Город утомлял его.
Он вытягивал из него энергию.

     Когда он работал и ему приходилось ездить туда и обратно, силы ещё оставались. Но стоило ему выехать в город дважды за один день; домой, с остановки, он едва тащился, чуть ли, не засыпая на ходу.

     Он разувался, шёл в ванную вымыть руки, а усталость, утяжеляясь, слепляла веки, и он плескал в лицо холодной водой. Вода взбадривала, он переодевался и шёл на кухню. Если был голоден — ужинал, если голод не ощущался — пил кофе. Кофе тоже взбадривал и, вместо того, чтобы лечь и отдохнуть он приставал к жене — Дай!

     — Ты на ногах едва стоял, когда зашёл. Дам и уснёшь! Лучше ляг отдохни, потом дам.

     — Потом ещё раз дашь!

     Жена начинала смеяться — Ну иди подмывайся, смазывайся, так и быть — дам! А то умрёшь не трахнутым!

     Он шёл в ванную, подмывался, мял член, удлиняющийся и набухающий и умолял жену (мысленно) дать в жопу!

     — Ты там не уснул!

     Он тщательно обтирался: жену раздражало, если он прикасался к ней мокрым членом.

     Заходил в комнату

     — Смазывай! — стоя раком, она взглядывала на него снизу — Что-то он не торопится вставать! Желание в твоей голове...

     — Сейчас! — он открывал дверцу своего шкафчика

     — Я уже достала! — она подавала ему лубрикант — А чё яйца поджал? — она тянулась, и щупала, и мяла их — Левое большое, правое меньше. Пристраивайся, он уже почти стоит! — она проводила по члену пальчиком.

     Он, стоя над нею сзади, выдавливал гель и смазывал член, поводя им из стороны в сторону.

     Жена оборачивалась и он, обхватив член у головки, демонстративно-медленно вёл охват к паху.

     — Зачем ты это делаешь?

     — Смазываю

     — Не делай так

     — Почему?

     — Мне не нравится, как ты это делаешь. И не тяни, пристраивайся.

     Она опускала голову на руки и приподнимала повыше попу.

     Он опускался на колени, придерживая встающий член, и ронял его на её жопу.

     Блюм!

     Она сдержанно похохатывала — Ерундой не занимайся, губы раздвинь и не засовывай резко!

     Зная, что сейчас будет, он тыркался, посиневшей от прилившей крови залупой, в анус.

     Жена дёргалась и, с угрозой, готовой перейти в злость, бросала — Ещё раз так сделаешь и не получишь!

     Он, чуть отстранившись, прижимал залупу к вульве.

     — Дай, я сама! — она тянулась рукой и, придерживая пальчиками член, — Губы раздвинь! — направляла во влагалище.

     Он ебал жену, сжимая её бёдра и притягивая к себе.

     Он натягивал её!

     — Ты сам двигайся! Что ты меня натягиваешь!

     Он опускал глаза и смотрел, как дышит колечко ануса и представлял, что ебёт её в жопу...

     — Иммм! — мычал он, чувствуя, как сгусток сладострастия истекает спермой по уретре.

     ОНА

      Город утомлял его.

      Он выкачивал из него энергию.

     Он стоял на остановке и сильный, и холодный ветер, оттопыривал полы расстёгнутой курточки. Он отвернулся, застёгивая замок и потянул башлык, чтобы накинуть на голову. Но тот не подавался, и он дёрнул его...

     Чьи-то руки приподняли ремень сумки и высвободили прижатый башлык...

     Он обернулся

     — Он был прижат. Лямкой — она улыбнулась ему — Здравствуй.

     — Здравствуй...

     — Таня — напомнила она — Ты живёшь на этом массиве?

     Он качнул головой.

     — А я на Северо-Западном. К сыну приезжала в гости. С внуком понянчилась — она улыбнулась — Большой уже, скоро ходить начнёт.

     — А у тебя... — она заметила, как он сунул в карман правую руку — Внуки есть?

     — Нет

     — А я развелась со своим — уголки поджатых губ опустились — Пил. Ревновал. Дрался.

     Она вздохнула — Двадцать пять лет терпела.

     — Это мой! — он отворачивался от неё к подошедшему автобусу.

     Таня шагнула следом.

     — Тебе же на сто седьмом! — чуть повернул он голову, поднимаясь в салон и поддерживая её под локоть.

     Автобус дёрнулся, их качнуло и он, чтобы не упасть, схватился за поручень, а она вцепилась в его руку холодной ладошкой.

     — Я на разъезде пересяду на свой. У меня проездной безлимитный — она грустно качнула головой — Пенсии хватает только на оплату квартиры. Приходится работать.

     Подошёл кондуктор.

     — Ты на пенсии? — с лёгким, притворным удивлением — Я думала ты младше меня

     — Уже второй год

     — По тебе не скажешь! — она с улыбкой всматривалась в его лицо.

     — А помнишь, как мой заревновал, когда я пригласила тебя на танго.

     — У Нади на дне рождения?

     — Наверное. Я не помню уже у кого из девчонок. Двадцать восемь лет прошло.

     Они помолчали.

     — А ты тогда ещё не был женат...

     — Нет

     — А дружил? Девушка была?

     — Не было

     — А с Надей?

     — Нет. Мне выходить на следующей.

     — Я тоже выйду. Здесь дождусь сто седьмой

     Ветер нагнал тучи, скрывшие солнце и стало ещё холоднее.

     — Ты на рынок?

     — Да, я здесь мёд покупаю.

     — Ты легко оделся — она дотронулась до рукава курточки и, глядя прямо в его глаза — Ты голоден...

     — Я о другом... — покачала она головой, в ответ на его удивление — Ты смотришь на женщин и раздеваешь их взглядом — она усмехнулась — Ты и на меня так посмотрел.

     Она порылась в сумочке и достала сотовый — Наверное, это неприлично, навязываться самой, но мы уже не в том возрасте, чтобы стесняться. Запишешь мой номер? — и, не дожидаясь ответа — 8-***-***-4521

     Он вытащил сотовый из кармана курточки, набрал и вызвал...

     Возьми меня с собой

      В свой день и час любой

      Дорогу дальнюю, тревогу давнюю

      Возьми меня с... — она отключила вызов.

     — Мой! — её губы дрогнули, пытаясь изобразить улыбку — Звони!

     Он стоял, ожидая автобус и вспоминал тот день.

     Она с мужем и маленьким, чуть больше года, сыном, пришла на день рождения к подруге, с которой жила в одной комнате до замужества. Мальчик спал и его унесли в другую комнату. Муж Тани вышел покурить.

     Они сидели за столом.

     — Хочу танцевать! — сказала именинница и включила магнитофон.

     Девушки приглашали друг друга и немного дурачились, изображая пары. За столом остались он и Таня и она, сама, пригласила его. Они только сделали несколько шажков, вошёл Танин муж и, увидев жену танцующей, вспылил и выскочил из комнаты.

     — Приревновал! — заулыбались девушки, но Таня не улыбалась

     — Извини — сказала она и вышла из комнаты вслед за мужем.

     За Таней вышла Надежда и через несколько минут вернулась одна.

     — Разорался! Ребёнка разбудил. Ушли.

     Потом он несколько раз встречал её по дороге с работы. Она здоровалась, всякий раз с какой-то извиняющейся улыбкой. Он отвечал, но не останавливался.

     А на одной из общажных вечеринок, подвыпившая Надежда проговорилась, сказав ему — Ты Тане сильно понравился. Но не вздумай закрутить с нею. Он изобьёт её.

     Он вымыл руки и пошёл на кухню, заварить чай и попить с мёдом. Второй, за день, выход в город и... он с удивлением обнаружил, что усталости нет.

     — Ты чё-то молча. На меня завариваешь? Я тоже хочу.

     Жена пристально на него взглянула — Кого-то встретил?

     — Да нет

     — Люба звонила. Зовёт на майские, на дачу. Поедем? Или у тебя работа?

     Работы не было.

     — Да, есть — он стоял спиной к жене и...

     — А чё ты уши прижал? Врёшь поди... Не хочешь, так и скажи, я одна поеду.

     — Тань — он повернулся — Есть работа

     — А тебе заплатили?

     — Аванс скинули

     — Ты мне не говорил. Тогда работай, поеду одна.

     Проводив жену, и вернувшись, сел смотреть «Десницу Божью». Но через несколько минут понял, что только смотрит на экран.

     Он выключил комп и взял сотовый, и тут же пришёл входящий — Да, Тань...

     — Ты где?

     — Дома

     — Работаешь?

     — Ннет

     — Ты отдыхай сегодня, завтра поработаешь

     — Уже приехали?

     — Нам ...

 

     ещё час пилить. Ты долго не сиди за компом, глаза не перегружай. И ложись вовремя, не сиди до часу. Ладно, пока.

     Он сидел, погружаясь в отрешённость — «Звонить или нет...»

     Он стряхнул оцепенение, повёл плечами, прислушался к своему состоянию.

     Усталости не было.

     И позвонил!

     — Привет! Я ждала твоего звонка.

     — Таня, я могу прямо сейчас к тебе приехать?

     — Конечно приезжай. На такси?

     — На автобусе

     — Поздновато.

     — Да нормально

     — Ну смотри: Северо-Западный ж/м, Кирова 71—143, домофон работает. Жду.

     ПОГРУЖЕНИЕ

     Без четверти одиннадцать он уже стоял в её прихожей.

     — Вот тапочки

     — Не люблю я тапочки

     — Проходи. В комнату

     На ней халатик: короткий, выше колен и грудь, соблазнительно раздваивающаяся и приковывающая взгляд.

     — Таня, я руки помою и в туалет

     — Да, конечно, будь как дома

     Они сидят в комнате.

     На журнальном столике вино, яблоки, шоколад.

     — А зачем вино?

     — Может быть тебе надо расслабиться. Может быть ты стесняешься

     — А тебе не надо расслабиться?

     — Ты позвонил сам и приехал. Значит я права: ты не удовлетворён.

     — Вообще-то секс с женой у меня регулярно: два, три раза в неделю.

     — Тебе этого достаточно?

     Всё-таки он стеснялся.

     Она наполнила бокалы вином. Марочное, сухое.

     Они выпили.

     Он взял дольку шоколада — Странно: я приехал к тебе и стесняюсь быть откровенным. Хотя полагал, что с женщинами могу легко говорить на любые темы.

     — Давай ещё! — и он сам наполнил вином бокалы

     Она лишь пригубила, а он осушил бокал.

     — Я хочу анала! Я страстно хочу анала! Вот чего мне не хватает!

     — У меня не было анального секса, но можно попробовать.

     Он сел рядом с нею и щупал грудь правой, а левую запустил между ног, и она раздвинула их. Он развязал поясок халата и потянул с плеч, и она легла на спину, раскинув руки. Он встал, распуская ремень на брюках и снял их. Она лежала с закрытыми глазами, а он снял рубаху и плавки, и встал на коленях над её грудью. Он чуть присел, касаясь яйцами титек и, наклонившись вперёд, ткнулся членом в её пылающие губы. Она облизнула их и приоткрыла ротик, но глаз не открыла. Он водил членом по её губам, тыкал в нос, в глаза, прижимая ладонью ко лбу, катал, снова водил по лицу, снова тыкал. Она лежала, также, не открывая глаз. Покорность возбудила похоть, и он перевернул её на живот. Она, молча и беспрекословно, подчинялась ему. Он гладил ягодицы, чуть сдавливая и раздвигая их, и наклонившись, пустил слюну в ложбинку, и пальцем размазывал вокруг ануса. И раздвинув ягодицы, и почти касаясь губами, спустил слюну в колечко ануса и водил пальцем, сужая круг, и легонько ткнувшись, вдавил его в анус. Она вздрогнула, напрягшись, но он вытянул палец из жопы, и она расслабилась.

     — Хорошо! Приятно! Продолжай!

     Он смотрел на её жопу: бабе под шестьдесят, а попка упругая и кожа лоснится, и он припал губами к этой лоснящейся, прохладной коже, и целовал, и лизал, и прикусывал, а она вздрагивала и повизгивала.

     Он замер — «Сказать или нет?»

     Она шевельнулась — Продолжай! Возбуждает!

     Второе слово она выдохнула с придыханием, и он решился — Таня, меня сильно возбуждает, когда женщина во время секса... — и замолчал

     — Пукает! — игриво повела она попой

     — Оооо! Только грубее... — и он опять замолчал

     Она тоже молчала, и он испугался.

     — Пердит! — сказала она низким грудным голосом и у него от похоти пересохло во рту.

     — Я сейчас не хочу... пердеть! — Она повернула голову — Ты хочешь, чтобы я напердела прямо сейчас?!

     Он только помотал головой в ответ.

     — Подожди!

     Она встала, вышла из комнаты и через полминуты вернулась с клизмой в левой руке.

     — Вот! — она качнула бёдрами — Будет тебе пердёж! Только пипку смажь.

     — И пипку, и попку! — скаламбурил он — Ложись!

     Она смотрела на его торчащий член — Ты осторожно, когда начнёшь — и легла на живот.

     Он обслюнявил пипку клизмы, ещё раз смазал слюной анус, ввёл палец в жопу и сделал несколько плавных фрикций.

     Её жопа была расслаблена, и он ткнул пипкой клизмы в анус

     — Ой!

     Вдавив пипку и, сжимая грушу, выдавливал из неё воздух, удивляясь сопротивлению. Задержался на долю секунды и вытащил.

     — Пфррууу! — вышел из жопы воздух.

     Она хохотнула, а он принюхался. Характерный запах был!

     Он ещё раз вставил пипку и выдавил воздух

     — Брррры! — на этот раз получилось громче

     Он ещё выдавил воздух ей в жопу и заткнув анус пальцем, отложил клизму — Я сейчас буду запихивать, а ты... ты перди!

     Он убрал палец и ткнулся залупой. Она хотела выпустить газ, но не смогла. Почувствовав, что головка вдавливается, причиняя боль, напряглась, но он медленно запихивал член в жопу и она застонала. Он остановился и она, тужась, выдавливала член, и когда он вышел, пошли газы. Он снова запихивал член в её жопу, наслаждаясь сопротивлением сфинктера и замер, погрузив его весь. Ощущения от члена в прямой были схожи с ощущением, когда в прямой скапливался кал и было такое же желание — опорожниться! И она опять выдавливала, тужась и облегчённо вздыхая, когда член выскальзывал из жопы. Но потом он стал ебать её, совершая фрикции и не вытягивая член из жопы полностью. Она не успевала подстроиться под его ритм, и это причиняло дискомфорт, и не давало сосредоточиться на ощущениях. Но когда он содрогнулся, изливаясь спермой, у неё задёргалась матка.

     Он лежал, уткнувшись в её титьки и поглаживая пизду. Из жопы на простыню вытекала сперма, но она молчаливо терпела.

     — Знаешь, ещё я хочу, чтобы женщина во время анального секса...

     Он замолчал.

     Она улыбнулась — Хочешь, чтоб я обкакалась?

     — Обосралась

     — Сейчас не получится обосраться. Даже с клизмой. Я с утра это делаю

     — А утром?

     Она хмыкнула — Утром обосрусь!

     ...

     Он проснулся и увидел, что она не спит.

     — Который час?

     — Семь часов

     Он приподнялся, опираясь на локоть — Ты уже?

     — Ещё нет, но подпирает. Начнём?

     Она встала с кровати — Как это сделать лучше?

     — Раком! — он сел. Член торчал, звеня от напряжения — А клизма?

     — Не понадобится! — Она пукнула и встала в позу — Я сейчас обосрусь!

     Он соскочил с кровати, опустился на колени, сжал её бёдра и ткнул залупой в жопу. В это мгновение она стала срать, выпуская газы. Он запихал член в жопу и ебал её, и говно бултыхалось туда-сюда, и когда он вытащил хуй из жопы, она с облегчением закончила, громко пердя! Он ебал ещё и когда кончал, ей стало хорошо.

     Потом он попросил её подрочить, и она обхватила ладошкой, испачканный в говне хуй, и дрочила, размазывая говно, и ладонь липла к хую.

     Потом он пошёл в ванну — Мне надо ехать. Жена может позвонить.

     — Она же не видит, где ты находишься

     — Вру я или нет, она определяет по интонации

     Потом мылась она, а он стоял в прихожей, ожидая, когда она выйдет из ванны.

     Таня вышла голая.

     — Сделай ещё раз клизмой! Только сожми ягодицы руками, когда...

     Она выдавила воздух и, сжимая ягодицы, запердела. Звук выходящих газов был похож на треск разрываемой ткани.

     — Ещё раз и дай, я поцелую её!

     Она сделала это ещё раз и подставила жопу. Он встал на колени и, раздвинув ягодицы, поцеловал.

     — А что, не воняет? А то я, наверное, уже не чую — она потянула воздух и сморщила носик — Фууу! Дошло!

     Он смотрел на неё и улыбался.

     — Иди ко мне, я поцелую тебя, сладкий — она притянула его голову и чмокнула в губы.

     ...

     Город утомлял его.

      Город высасывал из него энергию, как вампир

     Он приехал домой. Подмылся ещё раз в ванне и лёг.

     Его разбудил сотовый.

     Звонила жена.

     — Ты где?

     — Дома, Тань

     — Ты спал, мой сладкий... Разбудила. У тебя всё нормально?

     — Да, Тань

     — Ну ладно, спи мой хороший, спи

     Таня отключилась и позвонила подруге

     Возьми меня с собой

      В свой д...

     — Алло

     — Тань, привет!

     — Привет, Тань

     — Был он у тебя?

     — Даа

     — И у вас было?

     — Даа

     — Ты сделала всё, как он просил?

     — Сделала

     — Ему понравилось?

     — Мне кажется очень. Не понимаю, почему ты не делаешь этого?

     — Он же муж! Я стесняюсь

     — А если бы не муж, сделала бы?

     — Да ты что?! Я мужа стесняюсь, а с другим тем... Да и не думала я об этом никогда. А ты и другим делаешь это?

     — У меня после развода не было других.

     — А мужу, делала?

     — Нет! Что ты! Да я за три года до развода с ним уже не спала. А с твоим легко! Он какой-то располагающий. Мне не было стыдно нисколько

     — Потому что не твой

     — Может быть

     — Он тебя не насиловал?

     — Ты о ком?

     — О своём

     — Он и на такое способен?!

     — Находит иногда

     — Я бы хотела, чтобы мною грубо овладели, вульгарно, при этом, ругаясь

     — Уууу! Куда я попала?! Спасибо, Тань.

     — Да не за что. Надумаешь ещё к сестре на дачу, звони

     12.05.17 15:40