Уже месяц, как закончилась война. Наш полк стоял в Кенигсберге и нес в основном охранно-караульную службу. Была обычная суббота, и для нас, как и всегда, была подготовлена полковая баня. Весь свободный состав роты, включая меня, пятнадцатилетнего сына полка, дождавшись своей смены, ввалился в раздевалку, расхватал немногочисленную помывочную утварь и предался нехитрому солдатскому удовольствию. Находясь в окружении сильных молодых обнаженных тел, я всегда терялся, стеснялся, чувствовал необъяснимое волнение, которое отзывалось в моем полудетском организме напряжением всех членов, так что мне приходилось стыдливо прикрываться то мочалкой, то тазиком и как можно быстрее заканчивать мытье.
История, описанная здесь, произошла в одном из дачных поселков недалеко от Москвы. Было начало сентября — время, когда большинство москвичей уже покинули свои загородные дома и вернулись к повседневной рабочей жизни. Несмотря на наступившую осень, погода была отменная — уже больше недели на небе не появлялось ни единой тучки, только небольшие белые облачка изредка скрывали собой солнце.
Пятница. Как ласкает это слово наш слух! Рабочая неделя позади, можно расслабиться, никуда не торопиться, а просто, скажем, завалиться на кровать с интересной книжкой или телек посмотреть, ну а некоторые к вечеру пятницы бывают уже совсем навеселе — благо завтра рано вставать не надо. В этот раз я решил провести выходные в городе, поскольку родители поручили мне заняться побелкой потолка в коридоре. К семи вечера я сделал уже довольно много — купил краску и застелил пол газетами. Забравшись на кровать, я предался мыслям о культурной программе предстоящих выходных — девушки у меня нет, друзья — одни в делах, другие — на даче, завтрашний день мне виделся в доделке потолка, вечером — пару пива и какой-нибудь фильм по ТВ. Еще можно было развлечь себя написанием стихов, игрой на пианино, чтением книг и т. д. Неожиданно я обратил внимание на звуки доносившиеся из тамбура (мы с двумя соседями отделились от лестничной площадки железной дверью). Кто-то довольно неумело пытался открыть дверь соседской квартиры. Наконец, как я понял, дверь поддалась и снова наступила тишина. Через некоторое время до меня донесся звонкий голос моей соседки Ирины — видимо она говорила с кем-то по телефону. Она живет в квартире вместе со своей матушкой, которой сейчас дома похоже не было. Ира — женщина лет 40—45, чуть выше меня, довольно стройная блондинка, имеет свою точку где-то на рынке, что можно по ней заметить — баба она голосистая и с характером — своего никогда не упустит, почти каждый год мотается в Турцию, пользуется резкими духами, всегда накрашенная и вобщем-то довольно сексуальная. В последнее время она почти завязала с выпивкой, но сегодня у меня возникло подозрение что она пьяна. Я пару раз бывал у них в квартире — меня, 22 летного пацана, обычно приглашали помочь — то окно Ирининой матушке не открыть, то шкаф надо помочь переставить. В общем с самой Ириной отношения у нас были какие-то никакие. Моя мама с ней общалась по делам и пару раз говорила мне, что меня соседи хвалят — мол, такой я красивый, да правильный. Ну не знаю. Я редко видел саму Ирину, но когда видел — всегда делал ей комплименты и равнодушным меня эта торговка никогда не оставляла. Лежа на диване я отчетливо представил себе Ирину — взрослую, аппетитную женщину в самом рассвете сил и настроение мое стало портиться. Мысли прервал телефонный звонок:
... Сначала он снял с нее пальто и принялся стягивать блузку.
Девушка — это то создание, которое невозможно предсказать. И в связи с этим посвящаю свой третий рассказ, который произошел в реальности, и где все это пережили два влюбленных человека.
Я летел в Нью-Йорк в командировку, на выставку по защите информации и компью-терных технологий. Это была очередная деловая поездка, которая была довольна рутинна и не обещала ничего интересного.
... Я познакомился с Улей возле киноафиши. На дворе стоял запоздавший апрель. Запоздавший потому, что только сейчас потоки грязной воды, побуждаемые к безудержному бегу теплым солнышком, устремились к водостокам, кустики огурчено-зеленой травы прорастали сквозь пучки осеннего перегноя и дамы наконец одели короткие юбки. Пришла весна. Молодежь, наиболее сознательную часть которой касалась особая пора приближающегося лета — экзаменационная пора, слонялась по пробуждающемуся после зимней спячки городу и поисках свежих идей и радостного аромата расцветающих почек.
Я положу тебя на постель и буду смотреть на тебя не раздевая, стараясь угадать твои формы под одеждой... Наслаждаясь твоей беспомощностью, ведь я запрещу тебе подниматься и ты знаешь это. Ты будешь мне повиноваться... Я сяду рядом и проведу рукой по твоей ножке, от самых пальчиков все выше и выше... Пройдусь по коленочке и чуть задеру юбку... НЕТ я не собираюсь тебя насиловать, я лишь изучаю твое тело... Ладонью я проведу по твоей щеке... Твои руки закинуты над головой и твоя грудь аппетитно выставляется вздымаясь при каждом вздохе... После щеки рука коснется твоей шеи... пройдет по ней, ощущая всю ее нежность и мягкость. Потом все ниже... Она пройдет между грудей, не задевая их... А ты этого хочешь... Ты сама пытаешься подставить их под мою руку, но НЕТ. Рука движется дальше...
С М. меня познакомила лучшая подруга Тогда я уже знала, что я — лесбиянка, и страдала от отсутствия взаимности в своих желаниях. М. мне сразу очень понравилась. Она бала на пару лет старше меня, и она была тааакой сексуальной... Огромная грудь идеальной формы чаще всего была тесно обтянута тканью кофточки, а юбки были такими короткими, что я без труда могла увидеть маленькие трусики, скрывающие её прелести.
Don't hate the player — hate the game! Booker T. Вместо вступления.