К Дену я всегда любил ходить после школы, начиная с младших классов. Он и сейчас, в последнем, остаётся самым лучшим другом.

     Мы всегда тусовались вместе и после уроков и в выходные и, конечно, когда прогуливали занятия.

     Мне нравилась их семья, достаточно обеспеченная, уравновешенная. Папа Юра был руководителем среднего звена, а мама Елена Александровна работала учителем математики в нашей школе.

     Моя мать не одобряла постоянные посиделки у Дена, призывая больше быть на свежем воздухе и не зацикливаться на компьютерах. Но мы в них пропадали большую часть времени, вначале просто играя, а потом, когда наскучило, начали писать программы и взламывать игры.

     Правда не только дружба заставляла меня бывать у Дена. Была ещё одна причина — мама Лена или, как я ней обращался, Елена Александровна. Ещё с младших классов меня влекла ее красота и миниатюрное, подтянутое, с достаточно крупной грудью тело. Лакированные туфли на высоченном каблуке, строгие юбочные и брючные костюмы, туго обтягивающие попку хозяйки, и белоснежные, прозрачные блузки с витиеватым лифчиком восхищали меня и с недавних пор часто заставляли отрываться от компа и Дена.

     Когда мы слышали, что Елена Александровна приходила домой с работы, я под любыми предлогами искал возможность оказаться в прихожей и посмотреть как она садится на низкий стульчик, начиная снимать туфли. В эти несколько десятков секунд раздевания можно было рассмотреть и контур трусиков под юбкой и задравшуюся юбочку и шикарную грудь, хорошо видную в момент наклона.

     В некоторые, особенно успешные для меня дни, по весне и нежарким летом Елена Александровна, сама того не зная, демонстрировала так волнующую меня резинку чулок и, о чудо, треугольник обычно беленьких стрингов из атласной ткани. Все эти секунды перед этой шикарной женщиной в обтягивающей деловой строгой юбке, я сосредоточенно искал ключи, завязывал шнурки, смотрел для Дена в своих карманах ценный брелок и тд.

     Я вожделел Елену Александровну, хотел касаться ее, вдыхать ее запах, быть с ней рядом. Она стала моей навязчивой идеей, моим пунктиком, личным центром полового возбуждения.

     Один раз Ден вынужден был минут на 30 уйти из квартиры, оставив меня одного. Учитывая то, что в родительскую спальню меня не допускали, я не мог не воспользоваться таким шансом. Войдя в комнату, я осмотрелся, увидел рядом с огромной кроватью бельевой шкаф. Как заправский домушник, я устремился именно туда, понимая, что Ден может вернуться в любую минуту. Воров интересуют деньги и побрякушки, а меня интересовали трусики. Ее трусики.

     Лихорадочно открывая все ящики, я наконец-то добрался до своей сокровищницы. Оказывается Елена Александровна имела огромную коллекцию белья на все случаи жизни.

     Там были огромные белые хб-шные труселя в стиле «вечер на селе», как у моей бабки Зои — видать на особо холодные дни, чтобы попка не подмерзла. Так же в большом ассортименте присутствовала молодежная мода с котами, розовыми сердечками и романтическим надписями.

     Но самая популярная среди меня категория откровенных трусиков, иногда настолько блядского и разнузданного толку, что даже не верилось, что такая примерная мать как моя Елена Александровна могла носить такое непотребство. Чего стоили стринги-сеточка с вышитым рыболовным крючком как на уровне половых губ или шнурки с бусами, которые должны по конструкции располагаться в самых интимных складках женщины.

     Это был удар ниже пояса, взрыв шаблона и разрыв мозга. Это изменило мой мир и перевернуло отношение к Елене Александровне. У меня снесло крышку и сорвало предохранитель так конкретно, что потемнело в глазах.

     Я нашел очень маленькие трусики с нитками в попе и микроскопическим треугольником сеточки и что самое главное — они были без ластовицы, выставляя срамные губы хозяйки напоказ через мелкую сеточку. Представляя как это все будет смотреться на Елене Александровне, я поднёс их к носу и начал нюхать. Пахло цветами и стиральным порошком. Обидно. Но ожидаемо.

     Несмотря на это, степень возбуждения достигла явно критической отметки — в ушах появился пульсирующий шум, а в глазах красные круги. Такого со мной никогда ещё не было.

     Я лежал на кровати, где ее ебал муж, нюхал мое сокровище, представляя как киска Елены Александровны соблазнительно выглядит в таком наряде, обильно выделяя смазку и запах в минуты ее возбуждения.

     Где-то на краю сознания щёлкнул замок и вернул меня к реальности. И в этой реальности в квартиру входил Юрка, и ничего лучше, чем засунуть трусики в карман и мчаться в сортир со словами: Я поссать! не придумалось.

     Уже сидя на белом троне с трясущимися руками и кипящими мыслями, я понял что Елена Александровна — моя женщина. В том смысле, что я ее себе только что присвоил, пускай в мечтах, но она была моя. Она вошла в мое владение. Личная соска, персональная блядь, имущество.

     Эта мысль привела меня в какое-то состояние уверенного спокойствия и молчаливой гордости. Сжав в кармане только что добытый трофей, хитро улыбнушись самому себе, довольный и гордый, я расправил плечи и сделал шаг из тесного туалета в новый мир, где есть я и Елена Александровна — моя страсть и личная собственность.

     После этого инцидента, я стал более откровенно пялится на Елену. Это, конечно, не прошло незамеченным и в такие моменты она подолгу смотрела мне в глаза, пытаясь понять, чем вызвано такое нахальное и наглое облапывание глазами ее прелестей со стороны потерявшего всякий стыд школьника. Дело со временем дошло до того, что не я уже отводил взгляд в наших немых дуэлях, а она потупив глаза выжидала, когда я закончу её мысленно раздевать. Это переминание с ноги на ногу и ужимки в такие моменты ещё больше меня распаляли, но я очень боялся сделать следующий шаг из-за возможного категорического отпора и потери в наших, так сказать, «отношениях» «всего что было нажито непосильными трудом». Но все решил случай.

     На удачу однажды мне выпал ещё один шанс прогуляться в спальню Елены Александровны. Она сама позвонила и попросила Дена по быстрому смотаться в магазин рядом перед ее приходом, а учитывая прохождение важного уровня в какой-то игре мы решили, что я останусь доиграть. Ден быстро собрался и помчался в магазин, а я — к заветному шкафу.

     Открыв ящик, с восхищением обнаружил ещё несколько новых моделей белья. Меня безумно захватили белые атласные трусики с медальйоном в виде сердечка спереди и 3 сходящимися к колечку шнурками сзади. Белая, полупрозрачная, играющая на солнце ткань и небольшая треугольная форма говорили о том, что половые губы Елены Александровны здесь будут сидеть очень эффектно, ярко выделяя на белом муаре ткани вытекающий из возбуждённой женщины сок.

     Время было дорого. Я быстро метнулся в ванную и нашёл среди белья другие стринги с хорошей порцией выделений мой женщины, улёгся на кровати в спальне, спустил штаны, одел на лицо, источающее запах белье и прижал его к носу. 2 рукой на головку члена положил атласный треугольник трусиков с медалью, который сразу промок от моей сказки и начал неистово дрочить. Я представлял как Елена Александровна давала бы смотреть на себя в них и терлась бы о мою ногу, показывая и наминая свои шикарные сиськи с большими коричневыми ореолами дойной шлюхи с торчащими твёрдыми сосками. В моих фантазиях стонущая женщина скакала на мне, закатывая глаза и тряся своими потными от безудержного секса сиськами с такт насаживания на член. Она кончала и стонала, прикусывая и складывая в крике оргазма пухлые, алые губы возмутительным, увидительно блядским способом, какой увидишь только в порнухе. Они тянулись у невидимому члену и просто требовали использовать их без всякой жалости, накачивая рот и вымазывая лицо обкончавшейся шлюшки спермой. В реальности Елена Александровна, опередив Дэна, она тихо вошла в квартиру, как обычно сняла свой приталенный бежевый плащ и игриво скинула черные туфли на весьма приличном тонком каблуке и, по обыкновению, расстегнув 3 пуговицы на белой полупрозрачной ...

 

     блузке, вошла в свою спальню.

     То что она увидела, повергло ее кататонический ступор. Она не могла пошевелится и поверить своим глазам. Просто стояла и смотрела как я со спущенными штанами лежал на ее кровати с ее грязными трусиками на лице, прикрыв глаза. Я нюхал и сосал ластовицу белья с ее вчерашними выделениями и дрочил что есть мочи. Где-то между членом и рукой мелькали ее любимые, все в моем соке, белые атласные трусики, которые подарил муж на день Святого Валентина. К этому моменту на меня начала накатывать стена оргазма. Судорожные сокращения пресса заставили меня немного приподняться..

     — Ебаная шлюха! — единственное, что вырвалось у меня перед там как сперма начала брызгать вверх небольшими фонтанчиками, заливая руку и живот. И только тогда я увидел, что она стоит и смотрит на меня с приоткрытым ртом и румянцем на щеках.

     — Дима! Как тебе не стыдно?! — она подошла ко мне и стянула с лица свое бельё.

     — Сопляк! Кто тебе дал право рыться в моих вещах?! — подбоченившись, немного наклонившись на меня, в лучах солнца, огибающих ее фигуру сквозь прозрачную блузку она смотрелась супер сексуально.

     Куда-то делся ее скромный взгляд времён наших немых коридорных дуэлей. Сейчас по виду это была взбешенная самка, с усердием воспитывающего свое чадо.

     — Я должна рассказать о твоём проведении родителями! Это просто немыслимо! — с этими словами она, наклонилась надо мной и попыталась вырвать другие трусики из руки. Белые верёвочки поначалу запутались между пальцами и не поддавались, а потом я сам, совершенно на автомате, сжал кулак, не давая выскочить из ловушки.

     Все эти оскорбления и угрозы оказали на меня прямо таки стимулирующее действие, вызывая сначала едва заметную, а затем все большую агрессивно сексуальную ответную реакцию.

     — Как может эта сучка так себя вести?! Что за херня?! — вспыхнуло у меня в голове — Так просто уйти я тебе не дам!

     Именно в этот момент я сжал в руке трусы неблагодарной проблядушки. В то мгновение произошел скачек, внезапный слом моего уважительного отношения к этой женщине. Сейчас она перешла на уровень персонального ухоженного спермоприемника с хорошими сиськами и большой жопой.

     — Дима, отдай сейчас же! — Елена Александровна в очередной раз дернула за верёвочки стрингов. Она еще сильнее потянула за них, заставляя меня встать с постели.

     Окончательно разозлившись, потеряв голову, неожиданно для себя, я со спущенными штанами толкнул ее на стоявший рядом шкаф, схватил и сжал свободной рукой шею.

     — Заткнись, сучка! Никому ты ничего не скажешь! — прошипел я и ещё сильнее сжал руку.

     — Что ты делаешь?! Отпусти меня, подонок! — почти крича, она вцепилась обоими руками в мою руку около шеи и попыталась.

     Чтобы хоть как-то удержать эту ярость, я начал сжимать пальцы на шее, поддавливая женщину к стене. Оставшиеся в другой руке трусики поднес к ее рту, показывая что сейчас засуну их туда, а свое колено пропустил у неё между ног.

     Елена Александровна перестала кричать, плотно сомкнув губы, но все так же пыталась освободить свою шею.

     Учитывая отсутствие прогресса, я начал водить испачканные в свежей сперме стринги по ее губам, пытаясь просунуть их внутрь сквозь стиснутые зубы и вымазывая лицо.

     А спустя мгновение произошло то, чего я не мог ожидать даже в самых смелых мечтах.

     Елена Александровна вдруг перестала сопротивляться, смиренно открыла рот, впустила в себя белый комок ткани, опустила плетьми руки и просто застыла, тяжело дыша, высоко поднимая грудь. Что-то в ней перещелкнуло и это уже была другая женщина с другим, вызывающе развратным и податливым взглядом, какой я никогда не видел прежде. Он не просто просил, а настаивал на действиях самого разнузданного характера, что могут родиться в голове пораженного спермотоксикозом подростка.

     Дальше я действовал уже по наитию. Немного ослабив хватку другой рукой, не отводя взгляда, довольно нагло положил руку на грудь и сжал ее. Внутри я был в ужасе от происходящего и если бы она дала бы мне в тот момент пощечину, все бы пошло по другому сценарию и я бы отступил.

     Но она не дала, а я не отступил. К ее откровенному взгляду на измазанном моей спермой лице добавился румянец и еле слышный вздох, а таз подался немного вперёд как бы одеваясь расставленными ногами на коленку.

     Она все так же смотрела на меня, шумно дыша, а я, осмелев, начал грубо мять и тискать ее грудь, залезая под лифчик и ловя сосок пальцами. Наигравшись ее сиськами и вывалив их из чашек лифчика, я не мог себе отказать в удовольствии взять в рот и покусывать эти острые возбуждённые сосочки, беззастенчиво лапая ее за жопу и между ног. Этот взгляд сквозь меня и приотрытые губы только распаляли. Елена летала где-то в своих мирах липкого возбуждения и подчинения, куда по случайности я затянул ее своими же руками, прижав к стенке и стиснув шею.

     Затем я стянул до колен с нее тонкие черные колготки, открыв доступ к бежевым прозрачным трусикам с маленькими розочками. На них явно виднелось мокрое пятно. Эта шлюха возбудилась и сильно текла.

     Отодвинув в сторону полоску ткани, мои пальцы взяли в плен клитор, половые губы и начали истязать киску. Елена Александровна сильно заохала ещё больше подаваясь тазом вперёд. Она закрыла глаза, прикусила губы и просто стояла около шкафа с юбкой на поясе, спущенными на колени колготками.

     Я вдоволь наигравшись клитором, смочил 2 пальца в ее соках, раздвинув губы с силой глубоко вошёл в неё и замер. В этот момент она широко открыла глаза, изо рта вырвался немой крик и она схватилась руками, пытаясь оттолкнуть трахающую ее руку. Все таки остатки приличия не позволяли позволить все и так просто раздвинуть ноги перед другом ее сына.

     Я начал ее насаживать на свои пальцы, сначала медленно, а потом все сильнее и жёстче. К тому же на передней стенке влагалища обнаружился интересный бугорок, массаж которого, по-видимому, очень нравился женщине. Если начале она очень сопротивлялась моему присутствию внутри нее, потом все перешло в пассивную фазу следования за рукой, то сейчас она уже дошла до стадии, когда сама загоняла в себя мою руку все быстрее и быстрее.

     Испарина на лбу, сбившиеся пряди волос и красные пятна на лице говорили о скорой кульминации.

     Я насаживал на свою руку Елену Александровну, периодически лаская и покусывая ее точащие соски. Через некоторое время она начала готовиться к оргазму — взгляд совсем перестал что-то выражать, хотя она смотрела прямо на меня, рот открылся и пухлые красные губы, свернувшись миньетным колечком блестели влагой. Все громче охая, она все сильнее и глубже загоняла в себя мою руку. Я понял, что она уже на грани и ей не хватает самой капельки, чтобы уйти в бездну.

     — Кончай, шлюха! Кончай прямо сейчас! — громко приказал я.

     Елену начало накрывать. Она сжала мою руку бедрами, влагалище начало конвульсивно сжиматься и расслабляться, образуя надутый шарик с моими пальцами внутри. Все лицо пошло красными пятнами, на висках и шее вздулись вены, под носом появились капельки пота, а глаза сильно расширились, придавая женщине совершенно безумный вид. Через секунду ноги начали ее подводить глаза закатились и она повисла на моей руке, лицом упёршись в плечо, размазывая вытекающие слюни изо рта. Сокращательные движения пресса не давали ей так просто висеть на мне и ее тело ходило ещё некоторое время ходуном.

     Все эти несколько минут меня самого подвели к крайней черте перед оргазмом. Уже почти ничего не соображая, я вынул пальцы из неё, опустил ее на колени и достал член, прилаживая его ко рту ещё не пришедшей в себя учительнице. Поняв, что от нее хотят, Елена Александровна не стала открывать рот, позволив только водить головкой по губам. Совершенно опешив от такого наглого поведения, я схватил ее за волосы, а другой рукой раскрыл рот, надавливая на щеки у основания челюсти.

     Чуть приоткрывшись, рот снова закрывался.

     Я запрокинул ее голову, дёрнув за волосы, ответил звонкую пощечину.

     — Открой свой рот! — медленно сказал я, смотря ей в глаза. Преданно коровий взгляд говорил о скором сломе сопротивления.

     — Открывай! — рявкнул я ещё раз и сильнее поддернул за волосы.

     В этот раз зубы медленно разомкнулись и рот широко открылся. Она сидела и смотрела на меня с открытым ртом, явно ожидая своего дальнейшего использования.

     Я запихнул член начал совершенно нещадно ее трахать и насаживать ее голову на себя, придерживая и подталкивая за затылок. Скорее всего такой режим использования своего тела Елена Александровна не позволяла даже мужу и начала активно сопротивляться, стуча кулачкам по прессу.

     Все эти манёвры меня уже совершенно не интересовали — я быстро приближался к своему пику любыми путями.

     Спустя секунды я начал кончать и сперма начала пульсирующими брызгами выходить в рот. Это заставило Елену ещё больше брыкаться и наконец высвободиться из моей ослабевшей хватки.

     И хотя оргазм был на излёте, не сколько крупных капель струйками устремилась на волосы, лицо и шею женщины. Она была прекрасна в своем изтраханном виде: сидела на коленях с поджатым ногами, на измазанной блузке, прилипшей к телу, осталась всего одна застегнутая пуговица, сиськи вывалены из лифчика, пустой взгляд, алые опухшие губы со стекающей и пузарящейся слюной и слизью из уголков рта.

     Долго смотреть на эту красотку мне не пришлось. В двери зашуршал замок и это быстро привело нас в чувство. Я рукой вытер член от спермы, а руку о ее блузку и быстро перебежал в комнату Дэна. Елена Александровна быстро начала с себя все скидывать, надеясь замести следы, пока не поздно. На ее счастье Дэна интересовало только прогресс в прохождении очередного уровня игры и он поприветствовал свою мать из далёка. Я немного прийдя в себя, резко засобирался домой. Дэн остался играть в своей комнате, не провожая меня. В коридоре, уже уходя, я столкнулся с ней опять. Она уже переоделась в короткий домашний халат и хотела закрыть за мной дверь, но я притянул ее к себе, рукой проник между ног, а пальцы ещё раз погрузил во влагалище. Это опять вызвало буду возмущения и сопротивления. Меня оттолкнули и начали выгонять к выходу.

     — Спасибо! — сказал я и понюхав, облизнув свои пальцы, которые только что были в ней.

     Елена Александровна просмотрела на меня, на щеках показался лёгкий румянец, и окончательно закрыла за мной дверь.