— Ученье-свет! А не ученье?

     — Тьма!

     ****

     Бэтти была самой никудышней ученицей в классе. Она бесила многих учителей своей безалаберностью и природной тупостью. Директор, крепкий высокий мужчина тридцати лет, решил, что пришло время для по-настоящему решительных мер. Он вызвал её к себе в кабинет.

     — Бэтти, ты понимаешь, что твоя успеваемость хуже некуда? Ты хочешь, чтобы тебя выгнали из школы?

     — Нет, пожалуйста! Родители меня убьют! Я всё исправлю!

     Директор был настроен скептически. Как эта тупица сможет исправить все свои оценки? Он оглядел девочку. Милая, совсем ещё дитя. Молодая нимфа, с хрупким телом, маленькой грудью. Рыжие волосы аккуратно собран в два хвоста, веснушки россыпью украшали фарфоровое молодое лицо.

     Благодаря природной хрупкости, она совсем не выглядела на свои восемнадцать лет.

     Школьная форма ещё больше подчёркивала нежные черты девичьего тела. Белая рубашка, застёгнутая на все пуговицы. Клетчатая юбочка чуть выше колен, белые гольфы.

     Директор запер кабинет. Он очень любил никудышных учениц.

     — Знаешь, Бэтти. Я дам тебе последний шанс. Но перед этим накажу тебя как следует. Ты можешь отказаться от этого урока и уйти, забрав свои документы. А можешь остаться и извлечь для себя пользу.

     Глаза девочки расширились от удивления.

     — К... какое наказание?

     — О... то, которое ты надолго запомнишь.

     Директор взял со стола длинную линейку и медленно подошёл к Бэтти. В глазах школьницы читалось непонимание и страх.

     Одним рывком мужчина поднял девушку со стула и прижал грудью к столу.

     — Что вы делаете?!

     Бэтти стала вырываться и плакать.

     Но никто не услышал её криков.

     — Закрой рот, маленькая сука!

     Директор задрал юбочку Бэтти. Миленькие белые трусики быстро оказались спущены до колен.

     — Ох, я научу тебя любить учёбу!

     Он принялся хлестать её линейкой по нежной упругой попке. На коже оставались красные следы.

     — Пожалуйста не надо! Отпустите меня!

     Директора очень волновали слёзы девушки, его возбуждало её сопротивление. Член встал как каменный. О, как же он любил никудышных учениц.

     Он продолжал стегать её, сдерживая дёрганья молодого тела.

     — Какая же ты маленькая сука! Ученье свет, а не ученье?

     Он выдал ей ещё одну порцию ударов.

     — А не ученье?

     В унисон с рыданиями из неё вышли слова

     — Тьмаа!

     Она плакала и кричала, а он продолжал её бить, пока она наконец не перестала сопротивляться.

     Директор поставил её на колени.

     — А сейчас я буду вдалбливать дисциплину тебе в голову.

     Он ухмыльнулся и расстегнул ширинку.

     У неё уже не было сил сопротивляться, она лишь всхлипывала.

     Он протолкнул свой член в её маленький ротик, схватил за волосы и стал жёстко трахать её.

     Неопытная Бэтти, естественно задела его орган зубами.

     — Сука!

     Директор дал ей ощутимую пощёчину.

     — Вот в чём твоя проблема! Тебе нужно больше стараться! Я буду давать тебе пощёчины, пока ты не начнёшь контролировать свой грязный рот.

     Больше пощёчин не понадобилось. Бэтти хорошо поняла, что профессор не шутит.

     Он снова схватил её за волосы. Он трахал её в рот так быстро и так глубоко, как привык делать это с грязными уличными шлюхами.

     Из глаз Бэтти струились слёзы, ей было нечем дышать.

     — О да, маленькая дрянь. Ты навсегда запомнишь этот урок.

     Директор снова глубоко засадил свой член, но на этот раз он не отпускал Бэтти долго. () Ей показалось, что прошла целая вечность прежде, чем он вытащил свой член. Директор бурно кончил ей в горло. И наконец-то отошёл.

     Бэтти закашлялась и набирала ртом воздух.

     — Как тебе такое воспитание, Бэтти? Я думаю больше у тебя проблем с учёбой не будет.

     Он кинул ей платок.

     — Приведи себя в порядок и иди домой, делать уроки. Я буду ждать тебя в пятницу.

     — Я... я всё расскажу родителям...

     Бэтти утёрла слёзы.

     — Правда? Ну расскажи. Они ведь поверят тебе. А ещё будут очень рады забрать твои документы из самой дорогой и престижной школы города. Давай, Бэтти, расскажи им всё! Но, знаешь, у меня есть для тебя другой вариант.

     Осознав всю безысходность своего положения, Бэтти вновь заплакала.

     — Я жду тебя в пятницу, Бэтти. В шесть. И давай без опозданий. Я не люблю ждать.