Я стал интересоваться пацанами очень давно. Хотелось познакомиться именно с таким, который бы тоже имел нетрадиционную ориентацию, но было страшно кому-то предлагать. Вдруг он не такой! Так продолжалось до второго курса, когда, прогуляв лекции в университете, я сидел на лавочке недалеко от своего корпуса, зажав бутылку пива в одной руке, и газету в другой. Накануне вечером совершенно случайно заглянув туда, обнаружил для себя наличие в разделе знакомств не только традиционных объявлений, но и нетрадиционных. И вот, выбрав два, интересных для себя, я должен был принять решение. Письма уже были написаны, запечатаны в конверте и оставалось только вбросить их в ящик, но как унять дрожь в руках?! Ведь это все новое и необычное, весь уклад жизни мог поменяться в ближайшее время. Потом воображение начало рисовать картины одну ужаснее другой. Я сообщаю в письме свой телефон для контакта, письмо прочитает непонятно кто, могут возникнуть последствия... нет, так нельзя, надо сначала зашифроваться, а потом уже писать письма. Бросив в урну порванные на мелкие кусочки злосчастные листики, я зашел в магазин, чтобы напиться. Весь следующий год протекал как обычно. Пьянки чередовались с интенсивной нагрузкой по учебе, черная полоса сменяла белую. Надо сказать, той же осенью я познакомился с пареньком, жившим недалеко от меня. Он был, что называется, из полунеблагополучной семьи, и мог сутками пропадать неизвестно где. Причём, никого из близких это абсолютно не волновало. Мы, бывало, часами бродили то в парке, то на пляже, или просто сидели где-нибудь на лавочке, разговаривая порой о самой нелепой чепухе... и больше ничего... Осенью следующего года я, наконец, решился поговорить с ним на свою самую сокровенную тему. Мы сидели на кухне, в квартире никого больше не было, и я начал разговор. О том, что жизнь существует в самых различных проявлениях, что надо попробовать в этой жизни всё.

      — Может, ты знаешь парня, с которым можно попробовать секс?!

     Такая постановка казалась беспроигрышной. Во-первых, его достоинство это никак не затрагивало, а, во-вторых, в случае если бы это было не то, чего я ожидал, всегда можно было сослаться, что я хотел всего лишь попробовать. Конечно, он знал. Он всегда всё знал, и в данной ситуации, лишь на мгновение, с удивлением качнув головой, он выпалил без всякого промедления:

      — Да, есть у меня такой знакомый. Только он за деньги, для него это необходимость.

      — За деньги?

     Ну и ладно, не такие уж это были и большие деньги, чтобы попробовать. Встречу организовали на удивление быстро. Когда я увидел его, то в первый момент был изумлён. Передо мной стоял паренёк настолько щупленький, что я даже засомневался, способен ли он на что-то. Надо сказать, в то время об оральном сексе я имел минимальное представление, да и вообще об отношениях геев знал лишь самую малость. Но гормоны требовали своё, и, отбросив последние сомнения, мы пошли ко мне домой. Он был крайне молчалив, наверное, из-за новой обстановки. Минуты три-четыре смотрел по сторонам, книги на полках, кассеты на столе, магнитофон... Спрятав деньги в кармане, он сел на кровать, видимо, ожидая от меня каких-то действий. Понятно, что я не испытывал к нему никакой любви, было лишь желание попробовать. Я понял, что наступил тот самый долгожданный момент, когда я, наконец, осуществлю свою давнюю мечту... Прижав его к себе, я начал осыпать его поцелуями. В щеку, шею... Он реагировал на это очень вяло. Видимо, его редко звали для того, чтобы излить свою нежность. Чаще «изливали» что-то другое. Мой язык произнес полувнятное и с хрипотцой:

      — Я готов.

     Он сразу отреагировал так, как надо. В одно мгновение скинул штаны, затем трусы, и в таком виде пристроился на диван в известной позе. Как я уже говорил, мои познания в сексе на тот момент были минимальны. Точно я знал одно: для предупреждения интересных болезней нужно пользоваться презервативом. Не зная наверняка, используют ли его геи, я решил перестраховаться. Сняв свои штаны и нацепив презерватив туда, куда его нужно цеплять, я пристроился сзади и начал своё дело... Первая трудность, с которой я столкнулся, была технического характера. Входило добро с большим трудом (о вазелине тогда я тоже не знал). Потом я всё-таки кое-как приспособился и начал ритмичные движения. Туда-сюда, туда-сюда, туда-сюда... Здесь, с ужасом для себя, я вдруг осознал, что это совсем не то, чего я ожидал ощутить или что представлял себе в многочисленных грёзах! Минута, вторая, третья, ну когда же, наконец, оно — закончится? Ускорить темп! Так, ещё быстрей... Наконец, долгожданные конвульсии пронзили на несколько мгновений всё тело. Изображая из себя полностью счастливого человека, я стал на пол, снимая презерватив и одеваясь. Мне не жалко было потраченных денег, но в душе появился какой-то неприятный осадок. Когда он ушёл, я пошёл на кухню, закурил сигарету, и полностью ушёл в себя под музыку в стиле старого доброго рока. Тут, именно в этот момент, я вдруг осознал, чего мне так не хватало. Вспомнились картины ранней юности, как мы с ребятами со двора сидим на лавочке. Уже стемнело, вокруг тихо, а мы играем на гитаре свои незамысловатые мотивы на трёх аккордах. Одна единственная сигарета, и та без фильтра, идёт по кругу. Она на вес золота. Недопитая бутылка дешёвого портвейна стоит недалеко, в кустах, а гитарист в пятый раз уныло тянет свой мотив: «анаша, анаша, до чего ж хороша»... Там, на кухне, в тот момент я понял, что мне нужен в первую очередь далеко не секс, а именно общение, взаимопонимание, быть одним целым со своим другом, прежде всего, духовно. Потому что там, на лавочке с дешёвым портвейном, унылым гитарным мотивом и вонючей сигаретой я чувствовал себя намного лучше. Не хватало, конечно, секса, но всё равно это было прекрасное в своём роде время!..