Весна в Монте-Карло в этом году выдалась чудесной. Когда в Москве еще была промозглая мерзопакостность, здесь уже во всю распускалась зелень, клумбы пестрели цветами, а солнышко нещадно пригревало, понуждая поскорее сбросить опостылевшие теплые вещи.

     Катюшка с Игорем уже неделю жили в огромном отеле на берегу лагуны. Игорь целыми днями пропадал на встречах по бизнесу, а Катя развлекалась хождением по магазинам и осмотрами окрестностей. Она не первый раз уезжала с возлюбленным за границу во время учебы, в универе на это закрывали глаза, да и учась на ин-язе, погружение в среду лишь улучшало ее разговорные навыки, делая ее речь гораздо более живой и подвижной, чем у других студентов, изучавших язык привычными академическими способами.

     Вот и сейчас, она как птичка, весело болтала с шофером-французом, нанятым для нее Игорем. Заднее сидение было полно пакетами из дорогих бутиков, Игорь никогда не жалел на нее денег, наоборот, стремился выставлять на показ, гордясь красотой и молодостью любовницы.

     Их совместная жизнь давно вошла в привычную колею. Кате, как любой девушке ее возраста, может и хотелось стабильности со звуком свадебных колоколов, но Игорь на это даже не намекал. Он уже был раньше женат, честно вкладывался в воспитание сына-подростка, и совсем не желал, чтобы Катюшка превратилась в жену-наседку. Ему была нужна удобная шлюшка всегда под рукой и красивая спутница для имиджа — этого было более чем достаточно. В сексуальном плане они хорошо подходили друг другу — он со своей агрессивностью и непоколебимостью в отношении собственных желаний, и она — с тягой к податливости, легко-возбудимая и подстраивающаяся.

     Довольная, нагруженная сумками Катюшка, весело напевая, вошла в их огромный двухкомнатный номер. К ее удивлению Игорь был уже там, развалившись в большом кресле с бокалом коньяка в руке. Что-то Катю сразу насторожило в его напряженной позе, да и обычно он был слишком занят, чтобы прохлаждаться среди дня.

     — Подойди сюда, — коротко приказал он, даже не поздоровавшись.

     Катя осторожно подошла.

     — На колени, — все также лаконично приказал он.

     Катюшка немедленно подчинилась. Она даже почувствовала облегчение — наверное, просто неприятности с бизнесом, вот ему и нужна разрядка. Быстро и привычно справившись с ремнем на его брюках, освободила член и взяла в рот. Он не любил долгих, нежных вылизываний, так что сразу начала старательно сосать. Игорь несколько минут сидел откинувшись, позволяя ей нанизываться на него, потом положил руки на голову, растрепав волосы, и стал как обычно руководить процессом, заставляя ее брать его все глубже. Кончил он ей прямо в лицо, попадая в глаза, с уже потекшей от слез косметикой, членом размазал сперму по губам и подбородку.

     — Какая же ты все — таки шлюха, — удовлетворенно проговорил он, наконец, расслабляясь, — иди умойся, потом нам надо поговорить.

     Катя не споря пошла смывать доказательства его привязанности. Обычно он предпочитал кончать прямо ей в горло, но если такой способ поможет ему расслабиться — то кто она, чтобы возмущаться, обеспокоено думала девушка, смывая сперму с густых ресниц, надеясь все же, что ничего страшного не произошло — Игорь всегда на раз справлялся с проблемами.

     Вернувшись, увидела второй бокал на столе.

     — Выпей, — хмуро, но уже гораздо более спокойно приказал он.

     Катюша с удовольствием сделал глоток янтарной жидкости, чувствуя знакомое тепло, разливающееся по венам.

     — Помнишь, месье Жоржа?

     Катя задумчиво покачала головой — скольким его знакомым он представил ее за последние несколько дней, всех не запомнить.

     — Мы с ним ужинали два дня назад, бельгиец, — подстегнул ее память Игорь.

     — А, да, — вспомнила она импозантного мужчину, дарившего ей комплименты и восторгавшегося ее французским — к такому вниманию она привыкла, ведь Игорь и возил ее с собой ради этого.

     — Ты переспишь с ним сегодня.

     — Что? — девушка непонимающе уставилась на мужчину, полагая, что ослышалась.

     — Он хочет тебя, а я был достаточно глуп, чтоб подставиться и проиграл ему тебя, — сердито чеканя слова, объяснил Игорь.

     — Как это поиграл? — все еще в неверии спросила Катюшка. Это какой-то сюр, такого просто не может быть!

     — Так! — отрезал Игорь, раздражаясь ее непонятливости. — Играли в покер вчера по-крупному, я проиграл кучу бабла, он предложил поставить на тебя, чтобы отыграться, я повелся, уверенный в картах. Блять, обставил меня как какого-то сопляка! — злился он на себя. — Ничего, я с ним расплачусь по-другому! Потом! Отберу его дохленькую фабрику, чтоб не корячился. А сейчас надо расплатиться с долгом, тут без вариантов!

     Катя слушала его гневный монолог с широко раскрытыми глазами. Он был ее первым мужчиной! Она не спала ни с кем кроме него... Тот давний случай с его другом из Лондона она ему простила, списав на алкоголь, и постаралась забыть, а он сам никогда и словом не напоминал об этом, пользуясь ей, как собственной сучкой для развлечений, но единолично. А сейчас он так просто предлагает ей пойти и отдаться совершенно незнакомому мужчине, она даже плохо помнит, как он выглядел. Вроде намного старше нее...

     — Милый, я не могу, — умоляюще проговорила она, заламывая руки, — я не хочу изменять тебе ни с кем!

     — Да какая это измена, о чем ты? — взбеленился Игорь, с презрением глядя на нее. — Не строй из себя целку, ничего он тебе не сделает! Ну выебит во все дыры, тебе не привыкать!

     Катя зарыдала, он никогда не позволял себе так ее унижать, низводя до уровня проститутки. Неужели она так мало для него значит, что он готов подложить ее под первого встречного?

     Игорь, видя ее слезы, смягчился и привлек к себе.

     — Ну-ну, котенок, всего одна ночь и мы все это забудем. Я не могу отказаться — понимаешь? Это поставит крест на моей репутации, мне станет путь закрыт в Европу, а нас тут и так не жалуют. Потерпи этого старого хрыча ради меня один раз, что тебе стоит?

     Катя молча сквозь слезы смотрела в его напряженные глаза, выжидающе впившиеся в нее взглядом. Она так любила его... Возле двери все еще лежали брошенные ею в спешке разноцветные пакеты. Пришла пора расплачиваться за роскошную жизнь.

     Она молча кивнула.

     Игорь с облегчением выдохнул и крепко обнял ее, словно в благодарность.

     ***

     Шофер привез Катю в незнакомый квартал дорогих особняков в часе езды от центра. Стоя перед большой дубовой дверью, Катя дрожала в своем легком платье, несмотря на довольно теплый вечер. Она хотела одеть что-то менее провоцирующее, но Игорь велел надеть это темно-синее короткое облегающее платье с закрытым декольте, но полностью обнаженной спиной. Соски ее груди, не стянутой лифчиком, превратились в две горошины на холоде, сильно проступая под тонкой тканью.

     Со страхом она нажала на дверной замок.

     Хозяин не заставил себя долго ждать и сам открыл дверь.

     — А вот и вы, очаровательная русская мадемуазель, — радушно он приветствовал ее, — проходите в дом, шери, не мерзнете.

     Катя прошла. Горло у нее пересохло и слова не шли на язык. Да и о чем говорить? Она бы предпочла, чтоб он побыстрее покончил с ней, чтобы она смогла уйти и забыть все это как дурной сон.

     Жорж, видя ее смущение, предложил вина, она кивнула. Он что-то говорил, непринужденно рассказывал, надеясь расшевелить ее, она же отвечала невпопад, как в тумане.

     Когда он подсел с ней рядом, на ручку большого кресла, девушка напряженно замерла. Полы его шелкового двубортного домашнего халата распахнулись, оголяя еще сильные мускулистые ноги, покрытые седыми волосами, на девушку пахнуло запахом мыла и дорогих сигар. Скорее бы уже!

     — Ты так мила, шери, — перешел он на фамильярный тон, поглаживая ее пальцем по лицу, — такой роскошный русский цветочек. Ты будешь умницей, не правда ли? Ты ведь послушная девочка, я угадал?

     Он твердо схватил Катю за подбородок, заставив посмотреть на него. Увидев панику в ее глазах, довольно улыбнулся....

 

     — Моя маленькая испуганная мышка, сама пришла в логово кота! — усмехнулся он, положив руку ей на грудь. Девушка дернулась, но сдержалась, постаравшись расслабиться. — Мы поиграем с тобой в кошки-мышки, шери, я хочу, чтобы ты была очень покладистой мышкой, хорошо?

     Понимая, что он ждет ответа, Катя кивнула. Он снова удовлетворенно улыбнулся, продолжая играть с ее сосками. Потом нагнулся и поцеловал, окутав своим запахом. Целовался он лениво, спокойно, без грубости и агрессии, тем не менее глубоко засовывая свой язык ей в рот, не позволяя отстраниться, тискал груди.

     — Сейчас я хочу, чтобы ты переоделась, шери. В той комнате все для тебя приготовлено. Одень все. Мне не хотелось бы сразу наказывать мою мышку за непослушание.

     Голос Жоржа был мягким, но Кате послышались железные нотки. Что еще за игры, вымученно подумала она.

     Зайдя в указанную комнату, нашла на постели набор женского эротического белья — белые чулки с кружевными подвязками, высокий пояс — корсет, приподнимавший грудь и оставлявший ее полностью открытой. Трусиков не было. Зато были кожаные браслеты для рук и ошейник, также две разных по размеру анальных пробки. Катя от огорчения аж всплеснула руками — ее надежды, что он просто ошалевший от похоти старичок, рушились. Тут явно пахло извращениями. Игорь тоже не был излишне нежным в сексе, но предпочитал просто ебать, без фантазии.

     Надев белье и браслеты, замерла в нерешительности перед пробками. Может, предполагалось, что она выберет из двух? Не может же она обе в себя засунуть? Решив, выбрала ту, что поменьше, с розочкой на основании. Смазки не было, поэтому тщательно обслюнявив пробку, приподняла ногу и вставила себе в попку. Та, недостаточно разработанная, болезненно заныла, тут же крепко сжавшись.

     С красными от стыда щеками вышла из комнаты.

     — О-ля-ля, — цокнул от удовольствия Жорж, наслаждаясь зрелищем, — иди сюда, шери, покружись.

     Катюшка несмело выполнила, что сказано.

     — Хорошая мышка. Теперь покажи, что ты прячешь для меня в своей попке? — потребовал он.

     Девушка, зардевшись еще сильнее, повернулась, нагнулась и раздвинула руками ягодицы. Жорж довольно хмыкнул, а Катя выдохнула с облегчением — все таки она поняла приказ правильно.

     — Мышки бегают на четырех лапках, шери, тебе не кажется? — увесисто шлепнул он ее по отставленной попке.

     Катюшка, пряча глаза от стыда, опустилась на колени. Ее трясло от унижения — до сих пор только Игорь видел ее в такой бесстыдной позе.

     Жорж приблизился к ней и прицепил к ошейнику поводок по типу собачьего. Потом крепко прижав ее голову к своей ноге стал перечислять правила, которые ей строго следовало соблюдать: без промедления выполнять, что он прикажет, обращаться к нему только «месье», не сметь кончать без разрешения. Катюшка глотала слезы — боже, за что ей это, это прямо бдсм какой-то, только бы он ее не покалечил...

     Сильный рывок ошейника вывел ее из затравленного состояния саможаления, пришлось на карачках ползти за бельгийцем, куда он ее тянул. Поднявшись по широкой лестнице на второй этаж (Жорж шел сзади, наслаждаясь видом ее раскрытой промежности и подпрыгивающих грудей), зашли в одну из комнат. Катюшка выдохнула — по крайней мере на подземелье с камерой пыток, что она себе напредставляла, это похоже не было. Обычная комната, с занавешенными окнами, шкафами по стенам, невысокой кушеткой без спинки посередине, несколькими креслами и всякими мелочами.

     Тем не менее ее облегчение сменилось испугом, когда Жорж приказал ей лечь животом на тяжелую банкетку и, прикрепив браслеты веревками к кольцам в основании, обездвижил девушку.

     — Мышка не выполнила приказ и будет наказана, — с удовольствием заявил он, поглаживая ее беленькие ягодицы.

     — Какой? — закричала Катюшка, пытаясь вырваться.

     — Вот, еще один, — удовлетворенно отметил мужчина, — ко мне можно обращаться только как? — он больно ущипнул ее за пухленькую срамную губку.

     — Месье! — всхлипнула Катюша, — простите, месье, — униженно запричитала она, вмиг растеряв остатки смелости — инстинкт самосохранения вышел на первый план, утверждая, что сейчас безопаснее слепо подчиниться.

     — Ты быстро учишься, мышка, — похвалил Жорж, поглаживая ее между ног, — но ты не надела все, что было приказано! — он вынул из кармана вторую большую анальную пробку, — придется воспользоваться ею сейчас.

     Катя обреченно застонала, представив этого монстра в своей неподготовленной попке. Однако, Жорж, видимо, не торопился, наслаждаясь страхами пленницы не меньше, чем ее красивым телом. Присев рядом с ее лицом, он приказал открыть рот и засунул пробку туда. Было неудобно из — за формы и размера, да и вкус резины не добавлял приятных ощущений. Но Катя благоразумно промолчала, приняв это как меньшее из зол.

     — Теперь, приступим к наказанию.

     Девушка встрепенулась, это еще было не оно?

     Жорж открыл шкаф и достал длинный тонкий стек, который используют для лошадей. Первый удар, свистом разнесшийся по комнате, словно током прошиб, оставив тонкую ярко-красную полоску на Катькиной попке. Она даже вскрикнуть не успела от неожиданности. Посыпавшиеся следом удары уже вырвали из ее глотки поток звуков разной степени музыкальности, смягченных присутствием кляпа во рту. Катя крутилась вокруг банкетки, пытаясь отстраниться хоть немного от хлыста, но та оказалась несдвигаемой, а руки в зажимах оставляли мало места для маневра. Своим скулежем и попытками вырваться она только больше раззадоривала бельгийца, так что удары ложились не так аккуратно, как он привык — на спину, бедра, в нахлыст, от чего ее попка стала похожей на нарисованную ярко-красным фломастером игру в сумасшедшие крестики-нолики.

     Он остановился только, когда девушка окончательно сдалась, перестала дергаться и лишь лежала, вся залитая слезами, тихо подвывая.

     Освободив ее из пут и вытащив кляп, сам налил себе выпить и сел на кресло. Лоб его покрылся испариной от напряжения.

     — Ко мне, мышка, — позвал он.

     Катя, шатаясь, слезла с банкетки и болезненно морщась, охая, подползла к мужчине.

     — Месье? — просительно вымолвила она, с надеждой глядя на него.

     Он лишь распахнул полы халата, отдавая молчаливый приказ. Тут Катюшку не пришлось уговаривать, в минете она чувствовала себя как рыба в воде. Однако ей пришлось немало постараться прежде чем ей удалось вдохнуть в его вялый член хоть каплю жизни. С Игорем такого не бывало, он сразу с места загорался и загонял ей по самые гланды. Бельгиец же не предпринимал никаких действий, лишь молча потягивал свое вино, пока она старательно его сосала, вбирала в рот яйца, постукивала язычком по мошонке, пока член немного не окреп от ее усилий.

     — Достаточно, шери, — прервал он ее, — я вижу, твой русский хорошо постарался, чтобы выдрессировать из тебя знатную соску. Давай теперь проверим работоспособность и других дырок.

     Катюшка зашаталась от ужаса.

     В это раз он приказал ей залезть на кушетку и уже закрепил не только руки, но и ступни и колени, не давая ей возможности сдвинуться. Бросив взгляд на результат, решил добавить зажимы на соски с грузиками, от чего полные груди девушки повисли почти до земли.

     — Уи, так тебе подходит больше, мышка, такими растянутыми должны быть сиськи у шлюхи вроде тебя, — больно дернул он за цепочку, скреплявшую зажимы, вырвав у девушки вскрик от острой боли.

     Потом достал из другого шкафа странное приспособление типа подъемного крана, Катя такого раньше не видела. Она чуть не вывернула себе шею, пытаясь понять, что он пытается сделать. Когда он приладил к штативу силиконовый член-насадку, она догадалась — это ебательная машина, с помощью нее он ее оттрахает, раз сам не может.

     Когда холодная рука бельгийца полезла ей между ног, Катюшка невольно ойкнула — любое прикосновение к травмированной коже попки вызывало боль.

     — О, ды ты вся течешь уже! — ...  

     удивленно чмокнул он, — слышал я байки про русских шлюх, да, оказывается — правда.

     Катюшка вся залилась краской от стыда, она на самом деле завелась, пока сосала ему. Для нее минет был неотрывно связан с возбуждением, Игорь часто приказывал ей ласкать себя во врем минета, чтобы она потом быстро кончила.

     — Для такой мокрой дырки нужно елдак побольше, — покачал головой Жорж.

     Порывшись в шкафу достал большой черный член, сантиметров семи в диаметре. Боже, как он в нее его засунет, в ужасе подумала Катюшка. Как оказалось, она недооценила возможности своего тела. Машина, запущенная в медленном режиме, стала буквально вкручивать резиновый фаллос в ее нежную щелку. Катюшка стонала, а Жорж наблюдал, как растягиваются и выворачиваются от натяжения ее губки, пока гигантский дильдо протискивается в нее.

     Через несколько движений девушка начала подстраиваться к темпу, заданному машиной, и даже стала улавливать какую-то тень удовольствия в клиторе.

     Жорж не собирался пускать процесс на самотек и, достав вибро-массажер с круглой головкой на присоске, приставил его к клитору женщины. Тот не прилегал плотно, но при каждом толчке машины, Катюшка словно нанизывалась на него свей промежностью, добавляя остроты ощущениям.

     Удовлетворившись результатом, мужчина сам пристроился к рту девушки. Его член уже не был настолько вялым, так что дело пошло живее.

     — Уи-уи, — шептал он, трахая Катюшку в ротик. К ее удивлению член его, полностью эрегированный, был достаточно крупным для его комплекции, не очень длинным, но гораздо толще чем у Игоря. Кате, раскачиваемой механическими фрикциями машины, ошалевшей от подкатывающего возбуждения, было сложно контролировать качество минета и она случайно несколько раз зацепила Жоржа зубами. Тот в ответ отвесил ей звонкую оплеуху.

     — Так не пойдет, мышка, — сердито выговорил он.

     — Простите, месье, — простонала девушка.

     — Что уже так пробрало? — удовлетворенно усмехнулся бельгиец, — пора добавить стимулов, не так ли?

     Катюшке уже было все равно. Она понимала только, что несмотря на растяжение в вагине, ей нужно кончить, вот прямо сейчас.

     — Месье, пожалуйста, позвольте мне кончить, — взмолилась она.

     — Нет, мышка, пока еще не заслужила. Вот подставишь мне свой зад, может я и подобрею.

     — Месье, пожалуйста, делайте все что хотите, только позвольте мне кончить, — умоляла девушка. Сейчас бы она отдала все на свете, только бы он на мгновение отключил все машины, дав ей возможность разрядки.

     — Нет, скажи так, чтобы я понял и захотел твою попку.

     — Месье, пожалуйста, выебите меня в жопу! Она у меня узенькая, вам понравится, обещаю.

     — Ну раз ты так просишь, мышка, почему бы и не попробовать, — словно сомневаясь, проговорил он, — да только у меня смазки нет...

     — Позвольте вылизать вас, месье, и вставьте так, — попросила девушка.

     Жорж с улыбкой подставил член под Катькин язычок. Она старательно облизывала его, не жалея слюны. Все же, когда он пристроился к ней сзади, над машиной, выдернув пробочку и одним махом надавив, она не смогла сдержаться и вскрикнула.

     — Уи, ты и правда узенькая, — пыхтел Жорж, протискиваясь в нее. Чтобы было удобнее схватил Катьку за рассеченную попку, вызвав очередной стон боли.

     К Катиному счастью его эрекции для такой скачки надолго не хватило. Выскользнув из ее попки, он снова перешел к ее рту. Достав кольцо для зубов, одел на нее, решив проблему по своему. Трахал ее довольно долго, борясь с часто опадающим членом и наслаждаясь Катькиными криками при особо удачном проникновении резинового фалоса. Та уже была близка к обмороку, кончить в таком положении у нее не получалось, оставалось только рассчитывать, что рано или поздно он все же дойдет до финиша. Когда он, наконец, спустил ей в рот, а потом милосердно выключил оборудование пультом, девушку пробили жесткие судороги. Она вся тряслась на своей привязи, истошно воя, не будучи даже уверенной, был ли этот катаклизм оргазмом — так далеко она ушла уже от той черты, когда возбуждение, слившееся в одно целое с болью, не находя выхода, превратилось в пытку. Тем не менее, накатившее следом чувство облегчения вызвало такую волну благодарности, что она была готова ноги целовать своему мучителю.

     Когда он ее еще на негнущихся ногах сажал в такси, вдруг внезапно притянул за руку и галантно поцеловал тоненькие дрожащие пальчики.

     — Вы — чудесная шлюшка, шери, я получил огромное удовольствие от вашей компании. Если вам однажды надоест ваш русский, вспомните меня, — ласково прошептал он.

     Катюшка, все еще потрясенная случившимся, нашла в себе силы лишь растерянно улыбнуться. Это был очень странный опыт, и ее смущало, что не все в нем вызвало у нее сплошь неприятие. Попка горела при прикосновении к сидению машины, но вместе с тем эта боль вызывала непонятную гордость, а внутри была какая-то приятная опустошенность...

     ***

     Истерзанный угрызениями совести, с больными глазами от беспокойства, встретивший ее Игорь был необыкновенно нежен и ласков от радости, что с ней, судя по всему, не произошло ничего непоправимого.

     — Давай забудем все это, котенок, — попросил он, помогая ей одеть шелковую пижамку и аккуратно смазывая мазью раны, оставленные хлыстом, — этот старый мудак еще за это поплатится! — пообещал он.

     — Не надо, милый, — попросила Катюшка, — просто забудем.

     Вот только удастся ли?