Все по-разному ищут свой смысл жизни. Некоторые стремятся в иной мир, иную реальность, чтобы там достичь того, чего невозможно совершить дома.

     Даня сидел на камне, скрестив ноги по-лягушечьи. Коктебельская ночь обволакивала его лиловой тьмой, непроницаемой, как чернила. Море молчало: бухта недаром прозывалась Тихой.

     Шепарда уже давно мучила бессонница, не спеша, он прогуливался по кораблю. На Нормандии «Цербера» он всегда чувствовал себя более одиноко. На его предыдущем корабле он давно бы натолкнулся ан какого нибудь члена экипажа и перекинулся парой слов.
«Старая, добрая Нормандия. Ещё один счёт который я выставлю Коллекционерам и Жнецам» — думал про себя Шепард, когда увидел включённый свет в кабинете доктора Чаквес, не долго думая он вошёл в лазарет.
 — А, Шепард, — произнесла удивлённая Чаквес, сидящая за отчётами, сегодня она была одета не по форме, к которой так привык Шеп, на ней был халат через который можно было увидеть лифчик и короткую юбку, открывающие его ноги, — Чем могу помочь?
 — Да просто прогуливаюсь по кораблю, смотрю всё ли работает, — замямлил смущённый Шеп, он никак не ожидал застать Чаквес в таком виде и никак не ожидал от себя что ему это понравится, — На самом деле у меня бессонница... никак не могу уснуть вот и шатаюсь без дела. Может вколите мне что нибудь? — спросил он.

     Они готовились ко сну, когда мир в глазах зашатался от мощного толчка и прокатился оглушительный треск, уходивший вдаль гулом на все лады. Люди, кого толчок не уронил, сами опустились на пол, но всё затихло и ничто не предвещало повтора. Они привыкли видеть в пасмурном свете помещения всё до мелочей, каждый посмотрел на сокамерника и, убедившись, что тот в порядке, замирал и начинал прислушиваться.

     Есть на земле места древние. Есть места прекрасные. Места, что веками сохраняют свою красоту. Прекрасны жилища внутри охраняют Домовые, Банник заботиться о бане и прогоняет сырость, а мосты чинят и чистят Тролли... Но кто знает, какую плату берут за свои старания мистические существа?

     Проснулась Буратина рано утром. Солнце пробралось в спальню сквозь узкое окно и теперь ласковой кошкой облизывало бледный нос спящего Пьеро. Слышалось веселое пение птиц. Девочка с роскошными ресницами за ночь умудрилась перекрутиться так, что теперь она была головой в ногах Буратины. Коленки ее, обхваченные тонкими ручками, упирались в подбородок, круглая попка смотрелась нежно и невинно, как сочные персики на витрине, а розочка между ног цвела и благоухала, и даже мелкие капельки на ней казались утренней росой. Буратинка крепко сжала свои бедра, залюбовавшись нежно-розовым цветочком. Сладкая истома разлилась по ее деревянному телу, легким перышком играясь с зудящими сосочками. Она протяжно зевнула, закатывая глазки, и, облизнув тонкий пальчик, с хитрой улыбкой потянулась им к влажному цветку спящей девочки. Ненастоящая Мальвина скользко приняла палец своим влагалищем, даже не вздрогнув ресницами, и лишь удобнее подставила во сне свою попу, отвечая на круговые движения ласкающей ее сочное нутро деревянной девочки. Буратина хихикнула, замечая, что маленькая негодница шумно засопела и начала тихо подскуливать, когда она задевала особенно чувствительные места. К первому пальцу присоединился второй. Девочка судорожно шевелила задком, орошая простынь тяжелыми каплями своего сока. Появилась лужица и под Буратиной, которая, закатив глаза, нещадно теребила горошинку своего клитора.

     Наташа сидела в столовом зале Гильдии и с грустью вспоминала сильные руки своего мужа оставшегося в другом мире. С тех пор как она волею непонятного случая перенеслась в мир очень похожий на игру Worldofwarcraft, она постоянно вспоминала о любимом оставленном где-то там. Ей невероятно сильно хотелось мужчину, но не абы какого. С такими проблем не было. Эльф крови, да еще и магесса. Любой здешний герой счел бы за честь породниться с ней. А учитывая ее красоту и сексуальность, для ее партнера это стало бы еще и счастьем. Но она любила только одного человека. Того кто сейчас был не с ней. И дернул же ее непонятно кто увлечься «ВОВ"ой. Сам перенос она почти не помнила. Просто вспышка перед глазами и вот она стоит в круглом зале, с кафедрой и столами вокруг. Потом выяснилось что она теперь переселенка. Были тесты на владение чем либо, и результат — тайная магия. Теперь она могла бить целые отряды врагов своими «волшебными стрелами» и «градами». Зачастую она выплескивала свою нереализованную сексуальную энергию в свою манну и тогда заклинания получались поистине разрушительными. Историю таких же переселенцев она узнала быстро. Оказывается, в этом мире она не единственная была переселенкой, но одна из не многих владеющая магией. Обычно пришельцы с Земли становились рыцарями, паладинами, стрелками и даже шаманами. А особо верующие становились жрецами. Все умения, зависящие от силы, ловкости и даже веры в бога или богов прекрасно работали. А маги среди пришельцев были редкостью. Поэтому к ней уже не первый год набивались женихи из тех же переселенцев. Однако, любовь к мужу была значительно крепче их уговоров. Когда же ее попытались подловить и изнасиловать... На утро в этом месте нашли только иссушенные тела пронзенные сотнями «стрел» и «градин». С тех пор Наташу обходили стороной. Она же спасалась мастурбацией и девочками. Пришлось стать бисексуальной и развлечься с одной эльфой из темных, паладином. А потом еще и с дренейкой разбойницей. Девчонки теперь часто навещали ее, но все — таки ей хотелось настоящего мужниного члена. В комнату, цокая копытцами, вбежала Алика, а следом чинно шествуя вошла Элениэль. Наташа называла ее просто Элей, и похоже Эля к этому уже привыкла. Во всяком случае никакого недовольства больше не высказывала.

     Стив Норрис не понимал, что с ним происходит. Карьера его росла, как на дрожжах, дважды за год его повысили в должности, денег было много — куда больше, чем он привык...

     Помещение освещает тусклый свет из стен, в центре которого кучей лежат четверо людей: девушка и три парня, один из которых зашевелился. Эта ночь выдалась холодней прежних и всем пришлось жаться друг к другу. Когда ложились, девушка была между Игорем и Максимом, а Костя лег с краю, в частности оттого, что в прошлом дне его не водили избавляться от спермы и член во сне мог встать. Теперь же во сне их порядок перебился — Маша практически вся лежала на груди Игоря, к его плечу плечом жался Максим, а между ними на груди лежал Костя. Хотя, уже не лежал...