Предисловие автора: «Да ты ни разу в жизни фанфиков не писал!» — заявили мне как-то. Не учтено было лишь одно — начав писать, оказалось довольно сложно вовремя остановиться.

     Хочу обратить читательское внимание на одну вещь: я читал все книги о Гарри Поттере на английском языке, так что ориентироваться я буду именно на события произошедшие в книгах (а не в экранизации, где некоторые вещи отличаются).

     Наслаждайтесь.

     ***

     — Итак, мистер Кройц, расскажите о себе? — попросила Минерва, откидываясь на спинку роскошного кресла.

     — Это «Крауц», не «Кройц», — поморщился сидящей по другую сторону стола мужчина.

     — О, простите, — вежливо улыбнулась немолодая уже женщина. — Я бегло проглядела ваше резюме, мистер Крауц. Должна признать, весьма впечатляет.

     — Благодарю, — сдержано улыбнулся мужчина. — Что тут сказать? Я путешественник. Выпустился с Когтеврана в тысяча девятьсот восьмом и с тех пор — перекати-поле.

     — Девятьсот восьмом? — поперхнулась МакГонагл. — Так вам сейчас...

     — Немного больше, чем вам, — ласково улыбнулся Максвелл.

     — Но вы выглядите едва ли на сорок!

     — Принял зелье замедления старения в двадцать третьем, — прояснил вопрос Крауц.

     — Вы очень смелы, — холодно усмехнулась новая директриса Хогвартса. — Признавать такое, с учетом что эти зелья незаконны... — фраза повисла в воздухе.

     — О, там был весьма особый случай, — со сдержанной улыбкой на лице заявил Максвелл. — Европейское Министерство магии рассмотрело этот случай и выдало мне амнистию.

     — Можно подробнее? — подняла бровь Минерва, явно не желая верить соискателю работы на слово.

     Сидевший напротив мужчина тяжело вздохнул и ненадолго задумался, прежде чем начать отвечать.

     — Я охотился на черного мага. Скажем так — он заметил меня первым и все пошло наперекосяк. В итоге я оказался под действием проклятия старения. А моя палочка поспешно убегала от меня в кулаке здоровенного верзилы. И единственным выбором чтобы не отбросить копыта было принять зелье замедления старения, которое я нашел в закромах темного мага, — вбросил заготовку Максвелл.

     Если бы понадобилось, он бы мог рассказать и самую полную версию. Невзирая на то, что она была полностью выдуманной. Но до того правдоподобной, что не поверить в нее было довольно сложно.

     — Если хотите — можете сделать запрос в Европу, они подтвердят эту историю от начала и до конца, — добавил Крауц, почуяв тень сомнений. — Я вполне могу прийти на собеседование через месяц или когда там они наконец-то соизволят ответить.

     — Думаю, в этом не будет необходимости, — тряхнула головой пожилая женщина. — Если вы столь много путешествовали, как сказано в вашем резюме, то с чего вы решили осесть на профессорской должности?

     — Сейчас тяжелые времена, — глубоко вздохнул Крауц. — Министерство магии в руинах, авроры перебиты. А после бойни, устроенной Волан-дэ-Мортом у ваших стен — большая часть ваших преподавателей, к сожалению, или погибли или поспешно ушли в отставку. Думаю, я просто хочу вернуть долг этому учебному заведению и научить ваших детишек чему-нибудь полезному.

     Интонации голоса были идеальны. Максвелл репетировал эту речь не один десяток раз. И МакГонагл купилась. Как же иначе?

     — Но почему не министерство магии? Вы могли бы помочь в качестве аврора! — в голосе на миг проскользнуло искреннее восхищение — Максвелл, как и ожидалось, затронул личные струнки души новой директрисы Хогвартса.

     — Я, быть может, и отменный боевой маг, но сейчас помощь нужна именно детям. Именно им предстоит стать новым фундаментом этой страны. А сбежавших Пожирателей смерти как-нибудь поймают и без моего участия. Важнее научить детей обороняться от них.

     — Что ж... это похвально, — только и сумела выдавить из себя пораженная Минерва МакГонагл.

     Директриса ненадолго зарылась в документы, пытаясь купить себе немного времени подумать.

     Сидевший в кресле напротив нее был мужчиной около сорока лет, хотя его возраст был на деле весьма размыт. Максвеллу Крауцу с одинаковой легкостью можно было дать и тридцать пять и сорок пять.

     В черных волосах проскальзывали тут и там седые волосы, придавая внушительной шевелюре и аккуратной бородке изрядного шарма. Глаза пылали праведным огнем едва только он говорил о своем стремлении работать профессором.

     Плечи мужчины были гордо расправлены, выдавая мускулистое тело, сокрытое неброской одеждой. Пальцы были сплетены в «пирамиду», локти уперты в подлокотники кресла.

     На взгляд Минервы — он был идеален. И как мужчина и как преподаватель.

     В глазах и манере разговора без особого труда узнавался выходец Когтеврана — речь была грамотной и спокойной. Даже когда в глазах зажигались чувства, голос выдавал способность сперва думать, а потом уже говорить.

     Да и резюме прямо-таки вопило о весьма солидном опыте. Максвелл вот уже более полувека охотился на темных магов и опасных тварей по всему свету. Хотя и не как аврор, а как наемник, собирая награды за голову или продавая ценные алхимические ингредиенты.

     По крайней мере, в Хогвартсе были преподаватели существенно хуже. В памяти новоиспеченной директрисы всплыл пройдоха Локвуд, которого за год преподавания успела возненавидеть почти вся школа.

     — Что ж, мистер Крауц, вы приняты, — широко улыбнувшись, вынесла свой вердикт Минерва.

     — Восхитительно! — расплылся в улыбке Максвелл. — Если можно, то я бы хотел преподавать алхимию.

     — Вы хотели сказать — зельеварение? — улыбнулась МакГонагл.

     — О, да, конечно, — усмехнулся волшебник. — Старые привычки...

     — К сожалению, на этот предмет я уже поставила молодого преподавателя. Немного неопытного, но горящего рвением. Что вы скажете о защите от темных искусств? С вашим опытом охоты на различных существ, вы будете отличным преподавателем!

     — Не мой выбор, — недовольно усмехнулся Максвелл. — Но за неимением ничего лучше — сойдет и боевая магия, — посветлел он.

     — Право, вам стоит обновить ваше знание названий современных предметов, — рассмеялась МакГонагл.

     — Освоюсь по ходу, — повел плечами Крауц. — Что ж, если это все...

     Минерва на секунду задумалась. И решила рискнуть. Уж очень благоприятное впечатление производил на нее сидевший напротив мужчина.

     — Если вы не против, то я бы хотела кое-что обсудить, профессор, — женщина едва заметно подчеркнула обращение.

     — Разве могу я отказать директрисе? — улыбнулся волшебник, возвращаясь в кресло.

     — Вы, быть может, знаете, но с уходом профессора Слагхорна из преподавательского состава в школе сейчас нет ни одного выходца из Слизерина.

     — Вам нужен декан Слизерину? — мгновенно догадавшись обо всем, поднял бровь Крауц. — Но я — Когтевранец! Вряд ли факультет меня примет.

     — Боюсь, выбора у них немного, — удрученно покачала головой МакГонагл. — Немалое количество Пожирателей смерти были выходцами именно этого факультета. Доверие ко всем слизеринцам сейчас подорвано. И, по правде говоря, мне не хотелось бы сейчас пускать хоть одного из них на должность преподавателя.

     — Что ж, это неожиданно, — спокойно сказал Крауц после небольшой паузы. — Но я постараюсь сделать все в лучшем виде, директриса МакГонагл.

     — Пожалуйста, зовите меня Минервой наедине, — расплылась в улыбке женщина. — В конце концов, вы старше меня, мистер Крауц.

     — Я постараюсь, — вежливо улыбнулся Максвелл. — Когда я могу въехать в замок?

     — Первого сентября, — ответила Минерва. — Сейчас, как вы могли заметить — домовые эльфы все еще пытаются закончить уборку. Слишком много разрушений оставило сражение с Пожирателями.

     — Меня это не смущает, — мгновенно заявил волшебник. — Если вы не против, я бы хотел въехать как можно скорее. Нужно вспомнить архитектуру замка, наметить план занятий. Да и помогу с уборкой по мере сил.

     ***

     Пятнадцатью минутами позже волшебник, известный под именем Максвелл Крауц, сошел с лестницы,...

  ведущей в кабинет директора.

     В коридорах почти никого не было. Во всем замке сейчас было хорошо если два десятка человек, большинство из которых вообще никак не относились к Хогвартсу — наемные рабочие, пытавшиеся привести учебное заведение в товарный вид.

     Впрочем, если бы директриса все же решила слегка покопаться и навести справки, то почти наверняка сумела бы выяснить, что настоящий Максвелл Крауц сейчас находился в Азии. Занимаясь там черт знает чем. Вероятно — примерно тем же, чем и последние лет пятнадцать. С тех пор как память начала барахлить он творил преимущественно всякую дичь.

     Новоиспеченного преподавателя Защиты от Темных Искусств судьба истинного Максвелла совершенно не волновала. Он не собирался давать кому бы то ни было повод для подобной проверки.

     Дело в том, что шедший по коридору мужчина и человеком то не являлся. Он был магическим существом. Известным волшебникам как «двуликая дриада».

     Вот только мало кто из современных магов сумел бы сказать, что это за зверушка такая. В основном потому, что если открыть справочник, то первая фраза гласила, что двуликие дриады вымерли пять веков назад.

     С точки зрения волшебников, дриад стоило бы поставить в один ряд с гоблинами, кентаврами и домовыми эльфами. Разумные, способные пользоваться магией существа. Которые, по стечению обстоятельств, совершенно спокойно могли доживать до тысячи лет.

     Вот только семь веков назад нашелся дурень, который опубликовал рецепт алхимического состава. Своеобразного эликсира бессмертия. Пей по утрам и не старей. Вот только основной ингредиент настойки — кровь двуликих дриад.

     Естественно, несмотря на все запреты, на дриад мгновенно началась охота. Их похищали из родных рощ и запирали в подвалах, чтобы сцеживать столь ценную кровь.

     Впрочем, два века подобной охоты дали свои результаты. Умные дриады попросту канули в небытие. Растворились среди людей, умело скрывая от мира свое существование. А у тупых откачали всю кровь, после чего, не слишком-то и разбираясь, записали «вымерли» в книжку истории.

     Максвелла такой расклад более чем устраивал. И нарушать его он совершенно не собирался.

     Как и положено двуликой дриаде, ему не был нужен ни сон, ни пища. Он совершенно спокойно кушал неуловимые флюиды природы. На одном лишь озере под стенами Хогвартса могли пиршествовать два десятка дриад.

     А когда приходила пора засыпать, просыпалась «вторая голова». Двуликими их называли неспроста. Потому что две личности сосуществовали в одном теле. Одна — мужская, вторая — женская. В то время как одна бодрствовала, вторая как бы видела весьма реалистичный сон, в котором спокойно могла говорить со второй половинкой и давать советы. Или бесить и раздражать, что случалось ничуть не реже.

     «Максвелл» был мужской половиной. Если уж навешивать ярлыки, то его легко можно было назвать когтевранцем. Палец в рот не клади — дай решить новую головоломку или почитать книжку.

     «Алесса» была его женской половиной. И для Максвелла она была сущей головной болью. Взбалмошная, стервозная девчонка, которая превосходно знала лишь два слова: «Дай!» и «Хочу!»

     Но, стоило признать, Алесса обладала ничуть не меньшим интеллектом. Хотя по местной классификации однозначно угодила бы прямиком в Слизерин. В основном потому, что всегда действовала исподтишка, находя какой-то обходной путь для достижения своих целей. Не всегда нужный, но однозначно полезный в конечном счете.

     Максвелла в Хогвартс привели две вещи. Первой была возможность покопаться в местной библиотеке. Вторая же... С учетом желаний Алессы, мужское начало дриады совершенно не сомневалось — придется решить немалое количество головоломок. И вызов для ума был уж слишком лакомной изюминкой.

     Алессу же заботило лишь одно. Мальчик-который-хрен-знает-сколько-раз-победил-Темного-лорда. Именно им была очарована женская половинка дриады. И в планах у нее было самое близкое знакомство из всех возможных!

     С учетом того, что после бучи, устроенной в прошлом году, учеников попросту вернули назад на учебную скамью, впаяв еще один год «правильного» обучения — возможность для исполнения замысла двуликой дриады была поистине идеальная.

     Особенно с учетом того, что к тому моменту как министерство магии хоть немного разгребет свои насущные проблемы — дело будет давным-давно сделано, а Максвелл Крауц снова испарится в воздухе, в очередной раз сменив имя.

     ***

     Максвелл внимательно наблюдал за всем происходящим.

     Большой зал был залит светом сотни свечей, плававших в воздухе над головами учеников.

     Директриса МакГонагл весьма неуютно чувствовала себя в здоровенном директорском кресле. Полувеликан Хагрид сидел на противоположенном конце стола и настороженно поглядывал на Крауца. Вероятно, все еще пытаясь прийти в себя от оглашения нового декана факультета. Профессор Спраут о чем-то шепталась с коротышкой Флитвиком.

     Деканов Пуффендуя и Когтеврана Максвелл хотел бы изучить более тщательно. Иными словами — познакомиться поближе. Хотя бы потому, что они легко могли стать основными врагами в предстоящей партии. Но так как большинство преподавателей Хогвартса заехали в замок лишь чуть раньше учеников, с заведением знакомств предстояло повременить.

     Мадам Помфри — местный лекарь — о чем-то вовсю трындела с сидевшей по соседству новенькой преподавательницей Зельеварения — какой-то молоденькой девчонкой Флер Делакур, недалеко ушедшей от большинства учеников. Впрочем, серебристые волосы и сногсшибательная внешность позволяли предположить родство с вейлами, а это грозило неприятностями для Максвелла. Новая головная боль. Очередная загадка, которую предстояло разгадать.

     «Арканум искандерте», — мысленно проговорил Максвелл, тыкая палочкой себе в ногу.

     Зал мгновенно окрасился сотней тонов. Взорвался тысячей красок и картин.

     Почти забытое современными волшебниками заклинание сжирало немало сил. Что, в общем-то, и давало ответ на вопрос — почему такое полезное заклинание так редко используют.

     Тем не менее, оно позволяло легко увидеть витавшую в воздухе магию. Узреть плетение магического рисунка зачарования вокруг волшебных предметов.

     Максвелл взглянул на преподавателей.

     Хагрид представлялся серым пятном — как и ожидалось, кровь великанов сводила на нет подобные попытки магического воздействия. Крауц не особо бы удивился, если бы на верзилу даже смертельное проклятие не сработало бы.

     Роба МакГонагл, как и шляпа, пестрела от магического узора — защитные чары. Довольно свежие, на взгляд Максвелла. Тем не менее, это всего лишь защита от наиболее опасных чар. Один удар «Империо» и от свободы воли директрисы не останется и следа.

     Впрочем, Максвелл не хотел бы доводить до такого грубого решения. Были гораздо более элегантные методы борьбы, давно позабытые нынешними утилитарными волшебниками, отбросивших немало полезных заклинаний исключительно из-за их узкой сферы применения.

     Красавица Флер сияла первичной магией — как и подозревал Максвелл, в ней играла кровь вейл. Впрочем, волосы под действием произнесенного заклинания окрасились в бледно-розовый тон. Выдавая весьма бурный и энергичный сексуальный нрав девицы.

     «Это стоит запомнить», — мысленно отметил Крауц, переводя взгляд на столы учеников.

     «К черту твои «запоминалки»! Я ее хочу!!!» — проорал внутренний голос прямо в ухо, вынуждая Максвелла поморщится. Как и ожидалось — миссис Делакур будет серьезной проблемой. Как минимум из-за бушующей Алессы.

     Крауц быстро пробежался глазами по учебным столам. Выискивая тех, у кого венец совершеннолетия уже полностью сформировался. В большинстве своем — второгодки седьмого курса. Именно они в первую очередь интересовали профессора. Именно этим счастливчикам повезло выиграть в лотерею жизни билет на шоу.

     «Что ж, это будет интересно... « — потерла ручки Алесса.

     Максвелл ...   видел, как пылают ее глазки. С какой жадностью девчонка впитывала образы своих будущих жертв.

     Стол Когтеврана. Одинокая блондиночка с отсутствующим взглядом. Луна Лавгуд. Аура девушки медленно переливалась бледно-желтым и темно-зеленым тоном. Без труда выдавая как немалую смекалку, так и детскую наивность. Слепую веру во всякие небылицы. Что можно было легко использовать в своих целях.

     Слизерин. В дальнем углу сидит мальчик с бледными, почти белыми волосами. Драко Малфой. Выглядит изрядно потерянным в этом месте. Будто вернулся в полностью разрушенный до основания дом и не верит, что его сумели восстановить.

     В нескольких метрах, по другую сторону стола, сидит девушка с аккуратным, практически модельным, шариком темных волос и то и дело стреляет глазками на Драко. Пэнси Паркинсон. Максвелл без особого труда видел тоненькую алую линию ее устремлений. Но, к сожалению, тщетных.

     С другого конца стола, ближе к учителям, примостилась пухленькая брюнеточка. Глаза пылают темно-синими ореолами. Символом неутоленных амбиций. Тут явно было с чем поработать, на взгляд Максвелла. Профессор покопался в памяти. Девушку вроде звали Милисента Булстроуд, если Крауц ничего не путал.

     За столом Пуффендуя Максвелл не обнаружил никого особенного. Правду сказала Распределяющая шляпа — вся фигня слилась именно на этот факультет. Впрочем, это еще не означало, что никого заслуживающего статуса почетной игрушки или инструмента там не было. Просто с первого взгляда не получалось разглядеть никого подходящего для целей Крауца.

     А вот стол Грифиндора прямо-таки пылал от красок. С первого же взгляда Максвелл понял, что эти ребята за своих порвут всех. Надорвутся, а в обиду не дадут.

     Впрочем, Крауц мгновенно разглядел то, что хотел.

     Гарри Поттер сидел примерно по центру стола. Рядом — рыженькая девчонка. Джинни Уизли. Между этими двумя определенно бушевали эмоции. Впрочем — пока что ничем не скрепленные. С одного взгляда Максвеллу стало понятно, что эта парочка еще не согрешила.

     Хотя, судя по бушующим тонам, ненадолго. Дай пару дней — и союз будет скреплен. Едва только молодые проказники найдут укромный уголок.

     С другой стороны, Максвелл легко видел тоненькие связи, бегущие от Джинни к двум десяткам мальчиков в зале. Ее бывшие парни и те кто «сох» по молоденькой вертихвостке. Это легко можно будет использовать себе на пользу...

     Напротив Поттера примостилась вторая парочка — Рон Уизли с сидевшей рядышком Гермионой Грейнджер. С первого же взгляда Максвеллу захотелось усмехнуться. Рыженький оболтус был невинен как ангел. Скорее всего, о процессе знал исключительно с чьих-то слов.

     А вот сидевшая рядом Гермиона с волосами цвета темного дерева явно уже изучила вопрос от и до. Аура отчетливо пылала черно-голубой жгучей смесью. Из знаний, которые хотелось пустить в ход, но никак не получалось.

     Впрочем, за столом был еще один человек, на которого сложно было не обратить внимание — пухленький, нескладный крепыш. Невилль Лонгботтом. Паренек был один. По крайней мере, в переносном смысле.

     Максвелл без труда видел взаимосвязи сложных человеческих отношений. Но в паутине, опутывавшей стол Грифиндора Невилль явно был слабым звеном. Как бы в паутине, но с другой стороны — нет. Как бы и друзья у него были, но связи не выглядели столь уж прочными. Если с пареньком на поверхности все будет в порядке — никто и не подумает приходить на помощь...

     Глаза резко заболели, вынудив Максвелла поспешно отменить заклинание.

     — С вами все в порядке, профессор? — поинтересовалась мадам Помфри.

     — Да. Просто глаза устали за день, — вежливо улыбнулся в ответ Крауц.

     Машинально отмечая задержавшийся на его лице взгляд пожилой толстушки. Глаза целительницы на автомате оценили состояние пациента. И Максвелл тут же понял, что с этой женщиной шутки плохи. Если она всех и каждого будет так оглядывать, то это лишь вопрос времени, прежде чем она заметит что-нибудь не то.

     Профессор мысленно застонал. Похоже, стоявшая перед ним головоломка становилась все сложнее и сложнее с каждой минутой!

     Его хитрый план — провести два месяца в Хогвартсе до прибытия студентов — с треском провалился. Большая часть преподавателей появилась лишь несколько часов назад. А с теми немногими, что были в пределах досягаемости в течении лета, толком не удалось даже познакомиться. Не говоря уже о том, чтобы провести подготовительную работу!

     Так что удалось лишь заранее продумать и подготовить некоторые моменты. Важные, конечно, но, по правде говоря, Максвелл бы с гораздо большей радостью оставил бы именно их на учебный год, обменяв два месяца предварительной подготовки и разведки территории на хотя бы одного «союзника» за преподавательским столом. Пусть бы даже это была всего лишь бесполезная пустышка-Флер.

     Но сожалеть об этом было совершенно бесполезно. Следовало играть с теми картами, что дала судьба. Благо что засевшая в голове Алесса тоже не сидела без дела. Максвелл без особого труда слышал обрывки ее мыслей, уже прикидывавшей, кого и как можно обвести вокруг пальца и вывести из игры. Или наоборот — втянуть в оную и использовать как рычаги давления.

     Алесса в этот момент весьма сильно смахивала на заправского пианиста. Без особого труда выстраивая отдельные звуки и тона сперва во фрагменты мелодии, а затем и вовсе в полноценную симфонию.

     Отшлифовывать до совершенства которую, впрочем, придется все же Максвеллу. Иначе Алесса как пить дать натворит кучу мелких, но весьма грубых ошибок.

     ***

     Профессор Крауц шел по темным коридорам подземелий замка.

     Совершенно неожиданно директриса Хогвартса подарила ему в руки весьма сильный козырь. Деканство Слизерина. Это определенно сулило ряд преимуществ. Если, конечно, удастся правильно разыграть сданные карты.

     И первым шагом стоило добиться хотя бы некоторого уважения учеников.

     Декан подошел к стене, на которой был выгравирован змей. Прямо напротив в каменной чаше бушевало синее пламя, заливая округу холодным, мертвенным светом.

     Максвелл поднял руку и дважды стукнул пальцем голову змеи.

     — Пааароллль, — прошипел голос.

     — Амброзия, — уверенным тоном сказал профессор.

     Каменная стена мгновенно разложилась на мелкие камушки, разбегаясь в стороны и отрывая взору гостиную Слизерина.

     Предыдущие покои изрядно пострадали во время сражения с воинством Волан-де-Морта три месяца назад. И Максвелл дернул пару рычагов, слегка перенеся спальни слизеринцев. Перестроив их. Не забыв «случайно» добавить несколько лишних деталей в новые общежития.

     Как и ожидалось, старосты Слизерина выполнили наказ своего нового декана. Весь факультет был в сборе, рассевшись кому где посчастливилось притулиться.

     Максвелл аккуратно сошел три ступеньки, направившись прямиком к массивному камину в центре южной стены. Исподволь разглядывая, кто где уселся. Пытаясь понять хитрую систему старшинства.

     На Слизерин зачастую поступали представители уважаемых семейств. И в итоге какой-нибудь «знатный» второклашка мог обладать гораздо большим уважением и авторитетом, чем семикурсник от безвестных родителей.

     Подземная зала была утоплена на пол-этажа. Десяток магических факелов усиленно старался высветить помещение, но тщетно. Часть гостиной все равно терялась в мягких тенях. Как, впрочем, и было задумано.

     По стенам вились барельефы, а под ногами стелился роскошный ковер из ослепительно белого меха. Вызывая неудержимое желание снять обувь, входя в помещение.

     Сейчас, впрочем, наслаждаться видами было совершенно некогда. На Максвелла смотрело чуть больше семидесяти человек. Некоторые — с любопытством. Другие — с презрением. Третьи — с вызовом. Лишь только что зачисленные первоклашки не могли сдержать уважения во взглядах.

     — Здравствуйте, студенты, — взгромоздившись на небольшое возвышение у камина, громко сказал Максвелл. — Уверен, вы уже успели перемолоть мне косточки за обеденным ...   столом, так что позвольте обратится к вам лично. Пока вы еще не окончательно вынесли мне свою оценку.

     Я. Не. Слизеринец, — спокойным тоном отчеканил Крауц. — И, сказать по правде, не имею никакого права быть вашим деканом. Я выпускник Когтеврана. Но из-за уникальной ситуации с преподавательским составом, я ваш декан. Меня назначили быть вашим деканом, — мужчина интонацией особо подчеркнул, что сам он не просил эту должность. — Пока не найдется более подходящий человек.

     Максвелл видел, как его слова падали на благодатную почву. Взгляды успокаивались. Многие ученики уже мысленно списывали его со счетов — просто мелочь, с которой придется смириться. Выбранный тон разговора — как со взрослыми людьми, точно так же сыграл свою роль. Позволил поставить некое равенство между учениками и профессором.

     Пора было это слегка подправить.

     — Однако, это не значит, что я совершенно не подхожу вашему факультету, — резко сменил направление разговора Максвелл. — Слизерин ценит хитрость. Ценит способность добиваться результатов даже если обстоятельства против вас! И в этом я — идеальный декан для вас!

     Я умею выполнять поставленную задачу. Брать то немногое, что имеется — и превращать это в годный материал! Уезжать в другую страну имея лишь горстку медяков и возвращаться с золотыми мешками! Вот какой я человек.

     Максвелл ненадолго замолк и обвел лица молодых волшебников. Большинство, конечно же, не придали словам никакого значения. Но общую мысль, зерно, Крауц все же заронил.

     — В последнее время Слизерин не в чести, — слегка недовольно скривился профессор. — И не без причины. Многие выпускники данного факультета присоединились к попытке захвата власти Сами-Знаете-Кого. И с треском проиграли, поставив не на ту лошадь.

     На должности вашего декана я попытаюсь дать вам то, чего не сумели дать мои предшественники. Умение не только изобретать способы добиться своего, но и, внимание, умение разработать действительно стоящие планы для осуществления своих желаний! — на чуть повышенной ноте подвел к кульминации Максвелл.

     Даже законченный идиот понял, что речь окончена. Профессор внимательно оценил результат. Судя по взглядам, примерно треть купилась на речугу. Пусть нехотя, но все же поверив сказанному. Другая треть, с другой стороны, лишь цинично подняли бровь. Этим придется дать какую-то более вескую причину поверить в своего декана. В то время как остаток лишь похлопал в ладошки. Так и не заняв ни одну из сторон.

     Но Максвеллу удалось сделать именно то, чего он и добивался — купить вотум доверия в кредит. Заронить зерно, которое со временем должно было прорасти.

     — Что ж, не буду вас отвлекать. Уверен, вы сейчас с гораздо большим удовольствием отправитесь спать, чем будете выслушивать мои бредни, — студенты усмехнулись неожиданной шутке. — Однако, перед Слизерином стоит два вопроса, которые мы должны обсудить.

     Ученики недоуменно посмотрели на Максвелла. Такого поворота явно никто не ожидал. Что им в первый же день будут предлагать поучаствовать в обсуждении хоть чего-то кроме летних сплетен.

     — Первое. Как я понимаю, старосты факультета обычно назначаются без вашего ведома. Я считаю, что это в корне неверно. Так что я предлагаю прямо здесь и сейчас осуществить выбор старост факультета.

     — Простите, но старосты уже выбраны, — несколько робко заявил какой-то долговязый паренек лет шестнадцати. На воротнике мантии красовался изумрудный значок — символ старосты.

     — Кем? — насмешливо поднял бровь Крауц. — Директрисой МакГонагл? Без обид, но что она может знать о слизеринцах? — студенты энергично закивали, услышав столь явный выпад в сторону декана Грифиндора. — Проблемы с директрисой я сам улажу. Ваша задача — выбрать наиболее подходящих вам старост.

     После короткой паузы на привешенную у камина доску начали наносить имена претендентов. Всего пять минут и у Максвелла уже был список из десяти наиболее уважаемых на факультете личностей — пять мальчиков и пять девочек.

     — Что ж, сейчас проведем голосование, — заявил декан, усилием воли и метким глазом укрощая разбушевавшуюся молодежь. — Впрочем... Слизерин ценит хитрость. А общее голосование — это скорее в стиле какого-нибудь Пуффендуя, — насмешливо заявил Максвелл. — Так давайте-ка я чуточку нарушу протокол. Я заявляю, что Милисента Булстроуд — наиболее подходящий кандидат в старосты по моему мнению! Есть желающие это оспорить?

     — С какого этого перепугу она вдруг должна быть старостой!? — перекрыл поднявшийся гомон голос из дальней части зала.

     Пэнси Паркинсон, как и ожидал Максвелл, тут же взвилась в боевую стойку. Готовая выцарапать глаза конкурентке, а не отдавать свой значок старосты.

     — Мисс Булстроуд, вам слово, — поднял руку, призывая к молчанию, профессор. — Можете выйти сюда, на помост.

     Милисента мгновенно пробила себе путь сквозь толпу, в считанные секунды оказавшись бок о бок с Максвеллом.

     — Потому что я никого из вас не собираюсь давать в обиду! — рявкнула она безо всяких приветствий и вежливых хождений вокруг да около. — И вам я тоже спуску давать не стану! Особенно тебе, Пэнси! Слишком долго ты выезжала на дружбе с Малфоем! Это не тебя народ уважал, а его!

     — И вы только что увидели именно ту особенность, почему я считаю Милисенту идеальным претендентом! — поспешно встрял Крауц, опасаясь, что если дать девчонке продолжить — то в гостиной через пару минут разразится самое настоящее побоище. — Ее пробивная мощь и первобытная сила делают ее вашей идеальной защитницей. Хотя бы потому, что мисс Булстроуд порвет любого из вас за эту должность. А посему, кто за?

     Как и ожидал Максвелл — практически идеальный результат. Примерно три четверти «за», остаток попросту воздержался, вовремя заткнувшись. Столь явная поддержка декана сделала свое дело, отбив желание особо цапаться за должность.

     Милисента вернулась на свое место, сияя от гордости, вертя в руках значок старосты.

     «Браво», — раздались аплодисменты со стороны Алессы. — «Первый раз вижу, чтобы кого-то купили столь дешево.»

     «Не порть девочке настроение», — мысленно ответил Максвелл. — «Пусть тешится иллюзией. Все равно скоро она поймет что к чему.»

     «Думаю, ее даже соблазнять не придется — она с радостью нырнет и без нашего толчка», — рассмеялась Алесса.

     На взгляд Крауца должность старосты совершенно не стоила его обязанностей. Но в глазах учеников быть старостой — это все равно что победить в конкурсе популярности. Почет и уважение.

     Впрочем, Максвелл все же подсластил пилюлю — старостам Слизерина выделяли отдельные комнаты. Правда, с парочкой сюрпризов от нового декана.

     А сейчас — он попросту мгновенно купил слепое доверие и уважение Милисенты. Проще говоря — сделал себе уж если не ферзя, то как минимум ладью в предстоящей партии против студентов своего факультета.

     — Что ж, с выбором женской половинки закончили, перейдем к мужской, — призвал студентов к тишине Максвелл.

     Как он и ожидал, именно тут разгорелась настоящая баталия. Пятеро претендентов накинулись друг на друга, пытаясь припомнить все неудачи. Публично охаять оппонента в попытке выглядеть получше самому. Максвелл лишь легонько посмеивался, глядя на всю выливавшуюся на поверхность грязь, запоминая наиболее интересные факты.

     Лишь минут через пятнадцать всех этих «дебатов» сердце наиболее подходящего кандидата, чье имя и на доску-то даже не попало, не выдержало.

     — Я буду вашим старостой! — вклинился Драко.

     — Ты? — рассмеялся Блейз Забини. — Да ты вообще заткнись лучше, Малфой, и сиди в сторонке.

     Максвелл машинально отметил для себя напряжение между этими двумя.

     Блейз был чернокожим. Наследник идеальной кровной линии, выходец из знатной и уважаемой семьи. К тому же за последние пятнадцать минут Крауц убедился в его недюжинной смекалке. Паренек был умен. Возможно — даже слишком умен для того, чтобы учиться на Слизерине.

     И без особого труда прослеживалась ...   его неприязнь к Малфою. Максвелл понятия не имел, что между этими двумя произошло, но искры взаимной неприязни летели во все стороны.

     Драко, едва только наткнувшись на всеобщее порицание, тут же замолк. Полный ярости взгляд метался от одного лица к другому. Осознавая, что он целиком и полностью лишился самого важного, что было в его жизни — уважения.

     — Боюсь, мистер Малфой, — тщательно выбирая слова по подсказке Алессы, начал Крауц, — вам никто не отдаст титул старосты. Если вы его хотите — то придется его завоевать, — довольно спокойно и вежливо протянул Максвелл, пытаясь всеми силами проигнорировать то, что подсказывала ему женская половинка.

     В гостиной Слизерина повисло напряженное молчание. Драко смотрел на своих товарищей, а они — на него. И та и другая сторона противостояния явно ждала чужого шага.

     Максвелл покопался в памяти. Слухов было немного, но до сего дня на факультете было еще двое — Крэбб и Гойл. И насколько понял Крауц, эта пара была чем-то вроде личных приспешников Малфоя. Мускулы, на которые можно было скинуть всю фактическую работу, занимаясь планированием.

     «Нет, Драко, больше прятаться за чужими спинами не выйдет», — мысленно пробормотал Максвелл. — «Хочешь уважения — придется взять его своими собственными руками.»

     По правде говоря, декану на должности старосты больше хотелось бы увидеть Блейза. Мозги этого паренька Максвеллу очень даже приглянулись. Но Алесса была в корне не согласна. Вертеть мистером Забини будет намного сложнее, особенно на ранних стадиях. В то время как сломанную натуру Малфоя довольно легко можно будет переделать в идеальную пешку.

     Так что, за неспособностью прийти к внутреннему согласию, Максвелл попросту ждал развязки. Спокойно стоя на постаменте в ожидании.

     Нужно отдать должное — атака Малфоя была совершенно неожиданной. Заклятья посыпались одно за другим, угрожая свежеотстроенной гостиной новыми ремонтными работами.

     И хоть Забини и умудрялся давать отпор, но, тем не менее, явно проигрывал. Защита у него прихрамывала и паренек попросту отступал, не в силах совладать с натиском Малфоя. То и дело ныряя за чьи-то спины в попытке скрыться от глаз и заклинаний своего оппонента.

     — Экспелиармус, — наконец-то сказал Максвелл.

     Две волшебные палочки вылетели из рук учеников и понеслись к Крауцу.

     — Получите их утром, перед занятиями, — с легкой полуулыбкой помахал деревяшками декан и спрятал их в карман. — Однако, по итогам вашей дуэли я вынужден присудить победу мистеру Малфою. Как и значок старосты. Слизеринец, готовый драться за такую мелочь — вполне заслуживает этот титул.

     Большей части учеников решение Максвелла не пришлось по душе, но возражать, впрочем, никто даже и не подумал. Все были только рады покинуть занятые в процессе дуэли укрытия.

     Драко принял значок из рук декана с холодной яростью во взгляде. Даже сам паренек отлично понимал, что эта была именно его победа. Личная. Которая, несомненно, будет иметь последствия.

     «Интересно, понимает ли Малфой в какое неудобное положение он себя поставил?» — промурлыкала Алесса. — «Теперь уже нельзя отойти в сторону и заявить: «Идите нафиг, я ни при чем!». Теперь придется держать ответ за свои поступки от и до.»

     «Узнаем в ближайшие дни», — уклончиво заявил Максвелл.

     Он все равно держался своего мнения — из Блейза Забини вышел бы староста получше. С другой стороны, теперь у парня будет весьма веский стимул приложить максимум усилий дабы обскакать Малфоя в какой-нибудь другой области...»

     — Что ж, вопрос со старостами улажен, — приподнял руку Крауц, призывая студентов к тишине. — И я прекрасно понимаю, что вам всем хочется спать, так что постараюсь отпустить вас к кроватям как можно быстрее.

     Максвелл достал палочку и направил ее на противоположенную стену. Две стоящие бок о бок статуи разъехались в стороны, а на стене проявилась красивая доска в изумрудной оправе.

     — Как я уже сказал — Слизеринцам нужны мозги. Вы должны не только уметь обозначить свои цели, но и разработать план для их выполнения. Работающий, действенный план! А не склепать какую-то фигню на коленке и заявить: «Авось прокатит!»

     И именно для этого я в течении этого года буду играть с вами в небольшую игру. На этой доске будут появляться загадки. Сумеете их разгадать и выполнить требуемое — получите от меня баллы своему дому, — по рядам прошелся шепоток. Предыдущий декан не заморачивался такой фигней — слизеринцы вечно получали по сотне баллов за год за просто так. — Впрочем, я вас заранее предупреждаю — если вас кто-нибудь поймает за выполнением задач — то, скорее всего, вы потеряете пачку баллов. А возможно, и вовсе угодите в черный список какого-нибудь преподавателя, — зловеще усмехнулся Максвелл. — Так что играть со мной в эти игры или нет — решать будет каждый самостоятельно!

     Ученики смотрели на своего декана с явным шоком во взгляде. Каждый из них отчетливо понимал, что декан предлагает нечто против школьных правил. Но, вместе с тем, у каждого в голове вертелся один и тот же вопрос: «А он точно когтевранец!?»

     Максвелл с легкой полуулыбкой на лице спокойно прочитал все необходимое. Выждал небольшую паузу и лишь затем полноценно улыбнулся.

     — Что ж, я думаю, что вы уже получили на сегодня гораздо больше пищи для размышлений, чем стоило бы. Так что — все свободны. Спальни за той дверью, — декан ткнул в каменную двустворчатую дверь, очерченную изумрудными занавесями, соскочил со своего помоста, и, не глядя по сторонам, направился к выходу.

     Как и предсказала Алесса — гомон голосов обрушился на его уши стоило только профессору скрыться из виду. Похоже, Слизерин завтра будет изрядно клевать носом. Но это того стоило...

     ***

     В спальнях Грифиндора, тем временем, шло собрание совершенно иного рода.

     Опочивальни седьмого курса располагались на самом верху башни. Гермиона сидела на своей кровати и вовсю шепталась с переехавшей «повыше» Джинни, развалившейся поперек кровати.

     — Поверить не могу, что ты теперь моя однокурсница! — улыбнулась обладательница отличных оценок по абсолютно всем предметам.

     — А что поделать, если единственный предмет, по которому меня могли оставить на второй год — Защита от Темных Искусств? — хихикнула Джинни. — А уж с этим практики было хоть отбавляй...

     — Прости... — пробормотала Гермиона, отводя глаза в сторону. В очередной раз девушка напрочь забыла о том, что не всем повезло свалить в прошлом году из школы. Некоторым пришлось продраться через ад магической реформы образования имени Сами-Знаете-Кого.

     — Забей, — отмахнулась Джинни. — Только давай впредь не будем об этом? В прошлом году много всякой хрени произошло... Не хотелось бы каких-нибудь неловкостей... сестричка, — подмигнула девчонка.

     Гермиона обильно зарделась, едва лишь услышав обращение.

     — Я... не...

     — Ой, да ладно тебе! — помахала рукой в воздухе Джинни. — Ты два месяца зажималась с Роном по углам в Норе. Сложно было не заметить, как вы двое друг на дружку смотрите...

     — Смотрим... — Гермиона тяжело вздохнула и посмотрела на спящих студентов. Достала волшебную палочку и накрыла кровать пологом тишины, чтобы никто лишний не подслушал. — Да только миссис Уизли смотрела еще пристальнее...

     — Мама? — подняла бровь девушка. Лишь спустя несколько секунд ее лицо расплылось в лукавой улыбке. — Так вы что же — еще не... ?

     — Ум-му, — отрицательно мотнула головой Гермиона. — Так, разок чуть-чуть... Да и то вломилась твоя мама и чуть не застукала. Я даже и не помню, что я ей лепетала, пока Рон прятал своего... ну ты понимаешь... обратно в штаны.

     Джинни вместо ответа лишь звонко рассмеялась, уронив голову на одеяло.

     — Да уж, могу представить... — как следует нахохотавшись от мысленной картинки, пробормотала она.

     — Кончай ржать, — легонько ткнула носком ноги под ребра подруге Гермиона. — Нет чтобы посочувствовать!

     — Ой да ладно, — отмахнулась Джинни....   — Я тебя прекрасно понимаю. Сама все лето пыталась запрыгнуть на Гарри, а его будто в рабство в Министерстве взяли. Он там день и ночь сидел.

     — Я слышала, что ему работу аврором предлагали, но он отказался, — пожала плечами Гермиона.

     — Что!? Почему!? — вскинула глаза Джинни.

     — Понятия не имею, — развела руками девушка. — Думаю, что из-за тебя.

     — С чего ты взяла? — вкрадчиво поинтересовалась главная вертихвостка Грифиндора.

     — Эмм... А с чего еще ему вдруг возвращаться в Хогвартс? Учиться, сдавать экзамены — это не самые любимые занятия Гарри. Особенно когда его и без диплома уже готовы были взять в отдел по борьбе с темными магами, — логично рассудила Гермиона.

     — Вот значит как... — взгляд Джинни уперся в окно, а лицо осветилось нежной улыбкой.

     — А разве у вас на шестом курсе ничего не случилось? — вырвал ее из грезы голос подруги.

     — Да какое там, — фыркнула девчонка. — Рон ходил за нами по пятам! Если б застукал за чем — точно бы бучу устроил!

     — А с другими? — изрядно осторожничая поинтересовалась Гермиона.

     В конце концов, отношения Джинни не были особым секретом — любой грифиндорец мог без запинки назвать как минимум пяток имен тех, с кем встречалась маленькая плутовка.

     — Да так... ничего особенного, — слегка зарделась мисс Уизли.

     — Да ну? — приподняла бровь Гермиона, не в силах укротить свое любопытство.

     Джинни не потребовалось даже уговаривать.

     — Немного поработала ручками, пару раз — ртом, — мгновенно заявила она. — Как я сказала — ничего особенного.

     Гермиона лишь смущенно отвела взгляд. Уж если это в понимании Джинни было мелочью... То обо всем остальном девушка попросту побаивалась спрашивать. Впрочем, мысль сама скользнула немного дальше.

     — Так вы же сейчас вроде как снова вместе, да? — спросила она.

     — Ну да! — возмутилась обладательница светло-рыжей копны.

     — А ты не боишься, что кто-нибудь вдруг заявит что получал от тебя то, чего ты не дала Гарри? — поинтересовалась Гермиона.

     — Да как они узнают? — возмутилась девушка, но тут же помрачнела. — Хотя, Герми, ты права... К черту! Завтра же!

     Гермиона скосила глаза на спящих девушек. Конечно, время было еще не настолько позднее, но все же подавляющее большинство уже валялись по постелям.

     — Знаешь, можно ведь на завтра и не откладывать, — пожала плечами она и махнула рукой на остальных. Как бы намекая, что все равно уже почти все спят.

     — Ты что, правда мне предлагаешь... ? Ты, Герми!? — лукаво улыбнулась Джинни. Похоже, ее смутило не само предложение, а то, от кого оно исходит.

     — Забей, — отмахнулась девушка. — Я весь последний год только и занималась нарушением правил! И если это нужно, чтобы помочь подруге — почему бы и нет? Вреда-то никакого.

     — Класс! — Джинни порывисто приобняла Гермиону и, соскочив с кровати, подбежала к выходу.

     Взялась за дверную ручку, но остановилась. Оглянулась через плечо. В глазах читалось сомнение. Снова запрыгнула на кровать Гермионы.

     — Ну не могу же я просто так вломиться в спальню мальчиков! — всплеснула руками она.

     Действительно, в розовом нижнем белье соваться в спальню семикурсников было весьма опасно. Мало ли кто из них проснется и увидит... Особенно с учетом того, что среди этих ребят был Невилль, с которым у Джинни пусть и давно, но все же был роман.

     — А давай пошлем записку? — быстро прикинула варианты Гермиона. — Если Гарри еще не спит — то обязательно ее прочитает.

     Дело быстро пошло на лад. Из прикроватной тумбочки вытащили перо с чернильницей и листок бумаги. Джинни на миг задумалась, после чего быстро написала несколько строчек.

     — Только не смотри, пожалуйста! — попросила она, протягивая листок Гермионе.

     — Ладно-ладно! — несмотря на раздирающее любопытство девушка попросту скомкала листок бумаги в маленький шарик.

     Два мановения волшебной палочки.

     От первого — у шарика появились маленькие паучьи лапки. А после второго он унесся к выходу, пытаясь добраться до адресата. И быстренько всосался в щель под дверью.

     — Ну вот, теперь немного подождать и готово! — потерла ручки Джинни.

     Девушка быстренько подбежала к своей кровати. Достала косметичку из тумбочки и бегло навела марафет. Снова вернулась к Гермионе.

     — Если все выгорит, Герми... то я твоя должница! — потупив глазки заявила она, легонько приобняла подругу. — Пожелай мне удачи!

     — Удачи, — широко улыбнулась Гермиона и проводила Джинни взглядом.

     Девушка осторожно подошла к двери, приоткрыла ее на два кулака. Выглянула в коридор и лишь затем выскользнула из девчоночьей спальни.

     — Может, увидев это и мой оболтус допрет наконец? — с легкой грустью в голосе пробормотала Гермиона.

     Девушка была умна. Иногда — даже уж слишком.

     Если Гарри не спит, подсказывала ей логика, то наверняка болтает с Роном. А значит и записку получит при нем. И пусть даже у Рона иногда и был интеллект зубочистки, но тут-то все достаточно ясно. Быть может, ночное похождение лучшего друга и его воодушевит на какие-нибудь более решительные действия?

     Гермиона тряхнула головой. Время покажет. Девушка развеяла полог тишины и, погасив светильник, легла спать.

     ***

     Как и предполагала Гермиона, Гарри действительно болтал с Роном.

     Свет в комнате не горел. Ребята лежали каждый в своей кровати, но вполголоса трепались о событиях последнего дня.

     — Все еще не могу поверить, что Флер будет преподавать! — полушепотом заявил Гарри. — Флер!

     — А мне каково? — хмыкнул Рон. — Я до сих пор боюсь ее при всех «прилипалой» назвать.

     Поттер лишь тихо рассмеялся. Когда Флер сошлась с братом Рона, Биллом, парню это совершенно не понравилось.

     Во-первых, у Рона была своя история с белокурой красавицей. Он как-то даже признался ей в любви, хотя и был мгновенно отшит. А во-вторых, мало кто из всей семьи Уизли вообще принял красавицу-вейлу. Еще бы — Билла серьезно потрепал в свое время оборотень, оставив ему шрамы на лице. В то время как девчонка могла одним взмахом ресниц влюбить в себя любого парня по одному лишь желанию. Сложно было представить более неподходящую парочку.

     Тем не менее, на пальчике у миссис Делакур красовалось обручальное колечко. И Гарри даже лично видел как его надевали.

     Что, впрочем, не мешало Рону относится к данной барышне с изрядным подозрением. А благодаря подсмотренным тут и там мгновениям нежности между Биллом и Флер, паренек за глаза называл ее «прилипалой».

     — Вот умора будет, — расхохотался Гарри, за что тут же получил «Да заткнитесь вы уже!» с кровати Невилля. — Мисс Прилипала, а когда мне надо добавлять язык переползня в котел?

     — Сволочь... — явно содрогаясь от хохота только и сумел ответить Рон. — Как я теперь спать должен?

     — Да хоть в окно выйди и там спи! — яростно бросил Невилль. — Только заткнитесь вы оба и дайте поспать уже!

     Гарри взглянул на темный силуэт своего одноклассника. Да уж, последний год явно изменил характер нескладного паренька. Сделал его более грубым. Или взрослым? Гарри не взялся бы сказать точно.

     Впрочем, от раздумий его отвлекло щекотание. Кто-то настойчиво елозил по высунутой из под одеяла пятке.

     — Рон, ну это уже сущее ребячество! — шепотом заявил Гарри, одергивая ногу под одеяло.

     — Ты о чем? — подал голос со своей кровати Уизли.

     — Эмм... — Гарри потянулся за палочкой. — Люмос!

     На его кровати, в районе груди, пританцовывал маленький белый паучок. Гарри помигал глазами, но дерзкое животное даже и не думало прятаться от крошечного огонька. Недолго думая, паренек просто опустил на него ладонь, рассчитывая слегка прихлопнуть, чтобы животное куда-нибудь свалило.

     Но раздался лишь шелест бумаги. Гарри удивленно моргнул, но ощущения настойчиво подсказывали, что под его ладонью находится клочок бумаги.

     Хмыкнув от удивления, он все же потянулся за очками. Расправил скомканный листочек и прочитал содержимое....  

     «Через пять минут, в гостиной. Захвати плащ. Обещаю, ты это запомнишь! — Дж. « — гласили неровные строчки.

     — Что там? — шепотом поинтересовался Рон с соседней кровати.

     Гарри взглянул на своего лучшего друга. Глаза Уизли блестели от любопытства. Без сомнения, паренек видел записку в руках Гарри.

     — Эмм... ничего особенного, — бросил он в ответ.

     Да и как сказать лучшему другу что его сестра пригласила на приватный тет-а-тет? Да еще и в таких словах, что вряд ли встреча будет из тех, о которых стоит кому-либо рассказывать...

     Гарри на всякий случай все же перестраховался. Выудил из своего сундука карту мародера, являвшуюся, по сути, планом Хогвартса. К тому же — карта показывала где и кто находится. Позволяя творить кучу различных шалостей и при этом не попадаться на глаза учителям. Что не раз выручало Гарри за время его обучения в Хогвартсе.

     — Клянусь, что замышляю только шалости! — одними губами беззвучно сказал паренек и коснулся листка бумаги волшебной палочкой.

     На пустом листочке тут же начали проглядывать тоненькие линии. И через пять секунд карта проявилась во всей красе.

     Гарри быстренько пробежался глазами по округе. Профессор МакГонагл в своей комнате, у Хагрида в гостях сидела миссис Спраут. Несмотря на то, что Гарри крайне интересовало, что могло привести декана Пуффендуя в хижину косматого верзилы, он поспешно перелистнул карту.

     В подземельях Слизерина шло какое-то собрание. Почти весь факультет тусил в общей комнате. В небольшом отрыве от остальных имен, лезущих одно на другое, было написано «Максвелл Крауц». Быть может, новый декан решил познакомиться со своим факультетом?

     В башне Когтеврана, впрочем, тоже царил ажиотаж. Полфакультета торчало в своей гостиной. Хотя имени профессора Флитвика среди надписей не было. Интересно, что они там обсуждали? Вряд ли это было что-то банальное в духе: «Кто как провел лето?»...

     Гарри сместил взгляд и нашел грифиндорскую башню. Почти все уже разбежались по своим кроватям. Лишь в мальчишеской спальне пятого курса все еще шел движняк. Пятеро парней собрались вокруг одной кровати. Должно быть, играли во что-нибудь. Или делились впечатлениями, накопленными за лето.

     Поттер сместил взгляд и увидел, как череда босых ступней выскальзывает из спальни седьмого курса. Подпись гласила «Джинни Уизли». Девушка аккуратно, изрядно притормаживая тут и там спускалась вниз, в гостиную.

     Большего Гарри и не требовалось. Он прошептал слова, благодаря которым карта снова исчезла и поспешно запихал ее на дно своего сундука. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь спер столь полезный артефакт. Выудил свой плащ-невидимку.

     — Ты куда? — послышался шепот Рона.

     — В туалет приспичило! — на ходу придумал Гарри и поспешно выскочил из спальни, пытаясь прикрыть плащ от друга своим телом.

     Благо что туго скатанный рулончик был не больше закрытого зонтика.

     Гарри устремился вниз. Наряженный в бледно-голубую пижаму.

     Гостиная Грифиндора была расположена в башне. На самом нижнем этаже — большая зала и несколько туалетов. В то время как к спальням вели две винтовых лестницы. Одна — к женским, вторая — к мужским.

     В данный момент большая часть гостиной была погружена во мрак. Свет давал исключительно большой камин около стены, высвечивая ближайшие к нему диванчики. В то время как остальная часть гостиной терялась в тенях.

     Два десятка небольших диванчиков и кресел стояли безо всякого видимого со стороны порядка. Да тут и там притулились небольшие столики, на которых студенты зачастую делали домашку. Мебель то и дело двигали туда-сюда для удобства, из-за чего, в общем-то, в гостиной и царил вечный хаос.

     Гарри прошелся глазами по комнате, но не заметил ровным счетом никого.

     — Джинни? — шепотом позвал он.

     Из-за одного из диванчиков у дальней стены медленно приподнялась самая красивая девушка, каких только видел Гарри.

     Волосы у Джинни были прямыми, но зато спадали почти до талии, и имели тон спелого апельсина. Личико с аккуратными чертами лица без малейшего признака жира украшали рассыпанные по носу веснушки.

     Да к тому же, как с некоторым запозданием понял Гарри, девушка была еще и практически без одежды! Небольшие грудки прикрывал лиф жвачно-розового тона. В то время как бедра плотно обхватывали широкие трусики того же цвета.

     — Джинни!? — робко пролепетал Гарри, глядя на это чудесное видение с изрядно отвисшей челюстью.

     — Если б ты хоть раз за лето переночевал в Норе, то все бы это уже видел! — хихикнула девушка, пробираясь сквозь расставленную мебель. — Идем!

     Она схватила Гарри за руку и потянула к камину, отважно выходя прямо на яркий свет.

     — Ты плащ захватил? — спросила она.

     — Ага, — кивнул паренек, все еще ошарашенный дерзким натиском своей девушки.

     Джинни попросту выдернула зажатый сверток. Лицо расплылось в лукавой улыбке.

     Девушка легонько прильнула к своему ухажеру и начала порывисто целоваться. Одновременно с тем ее руки расправили материю плаща, накинув его на плечи Гарри.

     — Ты что делаешь!? — с раскрывшимися от удивления глазами Поттер наблюдал, как его девушка медленно опустилась вниз.

     — Сейчас узнаешь! — проворковала она и резко стянула с Гарри штаны вместе с трусами.

     Парень, окончательно ошалев от происходящего, внезапно понял, что его член уже давным-давно отреагировал на женскую ласку и стоял в полной готовности.

     Рыженькая бестия стрельнула глазками вверх и ухватилась за ствол ручкой. Медленно провела пальчиками до самого основания.

     — Ммм... как же ж давно я об этом мечтала! — томно протянула она, начав легонько двигать ладошкой туда-сюда.

     Гарри практически мгновенно пронзила приятная истома. Девичья ладонь вокруг его дружка чувствовалась с одной стороны — совершенно непривычно, а с другой — так, что ни в каком другом месте ее представить было невозможно.

     — Мне остановиться? — игриво поинтересовалась Джинни минутой позже, едва только из уст Гарри сорвался еле слышный стон.

     — Нет, — мотнул головой он.

     — Хорошо, потому что сейчас будет еще веселее! — хихикнула девушка.

     И не успел Гарри опустить взгляд, как его дружок оказался погружен в чудесный ротик, полный терпкого сока. Губки Джинни начали неспешно скользить по мальчишескому стволу. Не слишком умело, но зато пылко и страстно. Добирая темпераментом и желанием недостающие баллы. Даря Гарри поистине превосходное, ни с чем ни сравнимое удовольствие.

     Как вдруг на лестнице послышались шаги!

     Поттер мгновенно поблагодарил свою бурную молодость в стенах этой школы. Руки сделали все необходимое даже без ведома хозяина. Плащ мгновенно прикрыл и его самого, и стоящую на коленях Джинни. А для надежности тело парня слегка наклонилось, нависая над рыжей головкой. Чтобы уж наверняка скрыть от постороннего взгляда все, что только можно.

     Джинни точно так же в ужасе замерла на миг, но, увидев накрывшую ее ткань, мгновенно успокоилась. Лицо быстро разгладилось, вернув игривую улыбку. К губам прижался пальчик, призывая Гарри к молчанию. А губки снова обхватили крепкий, налитый силой пенис.

     — Есть тут кто? — раздался тихий голос от лестничной клетки.

     Гарри скосил глаза. У ступенек стоял Невилль, держа в руках светящуюся на конце палочку. Паренек внимательно оглядел гостиную, но явно не нашел ничего подозрительного.

     На Джинни вся эта ситуация оказала совершенно неожиданный эффект. Голова девчонки заходила с удвоенной силой. Легонько чмокая всякий раз, стоило лишь краю «шляпки» показаться между губок.

     Невилль подошел к входу в башню и тихонько завыл. И лишь затем направился прямиком к камину, заставив Гарри похолодеть от страха. Конечно, все можно будет объяснить... Но смотреть своему другу в глаза прежним взором уже вряд ли получится.

     Джинни тоже на миг отвлеклась от происходящего. Ее движения прекратились, а глаза панически вперились в коренастую, нескладную ...   фигуру приближающегося парня.

     Невилль лишь чудом не столкнулся со спрятавшейся прямо на виду парой. Его нога скользнула по плащу, но парень попросту не заметил этого, плюхаясь на двухместный диванчик напротив камина.

     — Нет, ну в первый же день куда-то умчался! — в сердцах бросил Невилль, разговаривая сам с собой. — Опять ведь вляпается во что-нибудь и у факультета баллы снимут! И куда он только ускакал? Подглядывать за этим... как его?... Новым деканом? — тихонько, вполголоса причитал паренек, глядя прямо на горящее пламя. Уронив голову на подставленный кулак.

     Знал бы Невилль, что его друг стоял едва ли в двух шагах перед ним! Знал бы, что его взгляд устремлен не на пламя, а прямиком на лицо стоявшей на коленях Джинни!

     От одной лишь мысли об этом член Гарри задрожал и начал брыкаться в ротике у замершей Джинни. Девушка с явным изумлением подняла взгляд и увидела полные желания глаза своего бойфренда. И, к немалому удивлению Гарри, вернулась к своему занятию. Надежно укрытая от посторонних взглядов плащом-невидимкой.

     Джинни медленно скользила губками по члену. Изо всех сил осторожничая, чтобы не издавать ни единого звука. Гарри видел, как каждые три-четыре раза она скашивала глаза на сидевшего на диване Невилля. Пытаясь убедиться, что парень все еще пребывал в блаженном неведении о происходящем прямо перед ним.

     И все это оказало на Гарри эффект пороховой бочки. Он сдерживался как только мог, но тело предательски начало извергаться прямиком в женский ротик. Совершенно не ожидавшая этого Джинни лишь только и сумела, что замереть. Впрочем, из ее горла все же сорвался предательский звук легкого кашля.

     — Кто здесь? — тут же вскинулся Невилль, оглядывая округу.

     Гарри и рад был бы ответить, но понимал, что сейчас важнее всего попросту сохранить молчание. Тем более, что самое страшное было уже позади. Джинни смотрела на него умоляющим взором, но деваться ей было некуда. Поняв, что выплюнув мужской сок сейчас она рискует издать какой-нибудь звук, девчонка попросту вынуждена была сглотнуть все, что попало в ее ротик.

     Невилль же, второй раз обведя гостиную взглядом, наконец-то снялся с места и, подсвечивая себе дорогу палочкой, направился к лестнице, явно намереваясь вернуться в уютную постель.

     Лишь когда он ушел Джинни наконец-то выпустила член из плена своих губок.

     — Ты предупредить не мог!? — с притворной яростью в голосе поинтересовалась она, вставая с колен.

     — Как!? — развел руками Поттер. — Он сидел прямо вот здесь!

     — Ну не знаю — похлопал бы по плечу... — уперла ручки в бока Джинни.

     — Эмм... прости. Не подумал как-то... — осунулся Гарри, виновато смотря в сторону.

     И оказался совершенно не готов к тому, что вокруг его шеи внезапно обвились женские ручки.

     — Да я прикалываюсь, — хихикнула девушка, чмокая своего ухажера в щечку. — С тобой — мне и такое не страшно, Гарри, — нежно прошептала она.

     — Да уж... — запоздало улыбнулся он, смотря Джинни прямо в глаза. — Ты была права — такую вещь я точно не забуду...

     — Только попробуй забыть! — рассмеялась девушка.

     ***

     В спальне мальчиков Рон поспешно произнес: «Шалость удалась» и спрятал карту в сундук Гарри. После чего рыбкой юркнул в свою постель. Еле-еле успев притвориться спящим к тому моменту, как вошел Невилль.

     Нетрудно было догадаться, что произошло. Записку Гарри спрятал в свою тумбочку, где ее Рон и нашел. Да и указатели на карте мародера достаточно ясно дали понять, что его сестренка и Гарри уж очень долго стояли лицом к лицу.

     Воображение нарисовало пошлую картинку. Прямо посреди гостиной! Да еще и Невилль торчал рядом добрых минут пять! Благо что Гарри хоть был под плащом! Да Рон бы от стыда сгорел, если бы шалость Гарри и Джинни кто-нибудь заметил!

     «В пекло все! Надо срочно самому сделать что-нибудь!» — мысленно заявил он.

     Все лето они с Гермионой, оставшейся в Норе после победы над Темным лордом, пытались получить хоть немного времени наедине. Но мама Уизли попросту не дала им ни единого шанса. Даже чуть не застукала Рона со спущенными штанами! Но теперь-то, в Хогвартсе, найти уединенное местечко было не проблемой... Нужно только ненадолго отделаться от Гарри.

     ***

     Драко спал мертвым сном.

     События последнего дня его окончательно добили. Конечно, наследник дома Малфоев ожидал чего-то подобного и совершенно не горел желанием возвращаться в стены Хогвартса, но все же увидеть своими глазами полнейшее отсутствие хоть какого-то уважения было весьма больно и обидно.

     Ведь было время, когда к его словам прислушивался абсолютно весь факультет! Когда рядом были Крэбб и Гойл, готовые выбить дурь из кого угодно по одному лишь мановению руки Драко!

     Но все это кануло в лету...

     Во время битвы с Темным лордом Драко со своим отцом и матерью попросту ушли, не приняв ни одну из сторон. Крайне рискованный шаг со стороны Люциуса, ведь Тот-кого-нельзя-называть не умел прощать. Но, как выяснилось чуть позже — весьма хорошо сыгравший.

     Темный лорд был окончательно побежден выскочкой Поттером. Исход, которого не ожидал совершенно никто. А его приспешники и сторонники либо пали на поле сражения, либо поспешно разбежались.

     Семья Малфоев, впрочем, потеряла все. Отца на десять лет посадили в Азкабан, а семейное состояние было конфисковано. Вынудив Драко с матерью перебраться в Лондон и жить бок о бок с жалкими маглами.

     Конечно, в рукаве еще оставались припрятаны какие-то козыри, старые друзья. Люциус годами делал людей своими должниками, чтобы иметь возможность в случае чего чуть-чуть нажать на кого надо. Вот только после захвата Министерства магии Темным лордом и последующей чистки Орденом феникса большая часть этих людей лишились всякого влияния, а то и жизни.

     Так что, сказать по правде, единственное, что осталось у Драко — это его идеальная кровная линия, которой столь гордились поборники чистоты крови.

     Положение старосты все же давало хоть какое-то преимущество — личную спальню.

     Комнатка была относительно небольшой — пять на четыре метра. В углу, прямо напротив двери, стояла удобная кровать в полтора метра шириной. Рядом со входом притулился массивный шкаф для одежды, за которым скрывался письменный стол с установленным на нем магическим светильником.

     В то время как оставшийся угол был от пола до потолка оббит металлом, перед которым стоял соломенный манекен для отработки боевых заклятий. На чучело были наложены чары восстановления, что позволяло избежать постоянной замены манекена.

     Вся комната была красиво отделана цветами Слизерина — зеленым с серебром. Хотя в остальном, роскошью тут и не пахло — вещи были самыми обычными, которые ремесленники клепают десятками, но с этим еще можно было смириться.

     Единственное, что действительно напрягало Драко — это дверь в комнату Милисенты прямо напротив его собственной. Малфою совершенно не хотелось бы даже случайно увидеть эту девчонку в нижнем белье — Булстроуд благодаря своей мужеподобной фигуре вызывала у него стойкое отвращение.

     Малфой ни за что не сумел бы сказать, на кой черт он вообще влез в дележ значка старосты. Даже теперь, когда этот значок лежал на прикроватном столике, Драко не мог сказать, чтобы он так уж хотел его получить.

     Скорее его попросту взбесило то, что ни один из слизеринцев даже не предложил имени Драко. Будто все забыли о его существовании по мановению волшебной палочки. Хотелось напомнить им, что дом Малфоев все еще существует. И что его все еще стоит опасаться. Пусть даже в данный момент весь дом состоял исключительно из самого Драко.

     Ни союзников, ни врагов. Лишь старые воспоминания о былом.

     Сон дал возможность немного успокоить разум. Понять, что перед Драко сейчас открывалась возможность начать все с чистого листа. Заново выяснить, кто есть кто в ближайшем окружении. Завести союзников и нажить врагов. Не прячась за отцовской спиной — сделать все исключительно ...   своими силами. И забрать себе все лавры.

     Надеть венец победителя или влачить жалкое существование побежденного.

     Сон прервался совершенно неожиданно.

     Юный Малфой проснулся от того, что стало трудно дышать. У себя на груди почувствовал что-то тяжелое. Парень брыкнулся, но кто-то попросту прижался еще сильнее.

     Драко почувствовал руку, обхватившую его запястье. В кожу впились длинные коготки. Женская ладонь настойчиво, перебарывая сопротивление, прижала руку Малфоя к спинке кровати.

     — Экскартус иммобилиус! — послышалось еле слышное, совершенно незнакомое парню, заклинание.

     Тут же Драко ощутил, как дерево ожило, обвиваясь вокруг его запястья. Захватывая руку в прочные тиски. Паренек начал брыкаться вдвое сильнее, едва только почуяв, что оседлавшая его грудь девчонка пытается проделать то же самое со второй рукой.

     Но без толку. Поза была крайне неудобная. Так что Драко мог лишь беспомощно наблюдать, как его вторую руку точно так же подняв над головой, «приковали» к спинке.

     — Кто ты!? Ты хоть знаешь, на кого ты полезла!? — рявкнул в темноту Малфой.

     Ответом был лишь невнятный шелест.

     Ни один светильник не горел. А прелесть слизеринских подземелий была в полном отсутствии окон. Иными словами — комната была погружена в такую темень, что глазу было попросту не за что зацепиться.

     Кровать снова скрипнула под весом чужого тела. Не успел Драко опомниться, как к его лицу тут же прижалась обнаженная кожа.

     В нос ударил непривычный аромат. Тяжелая взвесь, совершенно не знакомая носу. Но запах определенно был приятным. Ноздри сами собой расширились, несколько раз глубоко вдыхая.

     Взвесь чем-то напоминала алхимическую. На ум сами собой пришли ароматы, витавшие над котлами. Пряные, тягучие. И местами — весьма коварные.

     Девушка, устав ждать, попросту ухватила Драко за затылок и подалась чуть вперед.

     Губы парня тут же коснулись чего-то мокрого. Язык машинально слизнул вязкую субстанцию с губ. Острый привкус, будто в кисель добавили две щепотки красного перца и чуточку корицы.

     — Лижи! — раздалось девичье шипение.

     Не голос — именно шипение. По которому крайне трудно было сказать, кто над ним.

     Источник запаха вплотную прижался ко рту Драко. Нос парня уткнулся в короткий кустик волос, от которых исходил все тот же аромат.

     — Хочешь дышать — лижи! — снова на змеиный манер прошипела девчонка, просовывая пальцы между телами и зажимая Малфою нос.

     «Помогите!» — хотел было выкрикнуть паренек, но мокрая часть женского тела вплотную прижалась к его рту, полностью перекрывая поток воздуха.

     В голове вспыхнула картинка того, что было бы, если бы его крик все же кто-то услышал. Слизеринцы вбегают в комнату к своему старосте и видят, как его приковала к спинке собственной кровати какая-то девчонка. И теперь прижимается своей мокрой щелью к лицу старосты.

     О тех немногих крохах уважения, что удалось заработать, можно будет мгновенно забыть! Как и о значке старосты, который тут же отдадут кому-нибудь другому. Да еще и в красках перескажут эту историю другим факультетам! По чистой «случайности», конечно же. Уничтожив репутацию Малфоя еще до начала учебного года.

     Драко не был настолько невинен, как некоторые. Его отец, Люциус, еще в прошлом году позаботился о том, чтобы его ребенок получил весьма наглядное представление о «взрослых» утехах. Купив несколько визитов сексапильных особ своему сыну.

     Но ни одна из приглашенных шлюх не была настолько груба, как эта девчонка, оседлавшая Драко! Ни одна из них даже и не заикнулась о такой ласке. Лишь вскользь упомянув о существовании такой вещи.

     Но сейчас у Драко попросту не было выбора. Единственным способом отделаться от всего этого было подыграть. Да и невозможность хотя бы вдохнуть сделала свое дело.

     Малфой, превозмогая отвращение, все же открыл рот. Язык парня аккуратно прошелся точно между двух неровных линий. Слизав немалое количество терпкого сока.

     Член парня предательски вздрогнул от попавшего на язык вкуса.

     — Быстрее! — раздался новая команда.

     Драко, пытаясь отрешиться от происходящего, начал усиленно лизать. Широкими движениями проходясь по женской пизде от одного конца лощинки до другого. В рот парня хлынули женские соки, а сверху начали раздаваться тихие, еле слышные постанывания.

     А в награду девчонка разжала хватку своих пальчиков, сняв хватку с носа Малфоя. Позволяя ему вдыхать терпкий аромат прямиком сквозь короткую поросль на женском лобке.

     Драко, не слишком-то усердствуя в своей работе языком, перебирал возможные варианты. Руки прикованы к спинке кровати, но ноги все еще свободны. Можно было попытаться взбрыкнуть и ударить девушку коленом в спину. Но наиболее очевидным исходом будут всего лишь связанные ноги.

     В то время как главное оружие волшебника — палочка, сейчас покоилась где-то в закромах нового декана! И даже если Малфою повезет и девчонка ударится головой и потеряет сознание — шанс выбраться из передряги без ущерба для репутации был весьма низок. В самом лучшем случае к нему в комнату поутру заявится Крауц лично, в попытке узнать, где носит новоиспеченного старосту.

     Больше всего его Драко бесило то, что он понятия не имел, кому именно он сейчас отлизывает! Судя по всему, девушка не обладала большими размерами, а значит Милисенту можно было смело выкинуть из списка подозреваемых. Да и представить, что кто-то посторонний в первый же день проник в спальни Слизерина тоже было сложновато. А значит, можно было отсеять всех не-слизеринок.

     В остальном же у Драко не было ни единой зацепки.

     Стоны между тем стали чуть громче, отчетливо заливая комнату томными звуками. Но все же не настолько громкими, чтобы их услышали сквозь дубовую дверь.

     Парень почувствовал, как девица отклонилась назад, начиная двигать бедрами в попытках получше насадиться на язык Малфоя. И попутно попросту размазывая свои соки по всему его лицу, обильно натирая свою пизду о нос парня.

     Рука девушки откинула в сторону одеяло и нащупала затвердевший ствол Драко сквозь штаны пижамы.

     Сверху, сквозь постанывания, раздались легкие смешки. Но Малфой ничего не мог поделать со своим предателем. Конечно, происходящее явно отдавало каким-то извращенными играми. Но, несмотря на всю унизительность ситуации, его тело отреагировало единственным способом.

     В штаны наглым образом вторглась женская ладонь. Острые коготки царапнули бедро, выуживая член Драко на свежий воздух.

     И девчонка практически сразу же снялась со своего насеста. Киска покинула седло из языка Малфоя. Кровать снова скрипнула, пока женское тельце быстро переместилось чуть пониже.

     И паренек лишь ахнул, когда его твердый дружок оказался в мокрой норке. Девица устроилась поудобнее, уютно седлая вставленный в себя ствол и лишь затем начала скользить.

     У Драко из глаз мгновенно посыпались искры от удовольствия. Девичья норка томно обжимала его вставший ствол. А умелые движения, благодаря которым член даже и не показывался наружу, а попросту менял угол проникновения, и вовсе сводили с ума!

     Паренек тяжело задышал, не в силах совладать с охватившей его приятной дрожью.

     Женские руки скользнули по его обнаженной груди. Резко царапнули, вызвав ощутимую боль чуть ниже ключиц. Снова короткий женский смешок в ответ на резкий вскрик Малфоя.

     Парень почувствовал, как его наездница отклонилась в сторону. Должно быть, что-то взяла с прикроватного столика.

     «Палочка?» — пронеслось в мыслях у Драко.

     Но нет. Женская рука сомкнулась на его горле. На губах отпечатался короткий, отрывистый поцелуй. Копна мягких волос скользнула по свежим царапинам на груди.

     Девчонка снова вернулась к своим сводящим с ума движениям. Одновременно с тем запихивая Малфою что-то в рот.

     Новоиспеченный староста попытался было отвернуться, но хватка на горле резко сжалась, мгновенно перекрывая доступ кислорода в легкие. А в солнечное сплетение ...  

     пришелся короткий, несильный удар локтем.

     Во рту Драко оказалась какая-то небольшая тряпка. В то время как губы парня тут же накрыла ладонь, не давая выплюнуть инородный предмет. Полностью сводя на нет все попытки закричать или хотя бы просто вдохнуть через рот.

     Девица скакала на нем как заведенная. Скользящие движения выдавали весьма неплохую сноровку, хотя и были местами сбивчивыми. Тем не менее, девичья пещерка была полна соков и приводила юного Малфоя в исступление.

     И если б не все насилие и принуждение, парню, скорее всего, изрядно пришлось бы по душе происходящее. А так — Драко попросту отказывался верить в то, что его тело было готово предать своего хозяина и взорваться коротким фонтаном!

     Девушка, впрочем, явно почувствовала скорую развязку.

     Диван снова скрипнул. Короткий резкий звук — ночная гостья соскочила на пол.

     Ее ладонь по-прежнему прикрывала рот Драко, хотя и без особого нажима. Паренек, при желании, скорее всего бы даже сумел вывернуться. Но заранее понимал, что особых результатов способность говорить не принесет.

     Девушка снова нащупала покрытый липкими соками член. Ручка прошлась вдоль ствола и ухватилась у самого корня. Пошла вверх, нащупав край широкой головки.

     Драко почувствовал, как девичий кулачок сомкнулся вокруг его фаллоса. Почувствовал короткий напор длинных коготков на нежную кожу. Девушка начала дрочить его член. Сперва медленно, подбирая наиболее подходящую хватку, а затем все быстрее.

     До тех самых пор, пока Драко не застонал. Из его члена вырвалась длинная струя, взлетевшая вверх. И упавшая точно на грудь парня, заляпывая ее от самой шеи до паха.

     Девчонка быстро сместила свой кулачок. Вторая струя полетела чуть дальше, добив аж до лица Малфоя. Парень протестующе замычал и попытался было отвернуться, но девушка подалась вперед, навалившись весом своего тела и не давая Драко отвернуться от последующих вспышек удовольствия, которые принесли лишь еще больше унижения.

     Тяжелые, горячие капли медленно стекали вниз, прокладывая себе путь по щекам к подложенной под голову подушке. Наполняя весь мир парня новым ароматом и новым значением для слова «унижение».

     Хватка на его лице исчезла безо всякого предупреждения. На губах снова отпечатался отрывистый поцелуй.

     — Фините инкантантум! — послышалось из темноты очередное заклинание, отпустившее руки Драко из деревянной хватки.

     Малфой, повернув голову на звук, только и успел заметить как дверь в его комнату на миг приоткрылась. Женский силуэт показался лишь на один-единственный миг.

     Драко успел увидеть точеную фигурку с длинными темными волосами. Грудь охватывал зеленый лиф, в то время как бедра и вовсе были совершенно голыми. Но мгновение прошло и дверь закрылась, погружая комнату во тьму. Оставив в памяти лишь блеклое видение, по которому весьма сложно было указать на кого-то конкретного.

     Староста, потратив лишние десять секунд на то, чтобы успокоиться, поспешно встал с кровати. Руки нащупали светильник на тумбе. Повернули маленькое колесико у основания.

     Комнату тут же залил приятный для глаз неяркий светло-красный свет. В стеклянной лампе пылало маленькое алое пламя. Все было на своих местах. Сундук с нераспакованными вещами Драко стоял у манекена в ожидании внимания своего хозяина. Значок старосты валялся на прикроватной тумбочке.

     Ни единая деталь, помимо заливавших комнату ароматов, не указывала на ночной визит таинственной незнакомки.

     Паренек с отвращением вытер лицо ладонью и подтянул штаны, одновременно сплевывая кусок ткани, засунутый ему в рот.

     И какое-то время с ошарашенным лицом смотрел на женские трусики. Зеленая основа с белой оторочкой по краям. Вот только Драко было сложно представить хоть одну из своих одноклассниц в этом! Небольшой клочок ткани, приделанный к двум тоненьким шнуркам. Вульгарные трусики, которые иначе как для возбуждения мужского глаза и не существовали!

     Но это было единственной уликой, оставшейся у Драко.

     Малфой быстренько прошелся по комнате. Ни следов на ковре, ничего. Стальной засов на двери был отодвинут. И Драко не мог вспомнить, чтобы слышал его скрежет когда ночная гостья убегала. Да оно и понятно — дверь, скорее всего, вскрыли каким-либо отпирающим заклятьем еще по пути внутрь.

     Паренек бросил взгляд на висящие над письменным столом часы. Четыре часа ночи. Кожу неприятно стягивало подсыхающее семя. И Малфой, кривясь от отвращения, отправился в душ — смывать с себя следы ночного происшествия.

     ***

     Контакты автора указаны в комментариях.

Выход последующих глав зависит исключительно от читательского отклика. Более того — автор не обещает, что данная история вообще когда-либо получит свое логическое завершение.