Летнее солнце завоевывало пространство квартиры также последовательно, как шли минуты, приближая утро к рабочему дню. Быть бы бодрым и веселым. Но это при условии, если ночью спал. А то ведь непонятно. Глаза были закрыты, мысли бродили вокруг функций и классов. Такая вот жизнь программиста. Сполз с кровати и посмотрел на свое лицо в зеркало. А это лицо программиста — небритое и с усталыми глазами. А ведь еще нужно расчесываться, дабы не ввести окружающих в глубокие раздумья и сочувствия. Удивительно, как женщины могут столько времени уделять бесполезному занятию — приведения своей наружности в порядок. Все равно ведь... Ладно. Не будем о женщинах. Вот! Есть идея! Можно пойти в парикмахерскую. Пусть парикмахер приводит мою голову в порядок. В любом случае, получится лучше, чем, если я буду это делать сам. Решено. Кое-как пригладил волосы, чтобы не торчали, надел джинсы, рубашку и прочие необходимые вещи уже на ноги. Так... не забыть деньги и мобилку. Вперед. К парикмахерской хода 5 минут. Отличное утро — жаркое и люди прячутся в тень. Ничего, так даже свободнее выглядит окружающий мир. Последние 5 лет я хожу в одну и ту же парикмахерскую. И нет никакого желания экспериментировать. Отлично. Клиентов нет. Сидит одна девушка, глубокомысленно листая журнал о таких же как она. Да... женщины — вещь сама в себе. По её виду можно сказать, что я нарушил её покой и она могла бы так сидеть еще весь день. Не выйдет, будем работать!

      — Стричься?

     Интересные вопросы иногда задают люди. А зачем я сюда пришел? Не её же стричь. Хотя, может быть это стандартный вопрос, и никакого смысла она в него не вкладывала. Я молча кивнул головой.

      — Садитесь в кресло.

     Сел. Да... На большом зеркале мое лицо выгляди еще хуже чем дома. А ну его. Девушка затянула что-то на моем горле (уж не знаю как это называется) и завязала накидку. Что же делать с функцией? Может все поместить в класс и выводить готовый HTML? Может быть, вначале вытащить результат, а потом уже что-то лепить? А ведь без древовидной структуры никак..

      — Как будем стричься?

      — Что?

      — Как стричь?

     Да какая разница? Опять эти вопросы. Догадалась бы сама.

      — Как получится?

      — В смысле?

      — Как хотите, так и стригите. Хуже не будет.

      — Ну... короткие или длинные?

      — Так, чтобы утром не нужно было расчесываться.

      — Я могу и налысо?

      — Я тоже могу. Но лучше как-нибудь по-другому.

     Стандартная ситуация. Одни и те же вопросы и одни и те же ответы. Де жа вью уже который раз. Матрица опять сбоит. Самое интересное, что они никогда не делают плохо. Так и будет на этот раз.

      — Хорошо. Если что-то будет не так, скажите.

      — Если успею, — сказал я, пытаясь пошутить.

     Но девушка улыбнулась и принялась делать свое дело. Началась трансформация волосяного покрова. Так длилось минут 10.

      — Вы давно стриглись?

      — Нет. Месяц назад.

      — Быстро выросли.

      — Да. Такое со мной иногда случается.

     Девушка опять улыбнулась и оживилась. Её движения стали более изящными. Похоже, её начал интересовать этот процесс. Это хорошо. Значит, все у неё получится.

      — А кем вы работаете?

      — Кем попало. Вы же видите, в каком виде я к вам пришел. А вы кем?

     Она тихо засмеялась, и в глазах появились искорки, которые непременно делают их обладателя желанным моему взору. Лицо начало принимать человеческий вид. Умница. Хорошо ведь получается. Несмотря на то, что молодая. Значит в голове не только клубы и деньги. Хотя... у неё на руке кольцо. Замужем. Так. Нужно бы её рассмотреть повнимательнее. Рост немного выше среднего. Волосы окрашены в темно-медный цвет. Глаза то ли темно-зеленые, то ли карие. А вот форма лица... Занятно. Я бы сказал — пятиугольная, с острым подбородком и ярко выраженными уголками скул. Хороший признак. Должно быть сексуальная. Тонкая кость. Но она не худая. В общем, выглядит хорошо. Да и я уже начал себе нравится, глядя на отражение в зеркале. И ведь, кажется ей самой уже нравится то, что она делает с моей головой. А моя голова... в ней..

      — Так лучше?

      — Значительно. Я же говорил, что хуже не сделаете.

      — Вы не отдыхаете?

      — Отдыхаю. Сейчас, например.

      — А я только вот из отпуска. Теперь девочки в отпуске а я одна здесь работаю.

     Но что это? Как же я раньше этого не замечал? Ее тело касается моего плеча. И ведь какая часть тела! Её лобок наталкивался на меня и уходил снова на пару сантиметров. Когда она слегка нагибалась, то касание было более плотным и я мог чувствовать. Я не мог шевельнуться, чтобы не спугнуть этот момент. Хотя я знал, что он еще повторится. И еще раз. И еще. У неё был маленький животик, но лобок все равно выделялся. Во всяком случае я его ощущал отлично. Может быть даже и... Интересно, она что-нибудь чувствует?

      — И кажется я обгорела. Кожу на ногах стянуло.

      — Ну я этого не заметил, когда вошел.

     Я конечно, соврал. Так как ничего вообще не видел в тот момент. А зачем она сказал про ноги? С чего бы это? Лучше бы молчала. Сердце застучало чаще. Ноги. Какие у неё ноги?

      — Правда, правда, — сказал девушка, загадочно улыбаясь.

     Ну все! Так дальше уже нельзя. Я опустил правую руку. Как бы затекла. И оставил её висеть в ожидании... её ноги. И вот это произошло. Моя кисть коснулась её. Меня это как ударило током. Я начинал возбуждаться. Повернул кисть так, чтобы следующее прикосновение было к ладони. Девушка по-прежнему делала свое дело, абсолютно не реагируя на происходящее. До чего же хороша. Внутри разлилось томное тепло, прошло по груди, рукам и исчезло, чтобы появится вновь. Ладонь коснулась девичьего тела. Я понял, что можно дальше и больше. И может быть даже нужно. Может быть, она тоже хочет этих касаний? И это лобок. Я повернул руку так, чтобы ладонью провести по икроножной мышце. Я гладил её ногу и понимал, насколько совершенно они выглядят. Я хотел быть нежнее и касался только подушечками пальцев. Потом, как бы обхватив ногу, с одной стороны большим пальцем, а с другой остальными пальцами и провел по всей длине от колена до низа, сколько мог. Её халат был чуть выше колен. Я пожалел вторую ногу и сделал также. Девушка слегка покраснела, но промолчала. А потом кажется, улыбнулась. И в глаза через зеркало она мне уже не смотрела. Я все понял. Я хочу её гладить еще. И выше. И она хочет. Мой милый парикмахер. Я повел руку выше колена, подымая легкий халат. Вначале одним пальцем провел по задней части, потом по внутренней. Как же хочется еще выше. Я прикасался все сильнее и уже ладонью гладил её бедра. Она наклонилась, чтобы поправить челку. Как же хорошо она пахнет! Кто ты? Такая нежная, скромная и похотливая одновременно? И когда подушечками пальцев я ласкал одну ногу, то опускаясь внешней частью трогал другую. И потом замер, положив ладонь ниже на несколько миллиметров от промежности. Мне казалось, что там невыносимо жарко. А если нас увидят? Нет. Не увидят. Она стояла лицом к двери и немного под углом ко мне. Немного движений взад и вперед и... палец коснулся промежности. Я одним только пальцем провел вдоль промежности, задевая ткань трусиков. Еще раз. И чуть сильнее. Так, чтобы почувствовать мягкую поверхность, сжатых трусиками, больших половых губ. Я взглянул на её лицо. Она покраснела. В ней боролось чувство вины и желания. Желания быть открытой и доступной ласкам.

      — Мне хорошо... Вы... вы очень нежны..

     Я молчал. Я просто хотел её. Ласкать её губы, ноги. Я был возбужден и только джинсы скрывали отвердевший член. Я все сильнее надавливал на промежность этого милого создания. Я чувствовал влагу, пропитавшую тонкую ткань....

 

      Я чувствовал её и кажется запах её выделений. Жаркий воздух перемешивал все вокруг. Мы были возбуждены и хотели большего. Потом я положил ладонь на её попку и нежно гладил, чтобы затем уже с большей амплитудой ласкать её губы. Она почти не двигалась, стоя чуть расставив ноги и давая свободу моим ласкам. А потом... потом я пальцами дошел до того места, где должен быть клитор. Вращая вокруг этого места я надавливал пальцами, пока вдруг..

      — Я... не могу стоять. У меня подкашиваются ноги.

     Сколько же времени мы так? Она уже ничего не держала в руках. Тяжело дышала и кусала нижнюю губу. И закрыла глаза. И вот еще одно препятствие. Я отвел руками край трусиков и указательным пальцем коснулся больших губ. Чуть надавливая и отпуская, я как бы массировал её прелестные губы. Промежность была побрита, что не может не нравится. Нет. Это мука. Сладкая, но мука. Нас никто не увидит, и я могу больше. Я хочу войти в неё, но это было нереально. Она слегка сдвинула ноги. Не хочет? А может? Может, чтобы я сделал это? Я поднялся выше и начал спускать трусики. Сантиметр с одной стороны а потом с другой. И вот вся попка оголилась и она, как бы помогая моим движениям, освободилась от них на уровне, когда их не видно из под халата и черт! Она расставила ноги. Чтобы трусики не упали? И чтобы... Я стал гладить её бедра, оттягивая этот прекрасным момент. Она двумя руками оперлась о подлокотник кресла и чуть наклонилась. Я прошептал:

      — Чуть дальше. Встаньте чуть дальше. Нам так будет удобнее.

     Она послушалась меня и выгнула спинку. Я ладонью накрыл её жаждущую промежность.

      — Мммм... Так хорошо. Так приятно... Боже, как же все это приятно!

     Я чувствовал её малые губы. Они выступали в наружу, и я с безумием набросился их ласкать. Легонько так, задевая кромку лепестков. Вперед и назад. Вот так, моя хорошая. Ты прелесть! И еще раз, и еще. Моя ладонь была мокрой и липкой. Мои пальцы были горячими от её тела и выделений. Девушка дрожала и казалось, что ноги её совершенно не держат. Она то проваливалась вниз на несколько сантиметров, а потом приходя в себя, опять выпрямлялась. Она еще сильнее выгнула спину и я нащупал её возбужденный и уже твердый клитор. Поднялся чуть выше, что касаться только кожицы сверху и начала двигать её вдоль клитора. Сначала медленно, а потом все быстрее. Иногда вращая и отпуская.

      — Ещё. Пожалуйста, еще. Не останавливайтесь. Ммммм. Дааа. Так. Так хорошо. Еще. Быстрее. Боже мой! Что я делаю?! Еще!

     Она начала двигать своим телом вперед и взад, почти в унисон с моими движениями. Она наклонилась через кресло и держалась руками уже за другой подлокотник. От неё исходил запах возбужденной самки. Она была прекрасна. И мне так хотелось сделать ей приятно. Я ввел указательный палец внутрь влагалища. Стенки были твердыми и утолщенными. Я чувствовал её пульс внутри вагины. Потом ввел еще глубже и медленно начал совершать фрикции. Потом добавил еще один палец. Она стонала и по-прежнему кусала губы. Ей хотелось громче, но нельзя. Ей хотелось упасть и принять все в себя. Но это было невозможно. Она могла только так, наклонившись и двигаясь навстречу моей руке. Моя рука была безнадежно мокрой. Такими жен мокрыми были её бедра. От жары и слизи. Горячее и мокрое влагалище обхватывало мои пальцы, приглашая на движение. Если так хорошо моим пальцам, то как же было бы хорошо моему члену внутри этой девочки! Я хочу проникнуть в неё на всю длину и и ласкать головкой её шейку матки и поверхность влагалища. Она почти рычала от наслаждения. Её трясло. Дыхание сбилось окончательно. Как и мое. Мы были на вершине.

      — Милый! Двигайся, двигайся, пожалуйста. Сильнее. Глубже. Ласкай меня. Ласкай мою девочку. Она сейчас твоя и хочет твоей ласки. Пожалуйста! Я скоро. Я уже не могу терпеть. Я хочу кончить!

     Это я заметил и сам. Стенки стали упругими. Я развернул ладонь так, чтобы ласкать точку G. Вот она — ребристая поверхность. Легонько. Надавливая и вводя пальцы как можно глубже. Я чувствовал шейку матки. Очень близко.

      — Аааа! Да! Да! Еще! Ой!

     Она стремительно поднялась и также стремительно одела трусики. Что случилось? Кто посмел? Я повернул голову и увидел подымающуюся на ступеньках женщину. Она, конечно, ничего не могла видеть. На улице было значительнее светлее.

      — Ну как же так! — прошептала моя незнакомка. Моя девочка и чужая жена. Её губы дрожали. Её руки не слушались. Она посмотрела мне в глаза через отражение в зеркале. Я на всю жизнь запомню этот взгляд: томный, влажный, нежный и такой добрый. Я был без ума от неё в этот момент. Мне хотелось подняться и расцеловать её всю.

      — Здравствуй. Ну как ты тут сама? Справляешься?

      — Да. Вот уже заканчиваю.

      — Ну я немного опоздала. Пришла прибрать. Вчера не все успела.

     Уборщица удалилась в другую комнату переодеваться. А мы все так же возбужденные чего-то ждали. Об откровенных ласках не могло быть и речи. И вдруг она подошла ко мне сбоку. Прижалась лобком к плечу, закинула голову и стала надавливать им на него. Она совершала поступательные движения, в надежде довести себя до оргазма. Плотно сцепив зубы, и также плотно закрыв глаза, она очень напористо, но с маленькой амплитудой терлась своим телом об моё. Я сжался и ждал. Я видел её в зеркало. Из её ноздрей вырывался горячий воздух. Красное лицо вдруг исполнилось муки. Тело мелко задрожало. Девочка открыла рот, чтобы крикнуть, но проглотила крик, только глотнув воздуха. Пауза. Еще судорога. Пауза. Еще раз. Тело начало расслабляться. Губы стали мягче, и приняли свою прежнюю форму. Немного улыбнулась. Она открыла глаза, и теперь они сияли радостью и благодарностью.

      — Я уже.

      — Ты умница, — прошептал я.

     Она только улыбнулась.

      — Да и прическа уже готова. Вам нравиться?

      — А вам?

      — Да.

      — Мне ваша тоже. И та, что там, где не видно.

     Опять улыбнулась.

      — Умываться будете?

      — Нет.

      — Почему?

      — Я хочу быть с твоим запахом весь день.

     Я протянул деньги, не считая. Должно хватить. Пошел к выходу. Но почувствовал, что она смотрит вслед. Развернулся. Подошел и глубоко поцеловал в губы.

      — Пока, милый парикмахер.

     Она промолчала, только кивнула, и посмотрела на меня озорным взглядом. Вышел на улицу. Поднес свою правую руку к лицу. До чего же хорошо она пахнет!