Лето, раннее утро. Ты еще спишь, я уже проснулся. Лежу и смотрю на тебя, на твое тело, на твое лицо в окружении волос цвета пламени. Ты спишь тихо-тихо, только левая грудь медленно поднимается в такт дыханию. Правой груди не видно, потому что ты лежишь спиной ко мне, вполоборота, подложив сложенные ладошки под щеку. Я смотрю долго, не в первый раз, даже не в сотый, смотрю и не могу привыкнуть к мысли, что ты принадлежишь мне, что ты моя женщина, а самое главное, что ты любишь меня.

     Я думаю о тебе постоянно. Утром, днём, ночью, и может быть даже во сне, когда не могу себя контролировать. Ты не снишься мне каждую ночь, но и без этого мне достаточно дней, целиком наполненных этими мыслями. Этими чёртовыми мыслям, навязчивыми идеями, неотступно преследующими меня образами. Иногда мне даже становиться страшно, — как далеко могут увести меня мои фантазии, не потеряюсь ли я в них, смогу ли вернуться в реальность... Итак я одна. Со мной мои мысли.

     Телефон резким звуком разрывает ночную тишину. Я знал, что это ты. Никто другой не может позвонить вот так, среди ночи, когда все спят и видят сладкие сны. Некоторые не испытывают в этом необходимости, другие идут на поводу у приличий, третьи просто не хотят тревожить сон тех, кто им близок. Ты — ни то, ни другое, ни третье. Тебе действительно это нужно, ты знаешь, что между нами с тобой приличия — это нелепая и никогда не соблюдаемая условность. И ты знаешь, что я не обижусь на тебя, даже если ты прервала мой сон.

     ... Конец рабочего дня. Обычно в это время домой езжу 92-м автобусом. Вот и на сей раз, я не изменил своим привычкам. Автобус подошел к остановке без опозданий, по графику. Поэтому, мне не пришлось его долго ожидать. Салон автобуса оказался наполовину пустым, что бывает крайне редко. Сел на свое излюбленное место возле кабины шофера. Оттуда я обычно люблю наблюдать за поведением пассажиров и делать для себя ассоциативные выводы. Какое-то время перед моим взором находилась привычная картина. Вот, очередная остановка, «Универмаг». Здесь всегда садится много пассажиров. Я невольно оживился. И, как потом оказалось, не беспочвенно. Мое неподдельное внимание привлекла вошедшая девушка, которая не стала проходить по салону, а остановилась возле средней двери. Я не мог оторвать от нее своих глаз. «До чего же гармоничны формы ее тела! Она вполне достойна кисти самого Леонардо-да-Винчи! Перед таким неземным созданием не грех и серенады петь, и стихи о ней слагать! Ее грудь, высокая и упругая; волосы, густые и жгуче черные; глаза, большие и выразительные; бедра, возбуждающе рельефные, способны даже самого устойчивого вывести из равновесия. До чего же гармонично сочетаются ее лицо, глаза, фигура! Не хватает слов, чтобы выразить всю гамму ощущений!» Я продолжал страстно сквозить по ней своим взглядом. Все увиденное приводило меня в неописуемый восторг. Благо, она стояла таким образом, что я имел прекрасную возможность видеть цельную картину.

     Одиночество — это, то поганое чувство, когда ты понимаешь, что нет того единственного человека, ради которого ты живешь, борешься с трудностями и проблемами. Да, несомненно, жизнь полна неожиданностей, в ней взлеты всегда сочетаются с падениями и это падение не так страшно, если у тебя есть надежный тыл. Жизнь похожа на войсковую операцию, а что главное на войне — это хороший товарищ, который сможет подставить тебе свое плечо, когда у тебя уже нет сил идти дальше, который даст совет тогда, когда казалось бы от тебя все отвернулись, с которым ты можешь разделить радость крайней кружки воды на привале, затянув вместе с ним, по братски, единственную оставшуюся замятую сигарету...

     Запись в дневнике.

     Со своей девушкой я встречался более двух лет и любил её безумно для меня она была всем. Она была для меня лучшим создание на земле, её голос был прелестен, несомненно она была лучшая... Но как говорил один философ «все проходит и уходящее уже никогда не вернется»

     Тот день он почти полностью провалялся на кровати. Разнузданные ночи всегда надолго выбивали его из колеи. Не стал исключением и этот похмельный день, душ, утренняя пробежка, и завтрак лишь отодвинули коматозное состояние. Упав на диван перед телевизором молодой человек провалялся на нем до вечера. Наконец то встать его заставила бодрая трель звонка, кто то стоял у двери. Поднявшись и стряхивая с себя какие то нервные отрывки сна он открыл дверь. На пороге стояла юное создание.

     Вода уже почти скрывает ноги. Ванную заполняет слабый свет, который дает глазам отдохнуть от трудового дня. Вдохнув воздух, ощущаю терпкий, но приятный аромат пены. Помимо пены чувствую другой запах, не менее приятный и более знакомый. Так пахнут ее волосы. Твоя голова лежит на моей груди и я чувствую как ее щекотят твои волосы. Я специально наклоняю голову, чтобы запах стал более ощутимым. Ты не изменяешь своим привычкам и в этом запахе я узнаю запах цветов и трав — так пахнет твой шампунь. Твои волосы от пара стали влажными и я ощущаю эту влагу, прислоняясь к ним щекой. Тихо, только слышен шум воды. Ты опять о чем-то думаешь, поэтому молчишь и почти не шевелишься. Хотя ты правильно делаешь, что молчишь — сейчас не нужны слова. И ты наверное поняла это раньше меня и поэтому молчишь. Несмотря на теплую воду и пар — моей голове немножко холодно. В голове не осталось ни одной мысли. Хотя нет — я закрываю глаза и сразу же возникает твое красивое лицо, на которое смотришь и не можешь насмотреться.

     Дверь открыла симпатичная девушка лет двадцати. Она не спросила — кто он и зачем к ней пришел. В ее взгляде читалось легкое удивление и интерес одновременно. Чуть помедлив, девушка открыла дверь полностью и отошла вглубь прихожей. Я вошел. За всё это время никто из нас не проронил ни слова.