Я видно не та девушка, чьи мечты сбываются.
У меня лучше получаются кошмары.

     Эльвира Повелительница Тьмы

     Утро началось с убежавшего кофе. Смылось оно недалеко, по плите и вниз на пол. Пока Лиза на него осуждающе смотрела — подгорел тост. Те, кто ел подгоревшие тосты знают это странное состояние, ешь и думаешь, какого черта я продолжаю есть гадость? Лиза задумчиво поскребла тост ножом и вздрогнула от телефонной трели.

     В этот дом редко звонили, и она с опаской сняла трубку. «Лиза? Ах, солнышко, звоню по поручению мистера Брюса. Он немного приболел, по просил передать, что завтра обязательно ждет Вас. Слышите? Непременно приходите завтра! Мистер Брюс горячо настаивает, чтобы Вы пришли!»

     Лиза еще немного послушала щебетание Елены, секретаря адвоката, потом осторожно завершила разговор и задумалась. Неужели Брюс оказался таким слабым, что не выдержал разового донорства? Спасибо ему, конечно, за возвращенные силы, она с его помощью перестала сутулиться и пропал этот ужасный холод в груди. Но удивительно как на мало его хватило. Такой крепкий с виду.

     Лиза сожалеюще поцокала языком и вдруг замерла. Эдвард! Молодой и явно более болезненный. А она вчера взяла намного больше, чем в адвокатской конторе. Увлеклась и забрала энергию на восстановление внешности. Лиза заметалась, ругая себя, собираясь по дому, чтобы срочно побежать навестить Эда, узнать не слег ли. И уронила полунадетую туфельку от сильного стука в дверь. Если день не удался с утра, жди продолжения.

     ****

     Дом был картинно старым, как со стилизованной интернет-заставки. С желто-серым неровным камнем, мхом на скосе могучих оконных наличников, отколотыми и уже заполированными ладонями вдавленностями на дубовых перилах крыльца. При этом здание ухитрялось выглядеть ухоженным и даже подчеркнуто жилым. Мозаичные стеклышки на двери блестели и переливались, из трубы вился гостеприимный дымок, а на крыльце было ни травинки, ни листика, идеально чисто. Александр занес руку, чтобы еще раз стукнуть бронзовым молотком, но дверь уже открывалась, и он застыл, как давно не делал, наверно с последних классов школы. В проеме стояла девушка лет 18-ти. Худенькая до прозрачности. Хотя нет, с грудью у нее все было неплохо, даже как-то провокационно из-за открытого ворота ситцевого домашнего платья. А вот лицо вышибало дыхание совсем. Гладкостью светлой кожи, сиянием поразительно синих глаз с длиннющими черными ресницами, и даже прикушенная сердито нижняя губка была в тему. Девушка склонила голову набок, рассматривая застывшего полицейского, и каскад темных переливающихся локонов упал на высокую грудь. Красавица немного помолчала, рассматривая застывшего полицейского.

     — Вы умеете говорить? — с интересом спросила она.

     Иногда внешность потрясает, но стоит деве открыть рот и проскрежетать пару слов, как появляется уважение к хитрости пауков. Запаковал пару вкусных твердых кусочков в многочисленные обертки и вручил. Пока дама сопя развернет листик за листиком, пока сдерет сосредоточенно липкие узелки, займет ротик грызением, глядишь, в приятной тиши заботливый паучок уже начинил тыл увлекшейся красавицы паучатами.

     Александр иногда даже боялся этой неприятной секунды первых звуков, так велико бывало разочарование. Но девушка не обманула его замеревшее в восторге сердце. Переливчатый и при этом бархатистый голос ласкал слух, как будто выпускал каждое слово волшебной птичкой в утреннее небо. Слова вспорхнули и... привели стража в чувство.

     — Кхм. Простите мисс...
— Можно просто Лиза.
— Мисс Лиза, с сожалением должен известить о смерти Вашего соседа, Эдварда Минто.

     Девушка вскрикнула, прикрыв рот рукой, и пошатнулась.

     — Собака показала, что он бродил по двору и заходил к Вам. Не подскажите когда это было и по какому вопросу навещал Вас мистер Минто?

     Сдавленный вскрик. Когда под ноги осело обмякшее девичье тело, Александру осталось только подхватить ее и выругаться на себя сквозь зубы. Вот осел. Ну а как можно было мягче спросить? Да вот так, сделал как мог.

     *****
В больнице все сияло профессионализмом и педантичным равнодушием. Их быстро приняли, Лизу на тележке отвезли в приемную и, сунув под нос вонючее лекарство, сообщили, что лучше остаться до вечера, сейчас помоют и освободят палату. Девушка пришла в себя, лихорадочно обдумывая ситуацию. Возможно, это ее вина. Дядя постоянно говорил, что нельзя рисковать обычными людьми, нужны специальные породные доноры. Но где их теперь взять. Возможно, она стала убийцей. И, тоскливо всхлипнув, девушка вцепилась в сержанта.

     В итоге Александр сидел в общем коридоре на диване, держал обнявшую его Лизу и чувствовал себя не в своей тарелке.

     Во-первых, ему пару раз сообщили, что полиция совсем не уважает деликатную девичью психику. И это его обидело, тем более оправдаться ему никто не дал. Только рукой раздраженно махали, дескать, да помолчите вы. Во-вторых, ближайшая больница оказалась маленькой и недоукомплектованной. Поэтому его как-то естественно включили в процедуру переодевания плачущей девушки. И он, черт дери, держал ей голову и успокаивал, пока в приемном покое молоденький медбрат как-то поразительно медленно и ласково стаскивал платье и натягивал балахонистую больничную рубашку.

     Сержант посмотрел на милую прикушенную губку и, вздохнув, обнял ее крепче, накинув одеяло на маленькие ножки. Придется поддержать малышку, но как ни к месту перед глазами стояло видение нежного животика с изящным узелочком пупка... И почему-то в больнице дурманяще пахло. Тряхнул головой. Вот влип.

     Лиза схватилась за него тонкими пальцами и поймала своей фантастической синью глаз. Ему показалась или там мелькнула пара сияющих искр..

     — Как он... умер?

     Полицейский осторожно поерзал, обдумывая ответ. Он вообще двигался осторожно, то ли боясь поломать своим неформатным телом хрупкие больничные конструкции, то ли опасливо относясь именно к ней, Лизе.

     — Эдвард Минто поскользнулся на лестнице, когда вешал новую лампу, мисс. По несчастному стечению обстоятельств его вынесло в окно. Так что вся лужайка в осколках. Умер быстро от оконного стекла, скорее всего даже не успел испугаться.

     — Новую лампу? — голос девушки окреп и звучал удивленно, — надо же какая... странная случайная смерть.

     Полицейский пожал плечами. Смерти он видел всякие, и большинство из них были если не странные, то случайные точно.
Лиза прикусила пальчик и задумалась, прижавшись к надежному плечу сержанта полиции. Интересно, как мог Эд вешать эту здоровенную лампу, если она лично видела ее раскрошенной почти в пыль?
Значит... смерть подстроена. О чем-то дядя предостерегал ее, вспомнить бы...

     — Я не буду излишне груб, если поинтересуюсь видели ли вы его вчера? — подбирая слова решился мужчина.

     — Видела. Отчего ж не видеть — рассеянно ответила девушка, явно думая о чем-то своем.

     — Кхм... И вас не затруднит рассказать когда это было и как вел себя мистер Минто? Не был ли он расстроен чем-то или взволнован?

     — Вечером. Часов в 9 он уже пошел домой. Взволнован, да, пожалуй, но ничего особенного. У молодых людей это бывает.

     Александр понятливо качнул головой. Действительно, рядом с такой девушкой у молодых людей волнение объяснимо.

     — Смерть наступила примерно в 3 ночи. Так и умер, вцепившись в лестницу...
Сержант сообразил, что его опять несет и замолчал.

     Она обернулась и внимательно окинула взглядом его загорелую кожу на скулах, короткий военный ежик и широкую мускулистую шею, не дававшую застегнуться форменному воротнику. До полного восстановления сил ей осталось совсем немного. Один «правильный донор», как смеясь говорил покойный дядя. А где она найдет экземпляр лучше, чем этот амбал, выглядящий для ее голодной сути как вишенка на вершине торта.

     Самой у нее выжить не получается, люди вокруг какие-то одноразовые, скоро начнутся шепотки за спиной. А рисковать больше нельзя, убила не она, но смерть ...

 

     Эда явно не случайна. Так что нужно отдать должное последнему блюду в этом городе (Лиза эгоистично вдохнула волшебный тестостероновый запах от прижавшегося плеча), а потом собрать вещи и рвануть в Вегас. Тетя Годива та еще сука, но не откажется же помочь родной крови.

     — Вы побудете немного со мной? Не уйдете, бросив в таком состоянии? — прошептала страдалица и заглянула в глаза мужчине.

     Александр редко терялся, но сейчас не получалось сообразить что ответить. Тем более девушка извернулась змейкой и обхватила его торс руками-ногами как маленькая обезьянка. И горячо задышала в шею. Руки рефлекторно обхватили ласковое тело, пальцы зарылись в каскад шелковистых волос. Бедняжка. Каково ей узнать, что сосед, с которым она недавно общалась, взял и ушел в мир иной. Он гладил и бормотал разумные и нужные слова, она тихонько дышала в шею и возюкала ладошками по груди, наверно засыпая. Ему показалось или он начал терять голову от этой малышки?

     — Чшшш. Все будет хорошо, — подтянул одеяло и полностью накрыл до плеч теплым шатром, — я рядом, посижу с тобой.

     А сам надеялся, что она побыстрее заснет и не заметит как площадь, на которой расположилась, приобрела несколько холмистый рельеф.

     Тут девушка мягко и удивительно гибко развернулась. Александр увидел закрытые сонно глаза и расслабленную полуулыбку в уголках невинных губ. Она явно заснула.

     Вместо спины он пару раз, по инерции продолжая ее гладить. проехался под одеялом не по спине, а вполне по весомой девичьей груди. И замер. Она недовольно нахмурила спящий лобик и сама потерлась о его ладонь. Один из шаловливых сосочков ткнулся в тканевую складку между пальцев сержанта, и бравый полицейский, не выдержав сжал его.

     Коридор был полуосвещен, но время от времени по нему пробегал то врач, то молодой медбрат из приемной. И сердце начало стучать как сумасшедшее. Накинутое им одеяло скрывало медленные движения рук, теплое тело терлось о его ладони, вызвая очередной прилив к паху. Сонная девушка все делала за него, явно получая удовольствие во сне. И он не смог почему-то сдержаться, хотя всегда гордился силой воли, уж слишком часто озабоченные домашние кошечки, выпроводив мужей, норовили вызвать полицию по пустякам. Он всегда знал как держать на расстоянии таких текущих сук. А тут... не смог. Руки сами, заболев сепаратистским настроением, начали ласкать прижавшееся тело под покровом одеяла.

     Она сидела полностью оперевшись на него спиной, руки грели его бедра по сторонам, а сама она плавно покачивалась, ласкаясь о руки. И он не нашел ничего лучшего как залезть в широченные рукавные проймы больничного балахона и сжать ее грудки ладонями. Кожа к коже.

     Это было какое-то безумие. Он кружочками обводил ее сосочки, касался их кончиками пальцев, замирая душой. И с поразительной ясностью осознавал, что не сможет выпустить из рук эту малышку и сделать вид, что ничего не было. В конце концов он взрослый мужчина, и его католическая семья давно ждет нежную воспитанную невесту в семью. Это, конечно, было неправильно, что он вот так, до свадьбы, но он обязательно все исправит.

     — Любимая, — выдохнул Александр, — обхватив ладонями сисечки снизу. «Вот ведь засада» — подумала Лиза. Ее феромоны были неуправляемы, и влияли на всех мужчин по-разному. Этот почему-то решил влюбиться.

     Сержант прижимал ее к себе как любимую игрушку и увлеченно ласкал, уже вызвав пару косых взглядов медбрата. Видно ничего не было, но парень был прожженный и волнообразные покачивания одеяла воспринял с подозрением. К счастью, медбрата позвал врач, не дав возможности внимательно посмотреть что твориться на диване.

     Могучие руки сержанта мяли так, что Лиза улетела бы уже пару раз, если бы хоть немного могла себе помочь. Поэтому ей пришлось сонно постонать и поерзать на члене, чтобы как-то его подбодрить. И ласковая рука спустилась вниз. Ножки давно разъехались в стороны, сержант отодвинул тесемку трусиков и легко накрыл кругленький лобок, мизинцем чувствуя нежность бутончика любимой. Он уже все для себя решил и теперь по — хозяйски изучал достоинства своего приобретения.

     Открывшиеся глазки будущей невесты Александр встретил покровительственным «Шшш, любимая... Сейчас все будет хорошо». И начал поиски клитора. Лиза была бы не прочь побыстрее к перейти к поглощению энергии, в просторечье минету. Но свободу воли ей давать не собирались. Ее крепко держали мощные как бревна ручищи, одна теребила соски и крутила грудки, обхватывая снизу и вращая ими как дулами пушек. Вторая нашла пытавшийся спрятаться, но не преуспевший в этом клитор, и, теперь смачивала его в выделениях, уже щедро текущих из влагалища.

     Эту нарастающую вакханалию немного остановил прискакавший любопытный медбрат, который попросил девушку ответить на вопросы, чтобы заполнить карту. Сержант со скучным лицом делал вид, что просто держит ее в руках. И даже не перемещал руку, державшую ее за грудь. Зато другая его рука, полностью задрапированная складками, вцепилась в клитор и горячо его терла. Лиза жалобно смотрела на медбрата как сбитый машиной олень, и срывающимся голосом называла данные. Сержант делал честные глаза и подбадривающе кивал головой, скотина. В самый ответственный момент Лиза не удержалась и застонала прямо в лицо медбрату.

     — Моя принцесса устала, — укоризненно заметил сержант, — так какая у нас палата?

     На кровать девушка рухнула и задергалась, пытаясь уползти от большой и сильной любви. Сержант закрыл дверь палаты на замок и развернулся к ней, счастливо улыбаясь. Зрачки полностью заполнили радужку. Это усилившиеся в последние дни Лизиными феромоны абсолютно сорвали ему крышу.

     «Где-то я видела такие глаза», — обреченно подумала девушка, — «как у демона.»

     — Сладкая моя, — прорычал сержант, — нам помешали, но теперь мы продолжим.

     И сорвал с нее одеяло. Полюбовавшись, он задрал больничную рубашку на голову, замотав ей таким образом и руки наверх.
Дорвавшись, сосал ее припухшие сосочки, и девушка невольно выстанывала в ответ. Она почувствовала как лепесточки ее лона растянули в стороны. А клитор обхватили жесткие влажные пальцы. И он ухитрился дрочить набухший комочек, двигая вверх и вниз сложенными кончиками. Господи, она ничего не видела в наброшенной на голову рубашке, только подчинялась железным пальцам, а голод суккуба внутри нее сворачивался и разворачивался змеинными кольцами. И мир взорвался ее звериным криком, в экстазе и жажде, рычании и желании большего. Кончала и кричала, ощущая нарастающий голод.

     Александр гладил и целовал бьющиеся в оргазме ножки, прикусывал нежные коленки и успокаивающе мягко пошлепывал по клитору.
Лиза увидела свет, когда он опустил рубашку и заботливо укрыл ее одеялом.

     — Солнышко, — его абсолютно черные без белков глаза пугали, — я еду к родителям сообщить, что нашел тебя. Ты теперь не напряжена и хорошо поспишь, — он поцеловал в лоб и счастливо вздохнул — А я потом приеду и заберу тебя. Спиии.

     Открыл замок и вышел из палаты, оставив ее встрепанную, раззадоренную и дико голодную. Ушел он необычайно бодрым, по глаза накаченным ее ароматами и абсолютно полным. Динамист хренов. Урод. Чертов полный донор.

     Мужчины — это бесконечное разочарование, убеждала себя она. Нельзя судить по обертке. За красивым фасадом может скрываться какой-нибудь религиозный фанатик, соблюдающий пост. Или, того хуже, целеустремленный трудоголик. Нормального сексуального маньяка с хорошей потенцией все труднее найти.

     Открытый энергетический канал жег ее душу. Если учесть, что только что в эту душу плюнули, было совсем паршиво. До полного восстановления способностей суккуба осталось совсем немного, но ей не дали ничего, вызвав только безумную жажду.

     Держась за живот и морщась от боли, Лизи вышла из палаты и пошла туда, куда вел инстинкт. В приемный покой.

     Ничего не подозревающий медбрат болтал с кем-то, высунувшись в окно. Он вздрогнул, когда почувствовал поглаживание ягодицы. Но тут же радостно ухмыльнулся, увидев у своих ног ту синеглазую грудастенькую кралю, которую привез сержант. О-па, какая неожиданность.

     Краля деловито переместилась прямо перед ним и плотоядно ухмыльнулась его паху. Пока медбрат соображал что ему продолжает сообщать приятель с улицы, была уже расстегнута молния и стянуто белье.
Мягкий кожаный шланг чудесным подарком появился перед носом Елизаветы и был тут же нежно зацелован. Какая прелесть. Крепенький, в темной бархатной коже, с прекрасной каштановой прической. Великолепный образчик качественного источника. Она очаровано припала губами, целуя его по стволу и заставляя увеличиваться на глазах.

     Молясь всем богам удачи, вобрала его еще закрытое навершие и подсосала. Над головой раздалось восторженное: «Прикинь, меня сейчас сосут». Парень взял ее двумя пальцами за носик и чуть подтянул по стволу.

     «Гонишь» — раздалось снизу. Член раздался вширь и выставил любознательную головку посмотреть что происходит. Ротик оказался совершенно чудесным и потрясающе глубоким. Девушка стояла на коленках и сосала, не цепляясь зубами, что еще нужно.
«Я тебе говорю. Прям щас мне клево отсасывают. Сек. Приподниму»

     Медбрат за носик оттянул Лизу от источника и подтянув стул, встал на него с ногами. Он приподнял с живота рубашку и по мальчишески задорно улыбаясь, пританцовывая на стуле, поманил девушку к себе. Сходящая с ума Лиза поднялась на ноги и обняла дразнящие бедра, вызвав снизу восторженные вопли. Одну ее руку опустили вниз, чтобы не заслоняла вид. Член удивительно вырос, приняв почти пугающие размеры, особенно если учесть юность хозяина.

     «Зырь» — и в ее пылающий ротик вошли. «Опа» — и полностью вышли, таща за собой нить слюны. «Можно к тебе?» — жалобно раздалось снизу.
«Не. Это мое» — пожадничал медбрат и ласково посмотрел на сосущее личико.

     Эх, подумал он, а ведь от других минетов ощущения были намного слабее. И погладил работающую девичью голову. «Хорошая сосочка» — сказал он, — «давно хотел попробовать хорошую соску». Снизу от паха поднималась волна покалываний и тепла. Он закрыл глаза, и улыбаясь продолжил насаживать ее на член, натягивая за удобный носик. Шляпа его красавца багрово надулась, вены проявились по всему стволу. И все это отлично полировало стенки открытого для него рта.

     Она успевала подлизывать снизу по яичкам, полизать бедра, в это время активно двигала рукой и заставляла вопить другана на улице. Хорошая девочка. Он ускорил ее скольжение по члену, напрягся...
И снял ее с себя, удерживая на небольшом расстоянии.

     В страхе она открыла широко ротик, испуганная, что ее опять продинамят. Но теплые струйки ударили по языку, заливая и кормя. Она глотала, выпивала источник через открытый канал и парень задрожал бедрами, отдавая себя до капли. Он поил и поил этот голодный доверчивый рот, размазывал пальцами капли по лицу и смотрел как она глотает.

     Иногда мы получаем неожиданные подарки. Например, горячие губки прямо в разгаре рабоче рта, в которые можно выплеснуть напряжение мошонки. () И полюбоваться на счастливое лицо у члена. Парень стряхнул в открытый ротик и погладил по шее.

     Как ни удивительно, этот юный самец оказался самым неутомимым и через минут 10 Лиза обнаружила себя на четвереньках на кушетке приемного покоя. А парень дергал ее туда-обратно, пристраивая поудобнее, потому что он видите ли давно мечтал об анальном сексе.

     Суккуб была настолько пьяна от свежей энергии, что поддатливо подчинялась его задорным командам. И, уже получая азатрно в попку, размышляла не взять ли это крепкого донора с собой в Лас-Вегас.

     — Как тебя зовут? — повернула назад голову Лиззи.
— О, кстати, — обрадовался парень и засунул ей в ротик два пальца — соси.