Весенний полдень, я сбежал с последней пары и отправился гулять по Москве. Раньше шести вечера появляться дома смысла не было, и я осел в Александровском саду за какой-то книжкой. Через какое-то время проходящий мимо человек замедлил шаг и, остановившись, поинтересовался, не занято ли здесь. Я, не особо приглядываясь, сказал, мол, не занято, присаживайтесь и снова уткнулся в книгу.

     — Интересная книга? — спросил мой сосед по скамейке.

     Я поднял глаза. Соседом оказался кавказец, полноватый и слегка лысеющий, лет под сорок.

     — Вполне весеннее чтение, — ответил я и показал обложку.

     — «Декамерон», Боккаччо, — прочитал вслух мой сосед. Говорил он почти без акцента. — Читаешь впервые? — спросил он.

     — Да, — соврал я и смутился, покраснев. Он это, кажется, заметил и улыбнулся.

     — Знаешь, а я тебе завидую, — сказал он с усмешкой. — Меня зовут Георгий, — и протянул руку.

     Я представился, протянул руку в ответ. Рукопожатие было вкрадчивым и, пожалуй, изучающим. Ладонь была сухой и сильной.

     — Когда я прочёл это в первый раз, не спалось почти две ночи, — сказал он, не выпуская моей ладони и пристально глядя мне в глаза. — Я смутил тебя, извини, и не надо так краснеть, — проговорил он, продолжая рукопожатие, которое явно затянулось дольше, чем нужно. — Итак, я завидую остроте твоих эмоций. Искренне завидую, — сказал он, с неохотой отпуская мою руку.

     — Да чего там завидовать. Экзамены на носу, а там и конь не валялся, — пробурчал я. Посмотрел в его глаза и, сам не зная чему, рассмеялся.

     — Вот так-то лучше, а то краснеет как девица на выданье, — сказал он, подмигнув, и тоже рассмеялся. — Такой красавчик, от девчонок, наверное, отбоя нет.

     Я покраснел, не найдя, что ответить.

     — Ну вот, опять покраснел. Не горюй, какие твои годы. Самое интересное у тебя на этом фронте ещё впереди. Просто внимательно читай «Декамерона». Он полон сюрпризов.

     — О, да, — ответил я, — эти древние были те ещё фантазёры и шалуны.

     — Тут ты прав, но с тех пор, мало что изменилось в людях, — проговорил он, глядя куда-то под ноги. — Можно твою руку? — попросил он, поднимая взгляд на меня. Взгляд его был наполнен чем-то таким, от чего моё дыхание слегка участилось, и сердце забилось часто-часто, и руки вспотели.

     Я протянул руку. Она слегка дрожала, и он это заметил. Я почувствовал его ладонь, но это уже не было рукопожатием. Его большой палец скользил по тыльной стороне моей ладони. Рука от запястья покрылась мурашками, что, естественно, не осталось незамеченным. Я с ужасом понял, что мой член твердеет.

     — Знаешь, я сейчас скажу тебе кое-что, и надеюсь, что не шокирую тебя окончательно. Если что-то тебе не понравится, я встану и уйду. Хорошо?

     — Да, — ответил я. Во рту пересохло, я откашлялся и снова, уже громче, ответил да.

     Я опустил глаза вниз, и взгляд мой упал на его джинсы. Там явственно проступал член. Смутившись, я поднял взгляд, наши глаза встретились.

     — Я бы хотел стать твоим другом. Твоим старшим другом и наставником. Ты мне очень понравился. Мне нравятся такие, как ты.

     Я молча глядел в его глаза. Лицо моё было пунцовым.

     — Я очень хочу, чтобы мы поняли друг друга.

     Я продолжал молчать, сердце билось как сумасшедшее. Я растворился в его глазах.

     — Кажется, мы поняли друг друга, — сказал он утвердительно и придвинулся ближе ко мне. Я ощутил тепло его тела и дурманящий запах. Остатки здравого смысла кричали, что нужно отдёрнуть руку, встать и уйти. Но было и другое, что тянуло к нему, и ступор мой был непреодолим... Он оставил мою руку — и вот уже я ощутил её на своей спине. Сквозь футболку текло тепло его ладони, которая медленно скользила вниз. Я прикрыл глаза и таял от этой руки в районе пояса. — Пошли, тут не далеко. И ничего не бойся, — раздался его голос.

     Я открыл глаза, посмотрел на него. Мы встали и пошли куда-то по аллее. Очень хотелось взять его за руку, но было слишком людно. Мы остановились у входа в подземный туалет метрах в двадцати от скамейки.

     — Нам сюда, — сказал он. — Ты не передумал?

     — Нет, — ответил я и машинально облизнул губы.

     — Иди за мной, но как будто мы не вместе, — усмехнулся он. — Нас могут не понять.

     Он двинулся ко входу, я пошёл следом. Внутри было прохладно и темновато. Он прошёл мимо писсуаров и остановился около дальней кабинки, оглянулся и кивком головы пригласил меня за собой. Я тоже огляделся. Вокруг никого не было. Я набрал воздуха и зашёл в кабинку. Там было чисто, пахло какой-то химией и освежителем воздуха. Он прикрыл дверь, повернулся и, глядя мне в глаза, обнял меня. Обнял и прижал к себе.

     — Мой милый мальчик, — прошептал он мне на ухо, касаясь губами.

     Тяжело дыша от возбуждения, я положил голову ему на плечо. Его руки уже вовсю гуляли у меня под футболкой на спине, на животе. В какой-то момент левая рука задержалась сзади на шее, и он поцеловал меня... Поцелуй длился целую вечность... Я ответил на усилия его языка с тихим стоном.

     — Тихо, тихо, мой милый... Тихо, — шептал он.

     Я начал расстёгивать его рубашку. К счастью, она была на кнопках, иначе я не справился бы трясущимися руками.

     — Правильно, мой мальчик, продолжай, — прошептал он.

     Я припал к его груди, вдохнул его запах и начал целовать грудь. Его дыхание стало чаще, руки с талии переместились на плечи, и он ненавязчиво дал понять, чего от меня хочет. Я оторвался от его груди, нащупал крышку унитаза и опустил её, присел, практически упёршись носом в его пах. Руки тряслись, и мне не удалось сразу справиться с ремнём на его джинсах.

     — Постой, я сам... сам. — Он расстегнул молнию и ремень. — А теперь ты, — прошептал он.

     Я поднял глаза на него и стянул джинсы вместе с трусами до колен. Что-то горячее коснулось моей щеки. Это был его член, он был огромен и красив. Всё так же глядя в его глаза, я взял его в правую руку и начал медленно двигать кожицу туда-сюда. Он вздрогнул и застонал. Его агрегат был в полной готовности. Он подрагивал в паре сантиметров от моего лица.

     — Ну что же ты... Не бойся. Открой ротик, — сказал он. Рука на затылке легко подтолкнула мою голову. Я сделал губы буквой «О» и поцеловал головку, лизнул кончик и принял головку в рот.

     Всё, он во мне. Я попробовал заглотить глубже, но рвотный рефлекс остановил мой порыв. Я начал делать то, что тысячу раз видел в порнухе. Губы скользили по его стволу всё быстрее и быстрее, вперёд и назад... Потом я прижал его член к животу и начал ласкать ствол, затем яички, глядя ему в глаза. Язык порхал по стволу от головки к основанию и обратно, потом снова кружился вокруг головки и всё снова и снова... Он взял свой член в руку и поднёс к моим губам, настойчиво демонстрируя своё желание. Теперь уже он, не сдерживаясь, вломился в мой рот и, придерживая мой затылок, трахал меня. Оставалось только держаться руками за его попу, чтобы не удариться о стенку. () По лицу текли слёзы, челюсти сводило от усталости, и было волшебно, не смотря ни на что. Он стал замедляться, — наконец, вынул член, и я стал ему дрочить, лаская головку язычком. Челюсть отдохнула, и я снова взял его сокровище в ротик. Он застонал. Член начал пульсировать.

     — Сейчас, — прошипел он, — сейчас, милый... даааааа... глотааай...

     Первый выстрел заполнил мой рот почти полностью, затем второй... Глотать пришлось четыре раза. Я облизал его головку, он содрогнулся, и я слизнул последние капли семени.

     — Ох, мой ангел, ты прекрасен, — сказал он и поцеловал меня.

     Мы привели себя в порядок и вышли на улицу.

     — Ты как? — спросил он.

     — Конечно супер, — сказал я и улыбнулся во весь рот.

     — Вот что: когда тебе надо быть дома? — спросил он.

     — Часов в семь или восемь, — соврал я.

     — Отлично. Если у тебя есть силы и желания, можем продолжить вечеринку у меня. Только не красней опять. После того, что было, краснеть глупо.

     — Поехали к тебе, — ответил я.
Продолжение следует...