Решила вот, в очередной раз оставить в своем дневнике одно из самых замечательных воспоминаний молодости — перечитаю, когда стукнет этак 40, посмеюсь, поплачу...

     Через три дня снова лето. Снова опять решать, куда, как, да и вообще — нафига, ехать отдыхать. Одна из самых чудесных романтических историй произошла со мной прошлым летом 99». Особенности подобных происшествий в том, что они всегда начинаются там, где их совсем не ждешь.

     Не могу назвать себя красавицей, но что-то во мне все же есть (впрочем, как в любой женщине), что притягивает мужчин, особенно с видимой разницей в возрасте.

     Тогда, в свои 21, мне дико захотелось от всех смыться, оторваться, спрятаться, в том числе и от сексуальных домогательств, от назойливых звонков, приглашений, захотелось полностью быть предоставленной самой себе, забыть обо всем на свете и расслабиться. Я решила поехать на две недели в Анапу — «международный»! детский! курорт, само название которого предполагало, что там не должны бродить толпами хачи, да и вообще, любые представители противоположного пола.

     Первый раз в жизни мой багаж выглядел по-человечески: всего одна сумка. Ну а че, мужчин-то не будет, самой придется тащить. Намечалась программа минимум — пятеро невесомых коротеньких платьиц, две пары босоножек, пара купальников и крем для загара (помимо всякой дребедени).

     Хотя, поначалу, мужчины продолжали осложнять мои планы, было даже впечатление, что все сговорились: один из друзей тоже собирался ехать отдыхать именно в Анапу, отказаться от совместной поездки было делом не из легких, и, сославшись на клаустрофобию в одном купе, (глупо, но зато результативно) я просто взяла его анапский адрес, что, собственно, ни к чему не обязывало. Потом, как только я зашла в свой поезд, как назло, в своем купе обнаружила однокурсника, но, слава Богу, с семьей. Впрочем, отказаться поехать «расслабляться» с ним оказалось довольно просто. (непросто было потом доказать однокурсникам, что у нас с ним ничего не было)

     По прибытии, как и ожидалось, подавляющее большинство обитателей Анапы оказались одинокими, оголтелыми мамашами, безумными глазами переводящие взгляды с редко возникающих особей мужеского полу на свое чадо и обратно. В общем — тишина, спокойствие, всеобщее благоговение, одним словом — рай.

     Пансионат на берегу моря тоже оказался просто райским уголком — завтрак, пляж, обед, пляж, ужин, пляж, «типа-дискотека», отбой. По какой-то демонической случайности оказалось, что именно в этом пансионате отдыхают исключительно питерцы, впрочем, это меня мало напрягало тогда. Первый день прошел просто офигенно. И какое же это было блаженство — забыв обо всем, валяться на теплом песочке с утра до вечера, прикрывая соски тут же найденными ракушками: и всем на тебя пофиг:

     В воздухе разливалась космическая мега-Лень. Лениво было все: лениво самой натираться кремом, лениво плюхаться в море; лениво учиться плавать, так что я просто купила себе детский круг; лениво, но зорко следить за каждым продавцом мороженого, лениво проходящего по пляжу. А в перерывах, как вареная муха с идиотской, слепой улыбкой на лице, плестись на кормежку, и обратно.

     На второй день, за обедом, достаточно разморившись на солнышке, с полуприкрытыми глазами сидя по-турецки за столом (вызывая возмущенные взгляды мамаш) и мирно поглощая свой компот: мне был воткнут «нож в спину». В окружении семьи — молодой, стройной жены и семилетнего ребенка, — девчушки, удивительно похожей на маму, шел ОН. Высокий, в меру мускулистый мужчина лет 35-ти, с волосами до плеч, с типичным пиратским лицом, чем-то удивительно похожий на Агутина. Учитывая то, что я никогда, за всю свою жизнь не произнесла ни одного нехорошего слова, моей первой мыслью было: Какого:... :.. он здесь появился?!!! Он прошел мимо, никого не замечая, с томным, пофигистичным выражением лица.

     Я поняла, что на наш неуязвимый, хорошо укрепленный тыл неожиданно напал враг, и настало время готовиться к бою. Я сама себя не узнавала: я же зареклась себе еще в зеленой юности, с тех пор как моего папу увела из семьи какая-то стерва, что никогда не посмотрю на женатого мужчину:

     Все расслабленное благоговение куда ушло...

     Дождавшись, пока обед закончится, все разойдутся, и останется лишь его опоздавшая семья, я взяла сливу, и обхватив ее губами так, будто я делаю, ни больше ни меньше — минет, остановила Его взгляд на себе, и в свою очередь, несколько секунд посмотрев на него озорным взглядом, протопала мимо, как ни в чем ни бывало размахивая босоножками: О Боже: поймать на себе любопытный, похотливый взгляд юнца — никогда не сравнится с ТЕМ взглядом: восхищенным, полным удивления и старательно маскируемого от семьи, сильнейшего желания опытного зрелого мужчины:

     Пока я неслась в свой номер, меня пробирал непонятный истерический хохот. Не знаю, на что я тогда рассчитывала больше: на то, что он, как любящий свою жену порядочный муж, не обратит на меня никакого внимания, или наоборот. На следующее утро, перед завтраком, я попросила соседей по столику поменяться со мной местами, я села так, чтобы хорошо его видеть. Каково же было мое удивление, когда я обнаружила, что он, точно так же пересадив всех за своим столиком (жену, ребенка, соседей) теперь уже сидит, глядя на меня. Я не могла не улыбнуться ему через весь зал, на что получила смущенную, титаническими усилиями скрываемую от всех и адресованную только мне улыбку, и предупредительный кивок в сторону жены, апеллирующий к пониманию и осторожности. Я сразу сделала резюме: Козел. Но какой: аааа:

     Это было выше моих сил, не помню, чтобы к кому-либо ранее я испытывала подобное желание с первого взгляда. Никогда ранее я не вела себя так нагло, «распущенно» как с Ним, я упивалась своим состоянием. Я тысячу раз задавалась вопросом о нравственности своего поведения, о последствиях, о его жене, ставила себя на ее место: но я не могла ничего с собой поделать. В конце концов, мужчина, так жадно посмотревший на первую попавшуюся на глаза девочку в присутствии жены и ребенка, вполне может носить гордое имя «Козел», не я — так другая обязательно его бы соблазнила.

     Мое положение усугублялось еще и тем, что его жена, просто чисто по-человечески, мне очень нравилась. Ни смотря на то, что Он никогда ничего мне о ней не рассказывал, у меня сложилось собственное впечатление о ней. Я сочувствовала ей, в своей солидарности ко всем женщинам, которым безумно нравится тип красавцев — «козлов». Мне очень хотелось, чтобы она поняла: «Ну ведь эти мужики только для забавы, ну оттрахай ты его, поразвлекайся, но зачем же портить себе всю оставшуюся жизнь и выходить за такое замуж, ты будешь просто обречена носиться с ним, как с ребенком:» Она была из тех женщин, в которых мужчинам подобного типа очень легко развить мазохизм до необъятных размеров, которые ради любимого, пусть даже, законченного козла, готовы были положить все: Свою красоту, молодость, обаяние, все свободное время, ни минуты не задумываясь о последствиях. Она была высокой, похожей на изящную испанку брюнеткой, такой загорелой, что ее легко было спутать с негритянкой. Она всегда завязывала волосы сзади в хвостик и никогда не снимала черных очков, скрывая не проходящие мешки под глазами. И хоть грудь в ее 32 была не первой свежести, сама фигура была будьте — нате! Все ее существо излучало какую-то неискоренимую доброту и покорность, и ей видимо нравилась ее экзистенция. Она как будто удовлетворяла себя фразой: «Да, пусть я уже не такая красивая, какой была в молодости, зато у меня есть такой мужик, и я сделаю все, чтобы удержать его возле себя».

     Я решила, что имею полное право «издеваться» над ним, как захочу. За всеми завтраками, обедами, ужинами, я продолжала доводить его милыми невинными улыбками, озорными взглядами, и т. д., На пляже я чуть не сползла в обморок, когда увидела его в одних плавках, и всякий раз, впиваясь взглядом в его руки или ягодицы, или ...

 любые другие части его тела, мои прелести начинали пульсировать с бешенной скоростью и меня просто трясло. Я непременно раскрывала свой зонтик в 15 метрах от него, но так, чтобы жена смотрела в другую сторону, и маленький чертенок, сидящий во мне, продолжал свои шалости. Какое наслаждение было видеть его «фирменный» взгляд, полный дикого желания, и какое умиление вызывало наблюдение за этим здоровым детиной, который так же краснел, смущался, пытался делать вид, что ничего не происходит, и даже иногда злился! от вынужденного бездействия, т. д. и т. п, и я могла вертеть им с такой же легкостью, с которой переворачивалась под солнцем на своем маленьком полотенце, или зарывалась в нежный песочек.

     Мне хотелось крикнуть ему «Ну сделай это со мной, screw me, fuckin» bastard, покажи мне, что ты умеешь: ты же видишь, как я хочу тебя! Чего ты ждешь, кретин, я же вся твоя!» И он отвечал мне суровым взглядом: «Ну погоди, девочка: в Питере ты у меня дождешься, я тебе покажу, где раки зимуют, будешь у меня всю жизнь раком стоять, малышка:»

     Жена не отпускала его от себя никогда, нигде, ни на минуту, а его пофигистичной натуре было куда проще не спорить, меньше проблем. Меня его настроение еще больше раззадоривало.

     Наконец, нам удалось встретиться, правда — у всех на виду, но не буду рассказывать, какой конспирации нам это стоило. Первые его слова (удивительно, но спустя год, я могу воспроизвести все дословно) были:

      — Ты тоже из Питера? Дашь телефон? Как тебя зовут? У меня всего пять минут, сказал жене, что пошел в магазин:

     Я почему-то, не кстати растерялась, назвав имя и свой питерский телефон, но не забыв при этом задать главный вопрос о возрасте:

      — А вам 35?

      — Неужели так плохо выгляжу? Мне 32. Можешь называть меня на «ты».

      — Спасибо, но мне на «Вы» больше нравится.

     Второй, и последний раз в Анапе, мы встретились уже в море, за старым разрушенным кораблем. Хе, вот смешной: его тоже очень волновал вопрос о моем возрасте, (как потом сказал, жутко боялся криминала, что мне меньше 16. Впрочем, когда я без косметики, мало кто мне давал больше) и он быстро спросил: «Ну что, в школу ходим?», в надежде на то, что уже выпускной класс. Я его обрадовала, сообщив, что мне 18 и я на первом курсе университета, он удивился, и назвал меня «Вундеркиндом», а я его поправила: «Вундер-Киндер-Сюрприз»: Затем мы жадно поглазели друг на друга и, в предвкушении Питера, шустро стали расплываться в разные стороны, чтобы никто нечего не заподозрил. Лежа животом на своем круге, я обычно плавала в такой позе, в которой попа принимает очень характерное положение, (за что с первых дней была обозвана ребятней из пансионата «Голая попа на круге») повернувшись к нему задом, я немного прогнулась, в своих до предела обнажающих попу бикини G-string, эффект не заставил с!

     ебя ждать. Он минуты две находился в одном положении, с открытым ртом, в который чуть не упали его выпученные глаза, в чувство его привел мой резкий поворот. Глубоко нырнув, он изчез из моего поля зрения.

     Не смотря на то, что к сексу с малознакомыми людьми я всегда относилась гипер-осторожно, и достаточно времени могла бороться и справляться с сильным желанием, пока не буду уверена в человеке на 120%, (В этом здорово сыграла свою роль лекция в школе о всяких венерических заболеваниях, я всегда слишком трепетно и ответственно относилась к своему здоровью, и, пожалуй, покончила бы с собой, если бы со мной что-то такое случилось), с Ним же, меня будто подменили, я готова была при первой же возможности, без всяких заморочек, затащить его все равно куда и там же удовлетворить две свои новые сильнейшие l'idee fix: с милой, смущенной улыбкой залесть к нему в штаны или нагло улыбаясь, раздвинуть перед ним ноги. И невозможность этого пока жена рядом, меня просто доводила до исступления. Скорее всего, меня подогревало чувство комфорта и безопасности, что он, все-таки, женатый человек, и тоже изрядно осторожничает. И надо отдать должное, это был самый хитрый и осторожный сукин сын из всех подобных себе собратьев.

     Две недели прошли на пределе.

     Когда я возвращалась в поезде домой, меня просто убивала мысль о том, что он может забыть мой телефон. Еще меня убивал тот факт, что в одном купе со мной ехала тетка необъятных размеров, больная метеоризмом, террористически портившая воздух каждые 10 минут. Днем я просто не заходила в купе, но вот ночью начинался ад. Из-за постоянных грабежей в поездах, дверь на ночь намертво блокировалась, а окно не открывалось вообще, оставалось только засыпать с намотанной на голову простыней, пропитанной дезодорантом. Но весь сон куда уходил от мысли о том, сколько же в таком гигантском теле может каждый раз образовываться газов.

     Стоя вечером в своем вагоне, подальше от купе и бесконечно глядя в окно, я готова была рыдать под классику 80-х, одинаковую кассету с которой ставят в каждом поезде, и крутят до потери пульса. Эта музыка, эта попса, медляки, всегда будут напоминать мне о самых первых дискотеках в моей жизни, о тех волнительных моментах, когда у девочки только появляются первые сильные чувства и желания. Она до сих пор как-то по особенному на меня действует, вплоть до того, что иногда появляются слезы на глазах от внезапно услышанной песни, при воспоминании о первых «влюбленностях». Теперь я поняла, почему в цивилизованном мире пользуются таким спросом сборники 60'х, 70'х, и т. д.

     Аааа: что же тогда делать, ведь я даже не знаю, как его зовут: как же мы тогда найдем друг друга, аааа, черт:. Но я прекрасно отдавала себе отчет в том, что если мне настолько нравится человек, для меня безвыходных ситуаций не бывает, я достану его по любому, или я буду не я.

     Как потом выяснилось уже в Питере, — он с перепугу перепутал последние цифры моего телефона, и попав «не туда» несколько раз, решил, что я его попросту надинамила.

     Я же изнемогала в ожидании его звонка:

     Каждый день без него, просыпаясь и засыпая, одна моя рука инстинктивно, автоматически тянулась к груди, а другая ниже, как буд-то имитируя на себе его руки, черт побери, ну не заниматься же мне онанизмом, в конце концов!! Мне уже надоело слышать собственные стоны при каждой мысли о нем на протяжении тех бесконечных дней, мне самой от себя было смешно, и это было невыносимым мучением.

     Каждый день, с утра до вечера, каждую секунду меня захлестывали невероятные мечтания о том, что мы будем делать, когда он вернется в Питер и я в первый раз в жизни стану не чьей-то девочкой, а любовницей.

     Черт, я была готова просто на все!!! Я никогда и ни с кем не чувствовала такой офигенной свободы действий, как с ним. Самым сухим языком выражаясь: где мы будем это делать (везде!!!), когда (всегда!!!), при каких обстоятельствах (при любых!!!), а главное к а а ак::, как он только захочет: Какие позы ему нравятся, с каким выражением лица, с какими эмоциями он будет предлагать мне воплотить любую его фантазию в жизнь, или исполнять мою; как он будет прибегать ко мне и говорить « — — Так, у меня есть полчаса, детка»,: как он при этом будет смотреть на часы, чертыхаясь что давно обед кончился и надо быть у начальника, или дома у жены, чтобы та ничего не заподозрила;: придумываю супер-короткие ужины при свечах со стремительным десертом;: как он встречает меня у факультета, и мы, шифруясь, несемся ко мне, и еще по дороге, в машине, я не выдерживаю и запускаю одну руку к нему в штаны;: как я буду шалить и дурачиться, беспрестанно вгоняя его в краску;:как я его называю «папой», что!

     бы остальные ничего не заподозрили;: как я приезжаю к нему на работу, и мы, опять же шифруясь, ищем пустое помещение, подсобку, крышу, пожарную лестницу, чтобы заняться оральным сексом. Проблемы была лишь в том, как сделать все так, чтобы эти отношения не слишком затянулись, чтобы он не привязался ко мне. В голову насильно лезли тысячи невероятных подробностей и деталей нашего с ним предстоящего «общения», мне ... хотелось заткнуть свою назойливую фантазию, но эта мерзкая экзекуторша не слушалась и продолжала меня мучать еще больше, в то время, как все мое тело ныло, пищало и трещало по всем швам в ожидании его рук.

     Итак, подведу временный итог. Какой информацией мы располагали друг о друге, чтобы иметь возможность возобновить контакт в Питере?

     1. У него не было моего телефона, он знал только мое имя.

     2. У меня же не было никакой информации о нем, помимо его возраста. За все время нашего знакомства меня настолько волновало его тело, что я даже не удосужилась спросить, как его зовут. Телефона у меня его, разумеется, тоже не было.

     3. Одним словом, глухарь или «на деревню к дедушке».

     Конечно, я не могла рассчитывать на то, что он схватится и будет искать некую («надинамившую» его) девчонку по всему Питеру, зная только ее имя. Для мужчины его положения это было бы просто «неадекватно».

     Со своей же стороны, я не могла переступить через свой принцип «Ты этого хочешь — ты должна это получить». Оставалось только действовать. Черт, я никогда не была настолько полна решимости по отношению к какому-либо заинтересовавшему меня парню ранее, никогда бы не стала заниматься всеми нижеописанными вещами со сверстниками моего возрастного диапазона, а 32-летний, да еще какой! мужчина был более чем достоен моего энтузиазма, учитывая то, что Он был моим первым и единственным опытом общения с людьми его возраста «на таком уровне». Только со взрослым мужчиной мне удается это восхитительное ощущение — почувствовать себя ребенком, и дать выход всей своей шаловливой натуре, с остальными же, как с детьми, всегда приходится быть «взрослой», так как иначе просто бы пришлось быть дурой. Геронтофилией здесь и не пахнет, мне почему-то абсолютно не нравятся мужчины после 38. Хоть и боюсь этой мысли, но думаю, что когда мне будет за 30, мне будут нравиться исключительно молодые парни от 20.

     Короче, операция была продумана до мелочей. Было детально разработано несколько возможных вариантов «диверсий».

     Прежде всего, в Нете я откопала пятизначный телефон того пансионата. Зная, что приезжих в Анапе не жалуют, презрительно называя «куробздеями», надо было все же, каким-то образом, втереться в доверие, а заодно надавить на чувство ответственности. Позвонив туда, сообщив, что звоню из Питера и представившись разумеется, не своим именем-отчеством, я взрослым голосом рассказала заведующей о том, как мы с семьей загорали на пляже и нашли бумажник с деньгами на том месте, где до этого загорали наши соседи из пансионата. Так как в этот же день мы уезжали, и не успели их найти, а попросить незнакомых людей передать деньги мы не решились, мы с семьей решили уже передать деньги в Питере, и нам нужен их контактный телефон, а то мало ли, они еще подумают, что деньги у них украли в пансионате, вам ведь не нужны лишние проблемы. После того, как я описала их семью, и сказала, что они жили в 35 номере, началось, как и ожидалось, самое приятное. Тетка сразу позвала каких-то других теток, он!

     и всем скопом стали рыться в журналах и отчетах, и все наперебой выдали мне все 200% информации, которой располагали. В результате я уже знала его ФИО, место работы, где ему выдали путевку, его домашний! Телефон!, и даже национальность и кучу всяких подробностей, в связи с тем, что многие уже успели там на него глаз положить... Спасибо тетки, вы прелесть! (калоши старые...)

     Но это еще далеко не победа. Главная проблемы была в том, что я не знала его имени, а то, что мне сказали по телефону, вполне могло быть ошибочной информацией, так как после того, как мне назвали его национальность, я серьезно засомневалась в точности своей информации. Мой светловолосый Бог по описанию оказался каким-то не то метисом, не то мулатом и вовсе не походил на того, кого я помню: В любом случае, позвонить ему и поговорить по телефону я не смогла бы по многим причинам:

     Трубку всегда снимала женщина.

     Позвать его к телефону было бы просто подставой.

     Даже если бы его позвал к телефону мужской голос с моей подачи, я не хотела шокировать его своей назойливостью. Особенность его типа людей — боязнь огласки, мне же нужно было добиться того, чтобы ему со мной было комфортно, спокойно, дать почувствовать себя королем, что вся власть в его руках, что я о нем ничего не знаю — это всегда придает мужчинам уверенности. Безотказный способ отпугнуть уважающего себя мужчину — дать понять, что ты о нем знаешь гораздо больше, чем он думает, влезть в его privacy, в большинстве случаев это помогает избавиться от назойливых посягательств.

     А если это вообще не его квартира и мне дали не ту информацию?

     Ээ нет. Надо все обработать чисто и без улиткиного следа.

     Узнать адрес и др. инфу по номеру телефона было — — как нефиг делать. Далее, по своим каналам я узнала всякие незначительные подробности его биографии, на всякий случай. Опять же, на всякий случай, достала несколько телефонов одной из самых крупных компаний в Питере, где он состоял на должности какого-то супервайзера — менеджера среднего звена. Правда, при попытке обработать тамошних телефонных несушек, я потерпела неудачу, пытаясь выудить инфу на наличие и местонахождение субъекта. Эх, молодцы, партизанки!

     Следующим шагом было убедитьсяв его существовании в той квартире, а удостоверившись, пропасти его обычный рабочий маршрут и устроить ему «случайную» встречу, где-нибудь около места его работы, так как жили мы в буквальном смысле на разных концах города. При встрече сказав что-нибудь с удивлением, типа: «Ха-ха, это наверное, судьба...»: Или просто устроиться на работу в ту же компанию, «случайно» попав в его отдел, но это предполагало полную занятость и жесткий график, и я удачно выбрала первый вариант.

     Самым волнующим пунктом моего плана, конечно же, была слежка. Намечались выходные, так что сидеть с 6.30 утра в засаде напротив его дома, и ждать, пока он выйдет на работу, было глупо. А для меня каждые день был на вес золота, промедление смерти подобно. Самой моей слабой чертой всегда было абсолютное отсутствие всякого терпения.

     Разумеется, решено было действовать в тот же день. Основным планом было дождаться темноты и проследить за окнами, чтобы увидеть его там и удостовериться в правильности предоставленной информации, забравшись на крышу противоположного дома (если таковой имеется), используя подзорку, с которой я частенько забавлялась в детстве, накрывшись одеялом и наблюдая за квартирами из дома напротив.

     Зная его, я прекрасно отражала, что если попадусь ему на глаза, все пропало. (Хотя, на крайний случай, если попадусь (что было на 99% исключено) был план все ему рассказать на месте, as is, какой мужчина устоит перед таким вниманием к своей персоне, но тогда дальнейшие отношения приобретут некоторые минусы).

     В общем, надо было предпринять все возможные меры предосторожности: Одежда: Вспомнив какой-то фильм, где Ким Бэйсингер грабила банк во всем черном, удобном и обтягивающем, я решила последовать ее примеру. Хотя моя операция скорее походила на «Ералаш», чем на детектив или что-то там. В общем, одела я все черное и обтягивающее, чтобы быть незаметной ночью: свитер, ботинки, бэг, джинсы (которые я одеваю по особенным случаям, в основном, когда «хочется», а «нельзя», т. к они обладают замечательной способностью оказывать легкое давление на клитор. А что мне еще оставалось в моей ситуации...), черные очки, а так же черную бейсболку, на которой предательскими белыми буквами красовалась надпись «FLIRT»., но тогда я об этом не вспомнила. Вспомнила я об этом после того, как весь мой план конспирации стал вдруг рушиться по причине повышенного внимания ко мне еще по дороге в метро, из-за этой дурацкой кепки и черных очков в 10 часов вечера, так что пришлось изображать дурочку и дуть пузыри от жвачки всю дорогу. (Блин, а я ведь еще хотела свиснуть у друга черный парик с кудрявыми волосами)

     Самое главное — экипировка. Мой набор состоял ... 

     из отвертки, плоскогубцев, набора велосипедных ключей, двух фирменных воровских фомок, пузырька машинного масла (все для того, чтобы открывать выходящие на крышу двери и люки и пр. непредвиденные препятствия) а так же подзорной трубы, театрального бинокля (на всяк. случай, если близкое расстояние), и пары шоколадок и чупа-чупсов, чтобы было не скучно сидеть в засаде.

     Прибыв на место, а надо сказать, мне изрядно пришлось побегать в темных очках, ища в потемках его улицу и номер дома, я как кошка стала искать нужный подъезд, на которых как назло, не было табличек с номерами квартир. Темнота, хоть глаз выколи, нифига не видно. (А очки снимать нельзя, вдруг он выйдет! Короче, на будущее было решено использовать грим) Мало того, что не было табличек, так еще и на каждом подъезде был кодовый замок. И тут я вспомнила о самом главном.: Забыла фонарик: А мне непременно надо было попасть внутрь и пробежаться по этажам в поисках расположения его квартиры, чтобы можно было определить его окна. В упор не помню, как я определила нужный подъезд, но на подбор кода в темноте у меня ушло не меньше 20 минут. А ведь еще надо было найти место засады.

     Наконец я внутри. Трусцой несусь по лестнице наверх и быстро нахожу нужный номер квартиры на втором этаже, ага, окна выходят на обе стороны — это плюс, этаж не удобный для засады-это минус. Этаж не удобный, учитывая то, что с крыш соседних 12-ти этажных домов, которые стоят напротив — слишком высоко, а с земли квартиру очень плохо видно. Теперь надо проверить дома напротив с обеих сторон, на наличие входа на крышу, чтобы удобно разместиться в засаде с подзоркой и шоколадками. В предвкушении, я заметила, что один из двух домов, тот, что располагался с самой удачной стороны, на которую выходили все подъезды, вообще является каким-то НИИ, кто б меня внутрь пустил, какой уж там выход на крышу: На втором доме оказались кодовые замки на каждом подъезде, в темноте без фонарика — дохлый номер. Тем более, даже в случае удачи, скрипеть в темноте и гробовой тишине крышками люков и дверей на крышу было более чем неразумно, соседи всяко подумают что шпана или воры, вызовут ментов, а с моей экипировкой не очень-то светило быстро отмазаться от мусора. Короче, было разумно решено все отложить на следующий день.

     Днем уже нельзя было расхаживать во всем «черном-обтягивающем», слишком подозрительно, привлекает внимание. На этот раз я надела длинную юбку, широкий свитер, взяла авоську, чтобы если что, приняли за лохушку. Прибыв на место вчерашней дислокации, с первого раза открыла все четыре кодовых замка, определив свойственные им специфические потертости, и отмазавшись наконец, от любопытного деда, нашла-таки люк на крышу. Замок-то сломать проблемы не встало, но вот поднять сам люк ни как не удавалось — это было самым обидным, что может быть в хрупком и нежном девичьем теле.

     Решено было найти и зарядить какого-нибудь гопника поднять этот люк, дав ему на бутылку, но гопник почему-то оказался еще слабее меня — крышка даже не поддалась. Короче, забила я на этот люк, и со злости, чуть ли не на всех мужиков тоже, но вовремя опомнилась и пошла искать дальше место для засады. Поиски завершились удачно. Были найдены два объекта напротив окон, на которых можно было расположиться. Первый — дерево, в нескольких метрах от его окон, вторым объектом был брошенный прицеп грузовика, стоявший на проезжей части. Единственная загвоздка — пока еще было светло, а мне вовсе не хотелось собирать кучку зевак, или быть элементарно увиденной из окна. До полного наступления темноты оставалось часа полтора, по моим подсчетам, так что решено было перетусовать где-нибудь на лавочке в кустах, у дальних домов, не теряя объект из поля зрения. С тоски, преждевременно слопала все шоколадки и ссосала все чупа-чупсы. Обидно.

     Наконец, стемнело, и я пошла оккупировать объекты. Мне никак не удалось залезть на дерево, видимо, по причине того, что ствол был как назло гладким, как член, без единого сучка. (если бы меня в тот момент видели знакомые, это было бы самым тяжким позором в моей жизни, так как в школьные годы я однозначно побивала все рекорды по лазанию по деревьям, канатам и сдачам норм ГТО, чем вызывала непримиримую зависть мальчишек, которым пришлось-таки принять меня в свою банд) И веревки у меня с собой не было. Черт, старость — не радость.

     Подождала, пока проедут патрули и влезла в прицеп. Расположилась. Тепло и сухо, и мухи не кусают. Достала подзорку, настроила. Одна только беда — плотная тюль на окнах почему-то настойчиво не давала разобрать лица, ну очень редко появляющихся в окне, обитателей квартиры. Ээээ, дохляк. Собралась, пошла к метро.

     Все никчемное Воскресенье пришлось прожить в невыносимом ожидании милого Понедельника, чтобы, пересилив себя, встать в 5 утра и застать ЕГО из новой засады, «тепленького», выходящим с утра из подъезда. Все. Главное было сделано. Это был Он. Это был Его адрес. У меня был Его телефон.

     Теперь ему от меня уже никуда ни деться...

     P. S. Нет смысла описывать, что было потом, это и так понятно, к тому же это еще одна целая история, на рассказ которой меня не хватит, но она всегда будет жить в моей памяти, как одно из самых прекрасных, незабываемых и восхитительных впечатлений моей жизни...

     P. P. S. Во избежание компромата, пришлось опустить все имена и названия. Не хотелось бы потом долгих объяснений с друзьями, фиг потом докажешь, что я не нимфоманка и пр.