, вообщем-то, без труда выполнила его задание. «Теперь, пожалуйста, присядьте на корточки, не отрывая пятки и сделайте снова тоже самое.» — попросил доктор. Инга смутилась. «Какой-то странный тест» — недоуменно подумала она, но все же чуть-чуть приподняв и без того короткую юбку, чтобы та не вытягивалась, присела на корточки лицом к врачу. «Хорошо, оставайтесь в этой позе. Закройте глаза и снова попадите пальцами друг в друга."Инге показалось, что врач с пристально смотрит на образовавшийся треугольник между юбкой и ее бедрами. — «Голова не кружится? Не тянет вперед?» снова спросил доктор. «Вставайте.» Инга встала, одернула юбку и и взяла бюстгальтер, чтобы поскорее его надеть. «Нет, нет,» — возразил доктор, — «пожалуйста, еще одно. Так, ноги, пожалуйста, расставьте пошире и попробуйте дотянуться до пола кончиками пальцев». Инга представила себе нелепость ее позы, но все же, чтобы не показать свое смущение, расставила ноги. Узкая юбка обтянула ее стройные бедра. Она наклонилась вперед, но достать пол не смогла. «Мне кажется что вам мешает юбка, вы несомненно можете расставить ноги шире», — сказал доктор. Легкий румянец от неловкости ее положения снова проступил на лице Инги. Решившись, она приподняла юбку еще выше, до уровня чулок и вновь заметила, как взгляд врача зафиксировался на краешках белизны ее бедер. Еще шире расставив ноги, она наконец-то коснулась пола пальчиками рук. «Ну вот, прекрасно. А теперь вас не тянет вперед?» — снова спросил врач. «Оставайтесь в этой позе. Если я попробую вас легко пошатнуть вы сможете удержать равновесие?» Врач обошел нагнувшуюся Ингу сзади, легко взял ее за обнаженную талию и стал качать вперед, а потом на себя, изредка прижимая ее ягодицы к себе. Инге очень захотелось распрямиться от этой нелепой позы, которая очень мало напоминала, то что делают с пациентами невропатологи. Она уже было хотела разогнуться, но почувствовала, как врач берет ее кисти рук и заводит их за ее спину. Инга вздрогнула и попыталась развернуться, что бы увидеть лицо доктора и понять его намерения. «Что вы хотите? Что вам нужно?» — испуганно спросила она. «Не беспокойтесь, пожалуйства. Просто у вас могут быть зажатые блоки и этими упражнениями я пытаясь из высвободить. Надо просто немного размять и потянуть конечности.» Говоря это врач зажал скрещенные кисти руки Инги своей одной рукой и стал поднимать ...
Как говорится... Хотите верьте, хотите нет, а дело было так...
Знакомый жар раскатился по телу Оли, от груди и дальше, до самых кончиков пальцев, к молодому, гладковыбритому влагалищу и вниз, выбивая пол из под ног. Подобное чувство она испытывала каждый день — обычно в школе, когда на перемене или после уроков она удовлетворяла своих учителей и одноклассников. Ей не нужны были хорошие оценки, их она могла получать и мозгами, не обязательно пиздой. Но ей нравилось быть всеобщей шлюхой, грязной сукой, самкой которую имели все: директор, учителя и училки, старшекласники и даже сопливые третьеклашки. Ее прелестно хорошо развитые для четырнадцати лет формы позволяли ей закадрить любого мужчину и даже некоторых женщин, как внутри так и вне школы. Ей нравилось трахаться в общесвенных местах. Не совсем в открытую, но так, что б было это восхитительное, невообразимо будорожущее, захватывающее и возбуждающее чувство что ее могут застать с мужским членом погружающимся в одну из ее дырочек.
Hи один мало-мальски опытный грибник на моем месте тоже не обошел бы стороной эту аппетитную березовую рощицу, в которой, вне всякого сомнения, должны были оказаться подосиновики и подберезовики. Углубившись в густой подлесок, я непpеpывно шарил глазами по земле, то и дело с великим сожалением натыкаясь на свежесpезанные ножки — кто-то явно опередил меня. Я невольно прибавил шагу, пытаясь обойти более удачливого грибника, и вскоре услышал потpескивание сучьев, иногда перемежаемое странными возгласами. Внезапно я даже pасслышал тихий радостный смех. Мне показалось, что смеется женщина. И, может быть, даже молодая и привлекательная, к тому же рискнувшая в наше тревожное время одна выбраться в лесную чащу. Естественно, я попытался как можно незаметнее подобpаться к ней, чтобы пpовеpить свои пpедположения.
Начиналось все как-то невинно и шаловливо. Ленка делала вид что хочет меня поддразнить, заставляя поревновать, и я страстно всегда ее хотевший подыгрывал ей «грозно» хмуря брови и «покрикивая» на нее, когда она в очередной раз заигрывала, либо с моими приятелями, либо с просто случайными людьми. Мне нравилось трахаться с ней после таких спектаклей. Она становилась неистовой, ненасытной тигрицей то жарко отдаваясь мне, то опрокидывая меня на спину просто вбивала мое тело в кровать, прыгая на моем члене по часу и запрещая мне кончать. А когда это все-таки происходило и я, изможденный, откидывался на подушки Ленка еще не остывшая от бурного секса, как кошка начинала тереться об меня, постепенно добираясь до моего поникшего уже члена, и сначала просила, потом умоляла, требовала продолжения. Сначала я был в восторге от такой сексуальности моей жены, но 5 лет совместной жизни и наверное некоторое ослабление моего 35-ти летнего либидо сделали свое черное дело — Лене стало меня не хватать... Ее еще молодое и свежее тело 40 летней женщины вступило в ту пору когда ему нужен секс всегда и везде. Нельзя сказать, что я не предпринимал ничего, чтобы исправить ситуацию, но все меры были малоэффективны. Начались сначала упреки, потом размолвки, ссоры, а как следствие обиды и естественно большие перерывы в сексуальной жизни. Вот с таким балансом мы и подошли к тому дню когда я понял, что такое недотраханная жена. Мы с Ленкой были в очередной ссоре, и уже почти неделю я к ней не прикасался. С утра в пятницу прозвонился мой армейский друг Вадим и сообщил, что его рок-группа приезжает в наш город дать два концерта.
MARCUS VAN HELLER THE HOUSE OF BORGIA GREENLEAF CLASSIC, SAN DIEGO, USA Предисловие
Петр попал в состав избирательной комиссии случайно. Он зашел в отдел кадров по делу, а когда решил все вопросы и собрался уходить, ему предложили поработать два дня на избирательном участке, за что пообещали отгул и премию. Выборы проходили за день до дня рождения Петра, отгул ему требовался, да и премия не помешает. Председатель избирательной комиссии уговорил Петра подежурить ночь, по правилам полагается, чтобы на избирательном участке кто-то дежурил, отвечал на звонки, сторожил помещение, инвентарь, выпивку и закуску, которые понадобятся сразу после подсчета голосов. Петр поспал немного пред дежурством, а к девяти вечера пришел в школу, где и находился участок. Председатель комиссии дал ему инструкции, в двадцать два ноль — ноль все разошлись по домам, в школе остались только охранники и дежурные. Дежурных было четверо в соответствии с количеством избирательных участков, находившихся в школе. Петр сел разгадывать сканворды, к нему кто-то постучал в дверь, он открыл. В дверном проеме стояла молодая женщина, большегрудая и широкобедрая, в спортивном костюме.