Плюрализм — позиция, согласно которой

     существует несколько или множество

     независимых и несводимых друг к другу

     начал или видов бытия, оснований и

     форм знания, стилей поведения и пр.

     Давно это было... Но стоит мне увидеть женщину лет сорока, невысокую, стройную, с большими грудями, и довольно короткой стрижкой, как тут же всплывает в памяти тот день...

     После сдачи экзаменов (я закончил второй курс института) мы с мамой поехали на дачу к ее знакомой. Когда-то она вместе с ней играли в одной команде по гандболу. Моя мама была вратарем, а тетя Вика, хозяйка дачи, была центральным нападающим. Она до сих пор любит про это вспоминать: как они тренировались; ездили на сборы; отдыхали; и какое прекрасное тогда было время...

     Вообще, это был садовый участок с домом и баней. Тетя Вика жила одна, она была разведена. У нее была дочь, но в тот момент она отсутствовала. Училась в другом городе, и приезжала домой только на каникулы. В то время, по своей глупости, я считал, что сорок три года, это много. И женщина в таком возрасте — старая. Хотя очень скоро, буквально вечером, я понял, как был неправ!

     Приехали мы в субботу около десяти часов утра. Тетя Вика была в отпуске и поэтому проживала в саду. После легкого перекуса, мне было велено, натаскать воды в баню и нарубить дров. Это, конечно, то же не отдых, но в этом есть, хоть какой-то смысл! И выполнив задание, я ушел на пруд. А моя мама и тетя Вика, встав (извините за выражение) раком, принялись обрабатывать садовый участок. Ну, сами понимаете выпалывать сорняки, что-то, где-то подкопать, пересадить и прочая, и прочая, и прочая... Сам я не садовод, и честно говоря, не понимаю, как это так все выходные провести на карачках в саду, а еще после этого называть проведенное время отдыхом!

     Ну а вечером, после ужина состоялась помывка. Первым отправили меня, чтобы после самим не торопясь насладиться процессом. Как потом оказалось к бане было припасено пиво и сушеная рыбка, причем в довольно большом количестве. Я зашел, не торопясь, по хлестался в одинокого веничком, помылся, и освободил помещение для следующей группы. А когда мои дамы уходили мыться, тетя Вика шепнула мне, пока ее не слышала мама: «Там, в холодильнике, есть пиво! И если хочешь, пару баночек можешь оприходовать. Ну а рыбка на столе». Ну, если все досконально осмыслить, то вот это пиво и дало толчок, дальнейшим событиям.

     Зная, что мыться они будут долго, с перерывами на отдых и остывание после парилки, в которую они делали не меньше трех заходов, я спокойно расположился за столиком около дома. Достал одну баночку, почистил рыбку, и приступил к самому главному. То бишь потреблению пива с одновременным поеданием сушеной рыбки. Как всегда одной баночки оказалось мало, кончилась она, как то быстро! И помня о разрешении, я вскрыл и вторую банку. Ну как водится, закурил. Видела бы меня мать, в этот момент! Вообще-то, она мне не запрещала «все это безобразие», но и восторга, особого не испытывала.

     Скажем так, после двух литров пива, а банки были емкостью литр, мне захотелось отлить лишнего. Но идти на другой край сада в туалет, как-то не хотелось. Уже начало смеркаться, и я без задней мысли, зашел за баню. Это было рядом, около забора, совсем забыв, что туда выходит окно из моечного отделения. Когда-то там стояло рифленое, непрозрачное стекло, но потом его сломали, и теперь половина окна была заделана обычным стеклом.

     Облегчившись, я случайно бросил взгляд в окно, и малость оторопел. Ну, все прекрасно понимают, что в бане моются обнаженными. Вот и тетя Вика, сидела на лавке, ко мне лицом, и мыла голову. Я вздрогнул, мне показалось, что она меня видит! Но уже в следующее мгновения я сообразил, что ее глаза зажмурены, а лицо намылено.

     Прекрасно понимая, что это непросто нехорошо, а даже постыдно — подглядывать, я тем не мене не мог отвести от нее взгляд! Мой член, вперед меня сообразил, что находится перед ним, и стоял в полной боевой готовности, выпирая большим бугром в брюках!

     Ее руки были подняты к голове, а груди, ну не знаю, скорее пятого размера, призывно так колыхались, когда она шевелила руками. Абсолютно белые, на фоне загоревшего живота, они бросались в глаза. Крупные коричневые соски, окруженные большими ореолами, приковывали взгляд. Ну а их большой размер, вызывал дополнительное возбуждение! По сравнению с грудями моей мамы, которые я пару раз случайно видел, это было что-то!

     С трудом оторвав от этих прелестей глаза, мой взгляд скользнул вниз. Небольшой животик, а ниже, черные кучеряшки лобка. Колени, чуть разведены в стороны, но не настолько, чтобы я что-то увидел из-за ее волос. Поняв тщетность своих попыток, что-либо рассмотреть у нее между ног, я поднимаю глаза, и наши взгляды встречаются... Несколько секунд мы смотрим, друг на друга, потом она делает свирепое лицо, а я быстро ретируюсь в сторону, успевая увидеть, как на моих глазах набухают, становясь больше, ее соски.

     С горящим от стыда лицом я возвращаюсь за стол и трясущимися руками прикуриваю сигарету. Меня, как шестнадцатилетнего пацана застукали, когда я, хоть и случайно, подглядывал за матерью и ее подругой! Когда они мылись в бане! Тут же внутренний голос возражает: «А там не было мамы!». И я, как шизофреник отвечаю ему: «В пределах видимости! Но она ведь находится там!». В общем, переживаю и готовлюсь к нагоняю. Представляю, как будет стыдить меня мать, как наорет на меня тетя Вика...

     Когда они вышли из бани, я был готов ко всему, но... ничего не произошло! Только тетя Вика, так странно посмотрела на меня, и... промолчала. Потом мы еще с полчаса сидели за столом, женщины пили пиво, разговаривали, а я молчал, не смея поднять на них глаза.

     Затем тетя Вика сказала: «Антон, ты посиди пока здесь. Мы с твоей мамой пойдем, переоденемся. Я постелю ей, в комнате около кухни и уложу спать. Смотри, у нее глаза слипаются. А потом тебе, и когда постелю, позову тебя». Я молча кивнул, и они зашли в дом.

     Зажегся и погас свет в комнате рядом с кухней. Потом прозвучали шаги по лестнице, и загорелся свет наверху. Затем он потух, и через пару минут тетя Вика, в накинутом поверх сорочки халатике, вышла на крыльцо. Света было достаточно. Было полнолуние, и на улице около дома стояли два фонаря. Она внимательно посмотрела на меня и вдруг сказала: «А дай-ка женщине сигаретку! Правда, давно не курила... Но вот, что то захотелось!». Я молча протянул ей сигарету, зажег огонек зажигалки. Она прикурила.

     Глубоко затянулась, и смачно выпустив дым, произнесла: «А ты зачем в окно подглядывал?». Я почувствовал, как у меня сильно забилось сердце и заалело лицо. Опустил голову, ничего не говоря. А она продолжила: «Что никогда голых баб не видел, что ли? Вроде уже здоровый бугай!». «Я нечаянно», прошептал я. «Я решил там отлить, после пива... И случайно посмотрел в окно. А там Вы... Моетесь... Раздетая...», продолжил я. Потом медленно поднял голову и глянул ей в лицо. Она удивленно смотрела на меня. «Интересно, а что я в халате должна была быть? Ты что, до туалета не добежал?», пошутила она. «Да нет. Поленился», сознался я. Она весело рассмеялась. «А я-то подумала...», сказала она, не закончив фразу.

     Сделав еще пару затяжек, и потушив сигарету, она вдруг спросила: «Ну и как?». Я не понял, и переспросил ее: «Что как?». Она весело улыбнулась: «И как я там выглядела?». Я покраснел еще сильнее, и с трудом подбирая слова, ответил: «Как нимфа! Красивая! Очень!». А потом, осмелев, добавил: «Ну, я, даже возбудился!». Она опять весело рассмеялась, и, встав, пошла в сторону бани. На пороге повернулась ко мне и произнесла: «Пошли. Раз уж мы не спим. Поможешь мне. Там надо прибрать... «.

     Я довольный, что все так закончилось, встал и вошел в предбанник. И не зажигая свет, прошел в мойку. Там было темно, и я не сразу рассмотрел, что тетя Вика стоит ко мне лицом, и снимает халатик! Пока я соображал что, к чему, она сбросила сорочку и осталась ...

 

     в одних трусиках, а потом шагнула ко мне...

     Я почувствовал, как она прижалась ко мне. И опять, пока я соображал, мое тело отреагировало само. Едва ее рука легла на мою промежность, мой член встал! Да так, что я почувствовал, что он вылез из штанов, оттопырив резинку. Я хотел спросить: «Что Вы делаете?». Но ее вторая рука сомкнула мои губы, и она срывающимся шепотом произнесла: «Молчи! Проказник! А не то мы разбудим твою маму, и мне придется рассказать ей, как ты подсматривал за нами в бане, а потом обманом завлек меня сюда!!!». Произнося это, она одновременно дернула мои спортивные штаны вместе с трусами вниз, и они сползли до колен. Мне стало неловко, и я попытался руками прикрыть «срам» руками. Но они натолкнулись на ее руку, которая не дала этого сделать. Она уже крепко, но нежно обхватила мой орган, медленно дроча его. Я всхлипнул от возбуждения и неожиданности. Потом она, приблизив свое лицо к моему, добавила: «Ты будешь молчать?». Я согласно закивал в ответ, мои глаза уже отчетливо видели ее в полумраке.

     Убрав руку с моего лица, она еще притянула меня к себе и, привстав на цыпочки, впилась своими губами в мои. Мой, торчащий как кол, член уперся ей в живот! И опять пока я решал извечную задачу: «Что делать?», мои инстинкты заставили обнять ее, теснее прижав к себе. Это был такой поцелуй, через не хочу и не понимаю, но горячий и сладкий! Я, конечно, понимал, что так нельзя и это неправильно, но переполненное гормонами тело не повиновалось мне! Её язык проник в мой рот, и от его выкрутасов, я «потерял голову», а, наверное, и обе!

     Сколько мы так стояли и целовались, я не знаю. Потом ее рука опять принялась «терзать» мой фаллос. У нее были сильные, но в то же время нежные руки. Дальше она развернула меня и просто усадила на лавку, попутно стянув полностью одежду, штаны с трусами и футболку. Пока я приходил в себя, она, протянув руку, достала с полки свечку и зажгла ее. Желтый, неровный свет, нервно дергающийся от порывов воздуха, ослепил меня. Прилепив огарок к той же полке, она встала на колени и, схватив член двумя руками, стала его ласкать.

     Все что происходило со мной, казалось ирреальным. Я был тут, но создавалось впечатление, что я смотрю на все со стороны! И только когда она стала вылизывать головку члена, я понял, что это не сон. И дело не в том, что дурно это или нет, хочу я это, или против... Меня никто не собирался спрашивать, а сам я находился под сильнейшим впечатлением происходящего. И еще вопрос: «Даже если бы я смог это остановить, то пошел бы это?». Моё сознание раздвоилось, тело получало приказы от мозга на двух уровнях — сознательном и бессознательном. А бессознательно я желал этого и хотел продолжения! С другой стороны, мне было до безумия приятно то, что она со мной делала, но и также безумно неловко находиться перед ней в обнаженном виде, особенно теперь, когда появился свет. Я просто стеснялся своей наготы! Поняв это по моему виду и напряженному телу, она оторвалась от столь увлекшего ее занятия. С лукавой усмешкой, посмотрела на меня, и произнесла: «Ой! Ну как мне нравится, когда мальчики так реагируют! Расслабься... и не комплексуй! У тебя все получится, да и я помогу!».

     И это стало последней каплей... Я почувствовал, как там внизу, словно что-то взорвалось, и из моего органа стала извергаться сперма. Она выплескивалась с такой силой, что попала тете Вике на лицо, часть осела на волосах и упала на лавку! Я несколько съежился, не представляя какую реакцию, вызовет данный инцидент...

     Но она только рассмеялась и сказала: «Ну вот, мой мальчик, ты и стал, в некотором, роде, мужчиной! Но я надеюсь, что сегодня, мы с тобой вместе пройдем этот путь до конца!». Она пальцем собрала сперму с лица и попробовала ее на язык: «Очень вкусно! Так держать!». От этих слов и поглаживания ее пальчиками моего члена, он снова встал! Я резко выдохнул, только теперь до меня дошло, что со времени семяизвержения и сего момента я не дышал.

     Все это несколько разрядило обстановку, и я расслабился. А она одной рукой и ртом продолжала приводить мою потенцию в соответствии со своим желанием, в то время как вторая скользнула вниз. По ее движениям я понял, что она мастурбирует! У меня появилось большое желание понаблюдать за этим процессом. А буквально через пару минут она заставила меня лечь на пол, проговорив: «Давай, ложись здесь! Пол чистый... «. Если честно, то меня в то момент интересовало, не чистота пола, а само продолжения. Я хоть и был девственником, но не был дураком и безграмотным кретином, и прекрасно осознавал, что это не конец...

     К этому моменту, мой долготерпеливый товарищ опять стоял как вкопанный, причем далеко не в горизонтальной плоскости. От напряжения его выгнуло почти вертикально! (По отношению к стоящей фигуре!) Она тихонько фыркнула: «Ну как же мне нравятся молоденькие! Сколько им не давай, а через несколько минут они опять хотят!», и, скинув свои трусики, уселась на мой член сверху. Я ощутил ее тяжесть, горячую вульву на моем члене и хлюпающую сырость! Причем это вызвало во мне ещё большее возбуждение.

     А она, чуть посидев, уперлась руками в мою грудь, и стала скользить своими гениталиями по моему органу и бедрам. Я с интересом наблюдал, как моя головка то вылазит из-под ее волосатого лобка, то пропадает внутри. Похоже, ей эти движения доставляли очень большое удовольствие, так как она начала стонать и пыталась крепче прижаться своей промежностью к моему паху. Вскоре он совсем намок от ее соков... И в этот момент она привстала и с громким звуком: «Хлюп!», села на мой предварительно поднятый вертикально член!

     Мы почти одновременно издали звук: «Ах-х...», и я почувствовал как мой стержень, несколько с натугой вошел в ее влагалище! Она остановилась, а я почувствовал кожей теплоту, даже горячесть ее вагины, обжимающей член со всех сторон!"Да!», воскликнула она, замерев, и на ее лице появилась мечтательная улыбка. Чуть поерзав, она начала сначала медленно, а потом все быстрее скользить по моему фаллосу: вверх-вниз... И правда, говорят, что коитус проходит на уровне подсознания. Не имея никакого опыта, первый раз, в жизни совершая оный, я тем не мене уже через несколько секунд стал подавать таз вверх, когда она двигалась вниз.

     Она откинулась назад и ее большие, мягкие, и такие аппетитно былые груди, с темными набухшими сосками, смотрящими в разные стороны, закачались у меня перед глазами. Не осознавая себя, и не контролируя свои действия, я поднял руки и ухватился руками за них! Она охнула, когда мои руки соприкоснулись с ее грудями, и прошептала: «Да! Молодец, мой мальчик! Сожми их крепче, сдави! Покрути мои соски... да сильнее же!». Я как робот выполнял ее команды, плохо сознавая что, и как я делаю, я был на вершине мира, блаженства и... Но меня опять хватило ненадолго, пять минут и я опять отстрелялся уже в ее вагину.

     Но как это ни странно она продолжала скакать на мне, а мой «битюг», и не собирался падать. () Ну, чуть опал, но ее скачки заставили его подниматься вновь. «Охи, ахи, вздохи, сдерживаемые стоны», и вот я увидел, как напрягся ее живот, и ее буквально бросило на мою грудь. Она кончала! Я почувствовал, как дрожит сидящее на мне тело, как ее всю выкручивает. Как ритмично сжимается вагина, и в этот момент меня то же скрутило! Огонь, возникший в паху, перекинулся выше, и я опять излился в нее...

     Было хорошо, вот так просто лежать, хоты несколько мешало довольно тяжелое тело тети Вики, придавившей меня сверху. Мы тяжело дышали. Она приподнялась и, слезая с меня, тяжело перекатилась набок. В момент, когда член покинул ее вагину, там громко хлюпнуло... По лицу тети Вики пробежали гримасы: от непонимания до страха. Она заглянула в мое довольное лицо и грозным шепотом спросила: «Ты кончил?!... «. И я, без задней мысли похвастался: «Да! Даже два раза!». Она чуть опешила и произнесла: «В меня?». «Да», сказал я. И тут она грязно выругалась, да так, что у меня уши в трубочку свернулись, а потом добавила: «Ах ты, грязная, похотливая скотина! У тебя совсем нет мозгов? Ты же взрослый парень! А если я забеременею!?... «. До меня начало доходить: «А ведь могут быть и дети!». «Ну, нельзя же быть таким инфантильным. Прежде чем спускать, надо спросить у женщины, а можно ли?!», продолжила она, и добавила уже тише: «Теперь надо хотя бы проспринцеваться... Ну, ты и «'молодец'»!?». Она тяжело встала и пока накидывала халат, сказала: «Давай мойся, и иди спать. Матери ни гу-гу! А то она нас обоих порешит!», и вышла из бани.

     Я обмылся еще теплой водой, натянул свои вещи и пошел в дом, ложится спать. Но мне долго не удавалось уснуть. Перед глазами вставали картины произошедшего, а на душе было пакостно. Несмотря на то что я стал настоящим мужчиной, и приобрел драгоценный опыт, меня не оставляло чувство, что меня просто использовали, для решения своих, женских проблем... Меня ведь просто никто и не спрашивал: «А хочу ли я так?!... «. А использовав, отложили в сторону, как ненужную вещь! Это делало все каким-то неполноценным, что ли? А возможные последствия, вообще, угнетали. Что, теперь мне придется на ней жениться? Если что!... Так я и уснул, не придя ни к какому выводу... Утром, когда я встал все было тихо. Только перед отъездом тетя Вика подошла и попросила у меня номер мобильника, сделав страшные глаза и пробормотав: «Ну, мало ли во что это выльется... «.