(Автор вынужден предупредить: в процессе написания эта часть слишком сильно разрослась, и я решил разбить её на две или три части. В первой части эротическая сцена всего одна и в самом начале).

     После безумной ночи тело слушалось её ещё плохо, и в душевую кабинку Алексис вошла, слегка ковыляя и приопираясь на плечо Эмили, — впрочем, помощь китаянки была скорее символической, потому что поддержать даже не очень крупную Алексис ей было с трудом под силу. Не закрывая дверь, Алексис включила холодную воду и сперва вздрогнула под ледяными струями а потом подставила им своё тело, отдаваясь им и чувствуя, как они прогоняют усталость.

     — Помощь не нужна? — на всякий случай напомнила о себе всё ещё стоявшая снаружи кабинки Эмили.

     — М-м-м... — протянула Алексис, нежась под освежающими струями. — Да, потри мне, пожалуйста, спинку, — она бросила на младшую девушку взгляд через плечо и улыбнулась ей.

     Эмили секунду или две сомневалась, но затем, как была, в лифчике у трусиках, которые она успела надеть, шагнула в открытую дверь кабинки, сперва отдёрнув ногу, ступившую в холодную воду, но потом найдя флакон с жидким мылом и принявшись выдавливать его содержимое на мочалку. Алексис отвернулась к стене, пряча улыбку и подставляя спину Эмили, и вскоре она почувствовала, как младшая девушка робкими касаниями мочалки моет её спину. Сперва чуть ниже лопаток, потом мочалка спустилась на талию — Алексис разомлела, ожидая прикосновений к её попке, но вместо этого руки Эмили поднялась выше, к плечам.

     — Внизу тоже надо, — напомнила Алексис, и Эмили, слегка покраснев, принялась осторожно мыть её упругую попку. Она старалась не залезать мочалкой в ложбинку между ягодицами и, тем более, не касаться киски Алексис, но саму старшую девушку, которая до этого была ещё не уверена в том, хочет ли она начать утро с секса, это лишь заводило сильнее.

     — Теперь спереди, — сказала она, поворачиваясь к Эмили и с лукавой улыбкой глядя на её слегка покрасневшее лицо. Взяв флакон с шампунем, Алексис принялась намыливать свои волосы, демонстрируя смущённой Эмили свои гладкие подмышки и слегка приподнявшуюся грудь. — Да не стесняйся ты — ты вчера мою грудь губами трогала. Или губами тебе понравилось больше? — её улыбка стала озорной. — Тогда можешь и так.

     Эмили слегка вздрогнула и поспешно, но всё же робко коснулась мочалкой груди Алексис, словно боялась, что иначе ей действительно придётся мыть её языком. Алексис прикрыла глаза, чувствуя осторожные прикосновения мочалки к своей груди и продолжая мыть голову обеими руками, словно демонстрируя, что эти руки ни к чему не принуждают Эмили. И та действительно осторожно мыла мочалкой сперва грудь Алексис, заставляя альчибианку закрывать глаза уже от блаженства, потом спустилась ниже, на живот, потом ещё ниже, но ещё не так низко, как хотела бы Алексис.

     — Между ног тоже надо вымыть, — сказала она, приоткрывая глаза и слегка расставляя ноги, чтобы Эмили было удобнее мыть её киску. — С этим местом вчера ночью делали много грязных вещей, — она усмехнулась.

     Эмили вздрогнула снова, но на этот раз уже практически безропотно просунула руку между ног Алексис. Её прикосновения были нежными, почти невесомыми — и от стеснения и оттого, что Эмили боялась сделать Алексис неприятно. И именно это возбуждало старшую девушку ещё сильнее — если бы Эмили тоже была альчибианкой, она уже начала бы превращаться в парня, почувствовав запах Алексис.

     — Раздевайся, — сказала Алексис, отбирая у Эмили мочалку и намереваясь подарить маленькой марсианке то же удовольствие, которое она подарила ей, но гораздо больше. — Раздевайся-раздевайся, тебя тоже надо помыть после вчерашнего.

     Эмили покраснела чуть гуще, но уже давно поняв, что её ожидает новая порция секса, и решив, что останавливаться было поздно ещё вчера, сбросила лифчик и трусики и, прикрывшись руками, несмело шагнула к Алексис. И взвизгнула, когда старшая девушка втащила её под обжигающе ледяные струи душа, и рассмеялась от щекотки ледяной водой, когда Алексис развернула её лицом к стенке кабинки. Улыбнувшись, Эмили закинула спадавшие на спину волосы вперёд, чтобы они не мешали Алексис мыть ей спину, — что старшая девушка и начала делать, не мочалкой, а руками, нежно гладя ими спину китаянки и первое время наслаждаясь покрывшей Эмили от холодной воды «гусиной кожей». Алексис начала с плеч, постепенно двигаясь ниже, ещё ниже. Её руки были смелее только мывших её рук Эмили, и вот они уже начали поглаживать попку младшей девушки, а затем одна из рук сделала то, чего так и не сделали руки Эмили, — скользнула между мягких булочек китаянки. Чуть-чуть тронула колечко ануса — единственной дырочки на теле Эмили, ещё остававшейся девственной, однако, Алексис вовсе не собиралась сейчас приучать Эмили и к анальному сексу, который она и сама не слишком любила. Рука старшей девушки скользнула между ног младшей, трогая её киску и заставляя Эмили задышать чаще.

     — Повернись, — сказала Алексис. Эмили развернулась лицом к ней, краснея от смущения и возбуждение одновременно, держа руки вдоль тела, а не прикрываясь ими, и от этого краснея ещё сильнее. Алексис с улыбкой принялась намыливать её плечи, потом живот, нежно лаская его прикосновениями пальцев, а затем её руки легли на грудь младшей девушки. Эмили чувствовала, что сходит с ума, разрываясь на части от смущения и желания, её киска начала течь ещё от первого прикосновения Алексис к ней, и Эмили видела, как Алексис превращается в парня прямо перед ней, не прекращая мыть её, но уже откровенно лаская её грудь. Эмили чувствовала, что Алексис с трудом сдерживается, чтобы не наброситься на неё прямо сейчас, и под всё усиливающимся действием его феромонов сама хотела, чтобы он сделал именно это. Оба дышали всё чаще от сдерживаемой страсти, наконец, раскрасневшаяся Эмили сделала первый робкий шаг, дёрнувшись всем телом к Алексис, — и в следующий миг их губы слились в жадном поцелуе.

     Не тратя много времени на поцелуи, Алексис подхватил Эмили на руки, девушка с готовностью обхватила парня ногами, и тот тут же вошёл в её киску между этих ног и принялся со всей накопленной страстью трахать её. Эмили могла лишь стонать сквозь поцелуи, обнимать парня руками и ногами и отдаваться его губам, жадно и жарко целующим её, его рукам, крепко обнимающим её, и его мужскому началу, вторгающемуся в её лоно. Вскоре она почувствовала, как Алексис извергается внутри неё, и его член выходит из её всё ещё неудовлетворённой киски, а его руки отпускают её. Но потом привалившаяся к стенке кабинки, тяжело дышащая Эмили ощутила пальцы юноши, ласкающие её киску, и его поцелуй на своих губах. Губы юноши двинулись ниже, к киске девушки, которую всё ещё ласкали его пальцы, — прошлись по шее, груди, не задерживаясь долго на её ласки, по животу... и почти сразу, как только губы Алексиса коснулись её пылавшей огнём киски, Эмили с протяжным стоном кончила.

     Несколько секунд она переводила дыхание, глядя на добрую улыбку юноши, а затем они снова поцеловались.

     Когда насухо вытертые любовники: Эмили снова в своих трусиках и лифчике, а Алексис завёрнутый в полотенце — вышли из душевой, кофе с тостами уже давно ждали их на столе, а за столом — уже частично одетый Виктор.

     — Вы там без меня уже потрахаться успели? — спросил он с беззлобным упрёком, окинув взглядом Алексиса (и испытал внезапное смущение от того, что полуголый парень перед ним был на самом деле его девушкой, и ещё сильнее смутился, когда подумал, что Алексиса его смущение только возбуждает).

     — Вик, прости, что не пригласили, — виновато улыбнулся Алексис (которого смущение его любовника на самом деле вовсе не возбуждало, по крайней мере, именно сейчас). — Но секс с парнем и девушкой два раза за сутки — для меня многовато. Если хочешь, вы с Эмили можете поразвлечься отдельно... если ты сама согласна, — он оглянулся на Эмили.

     — Я... можно не сейчас? — смутилась Эмили. — Просто... слишком много сегодня.

     Виктор взглянул на неё, потом на Алексиса ...

 

     и, вздохнув, сказал:

     — Ладно, давайте завтракать. А то кофе остывает.

     Молодые люди принялись за тосты и кофе, но молчали, каждый чувствуя напряжённость в воздухе и скованность в теле: Эмили — сидя в одном белье рядом с двумя практически незнакомыми молодыми людьми (то, что она уже несколько раз с ними переспала, не делало их более знакомыми), Виктор — от присутствия рядом Эмили и одновременно наготы и мужского облика Алексиса, а сам Алексис — от скованности Виктора и Эмили.

     — Может, я приготовлю что-нибудь посерьёзнее? — рискнул предложить он, когда тосты уже были съедены, и сидящие на кухне допивали кофе. — А вы пока уединитесь...

     — М? — Виктор удивлённо приподнял брови и оглянулся на смутившуюся Эмили. — Нет, наверное... не хочу. Алекс... ты что, думаешь, что я тебя ревную? — он чуть грустно взглянул на друга.

     — Ага, — Алексис кивнул. — А разве не ревнуешь? — он так же грустно посмотрел на Виктора.

     — Ну... ты же сейчас парень? — Виктор слабо улыбнулся. — Ну, может быть, совсем чуть-чуть ревную... — он вздохнул.

     — Может, я тогда не буду вам мешать? — общая грусть заразила и Эмили, которая встала из-за стола.

     — Нет-нет-нет! — встрепенулся Алексис. — Мы вчера с Аннабелль ведь о стилисте договаривались — ты ещё не передумала? — и на его лице заискрилась улыбка.

     *****

     Молодые люди оделись, потом Алексис позвонил Аннабелль, потом он ушёл готовить полноценный завтрак (который по времени суток был скорее обедом), а Виктор с Эмили расположились перед компьютером, и Алексис позвал их на кухню в самый разгар как-то незаметно разгоревшейся дискуссии о мультфильмах в стиле анимé (название венерианской анимации следовало произносить с французским акцентом, чтобы не путать её с земной японской, — правда, всё равно их то и дело путали). Напряжение спало, и за завтракообедом молодые люди уже вовсю улыбались друг другу. Потом Аннабелль позвонила Алексису, сказав, что скоро подъедет, и молодые люди спустились вниз, где возле припарковавшегося автоматического электротакси стояла, ожидая их, высокая полногрудая брюнетка в неброском, но и не дешёвом тёмном юбочном костюме. Практически безупречный облик офисной леди нарушала её молодость: девушка выглядела не старше Виктора и Алексиса.

     — Привет, Белль, — улыбнулся ей Алексис и обернулся к своим спутникам: — Знакомьтесь: это Вик, это Эмили, а это Аннабелль.

     — Тот самый Вик? — губы Аннабелль тронула лёгкая улыбка. — Так вот ты какой, — она не удержалась и улыбнулась шире, с любопытством рассматривая Виктора. — Рада познакомиться, — она протянула руку, но не для рукопожатия, а скорее для поцелуя. Виктор замешкался на секунду, но словно повинуясь какой-то окружавшей Аннабель ауре и сам не осознавая своих действий, поцеловал протянутую руку, надеясь, что генетическая память предков-конкистадоров поможет ему сделать это правильно (хотя Виктор не слишком хорошо разбирался как в конкистадорах, так и в собственной генеалогии). И следом то же самое сделал Алексис, но пряча улыбку на губах.

     — Очень приятно, — тихо сказала Эмили и, поддавшись той же ауре, неловко поклонилась.

     — Стилист, я так понимаю, нужен тебе? — спросила Аннабелль, посмотрев на неё. — Слушай, а где ты вообще с ней познакомился? — она снова посмотрела на Алексиса. — И... почему вы втроём?

     — Ну... — парень вздохнул и сконфуженно улыбнулся. — У нас с Виком было свидание, я был ещё в женском теле, зашёл в туалет, там едва не изнасиловал Эмили, потом предложил ей, чтобы загладить свою вину, что я проведу вечер с ней, потом мы втроём пошли ко мне, а потом... в общем, потом был, как это называется, разврат.

     — Alex, c'est terrible! — с искренним ужасом и возмущением произнесла Аннабелль. — Бедная девочка, — она сочувственно посмотрела на засмущавшуюся Эмили.

     — Ну, я надеюсь, что то, что с ней сделает твой стилист, будет самым лучшим результатом знакомства со мной, — Алексис виновато улыбнулся. — Поехали?

     *****

     Салон красоты, куда Аннабелль привезла молодых людей, был не слишком роскошным: на такой у Алексиса, уже несколько раз пообещавшего оплачивать услуги стилиста, вряд ли хватило бы денег. Но он был и не самым дешёвым — это был салон, который посещала сама Аннабелль, родители которой хотели, конечно, чтобы их дочь выглядела красиво, но красиво в меру. Впрочем, оценить качество салона с первого взгляда с трудом смогли бы и Виктор, и Алексис, и Эмили, которая, перестав было смущаться в присутствии Аннабелль, снова не знала куда себя девать, оказавшись в непривычном ей месте. Ещё сильнее она засмущалась, когда к вошедшим подлетел молодой мужчина.

     — Аннетта, деточка моя, — жеманно воскликнул он, — кто эти люди с тобой, и что они делают в нашем святилище красоты?

     — Это клиенты, Киприано, — ответила Аннабелль, приветливо улыбнувшись. — Это Лекс, то есть Алексис, это Виктор, это Эмили. Вот из этой Золушки нужно сделать прекрасную принцессу, — сказала она, указывая на отчаянно смущавшуюся Эмили.

     — Хм-м... — протянул Киприано, разглядывая Эмили, покрасневшую от этого взгляда. — Нет ничего такого, с чем не справилась бы моя волшебная палочка... но Аннетта, скажи мне, с каких это пор ты стала заниматься благотворительностью? Мне кажется, ты ещё слишком молода, чтобы она была твоей крестницей, а ты — её феей-крёстной, — он первый рассмеялся своей шутке.

     — Это я здесь занимаюсь благотворительностью, — улыбнулся Алексис. — А Белль я просто спросил, не знает ли она адрес подходящего волшебника.

     — Вы обратились по адресу, — раздался голос женщины лет сорока, с явно азиатскими корнями, направлявшейся к молодым людям. — Здравствуй, Белль. Это и есть та девушка, которую ты обещала нам привести?

     — Oui, — улыбнувшись, кивнула Аннабелль.

     — Ну, что ж, пойдём, посмотрим, что с тобой можно сделать... — женщина посмотрела на Эмили. — Как тебя зовут, дитя моё?

     — Эми, — ответила всё ещё смущавшаяся Эмили.

     — Пойдём, Эми, — матерински улыбнулась владелица салона (а судя по тому, какой вид постарался принять рядом с ней Киприано, это была если и не она, то, как минимум, его начальница) и повела всю компанию в одну из комнат, говоря на ходу: — Белль, я думаю, мы можем распространить полагающуюся тебе, как постоянной клиентке, скидку и на твою подругу...

     — Гомэн насай, — попытался вмешаться Алексис, шедший следом, держа Эмили за руку. — Дело в том, что... это не подруга Аннабелль — это подруга её друга, то есть меня, и я... не хотел бы злоупотреблять щедростью Аннабелль.

     — Хм... — женщина приостановилась, бросив взгляд на Алексиса. — Я думаю, для первого раза мы можем распространить скидку и на подругу друга, — она чуть-чуть улыбнулась. — Вы ведь не с Венеры, молодой человек? — спросила она, разглядывая Алексиса.

     — Виктор в нашу первую встречу сказал мне, что я похож на венерианца, — Алексис рассмеялся, — но я действительно не с Венеры. Акцент не тот?

     — Не тот... — согласилась женщина. — Ах, да, акцент... Что, заметный? — она чуть-чуть улыбнулась.

     — Когда вы называете Белль по имени и при этом произносите вместо «л» «р», да ещё и грассирующую, не нужно учиться на филфаке, чтобы понять, с какой вы планеты, — Алексис улыбнулся в ответ.

     — Аннетта, а, может быть, ты недовольна внешним видом твоих сокурсников, и хочешь, чтобы они соответствовали твоему высокому уровню? — снова оживился Киприано, завладевая вниманием молодых людей (женщина тем временем занялась Эмили). — У нас есть стилисты не только для женщин, но и для мужчин!...

     — Это если они сами захотят, — пожала плечами Аннабелль, наблюдая за хозяйкой салона и Эмили.

     — Вик, — Алексис с улыбкой оглянулся на Виктора, — как ты думаешь, мне нужно что-то поменять в своей внешности?

     — Эм... — Виктор слегка замешкался, чуть было не сказав «да — пол» и удержавшись от того, чтобы сделать какой-нибудь комплимент Алексис-парню. — Да я думаю, нет, — улыбнулся он, выбрав максимально нейтральные слова.

... 

     — А, может быть, вы хотите что-то улучшить в своём внешнем виде? — пристал Киприано уже к Виктору.

     — М-м... Алекс? — Виктор оглянулся на друга.

     — Только если ты сам этого захочешь, и всё что угодно, если ты этого захочешь, — Алексис улыбнулся. — В конце концов, я с тобой не из-за твоей внешности встречаюсь... — он осёкся, увидев загорающиеся глаза Киприано и вытягивающееся лицо Виктора. — А я при своём... ситуативном гендере, — он выделил эти слова специально для Киприано, — могу позволить себе только чистую кожу, волосы и ногти — и никаких излишеств.

     — Ситуативном... — Киприано моргнул. — А, вы альчибианец! — понял он, обрадовавшись собственной догадливости, а может быть, клиенту-альчибианцу.

     — Ну да. Приходится обходиться минимумом косметики, чтобы её не пришлось смывать после очередной смены пола, — Алексис внезапно посерьёзнел. — А грудь мне увеличивать нельзя вообще, иначе в мужском теле она тоже... — он поморщился.

     — Да нормальная у тебя грудь — то есть, когда ты девушка, — поспешил ответить Виктор — довольно искренне, хотя он успел представить себе Алексиса после увеличения груди и содрогнуться.

     — Ну, волосы, кожу и ногти — это мы можем вам обеспечить, — снова обратился к Алексису Киприано.

     — Я посмотрю, что останется от моей стипендии к вечеру, и подумаю, — отклонил предложение Алексис.

     Ещё некоторое время Киприано пытался что-то предложить молодым людям, пока электронные камеры изучали Эмили, а потом хозяйка салона позвала молодых людей к голопроектору, над которым парило изображение лица Эмили. У самой девушки в этот момент зазвонил коммуникатор, и она принялась с кем-то разговаривать по-китайски (Виктор знал на этом языке лишь несколько слов и улавливал лишь повторяющееся «мама»), а женщина обратилась к Алексису.

     — Вот так она выглядит сейчас, — хозяйка салона указала на трёхмерное изображение лица. — А вот так она будет выглядеть после всех наших процедур, — она принялась перечислять процедуры и одновременно нажала на кнопку, выведя другое изображение, уже заметно похорошевшего лица. — Разумеется, она будет выглядеть не так в точности, это лишь примерный её вид в будущем... Стоить это будет вот столько, — она ткнула пальцем в паривший в воздухе ряд цифр. — Ещё ей следует сменить гардероб: подойдут вот такие фасоны и цвета... — лицо исчезло, уступив место изображению Эмили в полный рост, на котором несколько раз сменились различные варианты одежды. — Стоить это будет примерно вот в таком ценовом диапазоне. По-хорошему, ей следовало бы увеличить грудь, но это будет уже значительно дороже, и этим занимаемся уже не мы. (Специально для — ) Конечно, некоторые мужчины любят небольшую грудь, но при характерной для марсианок широкой грудной клетке маленькая грудь выглядит дисгармонично.

     — А, может, просто подобрать одежду так, чтобы размер груди был менее заметен? — решил поинтересоваться Виктор.

     — Можно, — женщина кивнула. — Сейчас покажу... — в несколько нажатий клавиш она показала изображения Эмили с несколькими другими фасонами. — Но если она будет раздеваться перед молодым человеком, и он увидит, что её грудь меньше, чем на самом деле... он может почувствовать себя обманутым.

     — Вик... — сказал Алексис, прикинув в уме свою кредитоспособность. — У тебя можно одолжить часть этих денег? А то мне придётся остаток месяца питаться впроголодь, — он просительно посмотрел на Виктора, виновато улыбаясь.

     — У меня ты можешь занять и не возвращать, — Виктор дружески улыбнулся Алексису. — Или есть вариант лучше: ты на месяц переезжаешь ко мне, и с меня продукты на обоих, а с тебя готовка, — он улыбнулся веселее.

     — Может, тебе ещё раз помочь материально? — Аннабелль оглянулась на Алексиса.

     — Ты что?! — притворно возмутился тот. — Собираешься лишить меня возможности месяц жить с любимым человеком и готовить ему обед, ужин и завтрак?! — он звонко рассмеялся, и сперва Виктор, а затем Аннабелль засмеялись вместе с ним.

     (Продолжение воспоследует).