Дорогой читатель!

     То, что ты сейчас прочитаешь, покажется тебе сказкой потому, что ты, возможно, подумаешь, что такого не бывает. Но людям хочется верить в сказку, и пусть сказка несбыточна, но именно она порой помогает нам выжить в тех или иных условиях. Только от тебя зависит, сможет ли твоя жизнь напомнить тебе эту сказку. Люби и будь любимым, только так ты сможешь быть счастлив. И не важно кого ты любишь, потому что близкие души нельзя подчинить разуму. После прочтения сего творения подойди к своему любовнику (другу, партнеру) поцелуй его самым крепким поцелуем и скажи, что любишь его. Вот увидишь, та сказка, которая казалась тебе самой невероятной, будет намного ближе, чем когда-либо.

     Любите!

     Уже несколько лет меня преследует один и тот же кошмар. Я просыпаюсь среди ночи и, по привычке протягивая руку на соседнюю подушку, никого не обнаруживаю, резко поднимаюсь с кровати, но ЕГО рядом нет. Меня охватывает жуткий страх, он пронизывает меня до мозга костей, пожирая душу. Бегаю по квартире но Вадима здесь нет... я жутко кричу.

     ... И просыпаюсь на плече у Вадима, заливаясь слезами. Он своими сильными руками прижимает меня к своей груди и успокаивает, нет, он ничего не говорит, а только целует меня. И эти поцелуи мне говорят: «Успокойся, не плачь. Я от тебя никуда не уйду. Я всегда буду с тобой».

     Если бы кто мне сказал, что самой большой любовью моей жизни будет мужчина, то тот информатор тут же бы схлопотал от меня ощутимый тумак, надолго отбивающий охоту на подобные прогнозы, но, как говорится, неисповедимы пути господни.

     ***

     Я только поступил в наш политех, и, не успев влиться в студенческую жизнь, познакомился с одной девчонкой. Так, ничего особенного. Не красавица, но и не атомная война в юбке. Да я бы и не обратил на нее внимание, если бы не один случай.

     Как известно, студенческая жизнь отличается бесконечными пьянками, вечеринками, загулами, и в последнюю очередь, учебой. И вот на одной такой гулянке (кажется у старосты на дне рожденья), приняв изрядную порцию того, что мы называли портвейном, я пригласил на танец ее. А ее звали Ирой, такие же непримечательные имя как она сама. После танца, когда вдруг портвейн стукнул в известное место, я поволок ее в один из свободных закутков и повалил на свободную поверхность. Больше ничего не помню. Когда я проснулся, то увидел Ирку, сладко посапывающую у меня на плече, вдруг вспомнив события прошлого вечера я потряс головой и растормошил судя по всему счастливую Ирку...

     В общем наша свадьба ничем не отличалась от других таких же студенческих пьянок. После похода в загс и обмена кольцами с торжественной, но от этого не менее искусственной как цветы на венке речью, регистраторша нас благословила, потрясая тяжелой как две пудовые гири гренадерской грудью, мы завалились в общагу и гуляли трое суток, забив про все на свете и, первым делом, на учебу.

     Несмотря на все пьянки я не отличался разгильдяйскими заначками и был в категории твердых хорошистов, и, за учебой и пьянками я как то не замечал всех тех «достоинств» жены, которые отравляли мне жизнь покруче крысиного яда.

     Но после учебы, когда встал вопрос добычи средств к существованию все вылезло на поверхность. Иркина хабальническая натура не могла примириться со скромной должностью менеджера по продажам в одном из региональном филиале небольшой фирмы, производящей керамическую плитку. Естественно, ей хотелось чего-то большего. И это большее выводило меня из себя. Пытаясь смириться с характером Ирки (жена все-таки) я подвизался внештатным преподавателем в один из торговых колледжей. Но аппетит приходит во время еды, и потому Ирка вечно была недовольна. Я, вообще человек незлобивый, и не люблю конфликтов. Но всему приходит конец. И однажды она от меня ушла. И, странное дело, я вместо облегчения, повесил на свою душу тяжелый камень, ведь как-никак пять лет прожили, и я даже по своему ее любил.

     Пытаясь справиться с депрессией, я решил немножко прошвырнуться и направился в ближайший бар. Заказав у бармена мой любимый коктейль, я сидел у барной стойки и мазал глазами окружающую публику. Обычные посетители увеселительных заведений. Вот четыре мужика громко смеющиеся, выпили, наверное, уже цистерну пива, вот две профурсетки ожидающие приключения на свои...

     — Слышь, браток, здесь не занято? — окликнул меня высокий поджарый парень.

     — Да нет, садись, — тот присел на соседний стул.

     — Вадим, — протянул руку парень.

     — Алексей, — ответил я и пожал Вадиму руку.

     Некоторое время мы молча пили каждый свое, но потом Вадим решил завязать разговор, как я подумал от скуки, наверное.

     — Что скучаешь, ты посмотри люди вокруг веселятся, радуются жизни, а ты...

     — Да уж, порадуешься тут! Да и вообще, чего пристал! Тебе что, делать нечего?

     — Вот только орать необязательно. Я просто спросил...

     — Извини, — спохватился я, — но все так навалилось.

     Вадим положил мне руку на плечо и, глядя в глаза, сказал:

     — Может поедем ко мне? Тебе надо выговориться, иначе в таком состоянии от тебя можно всего ожидать.

     Я пожал плечами и повинуясь моему новому спутнику пошел за ним к машине.

     Квартира Вадима представляла собой холостяцкую берлогу, было видно, что женщины здесь отродясь не водилось.

     — Ты извини, у меня тут неприбрано, — как бы оправдывался Вадим.

     Меньше всего мне хотелось сейчас обращать внимание на санитарное состояние жилища Вадима.

     — Ты проходи, садись, я сейчас. — Вадим ушел на кухню, а я сидел на диване и от скуки включил телевизор. Уставившись в ящик невидящими глазами, я не заметил как в комнату зашел Вадим.

     — Эй, я к тебе обращаюсь. Пиво будешь?

     — А? Нет, я пиво терпеть не могу. Если можно, минералки или чего-нибудь еще безалкогольного.

     — Минералки нет. Но есть кое что получше. Подожди немного. — мне показалось, как будто бы Вадим обрадовался и скрылся на кухне.

     Через некоторое время Вадим принес в комнату широкий поднос с пузатым чайником и двумя чашками, уставленный различными сладостями. Проворными движениями мой новый друг разлил горячую светлую жидкость по чашкам, одну из которых подвинул мне.

     — Что это? — спросил я

     — Зеленый чай, — прекрасное успокоительное. Я, например, без него не могу и мне никаких таблеток не надо, чтобы успокоиться.

     Сделав маленький глоток, словно отпив горькую микстуру я попробовал на вкус странный напиток, который мне неожиданно понравился.

     — Ну как?

     — Необычный вкус.

     Вот так за чаем мы с Вадимом разговорились, я все рассказал ему, он дал мне пару советов, хотя сказал, что у него опыта подобных отношений нет. Потом мы перешли на другие темы и не заметили, как летело время, и на улице стояла глубокая спящая ночь.

     Успокоившись на короткое время, я собрался, было уходить, но неожиданно на меня снова накатила депрессия, вдруг как у десятилетней девчонки полились слезы.

     — Э друг, так не пойдет. Да не стоит она твоих переживаний. Бабы этого не заслуживают. — Вадим тоже расстроился и подсел ко мне поближе, — тебе надо принять ванну с эфирными маслами и солью, идем я тебя провожу.

     И снова он меня повел, словно собака поводырь, а мне было все равно, лишь бы не расстраивать Вадима. Он не заслужил этого.

     Заведя меня в ванную Вадим налил воду, бросил туда что-то из многочисленных разных баночек, уставленных на больших широких полках. Пока вода набиралась Вадим не спеша раздел меня словно куклу, поскольку я не проявлял никакой активности и, помогая погрузил в теплую ароматизированную воду.

     Я не заметил сколько прошло времени, но из ванны выходить не хотелось, Вадим баюкал меня, потирая мою спину мочалкой и шептал, что все будет хорошо. Неожиданно его глаза оказались напротив моих, а его губы в подозрительной близости от моих.

     Мне было все равно, а потому я не сопротивлялся когда Вадим поцеловал меня, было странное и необычное чувство, которого не было, ...

  когда я целовал Ирку, я чувствовал необычайную теплоту, заботу, нежность, участие... и, неожиданно для самого себя я ответил на поцелуй Вадима, казалось мы целовались вечность, мне не хотелось отпускать его нежные губы, я очень крепко обнял Вадима и не мог отпустить его.

     Вадим бережно поднял меня с ванны и, нежно, на руках понес меня в комнату, повалив на диван он, глядя мне в глаза снова захватил мои губы в свои и продолжил меня целовать. Скоро его волшебные губы пошли дальше, Вадим зацеловал меня всего, ни один участок кожи даже самый потаенный не остался без капелек его слюны. Мне было необычайно хорошо и я старался не думать что меня целует мужчина, на тот момент было все равно.

     Очень скоро его губы оказались у меня в паху, боже! Что он делал с моим членом. Я не мог назвать это минетом, который делают грязные пьяные девки в подворотне, это было гораздо приятнее, нежнее, страстнее, и... священно что ли, не могу подобрать слов. Таким образом, мужчина отдавал мне частичку себя и, принимал мою себе. Он не делал мне одолжения, он сам получал от этого удовольствие, но в первую очередь Вадим хотел доставить удовольствие мне. Как же я ему был благодарен за это! И, прислушиваясь к себе, я не чувствовал омерзения от того, что меня ласкает мужчина, наверное, я больше омерзения испытал если бы меня ласкала женщина. Его язык, казалось находил новые, доселе неизвестные рецепторы удовольствия, от которых мой член пульсировал и испытывал самую крутую эрекцию за всю жизнь. Нежно перебирая мягкие густые волосы Вадима, я благодарил его за все, что он для меня сделал и, очень скоро я кончил. Столько спермы из меня еще не лилось, не говоря уже об оргазме. Меня били судороги, как хронического эпилептика, мушки летали перед глазами, а Вадим, довольный, весь в сперме поцеловал меня.

     Я опрокинул его на кровать и, не дав сообразить что происходит, раздел его наверное за секунду. И впервые в жизни я наслаждался видом мужского тела. Вадим не был атлетом, но его поджарая стройная фигура, крупные сильные руки, крепкие жилистые ноги, волоски, покрывающие все тело, приводили меня в восторг. Мне хотелось его съесть, хотелось выпить его, хотелось дышать им. Мой язык бродил по его телу, изучая каждую клеточку, не пропуская ничего, а Вадим только стонал от удовольствия, которые еще больше меня подстегнули. Я взял руками его крупный толстый член и благодарил природу за такую дивную красоту, какая только может быть. Слегка подрачивая руками я сомкнул губы на головке. Ощущение было незабываемым. Когда у тебя во рту мужской член ты забываешь обо всем на свете, тебе хочется только одного, чтобы твой партнер получил удовольствие как можно большее. Я никогда не делал этого, и потому все мои движения были чисто интуитивными, но полностью верными.

     Очень скоро Вадим как-то смешно закряхтел, прошептал: «Я люблю тебя, малыш» и обильно облил меня своими соками. Вот бы кто из моих друзей увидел меня в этот момент. Еще бы! Все лицо в сперме, а я облизываю ее остатки, боясь потерять миллиграмм драгоценного материала. Я посмотрел на Вадима и увидел полные любви и счастья глаза. Его улыбка была настолько лучезарной и милой, что я не выдержал и в очередной раз пригвоздил его своими губами.

     Мы целовались очень долго, пока Вадим не прошептал: «Пожалуйста, возьми меня!» я подумал, что он шутит, но когда посмотрел ему в глаза, то стало все понятно.

     Он помогал мне — смазал мне член детским кремом, я было сослался что нет презерватива, но Вадим сказал что я первый человек, который доверил бы мне абсолютно все, даже здоровье.

     После некоторых преград я, наконец, проник в его упругую попку. Как он стонал, как он визжал, как он кряхтел. И я от него не отставал. Неужели пассивная роль такая приятная? Наши стоны, наверное, были слышны на северном полюсе, но мы ни на кого не обращали внимания. Мы синхронно забились в едином оргазме проткнувшем нас насквозь, отдышавшись и придя в себя, мы повалились обессиленные. Я обнял Вадима и положил голову ему на грудь, а он поглаживал мои волосы и шептал нежные слова.

     Мы лежали в абсолютном молчании, слушая только дыхание друг друга, мы были единым организмом и никто не был нужен, а я впервые за долгое время почувствовал себя счастливым. Вадим, словно Прометей, открывший людям огонь, дал мне новые ощущения и новые чувства, которые нельзя испытать с женщиной. Но я их боялся, я боялся что сам стану геем, я боялся стать запятнанным, стать изгоем, боялся потерять своих друзей и родных. Я не стыдился того, что случилось, я стыдился последствий. Может кто-то и обвинит меня в мракобесии, но я пока не могу вот так поменять полярность, и живу я не в Голландии. А Вадим? Я не хочу пока об этом думать, я не хочу с ним расставаться, не хочу его терять, но... у меня нет выхода.

     Я аккуратно вытащил руку из-под Вадима, встал с дивана в поисках одежды. Вадим непонимающе соскочил.

     — Ты куда?

     — Извини, но мне пора.

     — Куда тебе пора? — Вадим смотрел на меня обиженно, словно щенок, которого выгнали из дома.

     — Наверное, домой. Прости меня Вадим, но я так не могу.

     — А как же я? Разве тебе не понравилось то, что случилось?

     — Послушай, Вадик, — я подошел к нему сел на колени и поцеловал. — я тебе очень благодарен за все, за секс, за ночь, за тебя самого. Мне очень понравилось, но я не...

     — Не гей? Ты это хотел сказать, да? А то что сегодня ночью было не считается да?!

     Вадим встал с дивана и отвернулся к окну, по трясущимся плечам я понял что он плачет.

     — Когда я тебя встретил в баре, — бормотал Вадим сквозь слезы, — я просто хотел провести хорошо эту ночь. Но ты... ты смешал мне все карты. Я вдруг понял, что люблю тебя, люблю как никого больше.

     — Вадик, милый...

     — Уходи! — уже не скрываясь, рыдал Вадим, я не хочу тебя больше видеть. Никогда!

     Я оделся, хотел уже было идти обуваться, как вдруг меня потащила назад какая-то сила. Я бросил все и набросился на Вадима с поцелуями, я не давал ему даже двигаться зацеловывая его всего.

     — Вадик, прости меня, прости меня за все, — шептал я сквозь поцелуи, — я люблю только тебя, я наверное сразу тебя полюбил еще там в баре, но понял это только сейчас.

     Я зарылся лицом в его волосы, прижимая Вадика к себе, и успокаивал как того самого щенка, которого забрали назад в теплое жилище. Так мы пролежали весь день и всю ночь, не покидая друг друга, словно боялись потерять. А я все это время лежал и думал. Да, я люблю мужчину. Ну и что? Кому какое дело до этого? Я что украл что-то или убил кого-то, чтобы меня обсуждали? Настоящие друзья меня поймут, а ненастоящие, зачем нужны. Сложнее будет с родственниками, сестренка, скорее всего, поймет, а вот мама, все-таки человек советский... Так началась наша любовь. С каждой встречей нам все труднее было оторваться друг от друга. И дело было далеко не в сексе, мне было важно быть с ним, находиться рядом, видеть его в своей постели каждую ночь и в любой момент обнять его широкую грудь. Теперь, когда я уходил с работы, то практически каждый день сразу же шел к Вадиму, который уже меня ждал, и каждый такой вечер был праздником. Порой за весь вечер не было произнесено ни слова. Зачем? Зачем любящим душам слова, когда они вибрируют на одной частоте, подстраиваясь друг под друга. Мы просто лежали на диване и укрытые одним пледом смотрели телевизор, моя голова лежала на груди Вадика, а он нежно, но крепко обнимал меня.

     Но ночью от нашего спокойствия не оставалось и следа. Мы были ненасытны, наши звери, дремавшие весь день, просыпались от спячки и рычали, кричали, рвались на свободу, выплескивая тонны энергии. Я попробовал пассивную роль, и мне очень понравилось, особенно когда Вадик в это время смотрит на меня и нежно целует. Самое интересное, что, испытав по 3—4 оргазма за ночь, в нас не было истощения, от дальнейших сексуальных утех останавливал только будильник настырно тикающий и напоминающий что утром-то на работу. И мы довольные ложились спать. Даже спали мы практически ...  

     в той же позе. Вадим нежно обнимал меня, а я утыкался ему в грудь и так всю ночь. Я ужасно боялся его потерять даже в мелочах, и не на минуту не оставлял его одного, когда он был в моем поле зрения. Я настолько осмелел и перестал стесняться, что даже гуляя по улице я держал Вадима за руку. Прохожие, неискушенные свободными нравами, мягко говоря, удивлялись, а кто-то откровенно издевался. Но мы не обращали внимания, поскольку были поглощены только друг другом.

     В конце концов, было решено жить вместе. Мы продали наши однокомнатные квартиры и купили двухкомнатную в новом благоустроенном районе, естественно жилье тоже выбирали вместе. Но перед этим случилось одно событие, о котором, наверное, стоит рассказать.

     В один из дней, когда Вадим был у меня, раздался звонок в дверь. Как вы думаете, кто стоял на площадке? Ирка собственной персоной!

     — Ты меня впустишь? — естественно, приветствия от нее не дождешься.

     — Ты чего хотела?

     — Я спросила, ты МЕНЯ впустишь? Я пришла к себе домой.

     И только тут я увидел, что позади нее высились многочисленные чемоданы и сумки.

     — Леша, ты прости меня. Я решила к тебе вернуться. — Надо же, даже слезу из себя выдавила, — мне надо занести чемоданы, можно пройти?

     Мне вдруг стало дико смешно. Я стоял и хохотал, наверное, минут десять, пока Ирка не осадила меня.

     — А я и не думала что ты так будешь радоваться моему возвращению.

     Я перестал смеяться и, отдышавшись, развеял ее надежды.

     — Прости Ир, но уже поздно. Твое место занято.

     На Ирку стало страшно смотреть. Былая красота мигом испарилась уступив место жуткому безобразию разъяренной фурии.

     — Так значит, не успела я за порог, как ты уже какую-то потаскушку приволок. Сволочь!

     — Ой, Ир. Ты не поняла. Женщины здесь нет. Прости.

     Ирка вся подобралась и даже смутилась

     — Как это?

     Я оглянулся в комнату и, найдя глазами Вадима, позвал его.

     — Вадик, дорогой, иди сюда.

     Через секунду появился Вадик — большой, сильный, высокий — мужчина моей жизни. Он одним глазом глянул на Ирку и вопросительно посмотрел на меня.

     — Что случилось, Лешик?

     — Ира, знакомься. Это Вадим. Мой друг. Мой самый близкий друг. Мой любовник.

     Ира в очередной раз ничего не поняла, а только усиленно моргала глазами. Для того что бы развеять все ее сомнения я молча притянул Вадима к себе и засосал в страстный поцелуй, а когда я целую Вадима я забываю обо всем, и вот сейчас я забыл об Ире.

     — Я всегда предполагала, что вышла замуж за психа, но чтобы такого...

     Она уже собралась уходить, как я остановил ее.

     — Ир, подожди.

     — Что еще?

     — Спасибо тебе?

     — За что?

     — Благодаря тебе я нашел его, и если бы ты меня тогда не бросила, то я у меня бы не было Вадика — мужчины моей жизни.

     — Извращенец! — плюнула Ирка и вылетела с этажа, позабыв даже про свой багаж.

     А я не обращая внимания на Ирку, снова слился с Вадимом в страстном поцелуе. Так мы, наверное, и простояли у открытой двери обнимаясь и целуясь. Удивительно, что ни один из соседей не вышел по своим делам.

     В общем, стали жить вместе. Вадик настоял на прекращении моей профессиональной деятельности, сказав, что дома его должен ждать любимый человек. Я было повыкалывался немножко, но, взвесив все за и против, решил, что так будет лучше, к тому же хотелось попробовать роль домохозяйки. Так и повелось. Вадик приходит с работы уставший и голодный, а я как заботливая женушка (ну или мамочка) кормлю свежеприготовленными яствами, расспрашиваю о работе, кладу в кроватку и помогаю отдохнуть. Хотя можно ли назвать секс отдыхом? Во всяком случае я после того как отсосу у Вадика и наглотаюсь спермы чувствую себя прекрасно и готов на подвиги, уже не говоря о том когда дело доходит до взаимных проникновений...

     Скоро появилась еще одна традиция. Ходить дома нагишом. Мне так нравится смотреть на тело Вадика. Особенно когда он занимается на тренажерах и накачивает и без того развитые мышцы. Он тогда весь в поту, красный, разгоряченный. Настоящий мужик! В этот момент мне хочется только одного, чтобы Вадик поскорее в меня вошел. Секс на тренажерах всегда грубый, неистовый, но от этого не менее приятный. Меня имеет такой сильный мужик, трахает со всей силой и мощью, а я только стону и подмахиваю ему. И если учесть, что наши тела постоянно хотят друг друга, особенно если мы ходим голыми, то секс кроме тренажеров бывает в самых неожиданных местах. Начиная от кухонного стола и заканчивая балконом в январе месяце.

     Скоро будет пять лет как мы живем вместе, и я себя считаю замужним человеком. Была даже шуточная церемония.

     Вадик купил два кольца, которые мы до сих пор не снимаем на них было написано «самому дорогому человеку» и инициалы друг друга. Мы созвали своих друзей, Вадик сослуживцев, а я — сестренку Светку, парочку друзей из прошлой жизни.

     Церемонию провел самый властный человек в нашей компании — босс Вадика Михаил Андреевич. Короче говоря, после торжественных слов Михаил Андреевич сказал сакральную фразу «объявляю вас мужем и... « тут он замялся и начал снова «объявляю вас замужними людьми. Прошу молодых обменяться кольцами». Мы обменялись, а свидетели со стороны обоих мужей поставили подписи в свидетельстве о браке, напечатанном на принтере и заверенном подписью Михаила Андреевича и печатью его фирмы. Мы торжественно обернули его в рамку и повесили на стену. За казалось бы напыщенной торжественностью никто не отрицал ее шуточность. Потом был небольшой сабантуйчик, а Светка подцепила себе кавалера из сослуживцев Вадика. Подвыпивший шеф сказал, что как только Вадим стал жить со мной, то стал более сдержан, собран, дисциплинирован, и вообще, стал работать лучше, на что Вадик заметил, что если бы он, Михаил Андреевич оказался бы в руках (и не только) Лешика, то сам бы давно уже был крупнейшим коммерсантом. Босс отмахнулся от этой шутки как от мухи и продолжил пить.

     За это время нам есть что вспомнить. Однажды мне захотелось чего-нибудь остренького. Нет, Вадик мне не надоел, но после торта охота чего-нибудь солененького или остренького. Мы решили вызвать мальчика из эскорт услуг и попробовать секс втроем. Мы долго спорили, когда в Интернете выбирали подходящую кандидатуру, но все наши прения иссякли, когда мы увидели его. На фото в нескольких ракурсах предстал мальчик, приблизительно 25 лет, безумно красивый. Черные, слегка волнистые волосы падали на лоб, слегка прикрывая глаза, еще больше оттеняя их. Которые отличались изумрудным сиянием и какой-то детской наивностью. Прямой нос, волевые скулы, чувственные губы, тело, словно вылепленное со слепков древнегреческих статуй. Позвонив по указанному телефону мы договорились о заказе.

     А «заказ» прибыл через час. Фото нисколько не врало, перед нами стоял Аполлон разлива XXI века. Одет он был в кожаные штаны, обтягивающую мощную грудь черную майку, высокие армейские сапоги. В левом ухе блестела серьга с бриллиантом.

     — О, нас двое! И какие красивые, приятно будет познакомиться и пообщаться! Эдуард. — вместо дежурного рукопожатия мальчик прижался к каждому из нас и едва заметно поцеловал, мне было слегка неприятно когда губ моего Вадика касаются эти развратные уста Эдуарда, но я отогнал от себя пагубные мысли.

     Нам захотелось стриптиза, все-таки мы не видели таких тел. Музыку нашли соответствующую — знаменитую песню Джо Кокера — «You can leave your hat on». () Под скрипучий, но от этого еще более мужественный голос американского певца Эдик начал представление. Это было потрясающее зрелище, едва начал извиваться на импровизированной сцене мы дико возбудились (я понял это, когда Вадик начал мять свое внушительное достоинство сквозь тонкие брюки), когда же он предстал пред нами голяком... Это было что-то. Мальчик призывно изгибался и звал нас, было видно что его старания были не наигранными и ему самому хотелось получить удовольствие. Хотел совместить полезное с приятным ха-ха. Но вместо того что бы создать небольшой групповичок мы с Вадиком накинулись друг на друга и принялись целоваться, ласкать друг друга, да и просто трахаться совершенно забыв про Эдика.

     — Мальчики! А я! — на лице Эдика читалась непрекрытое разочарование, — я что настолько плох?

     — Нет, лапочка — оторвавшись от меня сказал Вадик, — но нашей любви слишком много друг для друга и поэтому, нам никто не нужен. А тебе спасибо, ты помог нам поверить друг в друга и убедиться в наших чувствах.

     Вадик отдал деньги Эдуарду, добавив изрядную сумму за «вредность производства» и указав на дверь снова бросился на меня. В ту ночь наша любовь обрела новый смысл.

     Где-то с тех пор мне и начал сниться тот сон. Но я знаю, что с Вадиком мне ничего не угрожает, и живу я только ради него. Знаю еще и то, что он меня любит ничуть не меньше и не позволит никому меня обижать, даже фантомоподбному сну, который отступал, когда я прижимался к груди Вадима.