— Ну, она у тебя довольно терпкая. Но вкусная, почти как у дяди Жоры. У него... Более сладкая, что ли.

     — Но тебе понравилось?

     — Ну, в принципе да. Я бы не отказалась еще попробовать, — улыбнулась Сашенька.

     — Доча, буквально две минуты, я сейчас! — я остервенением принялся теребить член, перематывая видео на экране. Но сам украдкой переводил взгляд на свою девочку, которая сидела рядом.

     Какая же она красавица! Я с восхищением смотрел на ее удивительные локоны, изящное милое личико с аккуратным ротиком, плечи и фантастические груди, которые хотелось мять и целовать часами... Но я мог лишь смотреть. И осознание этого отзывалось мукой и дрожью во всем теле...

     Впрочем, не только смотреть. Я мог снова встать и кончить ей в ротик. Опять с дурацкими ограничениями, играя в какие-то непонятные игры, но все же — мог. В моей душе пели птицы, я уже рисовал себе картинку, как невзначай взмахну рукой и коснусь сосочков дочери...

     В это время пришла Наташа. Она принесла довольно странный набор — батон белого хлеба и дилдо для дочери — секс-шоп и хлебный магазин у нас располагались в одном здании. Сашенька просияла и принялась распаковывать подарок. Ее немного смутил тот факт, что искусственный член был зеленого цвета и в длину превосходил мой раза в полтора. На смущенный взгляд дочери Наташа ответила, что других не было. Но как только доча раскрыла подарок и уже приноровилась насаживаться ротиком на агрегат, Наташа тут же остановила ее и приказала сначала отправиться в ванную и хорошенько помыть приобретение с мылом. А заодно и умыться.

     Сашенька попыталась было повозмущаться, но Наташа была неумолима к дочери. Ей пришлось подчиниться.

     — Ну как? — шепотом спросила Наташа.

     — Я кончил в ротик нашей дочери! — восторженно прошептал я.

     — О, я так рада! — жена обняла меня и поцеловала на радостях.

     — Ээ, не спеши радоваться — осадил я ее. — Она все еще во власти предрассудков. Разрешила кончить, но с условием — без движений, ласк и поцелуев. Я должен возбуждаться от порнороликов, а она просто глотает сперму. Типа, чтобы не было инцеста.

     — Ну и ну... Как думаешь, почему она так против?

     — Даже не знаю. Но у меня есть теория — на самом деле она за, просто боится признаться. Но проверять я ее не буду — можно спугнуть.

     — Ясно. Как все замысловато... — Наташа вздохнула и пошла на кухню положить батон в хлебницу.

     Тем временем Сашенька вернулась из ванной, посвежевшая и все еще обнаженная. Она сжимала дилдо в руке, преисполненная решимости показать мне все, на что способна.

     — Пап, как думаешь, он не слишком большой? — прерывисто дыша, спросила она.

     — Ну, возможно, слегка великоват. Но никогда не узнаешь, пока не попробуешь, — осторожно заявил я.

     — Ладно. Попытаюсь... — доча глубоко вздохнула и посмотрела на предмет у себя в руках. Здоровый зеленый член в маленьких ладошках дочери смотрелся до жути чужеродно, как экскаватор на лужайке с бабочками. Девочка аккуратно подалась вниз и обняла губками набалдашник.

     — Так, молодец. Делай все не спеша, — сказал я и погладил дочь по головке. Та послушно принялась скользить к основанию члена. Но, не дойдя и до четверти, Сашенька издала восхитительный булькающий звук и, пуская слюнки, пошла назад. Через несколько секунд обслюнявленное дилдо вышло из плена маленьких губок дочери. Отдышавшись, она вновь обняла его ротиком и принялась заглатывать. А затем опять подниматься, чтобы глотнуть воздуха. И снова заглатывать...

     Я, словно загипнотизированный, глядел на то, как девочка уже в пятый или шестой раз спускается к зеленым шарам, которые находились в основании секс-игрушки. С каждым разом доча доходила до все более низких отметок, но за половину так и не перешла.

     — Доча, может, тебе помочь? Я могу взять его и аккуратно толкать в твое горлышко, если тебе так будет удобнее.

     Сашенька кивнула. Я перехватил у нее игрушку и очень осторожно принялся елозить во влажном маленьком ротике малышки. Поскольку это был не живой папин член, а искусственный из магазина, никаких запретов не существовало. Девочка и целовала его, и облизывала, и, конечно же, заглатывала даже не смотря на то, что он управлялся в этот момент мной. Я лихорадочно думал, как использовать этот факт в дальнейшей аргументации в спорах с дочерью.

     А Саша тем временем перешла в наступление. Она положила руки на мои бедра и сжала их цепкими пальчиками, насаживаясь навстречу моим долбящим движениям. Доча добралась до половины, и, хрипя, всхлипывая и булькая, пошла дальше. Я с удовольствием увидел, как покраснели ее щечки, в уголках глаз появились слезы, а ладошки, несмотря на рефлекторное желание оттолкнуть меня, лишь сильнее сжались. Зеленый пенис смотрелся в ее ротике так возбуждающе, что мой родной член уже вовсю выделял смазку.

     Я почувствовал, что кончу, если это продолжиться. Но мне было плевать, главным на тот момент было выяснить предел дочери. И он наступил — где-то на трех четвертях девочка остановилась и закашлялась. Я аккуратно начал выводить зеленый пенис из горлышка дочери. С долгим хлюпающим звуком девочка освободилась от своего подарка и благодарно посмотрела на меня.

     — Спасибо, пап! Было здорово. Но с живым гораздо лучше, — хрипло заявила она, вытирая рукой слюнки, которые падали на диван.

     — Да, я помню, ты же только что рассказывала. Как он сначала маленький, потом растет, пульсирует...

     — Да, пап... Это дико приятно. А искусственный — он даже хуже огурца. Нет, можно потренироваться конечно, проверить пределы возможного, но с живым это не сравнится.

     — Жаль, что Жора придет только завтра, — бросил я пробный крючок.

     — Да уж... Ладно, пап, ты собирался кончить мне в ротик, давай, я как раз настроилась.

     Доча раскрыла ротик и высунула язычок. Меня словно пронзила молния — хоть я и не впервые видел такое даже за один сегодняшний день, привычным новое поведение Сашеньки для меня так и не стало. Член ошалело дернулся и начал эякулировать.

     Я крякнул и сменил позу, закрыв член ногой. Блин, какой позор — на ковер же накапает... Теперь мне нужно несколько минут, чтобы восстановиться. Но чем же их занять? А доча тем временем, в ожидании моего члена, сунула руку к себе в промежность и принялась натирать ее.

     — Доча, ты что это делаешь? — торжествуя, спросил я ее.

     — А что? Тебе же можно кончать! — сказала Сашенька и посмотрела на меня с удивлением.

     — Но ведь я-то кончаю тебе в ротик! А ты пятна оставишь на диване!

     — А, ну да, точно. Тогда может быть ты...

     — Что?

     — Ну, подберешь все губами и языком?

     — Легко! Но это уже будет обоюдное удовольствие! А значит, инцест! — я решил доказать доченьке от противного, что она ошибается. И Саша приняла правила игры.

     — Ах, инцест! Пап, какой же это инцест, если я кончу от движений своей руки, а не от твоих губ и языка!

     — Да, но тут есть отличие — член я могу поместить в твой ротик так, чтобы он не елозил о губки или язычок. А вот тебе такой финт вряд ли удастся.

     Доча погрустнела.

     — Но есть один выход!

     — Какой? — встрепенулась Сашенька.

     — Мы должны немного изменить правила. Вот смотри, я ведь сегодня заталкивал в тебя этот искусственный член?

     — Ну да, и что с того? Он же не настоящий!

     — Верно! Но мои руки, которые его держали, настоящие. А значит, с точки зрения наших дурацких правил, это был инцест!

     — Они не дурацкие! И это никакой не инцест, — тихо буркнула доча.

     — В любом случае, они уже нарушены. Нам нужны новые правила.

     — И какие же?

     — А такие — можно гладить, целовать, толкаться, мять и тискать!

     — Пап, да ты что! Это мерзко! — доча сделала большие глаза и отшатнулась на бортик дивана.

     — Ничего не мерзко! Мы это делаем только ради тренировок! Понарошку, не более того. Ты же в детстве играла в магазин или доктора ...

 

     со своими куклами? Вот, это то же самое.

     — Ничего подобного! Куклы искусственные!

     — Как и этот член. А если ты играла с подружками в дочки-матери, становились ли они тебе дочерьми?

     — Ну... Нет.

     — Вот, видишь! Хотя подружки у тебя вполне настоящие, из плоти и крови. А игра была понарошку. Так и здесь.

     — Ну где же понарошку, если ты собираешься со мной сексом заняться? — воскликнула Сашенька.

     — Ну, кое-кто мог бы сказать, что мы им уже занялись, когда я кончил тебе в ротик. Но ведь это был вовсе не секс, и мы это знаем. И сейчас не будет. Обычная игра. Имитация реального секса, не более того.

     — Имитация, это когда без проникновения!

     — Так и у нас без проникновения. Мой член в твоем ротике, или твой клитор у меня во рту — где тут проникновение? Это разновидность поцелуя. Вот смотри.

     Я быстро наклонился и поцеловал девочку в лоб.

     — Разве это секс? Нет, просто мои губы коснулись твоего лба. Так и ты своими губами коснешься моего члена. Обычный поцелуй. Все дочери целуют своих отцов, может быть, немножко в другие места, но технически это то же самое...

     — Пап, но зачем тебе это, если я не возбуждаю тебя в сексуальном плане?

     Ах да, я и забыл эту нашу легенду.

     — Доча, просто я во время имитации секса с тобой буду представлять твою маму. Хотя зачем представлять, я могу ее позвать, она будет тут, рядом...

     — Нет! — испуганно вскрикнула Саша.

     — Ладно, как хочешь. Буду представлять, — сказал я и опустился перед дочерью на колени.

     Она с опаской раздвинула коленки и я оказался в святая святых. Сочащаяся дырочка дочери и ее призывный стон заставили меня прильнуть к ласковой маленькой горошинке. Моя принцесса взвыла, когда я принялся обсасывать ее и покусывать. Она разом забыла про всю свою инцестофобию и вдавила свои пальчики мне в затылок.

     Я с вожделением дарил дочери трепетные мгновения воплей и пульсации, а она сжимала мою голову своими очаровательными ножками. Зажатый в восхитительных оковах, я буквально чавкал ее соками, вытягивал весь нектар, как пчела, забравшаяся в цветок. А доча всхлипывала и стонала, ее юное тело билось в судорогах...

     Когда я отвлекся, обессиленная Сашенька лежала поперек дивана. Я ощутил наливную тяжесть между ног. Член уже оправился и готовился расправить крылья. Я забрался на диван и завис у изголовья, так, что пенис раскачивался прямо возле лица дочери.

     — Доча, ты помнишь, мы условились?

     — Помню..

     — Мять и тискать разрешено! Но это только ради тренировки. Имитация. Хорошо?

     — Ага, — кивнула доченька.

     Я положил руки ей на грудь. Касания упругих полушарий вымели из моей головы все мысли. Я словно растворился в безбрежном океане удовольствия... Из истомы меня вывел голос дочери.

     — Пап, ты же только притворяешься, что тебе приятно.

     — Разумеется, Саша. Как мне может быть приятно касаться сосков собственного ребенка?

     — А на самом деле?

     — А на самом деле мне противно. Чего не сделаешь ради тренировки...

     Доча лукаво посмотрела на меня и улыбнулась. Я наклонился и принялся покрывать ее груди поцелуями. Большие коричневые соски были невероятны. Изгибы нежных округлостей растворяли меня без остатка. Мои руки блуждали по всему телу юной красавицы, наминая и тиская ее девичьи прелести. Но пора было переходить к главному блюду.

     Я выпрямился и еще раз качнул пенисом у ротика дочери. Та все поняла и распахнула свои маленькие губки. Я пару раз повозюкал членом по ее нежным щечкам, коснулся головкой носика, а потом скользнул в нежные уста. Девочка сделала губы буквой «о» и плотно обхватила мой пенис, как за несколько минут до того обхватывала зеленое дилдо.

     Разница была лишь в том, что у меня был гораздо меньше диаметр. Ну и, конечно, в том, что мой член пульсировал и рос. Я принялся аккуратно двигаться взад-вперед. Доча мычала в такт моим движениям. Увеличив амплитуду колебаний, я с удовольствием услышал, как мычание переходит в глухие стоны и глыкание.

     — Афмфмжж, — пробулькала доченька, когда я принялся кончать в нее во второй раз за сегодня. Но на сей раз я заталкивал себя глубже во время эякуляции, так, что доча принялась отталкивать меня своими маленькими ладошками. Но я неумолимо нависал и таранил нежный ротик своего чада, прижимая ее плечи своими ладонями.

     В этот раз Сашенька не смогла проглотить все, сперма выливалась из ее губ, чтобы стечь по щекам и подбородку прямо на диван. Первый мой аргумент в пользу окончания в ротик был разрушен напрочь. Но девочку, видимо, это уже не смущало... Она была увлечена имитацией орального секса с родным отцом.