«Напиши то, что произошло сегодня... и пришли мне». Повиновение. Отказаться нельзя. Я старалась... оооочень... вчера до 2 часов ночи писала... хотя не моё это...

     зы. Надеюсь болезнь не очень повлияла на мой мозг и я не совсем глупости написала.

     Его слова: «Принесёшь всё, что есть... Будем ебать сучку... « — не выходили у неё из головы до самой субботы. Даже мысли о том, что предстоит при новой встрече, возбуждали и вызывали головокружение.

     Желание было одно — скорей бы настал этот день.

     И вот выходные. Все домашние дела переделаны. Всё, что понадобится для встречи уложено в сумку. Душ. Одежда. Выход. Как всегда, волнение и возбуждение стали просто нестерпимыми. Как всегда, когда она подъезжала, была отправлена sms. Но дверь заперта... Пару неприятных минут, таки, были. Может быть его нет?

     — Да. — ... мурашки по спине от его голоса...

     — Привет. Ты не дома?

     — Почему? Дома.

     — Дверь закрыта.

     — А ты где?

     — За дверью.

     — Я не слышал. Сейчас.

     Ещё пару минут и дверь отворилась. Он был серьёзен, в принципе, к этому можно было привыкнуть, так было почти при каждой встрече. Взяв из её рук сумку, зонт и телефон, он всё-таки улыбнулся:

— Это всё мне? — Это всё моё:)— Это всё моё:) — Это всё моё:) — Это всё моё:)— Это всё мне? — Это всё моё:) — Это всё моё:) — Это всё моё:) — Это всё моё:)

     Пройдя за ним в комнату, она присела на краешек дивана.

     — Жарко... я вся мокрая.

     — Где? — Ох, уж эти искорки в глазах, когда он улыбается... — Кофе. Правда, коньяка здесь чуть больше, чем надо.

     Она никогда не понимала, как оказывалась на коленях у его ног. Запах всегда ей нравился. Такой подходящий ему, что просто невозможно представить ещё кого-то с этим запахом. Проводя кончиком языка по его шее и слушая, как его дыхание начинает учащаться, она чувствовала, как внизу всё начинает гореть от нарастающего возбуждения.

     — Я сейчас вернусь и хочу увидеть, что ты меня ждёшь. И достань всё, что принесла с собой...

     ... она текла. Текла, как и положено сучке. И так обильно, что пальцы сами скользнули в горячую и изнывающую пиздёнку. Когда он зашёл, сучка была готова... готова быть выебаной так, как хочет он...

     — Перевернись на живот.

     Прозвучало так, что ни на мгновение не возникла мысль о непослушании. Повернувшись и встав так, как полагается сучке, она услышала, как он что-то достал... И когда её шею обвил ошейник, такой широкий, что голову практически нельзя было ни опустить, ни поднять, не причиняя себе боль, она почувствовала себя настоящей... хозяйской... сучкой. И он был её хозяином. По телу пробегала дрожь возбуждения от происходящего. Хотя казалось всё несколько нереальным, происходящим с кем-то другим... Эффект ещё больше усилился, когда хозяин, запрокинув ей голову, вставил ей в рот кляп. Такого с ней не случалось ещё никогда. Это было новое, слегка пугающее, но дико возбуждающее чувство. Затем последовал довольно ощутимый шлепок по попе. Было не столько больно, сколько неожиданно. Она попыталась вскрикнуть, но кляп мешал ей это сделать. Получались не крики, а скуление... Скуление сучки... Шлепок следовал за шлепком. Кожа на месте ударов горела огнём. Слезы застилали глаза... Удары прекратились. Послышался щелчок застёгивающегося на ошейнике карабина. Поводок.

     — Смотри сюда. — За голосом последовал небольшой рывок за поводок... — Смотри сюда.

     Хозяин раздевался. Сучка не сводила с него глаз. Возбуждало... всё это так дико возбуждало.

     — Нюхай, — он притянул за поводок её лицо к своему паху.

     Этот запах... Она обожает этот запах. Не хватает поцеловать, облизать, взять в рот его хуй... Но кляп не дает...

     Он как-будто услышал её мысли и освободил рот... Чувство, когда головка хуя касается губ... Сука любит это чувство.

     Обхватив губами головку, кончиком языка она начала гладить и вылизывать так, как нравится ему. Она знает, что ему нравится её ротик нравится давать пососать или выебать его. И чем глубже, тем большее удовольствие он испытывает...

     Надо признать, что делать это она любила. Не спешила, зная, что ему это не по нраву. Он любит, когда она долго услаждает его, держа на одном уровне возбуждения, чтобы полностью испробовать эту изысканную ласку. Его руки сами помогают ей понять, когда он хочет большего. Сейчас они раз от раза заставляли её брать все глубже, и она освобождала горло для новых сантиметров, хотя казалось, что предыдущий толчок достиг уже предела.

     Она не собрала волосы и они, растрепавшись, закрыли её от всего, сузив весь её мир вокруг до его члена, который она обязана была всеми силами удовлетворить. Она уже потеряла счет времени, сколько это продолжалось. Вдруг он сам отстранил её от себя, потянув за поводок, и, как всегда тихо, так, что она еле слышала, сказал:

     — Возьми, что принесла и вставь в себя. Будем трахать сучку вместе...

     Да... Она знала, что так будет и мысли об этом вызвали новую волну внизу. Она повернулась и взяла имитатор.

     — Включи.

     Вибрация прошла от кончиков пальцев, держащих игрушку, до влажной, ждущей киски... Игрушка легко скользнула внутрь и она еле сдержалась, чтобы не кончить сию же минуту... Его член коснулся губ...

     — Будем ебать сучку вместе. Да?

     — Да... — тихо ответила она и, обвив ствол губами, начала медленный танец. Только ему хотелось совсем не этого. Он обхватил ее голову и стал ебать в рот быстро и жёстко. Слезы стали проступать из глаз, а рот заполнила слюна, которую она не успевала сглатывать, и та то и дело стекала по её губам. Он входил глубоко. Настолько глубоко, что она упиралась носом в его пах.

     — Да... Да... О, какой ротик... Какой сладкий сучий ротик.

     В голове у неё произошёл маленький взрыв от услышанного. Он умел говорить вслух то, что она раньше даже стеснялась услышать. Её руки в это время, не останавливаясь разрывали текущую пизду имитатором. Она готова была уже кончить, но не знала можно ли... хочет ли он кончить в горячий сучий рот. Нет. Это было бы слишком быстро.

     — Встань, как положено моей сучке. И не вытаскивай игрушку! Я тебе этого не разрешал.

     Повиновение. Она просто не могла противиться этому голосу...

     — Раскройся. Покажи мне дырку.

     Повиновение...

     — Да... Какая чудесная дырочка... Выебать сучку в жопу?

     — Да...

     — Что да?! — чувствительный шлепок по попе дал понять, что не такой ответ от неё требуется.

     — Будем ебать сучку в жопу...

     Она почувствовала головку члена, который так рвался проникнуть внутрь... И постаралась чуть расслабиться, чтобы помочь ему сделать это. И вот, уже смазанный её выделениями, член проникает в попку. Движения размеренные и каждый погруженный в нее сантиметр хорошо чувствуется. Она отчетливо ощущает, как плотно обтягивает колечко её дырочки его орган. И начинает двигаться навстречу его члену. Кажется, что делает она это даже нетерпеливее, чем он сам.

     — Сучке нравится, когда ее ебут в жопу... Нравится...

     О, да! Ей нравится. Так нравится, что она снова и снова подмахивает его члену. И он уже не в силах был терпеть. Медленные движения начинают быстро переходить в скоростную долбежку. Её волосы уже давно в его кулаке и с каждым проникновением он всё сильнее задирает её голову. Ошейник так впивается в шею, что слёзы текут и текут, уже не останавливаясь. Но все это происходит недолго. Он не останавливается, когда дрожь бежит по телу, а все внизу напрягается перед выходом. Он не перестает вгонять свой член в её дырочку, такую мягкую и нежную сейчас. И, когда, затрепетав, член выбрасывает внутрь первую струю спермы, он старается вонзиться в неё всё дальше и дальше. Он рычит и продолжает, пока вся его жидкость не остаётся в ней. Она, извиваясь и кончая, пытается глубже насадиться на его член.

     Как же ей нравится его рычание и дрожь, когда он кончает... Но ещё больше ей нравится, когда он, обессилев, ложился на неё... Его дыхание у её уха...

     — Дааа...

     Этого чувства она ждала всегда... Каждую встречу она ждала именно этого момента...