На пляже было солнечно, жарко. Даже легкий ветерок с моря не приносил желанной прохлады, а морская вода в двадцать пять градусов, казалось, готова была доварить разгоряченное солнцем тело, брошенное в ее объятия. Поэтому я был крайне удивлен, увидев ее, женщину лет тридцати, маленькую, миниатюрную, расположившуюся под зонтом и читающую журнал с почти голой женской фигурой на его обложке.
Этот день для мичмана Налимова начался радостно. Проснувшись, он вспомнил, что сегодня увидит ее, и от этой мысли тихая радость заполнила его сердце.
Михаил Николаевич, пышнеусый, голубоглазый блондин, производил приятное впечатление не только на слабую половину человечества, но и на сильный пол. И, если первые любили его за Дон-Жуанское обхождение, когда одно прикосновение его мягкой руки могло породить бурю чувств в томно вздымающейся женской груди, то вторые, раскрыв рот, нередко внимали его рассказам с огромным интересом, в коих он постоянно выступал в роли новоиспеченного Казановы. Коллеги по работе нередко, чтобы завести рассказчика, подбрасывали ему «Дохлую кошку», как-то: «Скажи честно. А китаянок ты драл? Если да, то какое у них это самое место?»
Одно время я работал охранником. В мои обязанности входили: личная охрана шефа, и, соответственно, частичный контроль офиса.
Шел 1874 год. Меня зовут «Киска» и я рабыня капитана. Раньше меня звали Патрик, но мой господин дал мне новое имя. Торговое судно моего отца было захвачено, разграблено и затоплено пиратской командой с «Черной Орхидеи». Лишь я остался в живых, чтобы служить подстилкой для пользующегося дурной славой капитана Тарвера. Он беглый преступник из австралийской колонии. Он бежал на Барбадос, где он стал лидером «Орхидеи» после того, как предыдущий капитан был убит в сражении, и не нашлось более подходящей кандидатуры, чтобы возглавить шайку головорезов. После того как Тарвер взял ситуацию под свой полный контроль, все выразили ему свое уважение и почтение. Тарвер-это огромный мулат, черная кожа натянута поверх громадных мышц, которые выпирают повсюду.
Никогда раньше не думал я, что являюсь по натуре бисексуалом. Всегда я был гетеросексуален. Сама мысль о сексе с мужчиной была мне отвратительна. Я всегда любил и люблю женщин. Красивых. Женщин всех рас, разного сложения... Лишь бы была она сексуально привлекательной, пусть даже вульгарно-сексуальной, источающей ферромоны. Пусть проститутка, пусть я буду тысячный у нее. Вот так любил я женщин. Но о сексе с мужиком — бррр, какая гадость! Но вот однажды... Блуждая по необъятным просторам Интернета я наткнулся на фотографии московских транссексуалов. И тут я увидел ЕЕ... «Девушка-транссексуалка»...
Лиана... это имя я повторяю себе каждый день в течение вот уже четырёх лет. Каждый раз, когда я думаю о ней, во мне просыпаются и борются два начала: нежное, возвышенное, заставляет меня восхищаться ею, любить её, превозносить; и животное, демоническое — в голове рождаются разнообразные картины телесных наслаждений, я представляю себе её в сексуальных позах, красивую, сладенькую... и зверское желание накрывает меня!..
Аня, уставшая за день, вымылась и легла в постель. Бойфренда у нее сейчас не было, и сексом она не занималась уже две с половиной недели. Подумав, что можно было бы поласкать себя, она вырубилась.
5. Госпожа Хелен
«Сарафанное радио» с необыкновенной быстротой разносит вести в небольших, закрытых воинских гарнизонах. Вот и здесь, в уютном, приморском городке не успел появиться новый фотограф, как тут же разлетелась весть о его необыкновенных достоинствах.