Черт, как все-таки приятно убедиться, что мальчишка, сидящий напротив — стриженный под ежик, упакованный в джинсы и кожанку, глазастый, тонколицый, как принц, — что все-таки это не мальчик, а девочка. Мою радость поймет только такой же закоренелый бабник, как я.
Я всю жизнь прожила в Минске. Родители работали на заводе, где производились какие-то секретные детали, а я училась в школе. Мне очень нравились немецкий язык, и я даже занимала призовые места на школьных олимпиадах.
Игорь влетел в тёмное помещение, после первых шлепков по холодному полу зажёгся тусклый свет, следом гиганты втолкнули Костю — тот ударился в друга, схватился за него, чтоб не упасть, отошёл в сторону, так как ассоциации обнимающихся голый парней вызывали неприятное чувство.
Как и предполагалось, после возвращения из Египта и экспериментов в анальном и групповом сексе, в нашей семье началась совсем другая жизнь.
Как я писал ранее, после пляжа все гости остались ночевать у тёти Марины.
Стражи вели по коридору на некотором расстоянии за спиной, не толкали в спину, не показывали направление, но Максим знал, куда идти. Его член болтался набухший от недавнего слива спермы в умелый ротик существа женской особи. Вчера приходила одна женщина с какой-то синей тряпкой, которая с мягким эффектом натянулась на член, от той тряпочки тянулся провод к маленькому компьютеру, на котором она долгое время что-то набирала, дрочила ему, но только он встал во всю красу, как девушка ушла. Во вчерашний день его водили к двум женщинам, сегодня только к одной, но парню подсказывало, что его ведут не в камеру.
« — А где я могу найти кого-нибудь нормального?
Я тихо открыла дверь. Папа, наверное, уже лег спать. Он никогда не ждал свою дочь с улицы, не кричал на нее, как еще несколько лет назад делала это моя мама. Теперь ее нет. Нет, она не бросила нас, не убежала с другим мужчиной. Она просто ушла в мир иной. И вот этого я ей никогда не прощу. Я скучаю по ней. Очень. И только благодаря папе я нашла в себе силы жить без нее.