Покачивая бедрами, Алена зашла в кабинет директора. Предварительно она расстегнула дополнительную пуговицу на блузке, как делала всегда, когда предстоял разговор с начальством.

     — Вызывали, Сергей Викторович? — Спросила она, робко поглядывая на шефа.

     По кабинету директора были разбросаны бумаги, как будто бы там бушевал ураган.

     — Тут у нас полный хаос, — недовольным голосом сообщил директор, сбрасывая на пол несколько новых бумаг. — Подними-ка их.

     Алена подошла к столу и нагнулась, поднимая бумаги. Ее коротенькая юбка задралась и директор, положив голову на стол для лучшего обзора, увидел заштопанные кружевные трусики с лоскутами гидрокостюма.

     «Как странно... « — подумал директор. Он не сумел удержаться и протянул руку, ощупывая Аленину попу.

     Не выпрямляясь, Алена повернула голову и вопросительно посмотрела на шефа.

     — Вы что-то хотели, Сергей Викторович? — Несмело спросила, слегка покраснев.

     Директор привлек к себе Алену, усадил на колени и начал деловито мять ее грудь.

     — Какой у тебя размер груди? — Осведомился он.

     — Третий, — Немного приврала Алена. Она не первый год работала в рекламном бизнесе и знала, что без толики вранья не делается в этом мире ничего.

     — Третий? — Нахмурился шеф. — А почему не четвертый? Хотел тебе, Аленушка, повысить зарплату на четыре тысячи, а так придется только на три.

     Директор утомленно вздохнул и осуждающе поцокал языком. Его слегка выпуклые водянистые глаза посмотрели на девушку с укоризной.

     — Что же ты так подвела меня, Аленушка?

     Алена почувствовала, что краска стыда за собственную нерасторопность заливает ей уши.

     — Не знаю...

     — Что «не знаю»?

     — Как-то так получилось...

     — Что «получилось»?

     — Ну вот... не растет почему-то, Сергей Викторович! — Выпалила она, краснея еще больше от осознания того, как глупо звучат все ее оправдания.

     — Надо стараться, Аленушка... — Назидательно сообщил шеф, извлекая упругие дыньки Алениных грудей из бюстгальтера. — Надо стараться, моя хорошая...

     — Я буду стараться! — Обрадованная тем, что ей дали еще один шанс, отрапортовала девушка. Она выпрямила спину и даже хотела привстать, изображая юного пионера, присягающего вечно живой мумии, но заботливые руки шефа не позволили ей этого сделать. — Я буду стараться, Сергей Викторович... ой!..

     Она пискнула, потому что шеф болезненно сжал ее левый сосок большим и указательным пальцами.

     — Что «ой»?... — Хмуро поинтересовался шеф, выкручивая сосок.

     — Что вы... ммм... делаете... Сергей... ааааххх... Викторович...

     Не отвечая, директор приподнял ее попу и стал стягивать трусики. Тут Алена немного очнулась от любовного марева, затуманившего ее рассудок и даже попыталась вернуть трусики на место.

     — Я так не могу! — Сделав обиженное лицо, пожаловалась она. — Секс без любви невозможен!

     — И кого же ты любишь? — По-прежнему мягко, но уже с холодком в голосе поинтересовался шеф.

     В первую секунду Алена едва не начала перечислять: мужа, любовника, темнокожего индуса, с которым закрутила короткий роман несколько лет тому назад, армянина из параллельного класса, лишившего ее девственности, нескольких девушек, с которыми она постигала тонкости лесбийских отношений, ну и конечно же ее обожаемого Мастера, пыточный подвал которого она с недавних пор навещала три раза в неделю. Этими персонажами список не ограничивался, это были лишь самые яркие личности из списка, и она на секунду задумалась, обязательно ли перечислять всех или же стоит ограничиться только вышеупомянутыми. Однако, полный список был бы слишком обширен, а укороченный попахивал какой-то вопиющей нечестностью, поэтому Алена поступила дипломатично: назвала первый номер, стоявший в обоих списках, и далее замолчала, планируя выдавать максимум по одному имени в ответ на более детальные вопросы шефа, если таковые последуют.

     — Мужа... — Прощебетала она, скромно опустив ресницы.

     — Мужа? — Переспросил директор. Судя по тону, он уже начинал раздражаться. — А меня, значит — нет?!

     Алена подумала о тех минутах, когда в кабинете шефа, дважды в месяц, она получала из его рук зарплату и аванс, и не смогла скрыть правды:

     — И вас, Сергей Викторович... и вас я тоже люблю!

     — Не понимаю тогда, к чему эти кривлянья? — Недовольно пробурчал шеф, засовывая свои толстые, мозолистые пальцы во влагалище девушки. — Раздвинь ноги.

     Наклонившись вперед, Алена повиновалась, с мимолетным сожалением подумав о том, что не позволила шефу стянуть ее трусики тогда, кода тот хотел это сделать. Трусики, застрявшие теперь где-то на середине бедер, и так дышали на ладан — Алена собрала их буквально по кусочкам и кое-как сшила, решив сохранить эту вещь на память о первой незабываемой ночи, проведенной в подвале Мастера, в его крепких и безжалостных руках. Мастер порвал кружева в клочья, а заодно изрезал дорогущие штаны из гидрокостюма, которые Алена надела под нижнее белье перед встречей. Наивная — она думала, что гидрокостюм защитит ее. Но вышло иначе: дополнительное препятствие лишь разозлило Мастера и он стегал кнутом по ее обнаженному истомленному телу долго и больно.

     Теперь, по ее собственной оплошности, драгоценная реликвия, сохраненная ценой неимоверных усилий, вновь могла пострадать. Поэтому, не смотря на грубые движения пальцев шефа в ее киске, она не разводила ноги слишком далеко, а когда почувствовала, что пальцы достаточно увлажнились и проходят свободно — сдвинула ноги так, чтобы трусики упали на пол и можно было, подняв правую туфельку, оставить их болтаться на левой лодыжке. Шеф, решивший, что девушка сдвинула ноги из-за желания более острых и сильных ощущений, присоединил к двум пальцам третий и стал орудовать ими в самом сокровенном и нежном месте нашей бедняжки еще более интенсивно. Алена постанывала, пищала и даже подвывала, желая и не решаясь сказать шефу, что хотела бы, чтобы он не вел себя так грубо, а проявил бы чуть больше нежности и теплоты. Однако, она ничего так и не сказала. Мучительные ощущения с каждым толчком становились все более приятными и теплая тягучая волна разливалась по ее телу, распространяясь от низа живота по бедрам и позвоночнику, заставляя истерзанные шефом соски твердеть и набухать.

     Шефу, между тем, надоело его занятие. Он вытащил руку из алениной вагины, брезгливо скривившись, посмотрел на слизь, налипшую на пальцы, и тщательно вытер руку о ткань любимой алениной мини-юбки, оставив на ней мутные разводы. Он поманил ее к себе движением руки и показал глазами вниз, на собственные штаны, под которыми топорщился заметный бугор. Алена все поняла с полувзгляда. Она изменила позу: опустилась на колени, расстегнула директору ширинку, оттянула ткань его трусов, высвобождая стоящий колом член, заглотила его и уверенными отточенными движениеми стала делать минет. Когда-то муж жаловался, что ртом она работает вяло и неуверенно — Алена не обратила бы на его нытье никакого внимания, если бы схожие претензии не стал бы предъявлять и любовник. Тогда она задумалась всерьез и, осознав, что в этой жизни нужно что-то менять, принялась тайком в ванной по вечерам брать в рот трубку от акваланга и пытаться заглотить ее как можно глубже. Муж, прознав чем она занимается, разболтал замок в ванной и однажды ворвался туда, остервенело щелкая фотоаппаратом. От неожиданности Алена едва не подавилась трубкой — этот снимок вышел особенно удачным. Алена требовала, чтобы муж уничтожил фотографии, однако он сохранил их на своем компьютере в нескольких запароленных папках и впоследствии, когда Алена под каким-нибудь благовидным предлогом убегала на свидание к любовнику, неторопливо просматривал их, ожесточенно при этом маструбируя. Вдоволь накувыркавшись с любовником — не хватало только вишенки на торте: члена мужа во влагалище, истерзанном руками, фаллоимитатором и членом другого мужчины — Алена приходила домой и ...

 

     с легкой обидой расспрашивала супруга, почему он так охладел к ней в последнее время. Муж бурчал что-то невнятное, ссылался на работу, усталость и мировой финансовый кризис, отворачивался к стенке и принимался храпеть, изображая спящего. Алена обижалась еще больше, поворачивалась на другой бок и мстительно думала о том, как будет развлекаться с любовником завтра или послезавтра.

     Хотя директор и не отличался особенной чистоплотностью, Алена решила, что на этот раз привередничать не следует. Солоноватый вкус члена она вскоре перестала замечать; двигая головой вниз и вверх как хорошо налаженная машина, напрягала губы, сжимая возбужденную плоть мужчины, и старалась заглотить как можно глубже. В результате ее усилий шеф через несколько минут застонал и кончил, залив спермой ее лицо, грудь и блузку. Алена, как и положено хорошей девочке, взяла член в рот снова и выдоила из него последние капли, после чего облизала губы, изображая неземное наслаждение. Она знала, что мужики прутся от таких штучек. Директор убрал опавший орган в штаны, отдышался и ласково посмотрел на девушку, по-прежнему стоявшую перед ним на коленях.

     — Иди работай, Аленушка, — тоном доброго дедушки напутствовал ее он. — Сама же знаешь — план на работе горит...

     Алена поднялась, спрятала трусики в карман, застегнула блузку на две пуговицы и вышла в коридор. Пока она продвигалась к уборной для того, чтобы смыть с блузки сперму, накрасить губы и привести себя в порядок, сослуживицы — и даже некоторые сослуживцы — с завистью глядели ей вслед. Молодые сотрудницы делали ставки, на сколько ей поднимут теперь зарплату. Пожилые сотрудницы не участвовали в спорах: они знали таксу. Но Алена и не думала обращать внимания на весь этот гадюшник. Натягивая в туалете трусы, она подумала о том, как отреагирует ее драгоценный Мастер, прознав о сегодняшнем происшествие. Несомненно, накажет ее... От этих мыслей новая волна возбуждения прошла по ее телу. Она прислонилась к стене, задрала юбку, запустила руку в трусики, дотронулась пальцем до клитора и принялась маструбировать, компенсируя таким образом недотрах в кабинете директора. Вскоре она кончила, вымыла руки, почистила блузку и юбку, снова вымыла руки, посмотрела в зеркало, поправила прическу и подумала: «Наверное, он меня опять выпорет...»

     Алена верила в телегонию и втайне боялась, что вследствие ее не самой целомудренной жизни качества разных ее партнеров передадутся ребенку, когда она решит его завести. Кого она тогда родит? Темнокожего армяно-индуса? Да еще и гермафродита — если учитывать девушек, с которыми у нее также был секс. Мастер согласился с ней, сказав, что телегония, несомненно, является научно доказанным фактом; также он добавил, что блудниц в средние века пороли не зря. Средневековые люди прекрасно разбирались в телегонических тонкостях и знали, что сильное мучение полностью очищает ДНК распутной женщины от посторонних хромосом и вредоносных инфузорий-туфелек, проникших в женское лоно во время полового акта. Мысль о том, что все можно вернуть на круги своя, поразила Алену до глубины души. Она немедленно загорелась желанием посетить пыточный подвал Мастера, дабы очиститься духовно и физически. Мастер некоторое время помучил ее отказами, но затем разрешил придти. В последние минуты перед выходом Алена перетрусила и натянула штаны из гидрокостюма — однако, как уже говорилось выше, эта выходка не спасла ни ее попу, ни штаны. Очистив в ту мучительную, но прекрасную, ночь свою совесть и карму, Алена подумала вдруг, что раз уж Мастер привел ее в изначальное непорочное состояние один раз, то может делать это снова и снова — а она в перерывах между сессиями попеременно будет отдаваться любовнику и мужу. Теперь, после инцидента с директором, ей требовалась дополнительная порка. Она потерла свою круглую попку, уже предвкушавшую розги и кнут, вздохнула и решительно покинула туалет для того, чтобы вернуться, наконец, к проекту, над которым вот уже второй месяц трудилось их небольшое рекламное агентство.