Сексуальная жизнь Ивана последнее время не складывалась. Девушка от него ушла еще два месяца назад, через неделю после увольнения. Он тогда сильно переживал, накричал на Дину и она ушла. А возможно еще сыграла роль потеря работы. В общем сексуальная жизнь не складывалась и толпа спортивного телосложения подростков не давала покоя. Тренер в общем-то понимал, что следует оставить всякие вольности и сосредоточиться исключительно на работе, но сделать это было ох как не просто. Да и Дину удавалось пороть лишь изредка, когда не нее найдет игривое настроение, в остальное время она категорически отказывалась. Может даже и лучше, что она ушла. Однако надо начинать тренировку.

     — Здравствуйте, девочки.

     — Здравствуйте, Иван Анатольевич.

     — Мы с вами вчера неплохо поработали, — послышались сдавленные смешки, — я говорю о волейболе. Сегодня все получат более индивидуальные задания и будут их отрабатывать. А сейчас десять кругов, бегом марш!

     Отстающих Иван, нисколько не стесняясь, подстегивал не иначе, как шлепком по попе. Причем и он сам и его подопечные похоже это воспринимали, как само собой разумеющееся, никому и в голову не приходило протестовать. После этого тренер разбил игроков на группы, кто-то отрабатывал подачу, кто-то прием, кто-то действия в команде, кто-то занимался физподготовкой. Через два часа все буквально валились с ног.

     — Хорошо, закончили, построиться. Всем повернуться спиной и нагнуться, — как не устала команда, а сдавленные смешки послышались. Разумеется, приказ выполнили все. Иван чувствовал себя свободно и на этот раз кроме шлепков довольно явственно мял попы, получая неземное блаженство. — Повернулись, выпрямились.

     — Иван Анатольевич, разрешите вопрос.

     — Спрашивай, Ира.

     — Вы нас так теперь каждый день будете?

     — Мы же вчера все оговорили. И сейчас я назову, кем я сегодня доволен менее всего.

     — Я не о том. Щупать вы нас теперь каждый день будете?

     — Ты что-то имеешь против?

     — Ну... — девочка замялась, — я просто думала, вы пороть нас будете иногда.

     — Именно это я и делал.

     — Нет! Вы нас щупали.

     — Ну, если ты это называешь щупать, то да, каждый день. Как минимум по шлепку получит каждая. Для профилактики. Самые ленивые получат дополнительное наказание.

     — Какое?

     — Я как раз об этом сейчас хотел сказать, ты меня перебила. Гусева, Матвеева — шаг вперед. Гусева, второй раз подряд уже, что случилось?

     — Простите, я стараюсь.

     — Что стараюсь? Кто так подачу принимает? Старается она. Ира, ты что-то хочешь сказать?

     — Я не хочу, чтобы вы меня трогали! Я даже не порку согласна, но я не хочу, чтобы вы меня трогали.

     — Кто еще считает, что я сегодня сделал что-то плохое? — Поднялась одна рука, Ирина. — Ир, останься. Давай с тобой позже поговорим.

     — Нет, я сейчас хочу.

     — Ну, смотри, ты в меньшинстве, давай я закончу и мы с тобой поговорим.

     — Я уйду из команды!

     — Кто еще хочет уйти из команды? — Желающих не нашлось. — Ир, давай так, сейчас ты свободна. А завтра перед тренировкой мы с тобой поговорим и если захочешь уйти из команды — я не стану тебя отговаривать.

     — Ну, нет, я досмотреть хочу, что здесь будет!

     — То ты говоришь, здесь что-то плохое происходит, то досмотреть хочешь, я путаюсь.

     — Плохо, когда это со мной происходит, а посмотреть я не возражаю.

     — Не мешай тогда. Катя, Оля, получаете по 20 ударов рукой. Катя, сначала ты. Подойди, встань спиной ко мне и нагнись. Руки положи на колени.

     Иван нанес 20 ударов по послушно оттопыренной попке. Сильно не бил, все же 20 ударов, это скорее на выносливость, а не на силу. А временами не забывал поглаживать мягкую и упругую задницу.

     — Хорошо, встань в строй. Оля, твоя очередь, — вторая девочка тоже выполнила все, что он нее требовалось и Иван насладился ее задницей. Никто не разбегается — это хорошо, все видят, что их может ожидать и раз стоят — значит готовы испытать подобное, можно не бояться. Проблему пока представляла Ира. — Так, все молодцы, все свободны. Ир, задержись на минуту, поговорим.

     Ира уже хотела уйти, но Соколова ее остановила, что-то шепнув на ухо. Все пошли в душ, а Ира осталась стоять.

     — Я вас слушаю.

     — Если тебе правда неприятно, я могу тебя больше не трогать. Но пороть буду. Так ты согласна.

     — Да? И что мне все скажут? Что я считаю себя какой-то особенной?

     — И что же делать?

     — Уйду из команды.

     — Тебе было неприятно? — Ира зло посмотрела.

     — Какой-то мужик меня лапает где хочет, еще и у всех на виду, конечно мне было неприятно.

     — Ир, у тебя хорошие задатки, и почти твердое место в основном составе. Будет жаль, если ты уйдешь?

     — Вам жаль только по этому?

     — Ну почему же. Еще мне будет не хватать твоего духа противоречия.

     — Нет у меня никакого духа, просто это не правильно.

     — Подумай, выбор за тобой.

     ***

     — Явилась, красавица?

     — О чем говорили?

     — Уговаривал остаться.

     — А ты?

     — Отказалась. Девочки, пойдемте пожалуемся на него!

     — Да, и кого нам вернут? Раису Васильевну?

     — Она хотя бы никого не била.

     — Ага, и мы с ней ничего не выигрывали. Это наш шанс, ты не понимаешь!

     — И вообще, ты кажется была не против, чтобы тебя били?

     — Ага-ага, ей не нравилось только то, что ее трогали.

     — Да, это гадко! Я согласилась только чтобы меня ударили, а он лапал своими похотливыми ручонками!

     — А я даже возбудилась!

     — А я снова кончила!

     — И я!

     — Ир, ты драматизируешь.

     — Значит так подруга, — Соколова на правах капитана решила действовать, — хочешь уходить — уходи. Мы тебя не держим. Но держи рот на замке. Не твоего ума дело, что здесь происходит и почему мы это делаем, поняла меня?

     — Я не хочу уходить, я хочу, чтобы все было как раньше.

     — Как раньше уже не будет. Так что решила?

     — Я остаюсь, — выдавила девушка из себя.

     — А если тренер захочет тебя наказать? Как сегодня Катю и Олю.

     — Я согласна, — выдавила девушка, сквозь зубы.

     — Хорошо, тогда одевайтесь, я сейчас позову тренера, — У Иры округлились глаза. Она собиралась выкладываться на каждой тренировке, чтобы такого точно не случилось. А короткие прикосновения она бы потерпела.

     ***

     — Ир, Света сказала мне, что ты сожалеешь о своем поведении и готова остаться в команде наравне со всеми. Это так?

     — Да, — чуть слышно прошептала девушка.

     — И в качестве наказания за свое поведение готова получить то же, что сегодня получили твои подруги?

     — Да, — ответ был еле слышим.

     — Тогда вставай в ту же позу, я выдам тебе 20 ударов.

     Ира выполнила, но тут вмешалась Оля:

     — Минуточку! Почему это меня пороли по форме, а она будет стоять в джинсах?! Конечно ей будет легче!

     — Да-да, это нечестно.

     — Нечестно-нечестно.

     — Хорошо, Иван Анатольевич, выйдите пожалуйста, я переоденусь, — Иван уже было двинулся к выходу, но предложение не поддержали.

     — Вот еще, будет она выгонять тренера!

     — Больше ты ничего не хочешь?

     — Хорошо, тогда я выйду переодеться.

     — Не трудись, ты и так в раздевалке. Здесь переоденься, — Соколова была в гневе. Или делала вид, что была в гневе.

     — Я так не буду.

     — Тогда просто снимай джинсы, по трусикам порку и получишь.

     — Я переоденусь, — девочка явно испугалась.

     — Э нет, у тебя была возможность, скандалистка. А теперь снимай джинсы, — Соколова стояла на своем.

     Ира обвела всех взглядом, обреченно поняла, что защиты ждать не откуда и потащила джинсы вниз. Повисла пауза.

     — Вставай, как положено, Ира. Ко мне спиной, руки на коленях, — Ира подчинилась и Иван начал пороть. По трусикам не покрытым формой пороть без сомнения было куда приятнее. А девочка выглядела куда беззащитнее и сексапильнее.

     — Тренер, да не жалейте ее, вы же остальных трогали, так трогайте и ее тоже, — Ивана упрашивать было не нужно. Раз никто не возражает, то и ему стесняться нет смысла. Он совершенно откровенно гладил по коже, довольно улыбаясь, и иногда делал паузы, чтобы отвесить пару шлепков. Девочка стоически терпела. Наконец двадцатый удар был получен.

     — До завтра, все свободны, — с этими словами Иван вышел из раздевалки. Текст