Этим рассказом я начинаю серию отдельных рассказов, посвященных девушкам и женщинам, каждая из которых может сказать о себе, с гордостью или сожалением, это уж, как сложится, что она — блядь. Значение этого слова, думаю, никому объяснять не нужно. Речь пойдет о барышнях, с ярко выраженной легкостью в поведении или, по крайней мере, направлении мыслей.

     Три дня Ира томилась в плену у похитивших её негодяев. Что то пошло не по плану и выкуп за неё так и не заплатили. Девушка была уверена, что фотографии и пленки, на которых её истязали, не дошли до родителей. Иначе как объяснить то, что выкуп еще не получен?

Катя проснулась отдохнувшая и свежая. Тем не менее, едва она осознала себя, как в душе поднялась волна паники. Сразу вспомнились все события прошлого дня, да и поза — распятая звездой на пушистом мягком ковре в прозрачном «аквариуме», — не располагала к душевному спокойствию.

     Дикая похоть, обуявшая вчера женщину, прошла. Лишь слабыми отголосками отдаваясь в организме. Тем унизительнее казалось то, что происходило вчера и происходит сейчас.

     И снова меня на некоторое время оставили в покое... Я медленно приходила в себя и стала осматриваться: широкий диван, на котором только что происходила оргия, напротив большой книжный шкаф, рядом письменный стол. Не рискуя садиться на диван я передвинулась ближе к окну и выглянула наружу: за окном раскинулся сад со старыми деревьями, создававшими уютную тень. Так прошло с пол часа и я наконец рискнула подняться. Подошла к книжному шкафу, изучая политурки. В этот момент в комнату вошла Ира. На ней все также был страпон. Мое сердце забилось чаще и я тут-же опустилась на колени и выставила попку. Ира молча обошла меня и направившись к письменному столу, скрылась у меня из виду. Я продолжала покорно стоять на коленях...

     Хозяйка уехала на шопинг, оставив меня по хозяйству.

      — Перестань сейчас же, писюха! — вслух сказала Люси сама себе, очнувшись от грез и начав уже в который раз перечитывать один и тот же параграф про живой театр. Эта очень концептуальная театральная лаборатория, созданная в Нью Йорке в конце 40-х ставила своей целью общественные перемены от иерархии к коллективному самовыражению. Эти сплетенные голые тела на сцене, их лобковые волосы, коммуна актеров живущих одной идеей, аресты за «публичные непристойные действия», все это заставляло Люси сжимать мышцы сфинктера и влагалища от возбуждения. Ещё в девятом классе шушукаясь с Анитой на переменке, она призналась что часто сжимает анус от радости. Анита тогда, выслушав, шлепнула Люси по попе, восклицая: «я тебя обрадую!» В том же классе девочки обнаружили что в трусиках начали появляться белые пятна. Анита еще утверждала, что этой белой жидкости выделяется больше после контакта с мальчиками из старших классов. Обычно это были «невинные» игры подростков, как щекотка, или «я тебя схвачу, подниму, а ты выбивайся. «Но иногда, мальчики подлавливали девочек после уроков, прижимали к стене и тяжело дыша говорили...

Рабыня откинула тяжелый золотистый полог.

      — Проходи, госпожа ждёт.

Ночь проведенная с юной галлийкой, доставила Элатию немало удовольствий. Они проснулись перед самым рассветом. Утренняя прохлада проникла в помещение вместе с первыми розоватыми лучами солнца. Девушка приникла к мужчине и зябко поежившись, поплотнее укуталась одеялом. Сильное, горячее тело самнита вскоре согрело её. Элфи, что-то нежно мурлыкая, приникла своими губами к губам Элатия. После долгого и нежного поцелуя девушка тихо произнесла:

      — Все таки, ты самый лучший... Да, пожалуй самый лучший из мужчин что у меня были.

     Даша забежала в приемную, где работала секретаршей, опоздав на целых, пять минут.