Провалялся я где-то около часа, а проснувшись, захотел пить. Одевшись и приведя себя в порядок, пошёл в село. День близился к завершению, и пора было подумать об ужине и развлечениях на вечер. К своему удивления я заметил, что у меня снова мощная эрекция и опять жуткое желание. Тут же вспомнил про слова бабки о том, что бы быть осторожным с медовухой. «Не соврала Пална. Вон девку, чуть не изнасиловал! Хотя та тоже хороша. Нафига член трогала?" — думал я и тут действительно серьёзно задумался: «А, правда, зачем?!»

     Лет ей было не меньше 20-ти, явно не девочка, может и парень есть. Зачем ей надо было ко мне приставать, да ещё так?... С такими мыслями я дошёл до села и проходя мимо клуба увидел объявление, что сегодня будут танцы. «ТАНЦЫ». Эта вывеска словно из Советского прошлого. Из 60-х. Не «Дискотека», ни «Паати», а именно «Танцы». Я решил, что нашёл развлечение сегодня на вечер. К тому же очень хотелось кого-нибудь подцепить, да вставить. Я зашёл к себе в комнату, слегка перекусил, переоделся в более подходящий для вечера вид, взял с собой маленькую походную фляжку с остатками медовухи и направился на поиски приключений.

     Я пришёл с небольшим опозданием. В клубе уже вовсю играла музыка, люди всех возрастов танцевали и общались. На входе никто не спросил у меня билета, не остановил охранник. Только двое парней сердито и подозрительно на меня посмотрели и стали перешёптываться. Я кожей почувствовал неприятности. Привыкший к городской жизни, к тому, что тебя никто не знает, и никому нет до тебя дела, я не сразу догадался, что я тут чужой. А когда по пойманным взглядам, всё же до меня дошло, что меня сейчас будут бить, и возможно ногами, тут же вспомнил фильмы про деревенскую жизнь, где чужакам на танцах проламывают головы и вонзают ножи в печень. Стало жутко и захотелось не трахаться, а домой. Я решил не испытывать судьбу и вернуться как можно скорее в предоставленную мне комнату и допить медовуху, но тут увидел стоящую у стены девушку. Это была она. Моя любопытная. Она тоже увидела меня и, пользуясь тем, что находилась ближе к выходу чем я, быстро выскользнула на улицу. Я устремился вслед. Выбежав из клуба, я успел заметить удаляющийся от меня в сторону ферм светлый силуэт.

     Я сделал лишь несколько шагов в ту сторону, как мне перегородили путь те самые двое парней, что до этого зло смотрели на меня в клубе. «Ты кто такой? А?" — начал один из них выяснять со мной отношения. «Приехал баб наших тискать? Своих городских шлюх, мало?" — поддакивал ему второй. Назревал конфликт, к которому хотели присоединиться ещё несколько человек, чьи шаги и голоса я уже слышал позади себя. Бывают в жизни ситуации, когда, как пел Виктор Цой — «Важна сила руки!», и мне не повезло в такую ситуацию попасть. «Офигительно потрахался!" — подумалось мне, и я с ходу наношу удар самому здоровому из парней. Удар у меня быстрый, резкий. Тренировал его упорно и долго. «Ты лучше натренируй один удар. Тысячу раз, потом две, потом десять. Чем учить тысячу ударов!" — говорил мне тренер. И он был прав. Уже не раз именно один удар и спасал меня от лишних неприятностей и проблем. Парень падает. В темноте не видно, что и как произошло. Второй из «местных» даже не успел понять, что такое с его другом, как уже последовал за ним. «Ну а теперь первый приём каратэ — выматывание противника бегом!" — даю я себе команду и бегу в темноту. Позади себя слышу крики и угрозы. Толпа бежит за мной следом. Я выбираю путь, который хоть немножко знаю. Я стремлюсь добежать до МЛТ. Там полно строений и есть где спрятаться. Я бегаю очень хорошо. У ребят нет ни одного шанса догнать меня. Но они яростно хотят мести, поэтому не отстанут. Надо убежать и спрятаться.

     Я залезаю в окно одного из сараев. Тут пахнет сеном. Темно. Но я был тут вчера и знаю, что есть лестница на верхний ярус, где можно легко зарыться в сено и проспать до утра. Лезу наверх. Лестница предательски скрипит. На улице уже слышны крики моих преследователей. Я начинаю зарываться в сено, как вдруг, моя рука хватается за что-то тёплое и явно живое. Я от неожиданности вздрагиваю и чуть не падаю. Раздаётся девичий писк. Потом наступает тишина. Ни я, ни моя находка, не двигаемся и не говорим. Двери сарая кто-то дёргает снаружи. «Куда этот... с... Найду... и... !" — матерные угрозы и обещания мне совсем не нравятся. Я чётко понимаю, что если моя находка сейчас крикнет, то меня ждёт, в лучшем случае — ИТАР. То, что моя находка, это особа женского пола, я уже не сомневаюсь. Её выдаёт и голос и запах и нежность кожи на ножке. Моя соседка молчит. Я слышу её частое и громкое дыхание, чувствую её присутствие. Она не выдаёт меня. Режим тишины продолжается где-то около получаса, пока на улице не стихают крики моих преследователей. Я запускаю руку в карман, достаю сотовый телефон и включаю режим фонарика.

     Не то что бы я был удивлён, но увидеть перед собой мою Любопытную красавицу я тут явно не ожидал. «Здрасте!" — говорю я. Девушка ладошкой закрывает от себя свет моего фонарика: «Погаси!» Я выключаю его. Нас опять обступает темнота. «Меня Максим, кстати, зовут. А тебя как?" — начинаю я беседу, посчитав, что приключения продолжаются. «Меня Катя», — слышу в темноте ответ. «Очень приятно познакомится!" — говорю я, особо подчёркивая слово «приятно». «Да пошёл ты!" — огрызается девушка: «Другого места не мог найти, где зашкерица?» Я улыбаюсь в темноте и отвечаю: «Судьба меня сюда привела!» «Да пошёл ты, придурок! Сейчас как крикну, и тебе голову парни наши проломают!" — пытается напугать меня Катя. Но я уже не боюсь. Я уверен, что она так не сделает. «А почему ты раньше не крикнула? Чего забоялась? За меня что ли?" — начинаю я уже свою атаку на девушку. Она молчит в ответ. «А чего ко мне на речке пристала да пипиську мою трогала?" — не унимаюсь я. В ответ слышу шуршание сена. Катя решила просто от меня сбежать. «Ну, уж нет. Я так просто теперь тебя не отпущу!" — решаю я и хватаю девушку за щиколотку. Она вскрикивает и пытается вырваться, но я быстро перехватываю её за бедро и дальше за талию и притягиваю к себе. «Пусти, придурок!" — шипит Катя и я удивляюсь, что она не кричит в голос.

     «Нет! Не отпущу, пока не расскажешь мне, кто ты такая и почему сама от парней прячешься, да к дядькам незнакомым да обнажённым пристаёшь!" — говорю я, крепко прижав девушку к себе. Она подёргалась ещё некоторое время, попыталась укусить, да поцарапать, но поняв, что это бесполезно, затихла. Но и разговаривать не спешила. Тогда я стал поглаживать её по ножке, запуская руку всё ближе и ближе к её киске. «Ты охренел что ли? А ну, отпусти, урод!" — встрепенулась Катя. «Рассказывай!" — словно эсэссовский следователь, через пытки, требую я. «Отпусти, тогда расскажу!" — сдаётся Катя, но я не верю. В такой темноте она может запросто упорхнуть. «Ты начинай и если не будешь врать, то отпущу!" — отвечаю я. Для начала беседы я предлагаю ей отхлебнуть вместе со мной из фляжки. Она пытается отказаться, но я требовательно сжимаю её бедро. Она пищит и соглашается. После трёх поочерёдных глотков Катя уже сама просит добавки. Подчинённая моими угрозами и расслабленная медовухой Катя, начинает рассказывать мне о себе. Её рассказ был удивителен и интересен, как в принципе и жизнь любой другой девушки, но была в нём одна изюминка, которую до этого мне не приходилось встречать.

     Часть 4 Катя.

     Катя родилась в деревне и прожила тут до 12 лет. А потом её родители решили, что для девочки будет лучше и полезнее учиться в городе. Они отправили её к тёте. Катя была очень рада этому событию, потому что она очень любила свою тётю, а с родителями начались конфликты, основанные на подростковых комплексах и проблемах. Но в школе класс принял девочку не сразу. «Дерёвня!" — обзывались одноклассники и одноклассницы, но с течением времени, поняв, что Катя довольно добрый и хороший человечек, подружились. В 18-ть Катя расцвела и стала красавицей, вокруг неё сразу же засуетились воздыхатели. Но Катя была равнодушна к их притязаниям и попыткам начать общение. В ответ самые ...

  умелые поклонники могли получить только дружбу. Катя давно для себя решила, что будет ждать того единственного и очень богатого.

     Но было одно «но», которое вынуждало девушку сдерживать себя от желания встречаться и строить отношения с парнями, практически огромным трудом и неимоверной силой воли. У Кати появилась некоторая женская особенность, которая мешала ей нормально жить. Обнаружилась эта особенность неожиданно, на уроке истории. Она с подружками готовилась к конкурсу по литературе, поэтому слушала « в пол уха» учителя — Сергея Владимировича. Это был её любимый учитель. Он хорошо говорил, умел правильно преподнести материал. Всегда был вежлив и тактичен. Но строг. Она даже мечтала, что бы её будущий муж, был похож на Сергея Владимировича. Но на этом уроке её любимый учитель разозлился, когда она вдруг, не сдержавшись, рассмеялась одному из предложений своей подруги. «Говорова! Это что такое?! Это что за поведение на уроке?! Повтори, пожалуйста, какие были основные тенденции в развитии Российского общества в конце 18-го века!" — зарычал на неё Сергей Владимирович. Катя не могла повторить это. И не только потому, что прослушала, а ещё из-за того, что в голове вдруг зашумело и пропали все мысли. Ей показалось, что она сейчас упадёт в обморок. Особенно её напугала неожиданная слабость внизу живота. «Садись, Говорова! В конце урока подойдёшь ко мне!" — рыкнул в заключение Сергей Владимирович и продолжил урок. Катя села и вдруг почувствовала, как у неё горит всё тело. И лицо и шея и ноги и руки. Особенно жарко стало там, между ног. Там не просто было жарко, там появилось жжение. Катя с ужасом почувствовала, как из её щёлочки что-то сочится. Ощущение чего-то тёплого и влажного растекающегося по бёдрам было похоже на неожиданные месячные, но которые сопровождались не болью и спазмами, а чувством парения и незнакомым ранее ощущением.

     Катя затихла, прислушиваясь к своему телу, стараясь понять, что с ней происходит. Месячные не могли прийти так рано. Её пугали эти новые ощущения, а особенно то, что она поняла, что ей хочется, что бы Сергей Владимирович ещё на неё покричал. Пока он рассказывал дальше тему урока, она не сводила с него глаз, ловя каждое слово, точнее звук его голоса. И чем громче был звук, чем больше было в нём мужской силы, тем больше это нравилось Кате. Жжение не проходило. Пропал жар на лице и спине, но ноги продолжали пылать. Ладошки стали влажными, а проведя языком по губам, Катя узнала, что они сухие и нечувствительны. Когда урок закончился, она дождалась пока все выйдут из класса и подошла к учителю. Она старалась скрыть от него свою спину, догадываясь, что на её юбке наверняка появилось влажное пятно. «Говорова! Ты же хорошая и прилежная девочка, всегда внимательная и понимающая предмет. Что такое сегодня с тобой произошло? Почему ты позволила себе такое безобразное поведение?!" — голос Сергея Владимировича снова вызвал приступ жара к лицу и телу. Катя вдруг остро осознала, что сейчас упадёт, так как её ноги стали ватными. Она оперлась о столешницу учительского стола и прошептала: «Мне что-то плохо, Сергей Владимирович!» Учитель действительно увидел, что девушка как-то не так выглядит: «Ладно! Ступай домой, но если такое поведение повториться, то я приму самые строгие меры!» «Спасибо, Сергей Владимирович! Такое больше не повториться!" — ответила Катя и закрыв себя сзади сумкой, на непослушных ногах вышла из класса. Она доплелась до женского туалета и включила воду. Она плескала себе в лицо холодные брызги, стараясь потушить жар. Через некоторое время ей стало лучше. Прошло и жжение между ног, ноги стали послушными и перестала кружиться голова. Посмотрев на себя в зеркало со всех сторон, Катя убедилась, что на юбке имеется большое пятно. Она смочила руку и стала втирать влагу по всей юбке, маскируя, таким образом, главное «палево».

     Уже дома Девушка обнаружила, что её трусики мокрые насквозь. Вариант месячных отпал сам собой, так как не было крови. Изучая свою щёлочку, из которой ещё продолжала вытекать густая прозрачная жидкость, Катя узнала, что прикосновения к горошинке, вызывают очень приятные эмоции, которых раньше не было. Это открытие удивило девушку, и она несколько раз потрогала горошинку, желая убедиться в истинности ощущений. Но чувства были настолько приятными и нежными, что она не смогла остановиться и стала всё сильнее и сильнее поглаживать пальчиками и ладошкой, ставшее столь чувствительным место. «Говорова! Это что такое?!" — услышала она в своей голове голос Сергея Владимировича и по её телу тут же пробежала волна жара и появившееся снова слабость в ногах, заставила девушку лечь на кровать. Находясь дома в одиночестве и не боясь быть застигнутой врасплох, Катя продолжала самоизлучение. Уже полностью расслабившись и развалившись поудобнее на кровати, девушка активно массировала себя и представляла, как на неё ругается учитель. «Ты плохая девочка, Говорова! Ты безобразно себя вела! За это тебя надо наказать!" — кричал на неё в её мыслях любимый учитель. «Тебя надо отшлёпать, дрянная девчонка!" — кричал воображаемый Сергей Владимирович и доставала из шкафа розги. «А ну! Задирай свою юбку и снимай трусики!" — крикнул учитель, и Катя утонула в накрывшей её эмоциональной волне.

     Она очнулась и непонимающим взглядом осмотрелась. Её рука, ноги, покрывало были влажными, словно на них пролили литр воды. Тело пело и отзывалось приятными нотками. На сердце было тепло. Не понимая, что произошло, Катя стала быстро приводить в себя порядок. Она думала, убирая следы «преступления», что же такое с ней было, и ни как не могла поверить, что это был тот самый оргазм, про который все пишут и рассказывают. Она боялась признаться в этом себе. Ей казалось, что она для этого ещё маленькая, а само действо, которым она его достигла, было непотребным. Она дала себе обещание, что больше такого не повториться.

     Прошло достаточно много времени и подобных ощущений и эмоций у девушки не возникало, и Катя списала всё на «аллергическую реакцию на какой-нибудь продукт». Она уже успокоилась и стала забывать случившееся, как это повторилось снова. На этот раз всё произошло в спортзале. Её включили в сборную школы по многоборью. Она хорошо бегала, была достаточно сильной и гибкой. В этот день они занимались акробатикой. Надо было выполнить гимнастический комплекс, состоящий из кувырков, стоек, равновесий. Она ни как не могла удержать стойку на голове. Раздосадованный учитель физкультуры Никита Петрович, или как его все называли Никитыч, был вынужден уделить её отдельное внимание. «Говорова! Не спеши! Куда ты ноги задираешь, раньше попы? Сначала равновесие поймай, а потом ноги выпрямляй! — кричал он буднично и привычно для всех. Но только не для Кати сегодня. Она к своему ужасу снова почувствовала, как её тело начинает нагреваться, а голова кружится. Сначала она решила, что это от упражнений, но знакомое жжение между ног не оставило сомнений. «Говорова! Едрить-колотить! Тебя палкой, что ли побить, что бы ты работать начала! Честь школы опозорить хочешь?!" — пуще прежнего распылялся учитель, и Катя поняла, что опять потекла.

     Она хотела было выйти из зала, но учитель уже подошёл к ней и скомандовал: «Так! А ну становись на четвереньки! Голову упирай в мат, руки ставь, треугольником!» Она как загипнотизированная выполняла его команды, и ей казалось, что если учитель скажет, снять спортивки и трусики, она это тоже сделает. Прямо при всех, сгорая от стыда, и разрешит сделать с ней всё что угодно. В ней опять разгорелся жар желания. Уже зная, что это такое, Катя с испугом понимала, что она хочет мужчину. Даже если это будет Никитыч, она всё равно готова отдаться прямо на этом мате, прямо сейчас. Но учитель не умел читать мысли и не знал, от чего так раскраснелась девушка. «Держи руки напряжёнными и переноси вес тела на них и шею!" — давал он наставления, и что бы девушка выполнила всё правильно, стал подталкивать её за бедро вперёд. Он делал это часто. И первоклашкам и старшеклассницам, и мальчикам и девочкам и ни у кого ...  

     не возникало даже мыслей, что он это делает из каких-то низменных соображений. Но сегодня Катя воспринимала всё иначе. Сильная мужская рука на её бедре, требовательно толкающая вперёд, заставила задрожать тело девушки. Её руки не смогли удерживать размякшее в наливающейся неге тело, и она снова упала. Раздосадованный учитель шлёпнул её по бедру: «Говорова! Соберись! Давай вставай и всё сначала!» Он требовательно стал шлёпать её по спине и бёдрам, желая заставить нерадивую ученицу работать активнее. Но Катя восприняла эти шлепки как благодать. Приятная боль от шлепков, пусть и не сильных, тут же отозвалась в её теле волнами экстаза. Она с готовностью снова встала на четвереньки, но уже прогнув спину и чуть расставив ножки, повинуясь какому-то внутреннему неслышному голосу.

     Никитыч хоть и был пожилым учителем, но эротическая позиция Кати не могла его не удивить. Списав это на случайность, Никитыч хохотнул про себя и сказал: «Перед парнем будешь так стоять, когда вырастишь! А сейчас стойку нормальную сделай! Спину напряги, ноги сведи, руки прямые!" — командовал он и шлепками исправлял положение тела Кати. Никитыч и представить себе не мог, какую бурю эмоций порождает в юном теле Кати. Девушка уже забыла, где она находится и что происходит. Она была сосредоточена на своих ощущениях в теле. Не отреагировав внешне на шутку учителя, она в тоже время, испытала жуткое желание, встать пред Никитычем на четвереньки и выставить попку, что бы он унял это жуткое жжение и томление в теле. Неизвестно, чем бы всё закончилось, но Никитыча позвали парни, которые тренировались на перекладине и он пошёл к ним: «Давай! Старайся Говорова! Старайся!» Но Катя тут же встала и выбежала из зала. Она схватила свою сумку в раздевалке и прямо в спортивном костюме, побежала домой.

     Дома она снова лежала на кровати и ласкала себя, снимая нахлынувшее в зале напряжение, но уже представляя в голове образ Никитыча. Она ушла в сладкий экстаз ещё быстрее, чем в прошлый раз. Придя в себя, Катя поняла, что у неё есть большая проблема, которую она не знает, как решить, да и посоветоваться не с кем. О таком с подружками не говорят, маме и тёте не рассказывают. Она решила, что постарается разобраться во всём сама. Она жила с этой тайной и продолжала бороться со спонтанными вспышками возбуждения. Со временем и опытом она поняла, что такие моменты происходят в середине её менструального цикла и всегда из-за грубого мужского голоса, проявления силы и агрессии, опасности и страха. Потом она догадалась, что её возбуждает насилие, которое проявляется по отношению к ней. В моменты сексуальных вспышек, она всегда представляла, что её берут силой и жёстко. Она сумела подстроиться под себя, и когда приближался срок, всегда подкладывала в трусики прокладку и не одевала юбок. Это спасало её от протеканий во время уроков. Благодаря этому, она смогла пронести эту тайну до самого выпуска из школы.

     Часть 5. Вечеринка.

     Большинство её одноклассниц в 18-ть лет уже имели сексуальный опыт и уже опробовали нескольких мужчин. Но Катя, не смотря на все свои сложности, оставалась верной своему принципу — дождаться того самого и единственного. Многие парни хотели построить с ней отношения, но всё было тщетно. Катя старательно избегала всех приготовленных для неё ловушек. Если бы парни только знали, чего это стоило девушке. Если бы они знали, что большинство из них, уже не раз овладевали Катей, в моменты её эротических фантазий. Когда она прибегала домой и снимала напряжение, мысленно представляя себе одноклассника или знакомого, который только что грубо разговаривал с ней. Несколько раз Катя была близка к «распечатыванию», но всякий раз случай помогал ей избежать этого.

     Однажды, она была на вечеринке у своей подруги. В этот раз Катя позволила себе выпить, и видимо переборщила. Ей стало плохо. После того, как она пообщалась с «белым другом», её отвели в спальню родителей подруги и положили на кровать. Катя лежала в алкогольной дремоте, когда в комнату ввалился пьяный в хлам Роман. Точнее его втолкнули в комнату, так как он сильно ругался и хотел с кем-то подраться. «Суки! Да его урою! Выпустите меня! Я ему в ж. пу бутылку затолкаю, пид. у!» — кричал он, не только разбудив Катю, но и вызвав у неё очередной приступ сексуального возбуждения. Грубый голос Романа, эго экспрессивное поведение, агрессия и проявление физической силы вызвали начало цепной реакции в теле девушки. Катя старательно изображала из себя спящую, пока Роман кричал, и пытался выломать двери. Ромка не сразу заметил, что он в комнате не один. Только присев отдышаться на кровать он увидел, что на другом краю кто-то лежит. «Опа! А кто это у нас тут спит?" — удивлённо и пьяно прокричал он, желая разбудить лежащее тело. Но Катя продолжала имитировать алкогольную кому. Ей очень не хотелось общаться с пьяным Ромкой, тем более, когда тело горит желанием, а в киске жжёт и опять течёт. (Специально для — ) Она пожалела, что напилась и что просчиталась с датой и не подложила прокладку. Сейчас она будет мокрая, и это надо будет как-то скрывать.

     Ромка, которому нечем было заняться, наклонился над лежащим телом и посмотрел Кате в лицо: «ААааа! Катюха тут дрыхнет! Надралась сучка!» Девушка не отреагировала на его оскорбление и возгласы. «Дх... я выпила что ли? Вот бл. дь беспонтовая. А строила из себя целку! А сама бл. дь!" — продолжал сыпать матами пьяный Ромка и Катя к своему ужасу заметила, что ей очень нравится, что парень ругается на неё. «Может тебя тут прямо и выеб. ть? Ху. ли разлеглась на кровати без дела? А то «не дам, не дам»! А мы сейчас тебя и «ам!"" — рассмеялся Ромка, но потом затих. Катя поняла, что до этого парень просто шутил «по-пьяни», но видимо эти шутки натолкнули его на реальную возможность пристроить своего дружка в её пещерку. Эта мысль возбудила девушку настолько, что она почувствовала, как запылали её щёки, и засочилась влага из щёлочки. Тишина стала приятно напрягать. Словно ты в медицинском кабинете, с приспущенными трусиками и ждёшь, когда медсестра тебе вколет профилактический укол. Вот уже смазано спиртом место для укола, вот говорят «Сейчас укусит комарик» и... пауза. Вот так и сейчас, Катя со страхом ждала продолжения. Она была сильно возбуждена и понимала, что если парень проявит активность, она не сможет ему отказать. Катя знала, что подошла к тому моменту, когда возможно её реально «натянут на член», прямо сейчас, на этой кровати. Ей очень этого не хотелось, тем более с Ромкой, но ноющее жжение и томление были столь сильными, что ради их удовлетворения, Катя была готова поступиться своими принципами и подставить под удар целочку.

     Рука Ромки опустилась на её плечо: «Катя? Ты спишь? Катя?». Его голос стал более осмысленным и даже немного нежным. Парень настойчиво, но аккуратно потряс девушку за плечо. Прикосновение после долго промежутка ожидания было почему-то приятным. Катя продолжала закрывать глаза и посапывать. Рука Ромки стала поглаживать её тело, сначала по спине и плечам, а потом, осторожно, словно проводя разведку боем, скользнула на грудь. «Катюша? Кать? Ты спишь? Кать?" — продолжал Ромка проверять бессознательное состояние девушки. Катю стала бить мелкая приятная дрожь. «Началось!" — подумала она и приготовилась к продолжению. Оно последовало незамедлительно. Рука проскользнула под блузку и обхватила её грудь в лифчике и замерла. Роман ждал ответной реакции. Но Катя молчала и посапывала. Осмелев, убеждённый в беспробудности сна девушки, парень запустил свою руку под чашечку лифчика и обхватил грудь Кати. Наслаждаясь ощущением нежности кожи и упругости холмика, Ромка массировал его и часто дышал. Катя еле сдержалась, чтобы не крикнуть от нахлынувшего на неё экстаза. Первый раз мужская рука касалась её нежного тела в одном из самых интимных мест. Не пришлось долго ждать, пока рука парня проскользнёт ей под юбку и обхватит ягодицу. Катя прекрасно осознавала, что если рука Ромки сместится чуть внутрь, между её ножек, то он сразу же поймёт, что её промежность мокрая. Но Ромка вдруг вытащил свои ладошки, и Катя услышала шуршание одежды и догадалась, что парень раздевался.

     «Блин, блин, блин! Сейчас он мне вставит!" — подумалось Кате, и она сжалась в ожидании атаки на свою девственность, одновременно чувствуя нарастающее возбуждение. Её хотели взять силой, не спрашивая, пользуясь её беззащитностью. Пока парень расчехлял свой инструмент, Катя, которая внутренне уже приняла решение отдаться, незаметно для Ромки, стала готовиться к «распечатыванию». Она, как бы во сне, с имитаций сновидений и причмокивая губками, перевернулась на спину, посчитав, что так правильнее для секса. Потом, подумав, решила, что Ромке захочется снять с неё блузку и лифчик, не будя её, и закинула руки себе за голову. Понимая, что парню надо будет снять с неё трусики, Катя свела свои ножки вместе. Ромка замирал всякий раз, когда Катя двигалась, но успокоенный её сопением, продолжал обнажение. Наконец, он залез на кровать и сразу же запустил свои руки Кате под юбочку, зацепил резинку её трусиков и потянул вниз. Они поползли с её тела, обнажая лобок с тёмным пушком и изрядно взмокшую щёлочку. Катя только хотела приподнять свою попку, что бы Ромке было проще их снять, как двери комнаты распахнулись, и Ромка кубарем скатился с кровати. «Ромка? Ты где? Выходи! Лёшка уже домой ушёл! Пошли дальше бухать!" — раздаётся радостный голос одного из участников вечеринки. Ромка матерится и пытается одеться. Катя с сожалением и одновременно со счастьем понимает, что всё откладывается.

     Уже дома, придя в себя, Катя начинает самобичевание. Она не понимает, как можно было позволить какому-то Ромке позволить лапать себя, да ещё допустить до щёлочки и фактически отдаться. Девушка даёт себе обещание больше не пить крепкого алкоголя, списывая на него свое поведение. До самого выпускного никто так больше и не смог напоить Катьку до состояния, когда она становилась бы сильно пьяной. Бокал вина был её неуклонной и неоспоримой нормой. Но на выпускном вечере, из-за буйства положительных эмоций Катя не смогла придержаться этого правила.