Специальный корреспондент НТВ. Как же она ждала этого назначения. Годы гоблинской работы на самых низких и незаметных должностях, выискивание возможностей и шансов засветиться, стремление появиться хоть на секунду в кадре. И вот наконец, сбылась мечта идиотки. Впереди, ещё есть цели и покруче. Например, получение премии Тэфи и переход на Первый канал со своей аналитической программой. Светлана была амбициозной, и не лишённой тщеславия девушкой. И вот её первое задание — выезд ЦУП Федерального космического агентства и штаб войск воздушно-космической обороны, для получения интервью у непосредственных руководителей данных ведомств, по поводу реальности угрозы приближающегося астероида. Светлана была не особо обрадована этому заданию, так как искренне считала данную ситуацию с метеоритом — бредовой. Но её решимость доказать правильность её назначения на данную должность перевесила личные мотивы и убеждённость в ненужности данного сюжета.
Глеб был как меж двух огней, меж двух миров. Если его язык был счастлив бывать в дырочках Ани, то Света напротив сама с удовольствием вылизывала его анус. Он был как зеркало, по обе стороны которого смотрели в его поверхность два отражения — Аня, любовница и госпожа, и Света, жена и рабыня. Они были очень похожие внешне и очень разные по сути.
Жена — миловидная круглолицая барышня, с пышным бюстом и добрыми глазами, как у куклы. Нутро же ее было посложнее. Беленькая и ясная, умеющая всегда улыбаться, Света считала себя грязной и чересчур похотливой, испытывала нечто вроде презрения к своим гениталиям и панически боялась запаха, поэтому была болезненно чистоплотна. Иногда ей казалось, что муж делает одолжение, подарок, когда трахает ее дырки. И анус она ему лизала с таким рвением не только, чтобы доставить удовольствие, но и чтобы ее муж тоже был идеально чист. Ее покорность, фантазия и любовь очень возбуждали Глеба.
Если бы мне примерно полтора года назад сказали, что я буду отшельником на острове посреди среднерусской равнины проводить свою жизнь, я бы рассмеялся тому человеку в лицо. Я? Отшельником? На каком-то острове посреди реки? И что до ближайшего населённого пункта три дня на лодке, шесть на собаках? Бред. Чистой воды бред. Как это может быть, когда у тебя жизнь бьёт ключом, бизнес идёт в гору, жена красавица и всё если не в шоколаде, то уж по маслу, точно!? Бред. Но. Как говорится, никогда не говори никогда. В тот вечер я рано вернулся из поездки в какой-то жопинск, где осматривали полуразвалившийся завод на предмет превращения его в живой хозяйствующий субъект. А так как все эти бани, бляди и прочее были мне уже по самое горло, то я сел на проходящий поезд и вуаля, на двенадцать часов раньше прибыл в родной очаг. В котором, через стекло зимнего сада наблюдал, как мой близкий друг драл мою жену. А та повизгивала, крутилась под ним, вообще, вела себя совершенно не так, как со мной. Картинка, так сказать, как из анекдота — возвращается муж из командировки.
Громкая музыка ритмичными ударами заливает большой зал, заставляя незнакомых людей двигаться на танцполе в едином быстром темпе. Она полностью владеет и ими, и мной, направляя движения моих ног и бедер, взмахи рук, повороты корпуса и головы. Ритм ускоряется, и я поднимаю руки над головой, кружась вокруг своей оси, от чего платье развивается вокруг бедер, а пышные волосы летят. по воздуху. На секунду замираю и ловлю заинтересованный взгляд танцующего рядом. Дарю ему небольшую улыбку и кружусь в обратную сторону. Оборачиваюсь через плечо, прижавшись к нему щекой, и стреляю в заинтересованного парня чуть прикрытыми глазками. Он аж замер от неожиданности, а я от него отвернулась и снова отдалась музыке.
История первая. Подглядывание. Лето 2008 года.
Мне 18 лет, я простая студентка, пока еще не очень приметная, но уже очень амбициозная. Именно в этом возрасте я, как и многие мои сверстницы, познала радости первых поцелуев и неловких обниманий у подъезда. Дальше этого, обычно, дело не двигалось, мальчики сильно стеснялись, а я была воспитанной, порядочной девушкой и не могла позволить распускать руки первому встречному. Но время шло, моему телу хотелось большего. Морально я была готова уже к чему-угодно, но строгость родителей сковывала меня. Возможно, ничего бы и не поменялось, но случилось кое-что очень интересное:
— Я согласна, милый!
Петра разбудил крик дежурного: «Рота! Подъём! Тревога! Тревога! Тревога!» Он уже привык просыпаться за пять минут до истерических криков дежурной службы, но сегодня был разбужен этим голосистым будильником. Особенно Петру не понравилось добавление к стандартной дежурной фразе про подъём в виде «Тревога!» Обычно такие вещи заранее предсказывались и были плановыми. А ту вдруг без предупреждения и походу поздней ночью. Петр определил время как 3 часа и не ошибся. Круглые часы на «взлётке» показывали 3 часа 15 минут. Те, кто служил в Армии, знает, что ещё на КМБ всех солдат замучивают тренировками, в том числе и по действиям по сигналу «Тревога». Одеть форму, «берцы», бегом к шкафу со средствами индивидуальной бронезащиты (каска да «броник») и химической защиты (ОЗК и противогаз), затем в очередь в каптёрку, где такой же сонный старшина, выдаст тебе твой вещевой мешок с тревожным набором, а потом ещё одна очередь в КХО, получить свой автомат и два рожка к нему (обычно без патронов). Однажды, по приказу Командующего дивизий, их поднимали по тревоге и выдавали и патроны и даже боевые гранаты. Офицеры тогда через каждую минуту проверяли, не прикрутил ли кто из солдат-долбоёбов к гранате взрыватель. И тогда ещё выдали сухой паёк. Потом оказалось, что в столице были беспорядки на национальной почве и их хотели направить для охраны транспортных узлов города. Слава богу, тогда всё обошлось, а то они бы тогда натворили бы дел с гранатами то в кармане.
История выдумана..
— Углеводороды с формулой CnH2—2 в молекулах, которых имеется два атома, относят к роду... — я читала учебник по химии и старалась запомнить хоть что-нибудь, но у меня ничего не получалось. Я постоянно думала об Артуре, и его разговоре с моим бывшим. Я не могла понять, что означала его фраза, но постаралась выбросить ее из головы. В этот момент ко мне вошел Артур. Я постаралась сделать вид, что мне все равно, но, конечно же, не смогла. К тому же, когда я на него посмотрела, я увидела в его глазах шок, страх, удивление. Он и сам выглядел не лучшим образом. Я тут же кинулась к нему с расспросами.
— Что с тобой случилось? — спрашивала я, обрабатывая его царапины на руках.
Шипение... Писк... Шипение... Писк... Боль... Шипение... Писк-писк-писк... Голоса... Тихое похрустывание целлофана... Укол... Тишина...