Я люблю себя до самых пальчиков,

     Отец не спеша доел суп, и отставил тарелку от себя. Расстегнул ворот рубашки и потер шею.

     Поезд еще не остановился, а мы уже стояли на подножке вагона, и Светка, перевесившись через руку проводника, напряженно вглядывалась в лица на перроне. Я стоял позади нее и держал ее за талию. Но вот состав дернулся в последний раз, с глухим шипением выпустил пар и замер. Я с трудом оттащил Свету от проводника, который с безучастным видом опустил ступеньки, и как раз в этот момент она взвизгнула, да так громко, что даже он, привыкший ко всему, посмотрел на нее с удивлением:

     — Петрович, у меня стук металлический появился. Не нравится мне. Посмотришь?

     Ровно в шесть мы вошли в знакомый двор, где в стороне от чистенькой высотки, среди мрачных кленов и ив стояло неприметное полуразрушенное строение. Даже фонари, которыми, словно гирляндой новогоднюю елку, украсили многоэтажку, даже яркий свет из ее окон не могли справиться с царившей здесь темнотой. И пятна света лежали на асфальте неподвижно, не разгоняя, а будто подчеркивая тьму.

     Туман. Такой густой, что не было видно собственного тела. Какие-то вспышки света, отдельные голоса и отголоски, звуки фанфар, ржание коней... Иногда рядом раздавались чьи-то шаги. Странное чувство, словно тела не было... И вдруг это все начало отдаляться и Алина открыла глаза.