Крис

     Вместо того чтобы просто прикончить меня на палубе, Мясники повели меня на капитанский мостик. На кресле перед аппаратурой сидела женщина с обожжённым лицом, которую я видел вчера. Само кресло напоминало трон, увешанный человеческими костями. Перед этим троном стоял на четвереньках какой-то голый толстяк в кожаном ошейнике, и вылизывал босые ступни своей хозяйки. При виде посетителей, женщина нахмурилась.

     — Пошёл вон, — приказала она своему питомцу.

     Не став подниматься на ноги, толстяк пошёл на четвереньках куда-то в угол, где и прилёг.

     — Где вы его нашли? — спросила женщина, надевая сапоги.

     — Он сам нас нашёл. Приехал на мотоцикле Ральфа, — ответил один из моих конвоиров.

     — Уверен? — уточнила женщина.

     — Номер совпадает.

     Женщина устало вздохнула, и перевела взгляд на меня.

     — Двое моих парней должны были вернуться ещё час назад, но не вернулись. Что ты с ними сделал? — спросила она, глядя мне в глаза.

     Я не сразу нашёл что ответить. Сказать, что я расправился с владельцем мотоцикла и его пассажиром, было равносильно самоубийству, а простой ответ, что мотоцикл я нашёл, вряд ли удовлетворит присутствующих.

     — Чего молчишь? Не придумал как-бы поубедительнее соврать? — спросила женщина, будто прочитав мои мысли.

     — Нет. Думаю как-бы поделикатнее сообщить неприятную новость, — ответил я, пытаясь выиграть время.

     Один из стоявших за мной Мясников ударил меня по поджилкам, и я рухнул на колени.

     — Незачем думать о моих нежных чувствах. Что с моими парнями? — вновь спросила женщина.

     — Их прикончили военные. Расстреляли у меня на глазах. Когда армейцы уехали, один из ваших всё ещё был жив. Перед тем как умереть, он успел сообщить мне название корабля, — сбивчиво объяснил я, зная, что проверить мои слова Мясникам всё равно не удастся.

     Женщина подозрительно прищурилась.

     — Хочешь сказать, ты нашёл корабль, зная только его название? Даже если и так, что ты здесь забыл?

     — Не будь дурой, Элис! Ты же не веришь этому козлу? — проворчал один из Мясников.

     — Не твоё собачье дело, придурок! Вали на палубу, и смотри как бы сюда ещё кто-нибудь не припёрся! — повысила голос Элис.

     — Сука тупая! — процедил сквозь зубы ворчун, а затем ушёл.

     Его уход придал мне уверенности.

     — Корабль я нашёл потому что раньше уже бывал здесь. А приехал я сюда для того чтобы сообщить о судьбе ваших людей, — нашёл я правдоподобный ответ.

     Элис усмехнулась.

     — И как давно ты здесь бывал? — поинтересовалась она.

     — Пару месяцев назад. Покупал провизию и кое-какие припасы.

     Получив необходимые ответы, Элис после недолгих раздумий приказала отвести меня к остальным. Услышав, что есть и другие пленники, я обрадовался и насторожился одновременно. Мне хотелось верить, что мой отец и хотя бы часть прежних хозяев корабля живы. С другой стороны, Мясники оставляли людей в живых лишь для того чтобы потом пустить их на фарш, и особого оптимизма это не внушало. Как я и предполагал, Мясники согнали всех до единого пленников в трюм корабля. Кроме знакомых торговцев, там было ещё несколько десятков людей, которых я никогда раньше не видел. Едва конвоиры ушли, я начал всматриваться в лица пленников, пытаясь найти отца. Судя по тому какая в трюме стояла вонь, Мясники не выпускали запертых людей даже в туалет. Пройдя вперёд, и едва не вляпавшись в лужу свежей блевотины, я всё же заметил отца. Он сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и что-то бормотал себе под нос. Выглядел он уставшим и измождённым. Когда я подошёл к нему, отец медленно поднял глаза.

     — А, это ты, — проговорил он с нескрываемым безразличием.

     — Что здесь произошло? — потребовал ответа я.

     — Мы все сдохли и попали в ад. Хотя что-то мне подсказывает, что даже в аду не так дерьмово, — проворчал отец, а затем начал кашлять.

     Перестав кашлять, он медленно поднялся на ноги, придерживаясь рукой за стенку.

     — Понятия не имею где ты всё это время шлялся, но лучше бы ты там и оставался, гадёныш неблагодарный! — проворчал он, а затем хромой походкой побрёл в противоположный угол.

     Дойдя до него, отец остановился, спустил штаны, и начал справлять нужду. Все мои попытки вновь завести с ним разговор отец пресёк на корню, повторив, что мне не стоило сюда возвращаться. Зато один из старых знакомых по имени Гарри был не прочь поболтать, хотя выглядел он тоже не слишком радостным. Мясники появились на морском берегу чуть больше трёх недель назад. Тихо ликвидировав одного единственного часового, бандиты захватили корабль без единого выстрела. Используя «Королеву Морей» в качестве основной базы, Мясники почти каждый день доставляли сюда всё новых и новых пленников. Впрочем, надолго пленники в трюме не задерживались. Каждый день Мясники забирали из трюма по 3—4 человек, и больше их никто не видел. Под раздачу попали не только новички, но и те, с кем я был хорошо знаком. Не считая отца и Гарри, от первоначального состава корабельных поселенцев осталось всего четыре человека. Кормили пленников в основном овощами, что и неудивительно, т. к. нынешние хозяев корабля предпочитали мясо, пусть и не первой свежести. Главарём банды был здоровяк по имени Дункан, однако после того как он не вернулся из очередного рейда, новым лидером Мясников стала Элис. Будучи единственной женщиной в банде каннибалов, Элис ничуть не уступала Дункану в жестокости, и сама не раз участвовала в вылазках. Поэтому смена руководства никак не сказалась на пленниках, которых по-прежнему отправляли на убой. Пока Гарри всё это рассказывал, я ещё раз внимательно приглядывался к немногочисленным пленницам, боясь увидеть среди них Эмму. К счастью, никого даже отдалённо похожего на неё здесь не было. Мне оставалось лишь надеяться, что Эмма поймёт, что её матери здесь нет, и откажется от мысли дойти до корабля. Стараясь не думать о том, когда придёт моя очередь, я сел рядом с Гарри и ещё раз посмотрел на отца. Может он и опустил руки, но не я.

     — Не знаю как, но мы обязательно выберемся отсюда, — пообещал я.

     Гарри горько усмехнулся.

     — Все мы рано или поздно выберемся отсюда. Через задницы этих подонков, — проговорил он с грустью.

     Бен

     (Примечание: События больше не развиваются параллельно. Хронологически Эмма обгоняет Бена и Синтию)

     Изменения были видны невооружённым глазом. Из безропотной и безвольной подстилки Синтия в одночасье превратилась в бой-бабу, готовую за свою дочурку перегрызть глотку любому. Не желая проверять как глубоко Синтия вошла в новый образ, я соврал, будто мы с Эммой разделились, но договорились встретиться в условленном месте. Судя по хмурому недоверчивому взгляду, грудастая мамочка не до конца поверила моим туманным объяснениям, но оружие всё же опустила. Машина, заправленная чуть более чем наполовину, да к тому же набитая оружием, в наши времена была на вес золота. Даже если бы Синтия позволила воспользоваться своими дырками целой роте солдат, едва ли армейцы столь щедро её бы вознаградили. А значит, джип она нашла, во что мне верилось с трудом, т. к. полностью исправные машины, да ещё и с целым арсеналом внутри в наши дни на дорогах не валяются, либо угнала. Подтверждать или опровергать мою догадку Синтия не стала, а лишь приказала садиться в машину. С собой она меня взяла вовсе не из жалости, а потому что хотела убедиться, что я ей не солгал на счёт места встречи. После 40 минут езды мне стало плохо, и дело было отнюдь не в укачивание. Стараясь не выдавать своё истинное состояние, я перебрался на заднее сидение, и осмотрел свою руку. Если раньше вздутые вены не доходили даже до локтя, то теперь заражение расползлось до самого плеча, а кожа начала покрываться какой-то коркой. Решив, что Синтии незачем знать о моём заболевании, я отыскал на заднем сидении аптечку, и забинтовал руку.

     — В тот момент, когда вы расстались, с Эммой было всё в порядке? — поинтересовалась Синтия, не подозревая в каком состоянии ...

  я сейчас нахожусь.

     — Руки и ноги у неё были на месте, — ответил я, заканчивая перевязку.

     — А что стало с группой, которая вас преследовала? — продолжила допрос мамочка.

     — Они увязались за мной, но мне удалось оторваться.

     — С пулей в ноге?

     — Представь себе, да. Даже в наши поганые дни чудеса случаются, — раздражённо проворчал я.

     — Если на корабле Эммы не окажется, тебя даже чудо не спасёт, — совершенно серьёзно заявила Синтия.

     Я усмехнулся, не став говорить, что добраться до «Королевы Морей» на своих двоих раньше нас рыжая вряд ли успеет. Стоило мне протянуть руку к лежавшей на соседнем сидении бутылке с водой, как вдруг капот джипа открылся, загородив весь обзор. Синтия поспешила ударить по тормозам.

     — Что за хрень? — проворчала грудастая, и вышла из машины.

     У меня сразу же появилось нехорошее предчувствие. Взяв с сидения пистолет-пулемёт, я вылез из джипа, и начала внимательно осматриваться, но видел вокруг лишь бескрайнюю степь. Осознание того, что капот мог открыться после того как в него попала пуля, пришло слишком поздно. Как только Синтия захлопнула капот, кто-то метким выстрелом выбил пистолет-пулемёт из моих рук. В следующую секунду стрелок проделал дырку в лобовом стекле машины. Вторая пуля не могла была быть выпущена невидимым стрелком, выбившим оружие из моих рук, т. к. прилетела с другой стороны. Это означало только одно — нас сейчас держат на прицеле как минимум два снайпера. Шаг вправо, шаг влево, всего одно резкое движение — и мы оба покойники. Не понимая этого, Синтия начала лихорадочно оглядываться, а я же поднял руки вверх.

     — Да поздно уже метаться. Лучше не дёргайся, — посоветовал я.

     — А не пошёл бы ты...

     Ещё одна пуля, угодившая на этот раз в ближайшее зеркало, не дала Синтии договорить. Вняв моему совету, грудастая перестала осматриваться, и подняла руки. Один из стрелков вышел из-за кустов далеко впереди, и пошёл нам навстречу. Подойдя к нам, молодой паренёк в военной форме песочного цвета, вооружённый снайперской винтовкой, придирчиво оглядел с ног до головы сначала меня, а потом Синтию.

     — Кто такие и куда едете? — поинтересовался он, держа меня на прицеле.

     — Спокойно, парень. У нас и в мыслях не было ничего плохого. Если мы заехали на вашу территорию, то только по незнанию, — начал я заговаривать пареньку зубы.

     — Я не спрашиваю что у вас было в мыслях, придурок! Я спрашиваю кто вы такие и куда едете! — повторил свой вопрос парень, но уже более раздражённо.

     — Мы с мужем хотели проведать наших друзей. Они живут рядом с морем, — вступила в разговор Синтия, чем всё и испортила.

     — На корабле? — уточнил армеец.

     Синтия кивнула. Судя по тому как парень нахмурился, ответ Синтии ему очень не понравился, однако других вопросов не последовало. Армейца по какой-то причине не интересовало почему мы разъезжаем по Пустошам на военном джипе, набитом оружием и припасами, что наводило меня на нехорошие мысли. Внимательно присмотревшись к потрёпанной форме бойца, которая все же сидела на нём как влитая, а не висела бесформенным мешком, я не смог определить снял ли он эту одежду с какого-нибудь покойника, или эта форма действительно его. Пригрозив, что при попытке к бегству будет стрелять на поражение, парень повёл нас куда-то в степь. Когда мы отошли от дороги на значительное расстояние, второй стрелок забрал нашу машину со всем её содержимым, но поехал не вслед за нами, а куда-то на запад.

     — Дёшево досталось — легко потерялось, — проговорил я философским тоном.

     — Не так уж и дёшево, — возразила Синтия. — За эту машину меня чуть не...

     — Заткнитесь! — повысил голос раздражённый боец.

     Устало вздохнув, я посмотрел на свою руку. Хорошо всё-таки, что я своевременно её забинтовал. Увидев в каком состояние находится моя рука, армеец едва ли стал бы разбираться заразно это или нет, а сразу же пустил бы меня в расход. Вместо полноценной военной базы или палаточного городка, боец привёл нас к какой-то убогой землянке. Рядом с ней верзила с голым торсом отрабатывал приёмы рукопашного боя на каком-то молокососе, который с трудом стоял на ногах. При виде нас, верзила мощным апперкотом отправил своего противника в нокаут, после чего отряхнул штаны, и пошёл нам на встречу.

     — Где Луис? — спросил у верзилы наш конвоир.

     — Там же где и всегда — в запое, — ответил здоровяк, и принялся бесцеремонно лапать Синтию за грудь.

     На лице моей спутницы не дрогнул ни один мускул. Полное безразличие Синтии немного остудило пыл здоровяка, и тот убрал руки.

     — Они сказали, что едут в гости к Мясникам, — сообщил молодой боец.

     — Неужели? Опаздывали на званый ужин? — спросил здоровяк, а затем по-идиотски захохотал.

     — При чём здесь Мясники? Ничего такого мы не говорили, — начал оправдываться я.

     — Да неужели? На «Королеве Морей» всем заправляют Мясники. Других кораблей в этих краях просто нет.

     Час от часу не легче. Сам я с Мясниками никогда не встречался, но много слышал о них от Джеффа. Если Мясники действительно заняли корабль, его экипажу можно было только посочувствовать.

     — Нам ничего не известно про Мясников! — заявила Синтия. — Мы лишь...

     Сильный удар в живот заставил её замолчать. Схватив согнувшуюся женщину за волосы, здоровяк начал наматывать их на кулак.

     — Рот свой поганый будешь открывать только тогда когда тебе скажут, шлюха тупая. И открывать ты его будешь не для разговора! — процедил верзила сквозь зубы.

     Экзекуция была прервана вышедшим из землянки латиносом в военной форме с оторванным погонами. В одной руке латинос держал бутылку, а во второй — пистолет. Видимо это и был тот самый не выходящий из запоя Луис. Не армейский офицер, а самое настоящее огородное пугало.

     — Что за херня здесь творится? — спросил он заплетающимся языком, после чего сделал глоток из бутылки.

     Верзила перестал мучить Синтию, и отступил.

     — Да вот, поймали голубков, — ответил за здоровяка молодой.

     — Допросили?

     — Как раз собирались.

     Луис вновь приложился к бутылке. Опустошив её, латинос подбросил бутылку в воздух, и попытался подстрелить, однако нажал на курок лишь после того как бутылка упала на землю. Вместо выстрела раздался лишь безобидный щелчок, после которого шатающийся Луис убрал пистолет за пояс.

     — Пусть голубки в яме посидят. Я сам их допрошу, но чуть позже, — сказал он перед тем как вернуться обратно в землянку.

     После ухода Луиса между здоровяком и парнем состоялся диалог, в ходе которого я наконец-то смог понять что это за разношёрстная недисциплинированная компания. Молодой хотел выполнить приказ Луиса, в то время как здоровяку не терпелось оттащить Синтию за землянку минут на десять. Парень напоминал своему коллеге про субординацию, и что за неподчинение приказу протрезвевший лейтенант будет вне себя от ярости. Здоровяк же открыто заявил, что плевать хотел на субординацию и лично на Луиса. До драки дело не дошло только потому что парень был вооружён, и был готов пустить оружие в ход. У здоровяка же оружия не было. Поэтому верзила вернулся к своему мальчику для битья, и принялся приводить его в себя, а его коллега отвёл нас чуть правее землянки. Заставив нас спрыгнуть в яму, глубина которой была чуть больше четырёх метров, боец прикрыл её крышкой из связанных между собой веток, и ушёл. Я присел на землю, жалея о том, что не успел взять из аптечки таблетки от головной боли.

     — Надо выбираться отсюда, — нарушила молчание ощупывающая стены Синтия.

     — Надо. Знать бы ещё как, — проворчал я, массирую ноющие виски.

     Синтия оторвалась от ощупывания, и повернулась ко мне лицом.

     — Для военных они ведут себя совсем уж странно. Один руки распускает, второй пьёт не просыхая. Там где я позаимствовала джип, с дисциплиной проблем не было.

     — Ещё бы. Дезертирам она ни к чему, — проворчал я.

     Синтия нахмурилась.

     — Ты уверен что они дезертиры? Может...

     — Не может. Эти ...   парни откололись от своих собратьев, и теперь пытаются выжить как могут. Можно сказать что нам ещё повезло.

     — Повезло? Нас бросили на дно ямы и забрали все наши вещи! В чём здесь везение?

     — В том, что на их месте могли оказаться Мясники. Эти парни, конечно, тоже козлы, но они хотя бы человечину не едят.

     Услышав про вкусы Мясников, Синтия помрачнела ещё больше. Поняв, что выбраться из ямы без посторонней помощи нам вряд ли удастся, женщина присела на корточки.

     — Всё что у нас было, они уже забрали. Зачем мы тогда им вообще нужны? — резонно поинтересовалась она.

     — Для чего им нужна ты, догадаться не трудно. Ну а меня они скорее всего будут допрашивать с пристрастием. Возможно даже пытать, — ответил я.

     — Зачем? Чтобы узнать нет ли у нас поблизости каких-нибудь тайников?

     Я коротко кивнул в ответ. Внезапно я почувствовал сильную боль в груди, будто кто-то приложил к ней полыхающий факел, из-за чего я начал задыхаться. Стараясь не паниковать, я попытался восстановить дыхание, делая медленные вдохи через рот.

     — Эй, что с тобой? — встревоженно воскликнула Синтия, от внимания которой не укрылось моё состояние.

     — Ни-че-го, — проговорил я по слогам, и лёг на бок, подложив под голову забинтованную руку.

     Эмма

     Прошагав в быстром темпе километров 10, и порядком подустав, я решила сделать небольшой привал. Положив на землю ружьё, и достав из рюкзака пару бутербродов, я присела на большой камень. Хорошо всё-таки, что Стив дал мне карту. Без неё я бы точно заблудилась. Отдохнув, и утолив голод, я хотела продолжить путь, как вдруг заметила бредущего мне навстречу парня в окровавленной одежде. Правая рука парня была обмотана какой-то грязной тряпкой. Жалость жалостью, но осторожность никогда не помешает. Вместо того чтобы ринуться ему на встречу, я тут же схватилась за ружьё, и взяла парня на прицел. Сделав несколько шагов, бедолага пошатнулся, и упал. Лишь когда стало ясно, что парень здесь один, и вслед за ним никто не придёт, я всё же осмелилась приблизиться к умирающему. Когда я перевернула тяжело раненного бедолагу на спину, тряпка с его руки окончательно сползла, и при виде того, что она скрывала, мне стало дурно. Кисть руки отсутствовала — на её месте была лишь уродливая культя. Открыв глаза, парень начал жалобно просить дать ему воды. Отказать ему у меня просто не хватило духу.

     — Что с тобой случилось? — спросила я у парня, стараясь не смотреть на уродливую культю.

     — Меня поймали Мясники, — проговорил он так тихо, что я едва его расслышала.

     «Точнее и не скажешь. На такое способны только совсем уж больные мясники!» — подумала я, вытирая горлышко фляжки, из которой только что парень пил воду.

     — Мясники теперь знают про наш лагерь, — вновь заговорил парень. — Если не предупредить наших...

     Дальнейшие слова бедолаги я так и не смогла разобрать. Пытаясь понять о каких «наших» идёт речь, я вспомнила про головорезов, у которых Стив украл взрывчатку.

     — А эти «ваши», случайно не в северном ущелье обитают? — на всякий случай уточнила я.

     — Нет. Наш лагерь примерно в трёх километрах севернее. Недалеко от реки, — проговорил парень, делая паузы между словами.

     Даже разговор давался бедолаге с трудом.

     — Сочувствую. Не повезло твоим друзьям, — сказала я, не найдя слов ободрения, и начала вставать, однако парень схватил меня за руку.

     — Пожалуйста, предупреди их! — взмолился умирающий.

     Я деликатно отлепила его руку от своей.

     — Извини, но мне не по пути. Да и встречаться с твоими друзьями мне не слишком хочется.

     — Предупреди их! — вновь повторил свою просьбу умирающий. — Эти чёртовы людоеды...

     Не договорив фразу до конца, парень начал кашлять, а когда перестал, изо рта у него пошла кровь. Не сказав больше ни слова, парень навсегда затих, а взгляд его остекленел. Прикрыв ему глаза, я вернулась обратно к камню, и подобрала рюкзак. Желания встревать в какие-то бандитские разборки у меня не было, поэтому я просто пошла дальше. Однако уйти далеко мне не позволила совесть. Я ничего не обещала умирающему парню, а наоборот, прямо сказала, что пойду своей дорогой. Возможно я была мягкотелой дурой, но стоило мне вспомнить про то, что эти изверги сделали с рукой бедолаги, и представить какая участь ждёт друзей погибшего парня, пойти дальше своей дорогой, даже не попробовав что-то изменить, я не смогла. Бандиты или нет, но я должна предупредить их об опасности! Понимая, что лишь впустую трачу время, и напрасно рискую жизнью, я развернулась и побежала по направлению к реке. И хотя я бежала так быстро как только могла, Мясники меня опередили.

     Когда я добралась до реки, выстрелы уже стихли, и бой между двумя бандами уже подошёл к концу. Спрятавшись за большим валуном на возвышенности, я наблюдала как победители (а в том что это Мясники, у меня сомнений не было) собирают оружие убитых противников, и смотрят, не посчастливилось ли кому-нибудь из них выжить. Таких нашлось всего двое. Увидев, как один из бандитов разводит костёр, я невольно поёжилась, искренне посочувствовав проигравшим выжившим. В какой-то миг в голову закралась безумная мысль попытаться отвлечь Мясников на себя, и дать пленникам возможность сбежать. Сразу же вспомнилась ночёвка в Чистилище, и похожая ситуация, когда я была готова вступить в заведомо проигрышный бой, но Бен меня остановил. Благодаря эффекту неожиданности, я могла подстрелить одного, максимум двух головорезов, но там их было человек 10—12.

     Поняв, что ничем не смогу помочь проигравшим, я обернулась, и остолбенела, увидев в тридцати метрах от себя головореза, шею которого украшало ожерелье из отрезанных ушей. В одной руке он держал окровавленное мачете, а в другой — отрубленную человеческую голову. По всей видимости, головорез нагнал одну из жертв, успевшую сбежать из обречённого лагеря, и теперь возвращался к своим друзьям, не забыв прихватить трофей. Удивлённо моргнув, головорез швырнул в меня отрубленной головой, от которой я успела увернуться, и бросился на меня с мачете. Я тут же вскинула ружьё, и, не успев нормально прицелиться, выстрелила, попав Мяснику в живот. Глаза головореза расширились. Выронив мачете, устоявший на ногах головорез схватился за живот, сделал несколько шагов вперёд, и как подкошенный рухнул на землю. Ошарашенно глядя на покойника, я не могла поверить в то, что только что убила человека, и только несколько мгновений спустя осознала чем мне это грозит.

     Если Мясники найдут меня рядом с телом своего товарища, то непременно четвертуют. А они найдут, если я так и продолжу стоять здесь и пялиться на покойника, ведь только глухой не услышал бы выстрел. Не став тратить время на обыск убитого бандита, я резко сорвалась с места, и бросилась бежать. Боясь оглянуться, я бежала вперёд не разбирая дороги. Вместо того чтобы убраться тем же путём, каким и пришла, и надеяться, что преследователи меня потеряют, я рванула в сторону пропасти, образовавшейся из-за обвала. Набрав максимальный разбег, я попыталась перепрыгнуть на другую сторону ущелья, потеряв в прыжке шляпу, сорванную с моей головы порывом ветра. Перелетев через пропасть, и зацепившись двумя руками за край, я попыталась забраться наверх. То ли я была такой хилой, то ли рюкзак и висевшее за спиной ружьё оказались слишком тяжёлыми, но забраться на уступ у меня не получилось. Внезапно левая рука соскользнула, и я едва не сорвалась вниз.

     Повернув голову назад, и увидев как подбегающие к обрыву головорезы готовятся нашпиговать меня свинцом, я закрыла глаза, и разжала правую руку и полетела вниз. Вся жизнь промелькнула у меня перед глазами за долю секунды. Не разбилась насмерть я только потому что приземлилась прямо на широкий двухметровый уступ, всё это время находившийся буквально прямо подо мной. Едва я перекатилась на бок, и немного отдалилась от обрыва, как моё пристанище подверглось атаке. Преследователи прошлись по уступу автоматными очередями, лишь чудом меня не задев. Один из бандитов ...   даже забросил на уступ гранату, которую я поспешила спихнуть ногой в пропасть. Выхватив ружьё, я открыла ответный огонь, вынудив преследователей отойти от обрыва. Однако радоваться было слишком рано. Даже если бы у меня было много патронов, долго держать оборону на этом ничтожном пяточке я бы всё равно не смогла.

     — Не рыпайся, сука! Тебе всё равно некуда деваться! — прокричал один из преследователей.

     — Чего-чего? Подойди поближе, а то я тебя совсем не слышу, дерьма ты кусок! — огрызнулась я, доставая из кармана куртки патроны, и быстро перезаряжая ружьё.

     Говорун к моему совету не прислушался. Выставив вперёд руку с зажатым в ней автоматом, он начал вслепую поливать огнём уступ, на котором я лежала. Одним рывком поднявшись на ноги, я резко отскочила назад, выронив несколько патронов, которые тут же покатились по земле, и упали в пропасть. Вжавшись спиной в скалу, я начала быстро смотреть по сторонам. Этот ублюдок оказался прав — отступать мне действительно было некуда, разве что добровольно сигануть в пропасть. Или же вспомнить про свои недавно приобретённые навыки скалолаза и умножить их в десять, а лучше в сто раз. В конце концов, до встречи со Стивом и Сью я же как-то смогла забраться на вершину довольно высокой скалы, хотя при этом и потратила кучу времени и сил, исцарапав все руки в кровь. Только на этот раз времени у меня было мало, и вместо того чтобы лезть на вершину, мне предстояло спуститься вниз. Когда пара головорезов осмелела настолько, что осмелилась высунуться из-за камней, пришлось загнать их обратно, сделав пару выстрелов из ружья. Понимая, что счёт идёт на секунды, я отбросила оружие, и приблизилась к краю. Повернувшись к нему спиной, я пригнулась, и спустилась с уступа, зацепившись двумя руками за край. Пожалев о том, что не оставила на уступе и рюкзак, я провела ногой по поверхности под уступом. С каменной поверхностью мне повезло — она оказалась не слишком гладкой. Перебравшись под уступ, и исчезнув из поля зрения преследователей, я затаила дыхание, и стала ждать.

     — Твою мать! Куда эта сука делась? — донёсся до меня возмущённый возглас говоруна.

     Боясь пошевелиться, я молила бога, чтобы эта орава поскорее разошлась, поверив, что я сама свалилась в пропасть, после того как поймала несколько шальных пуль от говоруна. Только сейчас я поняла, что поступила правильно, не став оставлять на уступе свой рюкзак. Это выглядело бы слишком подозрительно. Спрятавшись над уступом, и не видя что происходит наверху, я больше ничего не могла сделать. Только ждать и надеяться, что преследователи уйдут. От долгого неподвижного висения под уступом у меня затекли руки, а ноги начали соскальзывать. Рюкзак, ранее казавшийся таким лёгким, мёртвым грузом давил на плечи. Понимая, что если провешу здесь ещё хотя бы минуту, то точно сорвусь в пропасть, я забралась обратно на уступ. Никаких выстрелов и криков «Вот она» не последовало. Вздохнув с облегчением, я села на землю, сняла рюкзак, достала фляжку с водой, и сделала несколько глотков. Теперь, когда мне не угрожали преследователи, я могла спокойно отдохнуть, восстановить силы, и попытаться забраться наверх. Вопреки моим ожиданиям, подняться на вершину оказалось гораздо сложнее, чем провисеть под уступом.

     Когда до вершины оставалось чуть больше метра, я неудачно переставила ногу, и сорвалась вниз, рухнув на спасительный уступ. Решив больше не торопиться, и подниматься медленнее, но осторожнее, я повторила попытку. Благополучно поднявшись наверх, я достала карту Стива, и попыталась понять где я сейчас нахожусь, и как поскорее добраться до моря. Память не вовремя напомнила мне, что не так давно я убила человека. И пусть этот человек был подонком и людоедом, мне от этого было ничуть нелегче. Стараясь не думать об убитом подонке, я полностью сосредоточилась на карте. Сумев определить своё местонахождение, я двинулась в путь. Если не считать нескольких встреч с волками, которые убегали, стоило мне сделать выстрел в воздух, то оставшаяся часть перехода прошла на удивление спокойно. До моря я добралась уже поздним вечером. Несмотря на сильную усталость, я ускорила шаг, желая поскорее добраться до корабля и встретиться с мамой, однако всё же сделала остановку, увидев на песке следы от колёс. Пройдя чуть вперёд, я заметила ещё одни, совсем свежие следы, ведущие от воды в сторону грота, в котором я и Крис когда-то столкнулись с бандитами. Радость от скорой встречи с матерью сменилась любопытством. Желая проверить что за водяной обосновался в пещере, я направилась к гроту.

     Синтия

     В чёртовой яме мы просидели до самого вечера. За это время нас навестили лишь дважды: сначала молодой снайпер принёс мне и Бену еды, а где-то полчаса спустя пожаловал верзила с каким-то невзрачным мужиком в военной форме. Видимо это был второй стрелок, устроивший засаду на дороге, и куда-то отогнавший нашу машину. Поиграв со мной в гляделки, но ничего не сказав, парочка удалилась.

     — Смотрины прошли удачно, — подал голос Бен.

     — Надо же, ты всё ещё живой? А мне казалось что прошлый припадок тебя угробил, — грубо ответила я.

     Незадолго до прихода верзилы и его приятеля Бен корчился в конвульсиях, страдая от сильной боли. После того как приступ прошёл, я более внимательно присмотрелась к ворчуну, пытаясь понять, что с ним происходит. По большому счёту, меня не сильно волновало останется ли Бен жив или умрёт. Для меня он был обычным мужчиной, не намного лучше, но и ненамного хуже тех, с кем мне приходилось раньше иметь дело. Ещё при первой встрече я поняла, что Бен спас нас с Эммой не по доброте душевной, и было готова отплатить ему так как умела, лишь бы он не трогал мою девочку. Я была готова простить Бену то, что он попользовался мной, как многие до него. Я даже готова была закрыть глаза на то, что на время моей болезни Бен нашёл мне замену в лице Эммы, вынудив мою дочь трахаться с ним против её воли. Судя по тому что я видела своими глазами, Эмма даже смогла получить от этого удовольствие. Чего я не могла простить Бену, так этого того, что из-за него моя дочь бродит сейчас неизвестно с кем и неизвестно где. Если она вообще жива. А ведь всё могло сложиться по-другому. Не забери он Эмму в тот злополучный поход, мы бы сейчас спокойно жили в армейском лагере. За одно только это мне хотелось пробить этому чурбану голову тяжёлым булыжником. И я бы это сделала, если бы знала наверняка, что Бен сказал правду по поводу места встречи с моей дочерью.

     — Не надейся. Я сдохну не раньше чем снова встречусь с твоей ненаглядной дочуркой, — сказал Бен не слишком дружелюбным тоном.

     — Зачем? Неужели для тебя это так важно?

     Прежде чем Бен ответил, верзила и его друг снова вернулись, но уже с верёвочной лестницей. Сбросив лестницу вниз, мистер невзрачность приказал мне подняться. Гаденько усмехнувшись, Бен пожелал мне приятно провести время. Упоминать о своей болезни он не рискнул. Верзила и его невзрачный друг отвели меня в землянку. Домик, снаружи выглядевший совсем уж убогим, внутри был ещё хуже. Здешние обитатели спали не на кроватях, и даже не на матрасах, а прямо на земле, подстелив под себя какие-то дырявые мешки. На одном из таких мешков спал и пьяный лейтенант, вокруг которого валялась целая куча пустых бутылок. Запах в землянке стоял тоже не самый приятный, в основном из-за недавней попойки. Оружие и сухие пайки валялись в дальнем углу практически в одной куче. Только я прикинула как высок шанс добежать до ближайшей винтовки, и перестрелять обитателей убогого домика, как верзила опустил свои ручища мне на плечи.

     — Что, не нравятся наше скромное жилище? — поинтересовался он.

     «Не нравятся уроды, которые в нём живут!» — подумала я, а вслух сказала:

     — Видала и похуже.

     — Сделаешь всё в лучшем виде, так и быть разрешим перебраться сюда, — «великодушно» пообещал верзила.

     — А как же мой муж? Что будет с ним? — в свою очередь поинтересовалась я.

     — Нормально с ним всё будет, — вновь дал здоровяк обещание, которое явно ...   не собирался исполнять.

     Стоило мистеру невзрачность начать возиться с застёжками на штанах, как здоровяк надавил мне на плечи, вынудив меня опуститься на колени. Член у невзрачного был не длинным, но довольно толстым. Однако моё внимание привлёк не размер мужского достоинство дезертира, а висевший в ножнах на поясе армейский нож. Дотянувшись до ножа, я могла застать эту парочка врасплох, и освободиться.

     — Чего замерла, дура? Приступай! — рявкнул невзрачный, и наотмашь ударил меня по щеке.

     Удар был неожиданным, и очень болезненным. Дальнейшее промедление было чревато новыми побоями, поэтому я тут же взяла его отросток в рот, и принялась сосать. Я могла сделать так, чтобы этот выродок кончил уже через пару минут, но предпочла накачивать его толстый стручок медленно и неторопливо. Отполировав ствол от начала и до конца, я подняла его головкой вверх, и принялась вылизывать волосатые яйца. Освободившийся от штанов верзила схватил меня за руку, и опустил её на свой агрегат. Немного поводив по нему рукой, я тут же переключилась на второй член. Со здоровяком, у которого член был под стать ему самому, я решила действовать по-другому, и сразу же взяла быстрый ритм. В отличие от своего невзрачного приятеля, здоровяк не стал стоять столбом, а быстро взял инициативу в свои руки, схватил меня за голову, и принялся жёстко трахать в рот. Пропихнув свой член мне прямо в глотку, верзила продержал меня в таком положении секунд 10, и только потом отстранился. Кое-как восстановив дыхание, я тут же переключилась на первый член, не забывая при этом надрачивать член здоровяка.

     — Заводная сучка, попалась! — одобрительно проговорил невзрачный, лапая меня за грудь.

     Изображая бурный восторг, я то и дело переключалась с одного члена на другой, не переставая при этом думать о ноже. Эти растяпы всерьёз верили, что я ловлю кайф от происходящего, и не ждали с моей стороны никакого подвоха. И хотя их бдительность заметно ослабла, хвататься за оружие я не торопилась. У меня был лишь один шанс выбраться отсюда и продолжить поиски дочери, поэтому действовать следовало только наверняка, ведь в случае неудачи меня ждала смерть. Прежде чем я успела хоть как-то среагировать, верзила одним резким рывком сорвал с меня юбку, превратив её в бесполезную тряпку. Та же участь чуть не постигла и трусики, однако я успела оторваться от члена, и попросить здоровяка позволить мне раздеться самой, а не рвать на мне одежду. Верзила кивнул, и начал возиться с ремнём на штанах. Быстро скинув с себя трусики, я смочила слюной ладонь, и продолжила сосать член невзрачного, параллельно поглаживая свою сухую промежность. Не хватало ещё чтобы эти выродки догадались, что я симулирую! Избавив меня от блузки, невзрачный, видимо вдохновлённый примером своего товарища, тоже начал трахать меня в рот, только делал он это медленно и осторожно. Только я потянулась к ножнам на поясе, как подошедший сзади верзила коснулся своим готовым к бою агрегатом моей спины. Что ж, вполне ожидаемо. Стоило мне только приподняться, как верзила резко загнал свой член в мою дырочку. Стиснув зубы, чтобы не закричать, я опустила голову вниз, и поймала ртом член невзрачного. Начавший трахать мою киску верзила сразу же принялся набирать быстрый темп. Моя дырочка без труда приняла в себя его большой член, а то, что она практически сухая, увлечённый долбёжкой здоровяк даже и не заметил. Самым удивительным во всей этой ситуации было то, что больше всех стараний прикладывала именно я, в то время как верзила и его приятель даже не пытались двигаться синхронно. На предложение невзрачного поменяться, верзила промычал что-то нечленораздельное. Чувствуя, что он вот-вот кончит, я выпустила член изо рта, и попросила верзилу кончить мне на лицо. Выдернув свой агрегат из моей дырочки, и звонко шлёпнув меня по заднице, верзила обошёл меня, и стал водить рукой по своему члену, готовясь выпустить струю спермы мне на щёку.

     «Сейчас или никогда!» — промелькнула в голове тревожная мысль, а рука, словно готовая к броску змея, сама метнулась к ножнам.

     Невзрачный заорал как резанный, стоило мне впиться зубами в его мужское достоинство. Верзила ничего не успел понять, а я уже ударила его ножом под рёбра, загнав клинок в его бок по самую рукоятку. Глаза верзилы расширились. Он, казалось, до последнего не верил что я осмелилась сделать это. Его истекающий кровью приятель продолжал орать как резанный, держась двумя руками за кровоточащий член. Раненный здоровяк неожиданно попытался схватить меня своими ручищами за шею, однако я успела пригнуться, и сбить его с ног подсечкой. Только тогда я обратила внимание на неприятный солёный привкус крови во рту, и это была не моя кровь. Однако это меня волновало меньше всего. Ради того, чтобы снова увидеть Эмму, я была готова на всё. Поэтому когда я вынула нож из бока здоровяка, и добила его ударом в сердце, моя рука не дрогнула. Невзрачный попытался добраться до огнестрельного оружия, однако я быстро нагнала его, и ударила ногой в прыжке в спину, а когда дезертир неуклюже шмякнулся на живот, села сверху. Схватив дезертира за волосы, я подняла его голову вверх, и приставила нож к его шее.

     — Где мои вещи и машина, ублюдок? Говори, или я тебе горло перережу! — прошипела я.

     Перепуганный до полусмерти дезертир признался, что отогнал машину вместе со всем её содержимым в другое место. Узнав где находится это самое место, я поинтересовалась где сейчас остальные, и когда они вернутся. Едва не ставший евнухом дезертир признался, что мальчик для битья вместе с парнем снайпером ушли на разведку, но скоро вернутся. Получив все необходимые ответы, я посмотрела на спящего лейтенанта. Громкие крики невзрачного могли бы поднять мёртвого из могилы, но пьяный латинос никак на них не отреагировал, чем и спас свою никчёмную жизнь.

     — Извини, но по-другому нельзя, — было последним, что услышал невзрачный в этой жизни.

     Крис

     За сутки, проведённые в трюме, от моей решимости выбраться отсюда любой ценой мало что осталось. Сосредоточиться и начать действовать мешала не столько сильная вонь, сколько царившая в трюме атмосфера безысходности и отчаяния. Даже в карцере на базе было не так погано как здесь! Пленников можно было условно разделить на две неравные части. К первой категории относились люди, которые смирились с тем, что пойдут на корм к людоедам, и которым было уже всё равно придёт ли за ними смерть сегодня, либо много позже. Вторая категория пленников ещё на что-то надеялась, но это была скорее вера в чудо, чем надежда на что-то конкретное. Знай военные где находится главная база Мясников, они давно бы по ней ударили. Но даже если бы это произошло, едва ли новые хозяева корабля сдались бы без боя. Отец весь день демонстративно меня игнорировал, но в конце концов сам подошёл ко мне.

     — Вернулся ты явно не из-за меня. Что тебе здесь понадобилось? — неожиданно спросил он.

     — А тебе не всё равно? Я ещё вчера пытался с тобой поговорить, но ты всем своим видом дал понять, что тебе на меня плевать! — раздражённо ответил я.

     — Хватит ныть, сопляк. Если не хочешь ничего объяснять, то так и скажи!

     Я тяжело вздохнул, и медленно поднялся на ноги. Сколько я себя помню, мы с отцом всегда не ладили. Своей грубостью и ворчливостью он не раз настраивал обитателей корабля против себя, будто специально желая, чтобы его бросили за борт. Даже мне далеко не всегда удавалось найти с ним общий язык.

     — Я надеялся, что вновь встречусь здесь с Эммой, но видимо я ошибся, — всё же ответил я на вопрос отца.

     — С кем? А, ты про ту рыжую девку. Вряд ли она когда-либо сюда вернётся.

     — Почему? — насторожился я, предчувствуя, что ответ мне очень не понравится.

     — Потому что не только ты один думал как бы поглубже засадить этой девке. Мне с этим повезло намного меньше.

     Резко схватив отца за шкирку, я тут же прижал его к стене.

     — Что ты сделал? — потребовал ответа я, сдавив шею отца локтем левой руки.

     Отец с лёгкостью мог ...   вырваться, просто ударив меня кулаком в живот, но он этого ни сделал. Отец будто сам провоцировал меня сделать ему как можно больнее, и я с трудом сдерживался, чтобы не пойти у него на поводу.

     — Именно то, что ты и подумал. Предложил ей поделиться дыркой. Точнее не предложил, а потребовал.

     Мои руки ещё сильнее сжались в кулаки.

     — Ты ведь знал как сильно она мне нравится! — повысил голос я.

     — Конечно знал. Такое трудно было не заменить, — спокойно ответил он.

     — Тогда зачем ты это сделал?

     — Потому что мне так захотелось. Я думал, что все девки одинаковы, и дают по первому требованию, но твоя подружка отказалась даже после того как я сказал, что ты в курсе моих намерений, и ничего не имеешь против.

     — Ах ты мразь! — яростно воскликнул я, изо всех сил ударил отца кулаком в живот, а затем резко оттолкнул от себя.

     Отец неуклюже шмякнулся на пол, и схватился двумя руками за живот. Не дав ему оправиться, я сел на отца сверху, и стал обрушивать на его лицо удары один за другим, пока кто-то не схватил меня за плечи, и не оттащил в сторону. Этим «кем-то» оказался Гарри.

     — Отпусти меня! — яростно кричал я, безуспешно пытаясь освободиться.

     — Нет. Если отпущу, ты его убьёшь! — возразил Гарри, и он был чертовски прав.

     С трудом взяв себя в руки, я перестал брыкаться. Отец остался лежать на полу, даже не пытаясь подняться. В этот момент в трюм заглянули трое вооружённых Мясников во главе с Элис. Во время прошлого визита Мясники уже забрали четверых. Видимо этого им оказалось недостаточно. Задержав взгляд на мне, Элис неожиданно указала пальцем на отца.

     — Ты. Живо поднимайся, — приказала она.

     Отец презрительно хмыкнул.

     — Давно пора, — тихо проговорил он, вытер кровь с лица, но подниматься не торопился.

     Когда в его сторону пошёл один из людей Элис, отец почесал левую ногу. Случайно заметив как он что-то достал из ботинка, я понял что произойдёт дальше, и сделал то, о чём впоследствии пожалею, а именно — ничего. Стоило Мяснику поднять жертву на ноги, как отец несколько раз ударил его в живот чем-то острым, а затем оттолкнул в сторону и бросился к Элис. Лидер банды успела среагировать гораздо быстрее своих подчинённых. Выхватив из-за пояса нож, она метнула его в моего отца, и попала точно в сердце. Медленно подойдя к рухнувшему на пол несостоявшемуся камикадзе, Элис перевернула его на спину, и выдернула нож. Когда она поднесла нож к его левому уху, я не выдержал, и отвёл взгляд. Забрав с убитого трофеи, Элис посмотрела на своего подручного, которого отец смертельно ранил в живот, а затем указала на одну из молодых пленниц. Девушка испуганно вздрогнул, и попятилась назад. Забрав у своего умирающего подручного автомат, Элис направила оружие на пленницу.

     — Хватит! Не трогай её! — не выдержал я.

     Элис перевела взгляд на меня.

     — А ни то что? Что ты сделаешь? — спросила она с издевкой.

     Я и сам понимал, что мало что могу сделать в данной ситуации, но давать задний ход не собирался.

     — Ты пришла за добавкой — и ты её получила. Забирай покойников и проваливай!

     Во взгляде Элис промелькнуло удивление.

     — Ты псих или просто дурак? — поинтересовалась она.

     — А тебе не всё равно? Или мясо психов тебе и твоим падальщикам противопоказанно? — дерзко ответил я, понимая, что подписываю себе смертный приговор.

     Ответом мне послужил удар прикладом в живот, от которого у меня перехватило дыхание.

     — Забирайте этого придурка, — распорядилась Элис.

     Подручные Элис схватили меня под руки, и потащили к выходу. Ожидая, что меня потащат на камбуз, где нас встретит какой-нибудь штатный кулинар с тесаком в руках, я напрягся, когда Элис приказала доставить меня к ней в каюту. Судя по тому как замерли головорезы, их этот приказ удивил не меньше меня, но оспаривать его головорезы не стали. Один из них лишь спросил как быть с двумя трупами.

     — Сета отправьте на разделку, а второго не трогайте. Пусть валяется и гниёт на потеху этим крысам, — ответила Элис без раздумья.

     По иронии судьбы Элис обосновалась в той самой каюте, в которой раньше жил мой отец. Это была довольно просторная каюта с удобной кроватью и большим окном с видом на палубу. Когда мы вошли внутрь, её голый толстый питомец выбрался из-под кровати. Отослав моего конвоира, и отдав ему автомат, Элис подошла к толстяку, и ударила его ногой в бок. Тот жалобно застонал, и забился в левый угол.

     — Неплохо ты выдрессировала своего питомца, — сказал я только для того чтобы прервать затянувшуюся паузу.

     — Ты даже не представляешь насколько. Когда мы резали его дружков, Даг умолял оставить его в живых, и обещал делать всё что ему скажут. Никто его за язык не тянул, — ответила Элис, расстёгивая на себя жилет.

     Отбросив его в сторону, Элис села на кровать, и сняла сапоги. До меня начало доходить с какой целью лидер Мясников притащила меня в свою каюту.

     — Если тебе не терпится завести нового питомца, то поищи его в другом месте, — категорично заявил я.

     Элис встала с кровати, и подошла ко мне.

     — Питомец у меня уже есть, — сказала она, а затем положила правую руку на мой пах, и сжала её в кулак.

     С трудом поборов желание ударить её, я резко оттолкнул Элис от себя. Сидевший в углу Даг оскалился, и издал звук, похожий на рычание. Элис же рассмеялась.

     — Спокойно, псина. Парнишка не хотел меня обидеть. Просто у него есть яйца, — сказала она с улыбкой, а затем сняла футболку, под которой не было лифчика.

     Не в пример обезображенному лицу, грудь у Элис была красивой и упругой. Такую грудь было одинаково приятно как трогать руками, так и уткнуться в неё лицом. Однако мне сейчас не хотелось ни того, ни другого.

     — Почему ты выбрала меня? — только и спросил я, глядя собеседнице в глаза.

     Достав нож, которым она убила моего отца, Элис стала перебрасывать его из одной руки в другую.

     — Всем мужикам нравится трахать молоденьких симпатичных девчонок. Особенно всяким уродами и жиртрестам. Представь себе, нам, уродинам, тоже льстит когда нас трахают симпатичные парни, — ответила Элис, перестав играть с ножом.

     — А если я скажу, что меня это не интересует?

     Элис сделала резкий выпад, и полоснула меня ножом по лицу. Чего-то подобного я и ожидал, поэтому и успел загородить лицо левой рукой, и отделался лишь распоротой кожей на ладони. К счастью, второго удара не последовало.

     — С чего ты взял, что твоё мнение меня интересует? Либо ты делаешь что тебе говорят, либо из тебя делают отбивную! — повысила голос Элис.

     — Из меня в любом случае сделают отбивную, — ответил я.

     Выражение лица Элис изменилось. Лидер Мясников вернула самообладание, и даже улыбнулась.

     — Не в любом. Если твой член меня устроит, в трюм ты больше не вернёшься, — решила она сменить кнут на пряник.

     — А как же твои подручные? Разве они...

     — Им плевать. Одной тушей больше, одной тушей меньше. Наловят ещё, — перебила меня Элис.

     — И я смогу свободно разгуливать по кораблю? — недоверчиво спросил я.

     — Сможешь. Будешь ходить где хочешь и делать что хочешь, пока я тебя не позову.

     Предложение Элис звучало заманчиво, хоть и унизительно. Освободившись от участи быть убитым и съеденным, я мог бы со временем повлиять на Элис, и убедить её улучшить условия содержания пленников, а возможно даже отпустить часть из них на все четыре стороны.

     — В таком случае, я готов к исполнению своих новых обязанностей, — сухо сообщил я.

     — Умница, — сказала Элис с довольной улыбкой, а затем подошла к кровати.

     Воткнув нож в прикроватную тумбочку, Элис быстро освободилась от оставшейся одежды, и позвала своего питомца. Едва Элис развела ноги в разные стороны, как Даг принялся вылизывать её лохматую промежность. Понятия не имею как ему удалось пробраться через такие густые заросли, но дело своё Даг знал. Элис же моего мнения не разделяла.

     — Хватит халтурить, псина! Энергичнее! — потребовала ...   она, схватила Дага двумя руками за голову, и прижала к своему лобку.

     Элис держала его в таком положении около двух минут, не давая Дагу возможности хоть немного отстраниться и перевести дух. Оставалось загадкой как человек-собака в таком положении смог сделать то что от него требовалось, и при этом и не задохнулся.

     — Достаточно. Теперь помоги ему, — распорядилась Элис, поглаживая свою мокрую киску.

     — Что? — буквально оторопел я.

     — Да не напрягайся ты так. Даг всё сделает в лучшем виде, — сказала Элис, и потянула своего питомца за ошейник. — А если не сделает, то будет спать совсем в другом месте.

     Стоило Элис сказать о другом месте, как в глазах её питомца появился не страх, а самая настоящая паника. Едва Элис его отпустила, толстяк быстро приблизился ко мне. Спустив штаны до колен, Даг взял мой член в руку, и стал водить по нему ладошкой.

     — Не переживай на его счёт. Даг от всего этого просто тащиться, — заверила меня Элис.

     Вымученная улыбка, которую выдал Даг, говорила об обратном. Когда он открыл рот, и принялся сосать мой член, я успел заметить, что у толстяка не хватает, по меньшей мере, семи зубов. Тогда-то я спустился с небес на землю, поняв насколько наивной была мысль повлиять на Элис в будущем. Такие как она не будут совершать хорошие поступки даже под дулом пистолета. Заверения в том, что толстяк хорошо знает своё дело, оказались не пустым звуком. Даг трудился над моим членом ничуть не хуже, чем над киской своей хозяйки. Тщательно обработав каждый миллиметр моего члена, толстяк попытался взять в рот оба моих яйца, но у него из этого ничего не вышло. Следившая за происходящим Элис засунула в свою щёлочку один палец, и начал водить им вперёд-назад.

     — Подойди к нему с другой стороны, тупая псина! — приказала она, став работать пальцем чуть быстрее.

     Не успел я понять что она имела введу, как обошедший меня Даг, взял меня руками за ягодицы, и развёл их в стороны. Я отшатнулся, запутался в спущенных штанах, и чуть не упал на пол.

     — Стой спокойно, красавчик, если не хочешь чтобы я прибила твои ноги к полу гвоздями! — повысила голос Элис, трахающая себе уже не одним, а двумя пальцами.

     — В этом нет необходимости! Я уже готов! — поспешно выпалил я, содрогаясь от мысли, что питомец Элис вот-вот начнёт вылизывать мне задницу.

     — Нет, не готов, — категорично проговорила уродина, которой, по всей видимости, очень нравилось унижать толстяка.

     Вот только идти у неё на поводу я не собирался. Ненавидя себя за это, я обернулся, и врезал толстяку ногой по почкам, прекрасно понимая насколько это больно. Скрючившийся от боли Даг жалобно застонал, и теперь уже не мог выполнять обязанности сексуальной игрушки в этой извращённой игре. Я же принялся в быстром темпе водить рукой по члену, надеясь привести его в боевую готовность прежде, чем в голову Элис взбредёт очередная извращённая мысль. Уродина плотоядно посмотрела на мой окрепший член, и облизнула губы.

     — Достаточно. Тащи сюда своего красавца, — приказала она, перестав играть пальцами со своей промежностью.

     С ненавистью посмотрев стерве в глаза, и с трудом поборов желание стереть наглую похотливую улыбочку с её обезображенного лица, я резко ввёл свой член в щёлочку Элис. С ходу взяв максимально темп, я принялся трахать безумную стерву в быстром ритме, однако Элис выдернула из тумбочки нож, и приставила его к моему горлу.

     — Помедленнее, красавчик. Ты ведь не хочешь отстреляться в первую же минуту? — спросила она, слегка надавливая на лезвие.

     Я был готов схватить эту дрянь за шею, и придушить голыми руками, однако подскочивший ко мне сзади Даг неожиданно сам схватил меня за шею, и сдавил локтем горло. Довольная Элис опустила нож. Потыкав меня ладонью в спину, безвольный толстяк приказал мне продолжать. Так паршиво как сейчас я себя давно не чувствовал. Мало того что мне приходилось трахать больную на всю голову стерву, так ещё продолжавший душить меня Даг то и дело касался моей задницы своим членом. И судя по тому что вялый член стал понемногу напрягаться, происходящее его возбуждало. Желая охладить пыл толстяка, жалость к которому успела смениться отвращением, я врезал Дагу локтем по печени. Толстяк жалобно застонал, отпустил меня, и стал пятиться назад. Лезвие ножа вновь оказалось у моего горла. Стараясь ни делать резких движений, я опустил свою окровавленную ладонь на грудь Элис, и принялся осторожно мять её правую чашечку, продолжая при этом активно двигать тазом. Элис нож не убрала, однако настороженность из её взгляда исчезла.

     — Энергичней, красавчик, а то я начинаю засыпать! — укоризненно проговорила она.

     Я ускорился, но не потому что Элис так сказала, а потому что хотел чтобы всё поскорее закончилось. Не меняя позы, поочередно лаская то одну грудь, то другую, и оставляя на них кровавые отметины, в скором времени я дошёл до кондиции. Чувствуя, что я близок к финишу, Элис, успевшая кончить по меньшей мере, один раз, всё же убрала нож, и откинула голову назад.

     — Давай же, кончай! Заполни мою грёбаную дырку своей спермой! — воскликнула она.

     — Как-бы не так, стерва! — сказал я громче чем хотел, буквально за секунду до финала выдернув член из её дырки.

     Длинная струя спермы оросила её грудь, смешавшись с моей кровью. Вторая струя, гораздо меньшая, попала ей на бёдра и живот. Довольная Элис, собрала указательным пальцем немного спермы с живота, и принялась массировать им свою дырочку. Подняв голову, Элис сначала посмотрела на меня, а затем перевела взгляд на своего питомца, оправившегося от удара по печени.

     — Не стой столбом, тупая псина! Приберись! — рявкнула Элис, подняла с пола свой сапог, и бросила его в толстяка.

     Подбежавший к хозяйке Даг принялся очищать её от спермы своим языком. Отвращение по отношению к толстяку вновь сменилось жалостью. Элис действительно очень хорошо его выдрессировала, раз он с такой расторопностью выполнял все её извращённые прихоти.

     — Ну а ты, красавчик, немного отдохни, а затем на повторный заход. Только на этот раз делай всё в точности как я говорю, если не хочешь проблем, — проговорила она властным тоном, не подозревая, что бык-осеменитель больше не собирается плясать под её дудку.

     Очистив член от остатков выделений, я надел штаны, и посмотрел на дверь.

     — Даже не думай. Удрать с корабля тебе всё равно не удастся, но если всё же попытаешься...

     Не став дослушивать её болтовню, я резко рванул к окну. Прикрыв руками лицо, я пробил стекло своим телом, и выпрыгнул из каюты. Приземлившись на палубе, и сделав перекат в сторону, я запоздало вспомнил про нож. Резко посмотрев в сторону, я заметил как готовую совершить бросок ножа Элис схватил за плечи её питомец. Я не понимал, с чего вдруг выдрессированный толстяк осмелился поднять руку на свою хозяйку, но был очень благодарен Дагу, который фактически спас мне жизнь. Не став ждать чем окончится противостояние, я побежал в сторону главной палубы, но заметив бегущих мне навстречу автоматчиков, резко остановился. Посмотрев назад, и увидев ещё нескольких стрелков, отрезавших путь к отступлению, я без раздумья перемахнул через поручни, и спрыгнул с палубы. Посадка получилась не слишком мягкой. Отшибив себе весь бок, и скорее всего повредив пару рёбер, я все же нашёл в себе силы подняться на ноги, и бросился бежать прочь от корабля. Добравшиеся до поручней Мясники отправили мне вдогонку несколько автоматных очередей, и одна из таких очередей прошлась по песку буквально в полуметре от меня. С трудом добравшись до моря, я рухнул на колени, и попытался отдышаться, однако отдых в данной ситуации оказался непозволительной роскошью. Несмотря на то, что Мясники на палубе каким-то чудом меня не задели, находясь на открытой местности я оставался лёгкой мишенью. Судя по тому, что головорезы могли запросто прикончить меня, но вместо этого прекратили огонь, вышедшая победителем из схватки со своим питомцем Элис приказала своим шакалам взять меня живым. Придерживаясь ...  

     рукой за больной бок, я поднялся с колен и зашёл в море. Зайдя в воду по пояс, я услышал за спиной рёв мотоциклов, и ускорил шаг. Живя рядом с морем, я научился не только хорошо плавать, но и надолго задерживать дыхание под водой. Второй навык в данной ситуации был особенно ценен, т. к. именно от него сейчас зависело смогу ли я выжить или умру. Добравшиеся до берега преследователи, среди которых была и Элис, не стали заходить в воду.

     — Тебе некуда деваться, придурок! Если ты сейчас же повернёшь назад, тебе ничего не будет! — крикнула она мне вслед.

     Не поверив её обещаниям, я поплыл прочь от берега.

     — Ты сам этого хотел, придурок! Прикончите его! — приказала Элис своим подручным.

     Только я ушёл с головой под воду, как по водной поверхности прошлись автоматными очередями. К счастью, ни одна из пуль меня не задела. Опустившись на самое дно, и едва не запутавшись ногами в водорослях, я поплыл, но не вперёд, а вправо, стараясь отплыть от корабля как можно дальше. Я знал наверняка, что Элис не поверит, будто я утонул, пока не увидит моё тело своими глазами, и скорее всего прикажет своим верным псам прочесать берег. Возможно даже отправит небольшой отряд на противоположный берег. Стараясь не паниковать раньше времени, я упорно плыл вперёд. Находясь под водой так долго, насколько это было возможно, я уже собирался всплыть на поверхность, и пополнить запас кислорода, но в самый последний момент заметил, как кто-то посветил мощным фонарём в то место, где я собирался всплыть.

     Пришлось задержаться под водой ещё на десять секунд, и эти секунды показались мне вечностью. Едва свет с поверхности воды исчез, я тут же вынырнул, и стал жадно хватать ртом воздух. Мысль о том, что стоявшие на суше мотоциклисты снова посветят в мою сторону, и заметят рябь на воде, пришла мне в голову слишком поздно. К счастью, ангельским терпением головорезы Элис не отличались. Никого не найдя, головорезы вновь уселись на своих железных коней и поехали дальше. Только после того как они отъехали достаточно далеко, я поплыл к берегу. Выбравшись на сушу, и отдышавшись, я побрёл в сторону видневшегося вдалеке грота. Особыми иллюзиями я себя не тешил. Элис будет продолжать поиски до тех пор, пока не найдёт меня или хотя бы мой труп. Тайна о местонахождении главной базы Мясников должна была умереть вместе со мной прежде, чем я успею ей с кем-нибудь поделиться.

     Бен

     Я уже практически успел заснуть, когда прямо на меня грохнулся чей-то труп. Выбравшись из-под покойника, коим оказался друг здоровяка, я посмотрел вверх. Стоявшая над ямой Синтия сбросила вниз лестницу. Вместо короткой рваной юбки, на ней теперь красовались армейские штаны.

     — Быстрее поднимайся. У нас мало времени, — приказала она, и не став ждать пока я выполню её приказ, отошла от края ямы.

     Упрашивать меня дважды ей не пришлось. Выбравшись наружу, я заметил как вышедшая из землянки Синтия, на плече которой висел автомат, тащит к яме второго покойника, на котором не было штанов.

     — А ты оказывается, страшный человек, — сказал я совершенно серьёзно.

     — Скажи ещё что тебе их жалко! — огрызнулась Синтия, поправляя едва не упавший автомат.

     — Ни капельки. Ты ведь не всех их прикончила?

     — Только этих двух свиней. Лейтенант проспал всю заварушку, а парни ушли на разведку. К тому моменту, когда они вернутся, нам лучше убраться отсюда подальше.

     Для женщины, только что убивший двух человек, Синтия вела себя на удивление хладнокровно, от чего мне стало даже немного не по себе. Предположив, что кроме пьяного дезертира, в землянке есть что-то ценное, я направился было к домику, однако Синтия преградила мне путь.

     — Для мародёрства нет времени. Уходим, — настойчиво напомнила она.

     — Эти парни забрали все наши вещи и машину. Не знаю как ты, но я рассчитываю на компенсацию, — возразил я, не понимая к чему вся эта торопливость.

     — Я знаю где сейчас наша машина. Все припасы скорее всего тоже на месте, — заверила меня Синтия.

     Я хотел было поспорить, однако сильное жжение в груди и начавшая зудеть рука дали понять, что для споров сейчас не самое подходящее время.

     — Ладно, показывай дорогу, — всё же согласился я, почёсывая забинтованную руку.

     По словам Синтии, у дезертиров был тайник в двух километров от землянки, где они и спрятали нашу машину, а заодно и ещё какое-то барахлишко. Когда я попросил Синтию выдать мне оружие, грудастая какое-то время размышляла, но в конечном итоге всё же выдала мне пистолет с полной обоймой. Едва мы двинулись в путь, зуд усилился. Разматывая бинты, я заранее был готов к тому, что увиденное мне не понравится, и не ошибся. За то время, пока я сидел в яме, моя рука почти полностью почернела, а вены взбухли, расчертив её багровыми полосами. Выглядело это до боли жутко, и ничего хорошего не предвещало. В скором времени впереди показался холм, за которым мы и попали в засаду этим утром. Но не успели мы добраться до холма, как услышали выстрелы и чей-то крик. Я резко остановился, достал пистолет и присел. Синтия же схватилась за автомат, и побежала проверять что там творится. Едва она скрылась из виду, как меня начало знобить. Чувствуя, что дальше будет только хуже, я посмотрел на пистолет. Малодушная мысль покончить со всем этим и пустить себе пулю в голову была соблазнительной, но что-то удерживало меня от того чтобы претворить её в жизнь.

     «Не так и не сейчас!» — решил я, а затем размахнулся, и выбросил пистолет в траву.

     Вернувшаяся через пару минут Синтия сообщила, что стрелял паренёк-снайпер и мальчик для битья, возвращавшиеся обратно к своим. Будучи окружённый пятью упырями, дезертиры пошли на корм плотоядным монстрам, хотя и успели забрать с собой на тот свет пару тварей. Приняв информацию к сведению, я хотел было подняться на ноги, и продолжить путь, однако новая вспышка невыносимой боли не позволила сделать этого. По сравнению с тем, что я чувствовал сейчас, приступы в яме казались лёгким эротическим массажем. Это был самый настоящий ад! Я будто горел в огне, в то время как что-то разрывало меня изнутри. Боль была настолько сильной, что мне пришлось прикусить руку до крови, чтобы не закричать. Должно быть именно так себя чувствуют больные раком, оставшиеся без обезболивающего. Мне хотелось немедленно умереть, лишь бы прекратить эту боль, но всё что я мог сделать, так это с трудом шевелить руками. На то, чтобы просто подняться на ноги, у меня просто не было сил. Синтия с беспокойством поглядывала за моими страданиями, но что-либо предпринимать не торопилась. Увидев валявшийся в сторонке пистолет, я тут же пополз к нему. Перехватившая мой взгляд Синтия обогнала меня медленной вальяжной походкой, и подобрала пистолет.

     — Давай расставим все точки... — начал было я.

     — Да пошёл ты, — равнодушно сказала она, убирая пистолет за пояс.

     — Не будь стервой! Если ждёшь, что я начну тебя умолять...

     — Ничего я от тебя не жду, но стрелять всё равно не буду. Выстрел услышат упыри, а встречаться с ними мне что-то не очень хочется. Да и вообще, патроны надо экономить, — мстительно проговорила она.

     Я сжал руки в кулаки, жалея, что не перестрелял всю эту чёртову семейку при первой же встрече.

     — В твоих же интересах прикончить меня прямо сейчас, потому что если я выкарабкаюсь, ты сама будешь умолять меня о смерти! — процедил я сквозь зубы.

     Синтия усмехнулась.

     — Выкарабкаешься? Ты хоть сам то в это веришь? — спросила она с издевкой.

     Понимая, что сыпать угрозами бессмысленно, я решил сменить тактику.

     — А Эмма точно твоя родная дочь? Просто вы с ней совсем не похожи, и я сейчас говорю совсем не о внешнем сходстве. Ты — тупая фригидная сука, а Эмма девчонка с огоньком. Сосёт так классно, что забываешь обо всём на свете!

     — Заткнись, ублюдок! — повысила голос Синтия.

     Видя, что мне удалось задеть её за живое, я продолжил:

     — Да ладно бы только сосёт, так она ещё на члене так скачет, будто...

     Поток желчи был прерван ударом прикладом по лицу, от которого я потерял сознание. Провалившись в забытье, я перенёсся назад в прошлое, вновь оказавшись в опостылевшем отчем доме. Вернувшийся на ночь глядя отец, от которого несло так, будто он искупался в цистерне с выпивкой, в который раз попытался научить меня уму разума. Только на этот раз ему этого не удалось. Не знаю как так вышло, но я прикончил этого ублюдка в считанные секунды, и сделал это голыми руками. Которые, к слову, на человеческие руки были не слишком похожи. И только я перевёл взгляд на потрескавшееся зеркало, желая посмотреть в какое чудище превратился, как сон прервался. На дворе стояла поздняя ночь, и холм, ставшей моей спальней на последние часы, ярко освещал свет луны. Чувство, будто меня разрывают на части, тоже бесследно исчезло. Синтии поблизости не было, однако место грудастой предательницы заняли десятки упырей, окруживших меня со всех сторон. Непонятно почему, но разрывать меня на части они не торопились. Видимо брезговали, что и неудивительно. Вглядываясь в их уродливые лица, я вместо страха испытывал лишь раздражение.

     — Чего уставились, ублюдки? Пошли вон! — яростно прокричал я, зачерпнул горсть земли, и бросил в уродливую морду ближайшей твари.

     К тому, что упыри меня послушают, и начнут расходиться, я оказался не готов. Появившаяся догадка показалась мне совсем уж безумной.

     — Стоять! — громко крикнул я.

     Все как один монстры остановились, и посмотрели на меня.

     — Ты! — указал я пальцем на одного из упырей. — Подойди ко мне!

     Монстр послушно выполнил мой приказ. Мысль о том, что я по-прежнему валяюсь в отключке, и вижу сон, показалась мне самой правдоподобной. С какой стати плотоядные уродцы стали выполнять мои приказы? Разве такое возможно? Впрочем, одного взгляда на грудь, покрытую какими-то чёрными пятнами, хватило, чтобы понять что определение уродец в данный момент применимо и ко мне. Хотя боль отступила, и я вновь чувствовал себе нормально, глупо было надеяться, что всё закончилась. Отравившая мою кровь дрянь рано или поздно убьёт меня, а даже если не убьёт, то уж точно сведёт с ума. Но до тех пор, пока этого не произошло, я был полон решимости вдоволь попользоваться возможностями нового дара.

     КОНЕЦ ШЕСТОЙ ЧАСТИ