Один мой друг говорит, что все самые занимательные и выходящие из ряда вон события происходят в самые обычные, ничем не примечательные дни. Пожалуй, он прав. По крайней мере, тот день начинался именно таким — ничем не примечательным, обычным летним днем.
Не могу сказать, что я чувствовал себя обреченным, испытывал страх или нечто подобное по пути в офис к директору департамента внутреннего контроля и аудита. Легкое волнение — может быть, да. Но не страх. Моя совесть была чиста, а репутация непреклонного и неподкупного профессионала была безупречна. Говорят, что все имеет свою цену. Так оно и есть. Просто самоуважение для меня стоило всегда больше, нежели сверкающие обманчивым светом барыши «откатов» и сомнительных проектов. Может я, в отличие от моих коллег, занимавших схожие должности, не шиковал часами за полтора десятка тысяч долларов и имел дурную славу «принципиального сукина сына» среди любящих халяву подрядчиков. Зато пользовался заслуженным уважением среди профессионалов, ни от кого не зависел, никому ничем не был обязан и в любой момент мог «сделать ручкой» и уйти в другую компанию. С руками бы оторвали. Ну и, самое главное, по пути в офис Яны Сергеевны, я не испытывал и тени страха. Меня занимало легкое любопытство и... предвкушение, да.
Яна была красивой женщиной. Нет, пожалуй, «красивая» не передает ровным счетом ничего. Она была чертовски красива, обворожительна, потрясающе женственна и пугающе сексуальна.

     Пугающе, потому что она, казалось бы, не прикладывала для этого ровным счетом никаких усилий — всегда сдержана, подчеркнуто вежлива, строго, но очень стильно одета. В ней были, присущие в наше время очень немногим, шарм и обаяние, что-то глубоко женское и сексуальное, навевающее мысли о первородном грехе. Были в ней еще спокойная уверенность в собственной неотразимости — не показушные понты, а именно уверенность как в чем-то неоспоримом, и властность, смягчаемая самоиронией и чувством юмора. И что-то еще, что-то тонкое, какая-то едва уловимая нотка, оттенок, мелькающий в глубине серых глаз, в голосе, в движениях, заставляющий большинство мужчин ощущать одновременно волны мурашек вдоль спины и шевеление в штанах. Вот эта нотка меня, порой, настораживала, потому что чувствовалось за ней какая-то скрытая, всепоглощающая страсть, готовая вырваться наружу лавиной и смести на своем пути все доводы разума и рассудка. Под взглядом ее глаз я чувствовал себя, порой, как многие чувствуют себя на краю обрыва: в висках отдается каждый удар сердца, по телу разбегаются волны приятной дрожи, ты испытываешь одновременно страх и возбуждение и что-то несоизмеримо более сильное и древнее, чем твой рассудок, тянет тебя прыгнуть вниз. С обрывов и скал я регулярно прыгал с парашютом. А вот долгих или чересчур частых контактов с Яной я старался избегать — не настолько я уверен в собственной стойкости и способности мыслить трезво, находясь рядом с ней...

     Марина знала все. Но она не предполагала, что краешек звездного неба за окном пробудит в ней воспоминания о совсем недавнем событии, которое произошло с ней во время летней поездки к теплым и, как оказалось, очень интересным берегам...

     Я думаю, в браке всегда наступает момент когда сексуальная жизнь становится обыденной, как утренняя чашка кофе или чая. Многие мужчины в результате идут «налево», ищут новых ощущений, чем, мне кажется, только усугубляют ситуацию.

     Комиссия, прибывшая из столицы по указанию собственника, состояла из трех молодых дам, не больше 30, весьма стервозного вида. Когда я рассказал им, при каких условиях они могут осмотреть производство, их старшая, Анжела Игоревна, долго разорялась, грозя всеми возможными карами. Но мне было плевать — я действовал строго по инструкции, подписанной не кем-либо, а самим владельцем нашего завода. Анжела, по ходу, впервые выезжала за пределы МКАД и искренне считала всех, кто за этими пределами проживает — безмозглым быдлом. Вела себя она в соответствии со своими представлениями. Несмотря на то, что я был лет на 15 старше ее, она орала на меня, как на школьника.

     Я сама не понимаю, как я в это вляпалась. Все началось весной, а именно 8 марта. В международный женский день я превратилась из желанной и любимой женщины в вещь, предназначенную специально для того, чтобы ее имели.

     В моей жизни случались всякие истории, но этот случай в колледже запомнился мне навсегда.

     Прозвучал сигнал смс, и Кристина испуганно подскочила на постели, оглядываясь по сторонам. Она с трудом разлепила глаза, растерев лицо ладонями, и, жмурясь, попыталась вспомнить, что вообще произошло. Завораживающе красивая спальня давила со всех сторон мрачностью и монументальностью интерьера. Было во всей этой вычурно роскошной готике что-то таинственно пугающее и в то же время волнующе сентиментальное. Тяжелые бордовые шторы одного окна были раздвинуты, но через плотно присборенные занавески в темную комнату проникал очень слабый солнечный свет. Первое, о чем она подумала, было: «Где папа?! Вдруг он вернулся?!». Первое, на что она обратила внимание, был обнаженный Матвей, который лежал рядом с ней на измятой алой простыни, бесстыдно расставив в стороны стройные сильные ноги. Ее взгляд задержался на внушительных размеров члене, время от времени пульсирующем и вздрагивающем во сне на подтянутом загорелом животе. Веки его глаз тоже подергивались, длинные ресницы трепетали, уголок губ изредка слабо приподнимался в едва заметной улыбке. Что-то ему сейчас снится?

     В тот день я наотрез отказался идти на нудистский пляж — застеснялся своих гладко выбритых лобка и ягодиц, на которых еще виднелись следы от порки двухнедельной давности.

     Семья Хиллов — это семья где правит матриархат в своей самой властной форме. Мужчина в этой семье полностью подчинялся женщине, есть ее собственностью. Самое удивительное в этой семье, что муж подчинялся полностью жене только в пределах квартиры и загородного дома, а в остальном месте он был господином и мог командовать женой как хотел, и она должна была ему безропотно подчиняться.

     В этот раз мы прошли во вторую спальню, будущую детскую. Но так как детей у нас пока не было, мы с супругой решили устроить там спортзал. Ничего особенного. Шведская стенка, беговая дорожка, велотренажер, лавка для штанги, само собой, штанга и пару гантелей. Так же с потолка свисала цепь, на которую я мог повесить грушу. На полу был жесткий ковролин. Первое, что мне бросилось в глаза, была фак-машина. Ольга долго упрашивала приобрести данный агрегат. В конце концов мы его приобрели и, позабавившись им пару месяцев, он благополучно стал пылиться где-то в кладовке. Ольга решила, что вещь хорошая, но живой мужик все таки лучше. В наборе с аппаратом шли 5 насадок фаллосов разных размеров и пульт ду, с помощью которого можно было регулировать частоту и глубину фрикций. Скажу я вам, на максимальной скорости он работает что тот отбойный молоток. Короче, мне за ним не угнаться при всем желании. Так же Ольга передвинула лавку от штанги аккурат под цепочку, свисающую из под потолка. А чудо агрегат находился на небольшом стуле с боку лавки. Ну и на полу стояла коробка с нашими секс-игрушками. На сколько я помню, там были фаллосы, наручники нескольких видов, пару ножных распорок, кляпы, электростимулятор, причем дорогой и довольно мощный на 6 выходов тока. Ну и мягкая резиновая плетка, кожаное весло, зажимы для сосков и веревки для бандажа. Вот такой вот домашний скромный набор, для внесения искорки в сексуальную жизнь.