Вечером я как обычно на занятия по английскому языку. Вера Ивановна была одета в легкое платье выше колена.
Так Фроля обслуживала меня своим ртом после пар уже четыре недели. Иногда я приходил к ней в преподавательскую и давал за щеку. Фроля уже приноровилась работать горлом и глотать сперму. Плакала при этом все меньше. Временами я спускал ей на лицо, а после фотографировал. На ее неуклюжие возражения на подобии «Ну не надо», я отвечал, что это отметка об отработанном материале. После очередного отсоса в пятницу вечером, знатно спустив Фроле в рот и размазав часть семени по лицу я ее спросил:
— Фроля, ты же не носишь трусы? — вопрос был вызван воспоминанием того случая с Саньком, когда она надела только юбку.
— Ношу — тихо сказала Фроля, стоя до сих пор на коленях и со спермой губах, которая растягивалась, когда Фроля говорила.
— Теперь? — спросил я.
— Ну и раньше, только не носила перед... Ну ты понял — смущалась Фроля.
— Я думаю, пора твоей манде поработать. Т. ч. с понедельника можешь не носить трусы. Лучше будет, если ты будешь смазанной, а то будет болезненно. — сказал я.
Одна девочка — Маша, — со своим парнем поссорилась и уехала с его дачи. И телефон там забыла. На проселках заблудилась она и стала искать дорогу домой, да не нашла, а подъехала в лесу к домику. Ну как домику... Чуть не усадьбе. Забора не было, но перед въездом на участок надпись была: «Медведевы. Частная территория».
Краткое содержание предыдущих трех частей: Анька попадает в Ад, не зная, что делать. Но за нее уже все решили, отдав на попечение многочисленным насильникам. А что еще прикажете делать с прекрасной девушкой в Аду? Немножко обучили и вперед! И вот, вдоволь накувыркавшись она попадает в лапы демона Арезота. Кто он? Что он? Непонятно. Однако, весь такой приличный с виду и берет ее к себе. Уважительное отношение к женскому полу это главная его черта, а что будет дальше, посмотрим! Итак, поехали...
Итак, это было 30 мая, суббота. Завтра мне предстояло идти на работу, но думал я не об этом.
Половину моих мыслей занимало очередное сегодняшнее обследование (уже третье по счету). Другую — почему-то не Вера, и не столько реакция коллег на новости про мою операцию, на мой «новый» голос и на то, что я вновь остригся наголо, сколько почему-то Аня Санченко. Чем больше я о ней думал, тем больше казалось, что зря я так оттолкнул очень милую и влюбленную в меня девушку ради сумасбродной и прихотливой Веры, которой нравилось унижать меня перед всеми. Но можно ли было теперь что-то исправить?— Вот и лето почти пришло, — весело сказала Ксения, ощупывая мои яички левой рукой. — Ну что, эту неделю ты был молодец и выполнял предписания?
— Да, я старался, — пропищал я.
— Вот и молодец, Вера мне так и сказала, — улыбнулась Ксения и погладила мою лысую голову правой рукой. — Чем строже будешь выполнять, тем скорее мы закончим всё это. Какие планы на лето, поедешь куда-нибудь?
— Вообще хотел, — пропищал я, — но теперь уже не знаю.
— Для тебя будет лучше, если нет, — серьезно сказала рыжая. — Я бы вообще предписала полный покой для... ну, оперированного органа, но понятно, что это строго соблюсти невозможно.
— Да, как минимум работа...
* * *
— Пап, ну пожалуйста!
В кинотеатр мы все-таки пошли, и я всерьез собирался раскрутить скромняху Ольку на минет. Зря, что ли, бронировал места на задних рядах? Девица пришла раньше времени и теперь забрасывала меня гневными сообщениями в Watsapp. Я неприлично опаздывал. Конкретно так опаздывал, а все потому, что столкнулся в подъезде с офигенcкой соседкой и не мог так просто свалить — без номера ее телефона. Ее жоп... то есть попка — натуральный орех! Шлепать и шлепать без остановки можно эту красоту. А ее стройные ножки придутся по вкусу даже самому избирательному парню — то есть моей персоне. Соседка для виду поломалась, но номер все же дала, представившись Светиком, и дальше понеслось наше общение по мессенджеру.
Кэтрин Деннисон-Куперсмит чувствовала огромное облегчение. Недавно нанятая в качестве ассистента профессора, в Школу Социальных Наук, в престижном южном университете, она месяцами боролась за то, чтобы определить область исследований, которая бы отличала ее от остальных младших сотрудников и обеспечила бы ей прочную работу. Наконец, она почувствовала, что наткнулась на что-то интересное, и была уверена, что по этой теме было опубликовано мало исследований. В научных кругах это значило «опубликовать или погибнуть», но она ненавидела то, как ее коллеги видоизменяли старые концепции, чтобы успокоить руководство.
Приглашение пришло с почтой во вторник. Сначала Бет собиралась выбросить его, думая, что это — очередное предложение кредитной карты. Но когда привлекательная молодая домохозяйка уже почти бросила конверт в мусорное ведро, что-то в нем привлекло ее внимание — не было марки. На дорогом черном конверте не было также обратного адреса: это был простой черный глянцевый конверт с тисненой золотой этикеткой с надписью: «Мистеру и Миссис Роберт Уэст... Конфиденциально».