Уход за маленькой Лесей, как я назвала девочку, занимал много времени. Я поднимала ее одна. Рождение ребенка без отца осудили все и только моя самая преданная подруга, не сказав ни слова радостно встречала меня с роддома, покупала и готовила детские вещи к нашему приходу домой. Сказать честно, маленькая Леся не доставляла больших хлопот. Она кушала, спала, вовремя развивалась и не болела. Я души не чаяла в этой малявке. И только изредка давала волю чувствам, когда заглядывала в ее голубые глазки, чистые как небо и манящие воспоминаниями. Год с малышкой промелькнул, она уверенно стояла на ножках, была в меру любопытна и знала довольно много слов. Вот только слова «папа» она знала по книжкам, да по поликлиникам и детским площадкам, где встречались гуляющие отцы с детьми.

     Тоска по Лешему охватила меня с новой силой, когда вновь пришло лето и запахло сочными травами, когда небо отдавало чистой голубизной. Я посадили весело щебечущую Леську в машину, и поехала проведать свой дом, что остался мне в наследство. Дорога весело бежала под колесами. Места вокруг были знакомыми, но в то же время сильно изменились. Глухая деревенька, в которую я вышла с леса довольно выросла и стала одним из крупных местных центров, за счет проложенной новой дороги, теперь в ней было уже несколько крупных магазинов, хотя прежний продмаг находился на прежнем месте. Но назывался громко минимаркетом. Я зашла туда и увидела за одним из прилавком ту самую продавщицу, которая тогда напоила меня чаем и вызвала соответствующие органы.

     Леська кинулась к прилавку с конфетами и радостно залепетала, я же во все глаза смотрела на продавщицу, охваченная воспоминаниями. Она подняла голову и что-то хотела предложить, но узнав меня, ахнула, затем глянув на дочку, выскочила из-за прилавка и подхватила удивленную Леську на руки.

     «Это ведь его девочка!» — она не спрашивала, она утверждала. Я вдруг расплакалась, все то, что копилось во мне за эти почти пару лет, любовь, тоска, прочие эмоции выливались сейчас тут, пугая Леську. Но я не могла остановиться... я всхлипывала, пытаясь удержать слезы, собирая и смахивая их рукой, забыв про платок в сумке.

     Лишь успокоившись, я стала соображать: « Так вы его видели?» Продавщица немного помолчала, размышляя о чем-то, затем решительно набрала номер на телефоне: «Володька, голова болит у меня, и вообще, второй месяц я без выходных! Завтра выйду!» И она даже не слушая ответа захлопнула крышку телефона. А затем повернулась ко мне: «Думаю ты не торопишься. Бери свою кралю и пошли др меня. Хоть чаю погоняем». Жила она недалеко от магазина. Домик у нее был небольшой, но опрятный и идеально чистый внутри. Это обычно у старых дев бывает. Леська с восторгом принялась знакомиться с обитателями симпатичного дворика, а мы прошли на кухню, где уже весело закипал электрочайник.

     Лена, так представилась продавщица, налила ароматного чая в кружки и, подперев рукой подбородок, следила за бегающей во дворе Леськой и грустно вздыхала. Я молчала, понимая, что если она решила, то все равно расскажет, и не стоит ее торопить. Лена вновь вздохнула, словно расставалась с мечтой и стала рассказывать.

     После моей отправки в город, он появился в деревне примерно через неделю. Вызвал всеобщее любопытство и интерес. Общаться он не мог, но не уходил из деревни, ночуя на окраине, в заброшенном доме. Как-то он забрел в магазин и пытался что-то узнать жестами. Лена вспомнила мои сбивчивые слова и поняла, что именно о нем я говорила. И решилась на свой страх и риск взять его на работу. Он оказался смышленным и его сила очень пригодилась. Через деревню проложили большую магистраль и сюда приехали новые люди, магазин расцветал прямо на глазах и нужна была подсобная сила.

     Леший не отказывался ни от какой работы и выполнял все, что его просили: он был и грузчиком при магазине и его охраной и вышибалой, если одолевали настойчивые алкаши, привыкшие брать в долг. Он, словно губка, впитывал в себя все: буквально через несколько месяцев, он стал разговаривать, а Лена научила его писать и считать. Теперь он порой заменял ее за прилавком. Вот только до зимы никак не хотел уходить из заброшенного дома. Но к зиме его Лена уговорила поселиться у себя. Что говорить, она питала надежду сделать его своим мужчиной. Но он не смотрел на нее как женщину. Часто тоскливым взглядом провожал рейсовые автобусы, и встречал их, с надеждой разглядывая вновь прибывших женщин.

     Зиму он пережил у Лены, так и не поддаваясь на ее провокации, оставаясь совершенно равнодушным к ее ухищрениям и соблазнениям. Но едва весенний воздух стал волновать лес, как только вернулись птицы и природа стала расцветать, он взяв с собой все накопления, уехал на одном из рейсовых автобусов и затерялся в большом мегаполисе...
Я жутко расстроилась, встретиться с ним теперь был только один шанс на миллион. И волновалась, как он выживет в большом городе. Оставалась надежда, что не найдя меня он вернулся в свою избушку. И я решила утром сходить туда. Леську я оставила с соседкой бабой Ниной, и пока дочка сладко спала, я направилась по едва видной тропинке в лес, рискуя заблудиться вновь. Но теперь со мной был телефон и номер телефона Лены, которая была посвящена в мой план и была готова помочь.

     Тонкая тропинка вилась среди деревьев. Солнце поднималось над лесом, а я торопилась туда, где познала любовь и где получила такой прекрасный подарок, как моя Леська. Через непродолжительное время я вышла на полянку к покосившейся избушке, с трудом продираясь сквозь заросли деревьев, кустов и трав. Глядя на все это я поняла, что его не было и нет тут. Все было запущено, заросло травой, и было видно, что давно никого тут не было. Я зашла в избушку, с трудом открыв покосившуюся дверь... все было покрыто пылью, мхом и пахло затхлостью. Немного посидев на жестком ложе нашей любви, я засобиралась обратно. Внезапно мне пришла мысль: я вытащила из сумочки записную книжку и написала на листочке свой номер телефона... но подумав немного, написала и адрес. И приписала, что мы его с Леськой очень ждем. Придавила листочек камнем, и оставила на столе так, что при входе за белый листок сразу цеплялся взгляд.

     Вернувшись в город, я сначала ждала с нетерпением звонка, затем потихоньку пыл ожидания утих, и я вошла в привычное русло жизни. Вновь пролетело лето, зима, наступила весна. Леська справила второй день рождения. И я решила, что летом обязательно вновь наведаюсь в избушку. Но жизнь решила все за меня: в один из майских дней, когда солнышко заливает окна и лень вставать с самого утра, в дверь позвонили. Сердце сразу оборвалось. Нет, я не улитка в своей раковине, ко мне ходили друзья, подруги. Но вот тут... я сердцем почувствовала, что это ОН. Даже не глядя в глазок, распахнула дверь. За ней стоял Леший. Все такой же с бородой, но теперь ухоженной и опрятной, так же любовью светились глаза цвета неба. Я упала ему на грудь и разрыдалась. А он молча, словно пушинку, подхватил меня на руки и занес в комнату. Мы долго сидели молча, глядя в глаза друг другу и не могли насмотреться.

     А потом он улыбнулся и представился: Леший. Я рассмеялась, и потащила его в кухню. Кормить... кормить моего мужчину. Он сидел лицом к двери, и по тому, как восхищенно распахнулись его глаза, я поняла, что пришла Леська. Она стояла в дверях и смотрела на него. Я переводила взгляд с одного на другого и была поражена их сходством. А они молчали. Мне показалось, что разговаривали глазами, что нашли сразу общий язык. И вдруг Леська, моя Леська, которая ко мне шла на руки только по особым случаям, деловито залезла на колени к Лешему, доверчиво обняла его шею ручонками и повернувшись ко мне заявила серьезно, чуть хмуря бровки: « Мой папа!» Я опустилась на табурет и заплакала. Эти слезы счастья они вытирали мне на пару. А я поняла, что большего счастья в жизни мне и не надо...