Мое утро началось в десять часов. Проснулся я со стойким желанием подмять под себя кой-кого нежную и женственную. Желание было гораздо сильнее, чем обычное утреннее возбуждение, испытываемое до секса с Милой. Я вспомнил прошлый вечер и улыбнулся сам себе, на душt было хорошо и приятно. Хотелось позвонить друзьям и похвастаться, но Мила настойчиво просила этого не делать и не заниматься такой глупостью, и я решил поступить благоразумно, чтобы слухи не дошли до Ольги. На кухне на столе обнаружились записка от Людмилы и завтрак на плите.

     Делать было нечего: ехать заграницу с родителями я отказался — уже наездился в детстве, друзья еще спали, да и не особо хотел их видеть, девушка в Египте, в институте недавно закончилась сессия, компьютер надоел. День пролетал бездарно, но в два часа вернулась Мила и мы отправились пообедать в ресторан и прогуляться.

     Умная, начитанная и красивая девушка, отличная собеседница, с экономическим образованием, искренняя, жизнерадостная — все это подходило под ее описание. С ней было легко, а то как она выглядела, шагая со мной под руку по Большому проспекту, очень мне льстило. Мила много расспрашивала обо мне и моем отношении к разным вещам, так сказать, исследовала мою жизненную позицию. Все это стало понятно намного позже, когда повзрослел, а пока мне оставалось просто наслаждаться ее обществом. Оставалось совсем немного, чтобы влюбиться в нее без памяти. На языке постоянно крутилось одно словечко, которое буквально характеризовало девушку — солнышко. Лучистая, теплая и нежная.

     Особенно хорошо я запомнил наш разговор, начавшийся после того, как нам принесли счет. Столик обслуживала официантка трудно определяемого для меня возраста — за тридцать. Принеся счет, она положила его перед моим солнышком. Не дожидаясь, когда она отойдет, я потянулся за книжкой.

     — Не понимаю, я так плохо выгляжу, что счет положили тебе? — возмутился я, когда мы остались вдвоем.

     Мила взяла мою ладонь и улыбнулась глазами, сохранив серьезный тон:

     — Просто я выгляжу дороже.

     — И что? Мужчина здесь я, и по этикету надо было положить счет ближе ко мне.

     — Кирилл, знаешь разницу между мужчиной и самцом? — в ее тоне появилась легкая настойчивость. — У мужчины всегда есть деньги.

     — Но у меня же есть деньги, — упорствовал я, хотя уже начал подозревать к чему клонится разговор.

     — Деньги — это бумажки, служащие всеобщим эквивалентом в рамках товарного оборота. Те деньги, которые есть у тебя, по сути, принадлежат твоему отцу. Это он умеет их зарабатывать и именно это качество привлекает большинство женщин. Умение добыть мамонта. Ты же пока что тянешь на самца, пусть и с замашками доминантного. Что ты будешь делать, если деньги закончатся, а твои родители так и не выберут себе домик в Испании и задержатся в поездке? Позвонишь папе?

     — Пусть так, — согласился я, чувствую легкую горечь обиды. — Но официантка не должна была этого делать.

     — Верно, мой хороший, она специально так поступила, чтобы позлить нас. Мы ей не нравимся, хотя были вежливы с ней, — Мила была уверена в своих словах, в будущем я не раз убедился, что она хорошо читает людей. — За это девушка останется без чаевых.

     Время пролетело незаметно, мне было пора на тренировку, а Мила села за диссертацию.

     Отпахав на тренировке три часа без перерыва, я усталый собирался на улицу вместе с остальными учениками. Тело приятно ныло, а в голове снова гуляли мысли о моей первой любовнице. Говорят, мысли материальны. На улице меня ждал сюрприз — прямо у выхода стояла папина Audi А6, а на фоне темного кузова белело коротенькое платье моей Милки. Парни даже притормозили на выходе, заглядевшись на красавицу, а я, махнув им на прощание, подошел к моему солнышку, не зная, как себя при этом вести. Она помогла мне справиться со смущением, потянувшись к щеке за поцелуем. Мы молча сели в машину.

     — Это очень неожиданно, — восторженно произнес я.

     — Ты недоволен? — хитро спросила она.

     — Ой, брось уже эти женские штучки. Лучше расскажи, какими судьбами?

     — Позвонила Сереже, — начала она, имея ввиду отца. — Попросила машину и узнала заодно адрес зала. Заскочила в его офис к секретарю за доверенностью и вот я здесь.

     — Чем займемся?

     Реакция Милы напомнила мне сегодняшний обед.

     — Кирилл, если ты хочешь быть настоящим мужчиной, то давай сам определяйся, где ты будешь гулять свою девушку или женщину. С местом «имения» у нас все понятно, теперь давай погуляем перед этим делом, — закончив фразу, Милка довольно подмигнула и показала язычок.

     — Ок, солнышко, — развеселился я. — Едем гулять, дорогу я покажу.

     Мила водила лихо, но я настоял на том, чтобы она вела аккуратнее и не торопилась отвезти нас на тот свет. Лемболовское озеро не пустовало, но народу было гораздо меньше, чем днем. Я знал один хитрый подъезд, где вообще никого не было, кроме нас.

     — Какие прекрасные у вас белые ночи! — восхитилась Мила и ловко скинула с себя платье, под которым не оказалось даже нижнего белья. — Искупаемся?

     Я с удовольствием последовал ее примеру, желая скорее окунуться после изматывающей тренировки и смыть с себя запах пота. Входящая в воду Мила выглядела заманчиво и эротично. Кровь начала спускаться ниже, наполняя стрелку моего компаса, указывающего верное направление — вперед! Разбрызгивая воду, я шумно вбежал следом, но девушка уже плыла от берега. В несколько гребков я нагнал и схватил ее, прижимая к себе. Для моих метр восемьдесят пять здесь было еще мелко, а вот маленькому солнышку приходилось держаться за мою шею. Одной рукой я придерживал ее, прижимая к себе, а другой уже хозяйничал на ее попке. Правильно поняв мои намерения, Мила ногами обхватила меня за талию. Мы стояли и целовались в теплой воде полностью отдаваясь страсти. Не помню в какой момент, но мне показалось хватит и я использовал оставшиеся сконцентрировавшиеся мужские силы по назначению. Член легко и непринужденно, словно по хозяйски, вошел в лоно любовницы.

     На этот раз в напрягшейся девушке было тесновато, что придало особой остроты ощущений. Схватив ее обеими руками за ягодицы, я начал насаживать ее, постепенно наращивая темп. Милка помогала, как могла, но ее уже трясло в преддверии оргазма, который так подло не спешил наступать. Над озером полетели первые громкие демаскирующие стоны, а я был не в силах запечатать их поцелуем. И вот наконец-то я почувствовал, что Милка вот-вот вытолкнет меня. Последним движением я насадил ее насколько это было возможно и разрядился в любовницу, чувствуя, что мы кончили одновременно. Мой скромный стон был неслышен на фоне женского крика, наполнившего ночную округу.

     Выбравшись на берег, мы поняли, что еле стоим на ногах, и потому вернулись в машину. Милка курила, а я откинул сиденье и устало глядел в потолок салона.

     — Что-то ты на этот раз не очень тянул мои силы, — задумчиво произнесла она. — Устал на тренировке?

     — Думаю да.

     — Еще раз сможешь? — в полумраке не было видно лица. Но я был уверен, что она хитро улыбается.

     — Вряд ли, — протянул я, глядя на своего расслабленного младшего брата. — Он сейчас не готов к штурму крепостей.

     — А вас на штурм никто и не зовет, мой хороший, — шутливым тоном ответила Мила, в две затяжки докурила сигарету и добавила. — Вас сердечно приглашают в гости, и не в крепость, а уютную лисью норку.

     После этой фразы она забралась с ногами на водительское сиденье и склонилась над моим животом, поправляя свои длинные распущенные волосы. Положив голову на живот, она взяла меня в левую руку и осторожно поцеловала головку. Ее пальчики придерживали ствол и легонько его массировали, а я почувствовал, как кровь снова побежала вниз, подальше от дурной головы. Я не видел ее действия, скрытые головой, но прекрасно чувствовал, как ее нежный ротик обхватил головку. Осторожно, словно боясь сделать больно, она начала посасывать набухающий член. Мила не торопилась, ее ротик уже был занят полностью, а указательный и большой пальцы левой руки плотно обхватили член у корня, заставив его набухнуть еще сильнее. Закончив с легкой прелюдией, она подняла голову с моего живота, перехватил член в правую руку, а левой осторожно взялась за мошонку и принялась ласкать яички легкими массирующими движениями. Ее роскошные волосы расплескались, накрыв открывшееся действо непроглядным шатром. Не растерявшись, я собрал их в хвостик и положил левую ладонь на ее чувственную грудь. Милка застонала от возбуждения и набросилась на член, словно видела его в последний раз. Ее губы плотно обхватили шейку члена, а язычок порхал вокруг окаменевшей от такого гостеприимства головки. А я, тем временем, перешел от ее набухших сосков к мокрой лисьей норке. Пальцы бесстыдно играли с клитором, словно с колокольчиком — позвони и дверь откроется, иногда позволяя себе заглянуть в чужие покои. Милка была прекрасна: маленькая, стройная, круглая оттопыренная попка, красивое личико и пухлые губки, которые так страстно припали к моему напрягшемуся члену. Я погладил ее по спине, от чего она прогнулась еще больше и выдала очередную порцию приглушенных стонов, лишь немного изменив тональность. Моя рука еще раз прошлась от шеи до поясницы и окончательно утвердилась на «нефритовых вратах», пальцы буквально залило смазкой и я робко погладил анус любовницы. Ее новый стон дал понять, что я действую в правильном русле, и можно смело продолжать. Я начал исследовать новые территории, поглаживая и разминая колечко сфинктера, а потом немного надавил на него, и палец достаточно легко преодолел природный барьер, погрузился в анус на первую фалангу. Тут Милка словно остервенела и уже не просто делала минет, а набрасывалась, жадно и агрессивно терзая плоть. Вдруг она замерла и следующим движением почти полностью взяла член. Пауза, назад, снова пауза, словно перед новым броском, и теперь мой член полностью исчез во рту любовницы. Я отвлекся от ее задницы, наслаждаясь получаемым удовольствием, но не тут-то было. Милка снова вернулась к агрессивной манере, превратившись в остервеневшую сучку. Ее напрягшийся язык принялся шлифовать головку, стало несколько больно, и я был вынужден прервать ее, потянув за волосы.

     Тяжело дыша, Милка посмотрела на меня затуманенным взглядом. Отпрянула назад, выскочила из машины и, немного пошатываясь, пошла в сторону. Я выскочил следом и заорал:

     — Куда пошла?! Это что за беспредел?!

     Но любовница сделала еще несколько шагов и остановилась возле росшей у воды березы. Высоко подняв руки, она уперлась в дерево, прогнулась, сильно оттопырив попку, и как могла обернулась, показывая, что приглашает в свою лисью норку. Повторять не пришлось, и я что есть сил ворвался в нее, обуреваемый страстью. Все случилось очень быстро, распаленная плоть не выдержала ласки гостеприимства, и я начал кончать, не переставая двигаться, при этом крепко прижимая девушку к себе. Руки крест накрест обхватывали любовницу, а мои пальцы по-хозяйски касались ее возбужденных сосков. Не успел я до конца разрядиться, как настала очередь Милки. Она беспомощно повисла, удерживаемая моими руками, и только невольно извивалась, больше не контролируя свои действия.

     Я снова был бодр и полон сил. Возможно, слова Милки о секс-вампиризме были правдой. Ей же потребовалось полчаса, чтобы снова сесть за руль. Дома в душе и в постели она стойко отбивалась от моих посягательств на ее тело. Я был не против и оставил ее в покое, понимая, что в запасе у нас еще минимум месяц.

     Продолжение следует. Буду рад вашим комментариям