Мой парень сегодня женится. Ну наааадо же: даже приглашение прислали. Забавно — то как.

     Значит, хочешь поиграть, засранец? Ладно, поиграем. Я вытерла сбежавшие слезы тыльной стороной ладони, прошла в душ. Холодная вода быстро привела в чувство, стирая, как лезвием, боль. Там у него будет примерная, недалекая жена... Вот к чему иногда приводят ссоры. Я начала снова закипать, поэтому отогнала эти мысли.

     Вышла из душа и, не вытираясь, пошла в комнату. Став у окна, выкурила сигарету: дым неприятной горечью обжег сначала горло, а потом и легкие. Потушив сигарету, оглянулась.

     На постели лежало платье — новое, купленное во время нашей последней поездки в Рим. Тонкая ткань была практически одного цвета с моей кожей, плотно облегала тело, корсет больше показывал, чем скрывал. И, само собой, такое платье не предполагает наличие нижнего белья. Свои длинные каштановые локоны я уложила в высокую прическу, оставив на свободе лишь несколько прядей.

     Придирчиво осмотрела себя в зеркале. Над макияжем придется серьезно поработать: круги под глазами и бледное лицо не должны выдавать моих чувств. Хотел свадьбу? Я устрою тебе такую — всю жизнь будешь помнить.

     Помада темно — вишневого цвета резко контрастировала с мягкими тонами теней и румян. Выглядела я потрясающе. Босоножки на шпильке выгодно дополнили образ. Я не стала посещать непосредственно церемонию бракосочетания, а поехала сразу в банкетный зал. Таксист посмотрел на меня такими глазами, что я на мгновение подумала, как бы он не передумал везти меня до места назначения.

     Когда я приехала, веселье уже шло полным ходом. «Прекрасно. Как раз вовремя,» — мелькнуло в голове. Молодым кричали «горько!».

     Он. Целовал. Ее. Это было последней каплей. Когда молодые наконец оторвались друг от друга и он посмотрел в зал... шок. Я буквально почувствовала, как холодком плохое предчувствие проносится у него в голове. Он хорошо меня знал, а значит, знал и то, что так просто этот веер не закончится.

     Она тоже посмотрела на меня: торжествующе, надменно, мол, видишь, он все равно вернулся ко мне. Бедная девочка. Даже в свой самый лучший день она, мягко говоря, не дотягивала до меня.

     Я подошла к ним, мило улыбаясь, поздравила и вручила конверт. Невесту слегка чмокнула в щеку, жениха просто обняла. Он, кажется, облегченно вздохнул. А потом заглянул мне в глаза.

     «Рано радуешься».

     Потом начались песни — пляски и конкурсы. Меня это мало интересовало. Первые полчаса я только пила шампанское и наблюдала за молодожеными, выпуская злость из себя, как бы набираясь смелости для шага, после которого пути назад не будет. После очередного «горько « меня понесло.

     Он то и дело настороженно смотрел в мою сторону. Обернувшись, выразительно посмотрела на него: «Ты сам этого хотел».

     Включили медленную музыку. Я сама подошла к его лучшему другу (тоже, кстати, женатому) и попросила потанцевать со мной, пока его жена о чем — то говорила с матерью невесты. Молодой высокий мужчина как — то слишком легко согласился. Я прижалась к нему, он не пытался отстраниться, наоборот, положил руку мне на талию и прижал к себе. Я чувствовала, как с каждым мгновением, он все больше напрягается. Подняв лицо, посмотрела мужчине в глаза, слегка облизнув губы. Он нервно сглотнул. Потом я обернулась, посмотрела в глаза своего бывшего парня, и потянувшись на носочках, сказала прижимающему меня мужчине:

     — Я тебя жду у машины... — слегка провела языком по уху. В полумраке это вряд ли кто — нибудь мог заметить. Кроме того, кто за нами смотрел целенаправленно. Я вышла на улицу. Буквально через минуту услышала за спиной быстрые шаги, через мгновение меня развернули к себе... «Какие у него сильные руки... « — почему — то пронеслось в моей голове. До машины мы так и не дошли, лишь немного отошли в углубление в стене недалеко от двери. Мужчина (я даже имени его не знала или просто не запомнила) стал жадно целовать мои губы, проникая языком глубоко в рот, немного потянул вниз корсет, освобождая из без того наполовину открытые груди. Я закрыла глаза и отдалась происходящему. Пальцы правой руки запустила в черные, как смоль, волосы, другой — расстегнула ширинку и стала ласкать уже твердый член.

     Внезапно что — то с силой оторвало мужчину от меня. Едва успев открыть глаза, я увидела, как а мой (бывший?) парень наносит один за другим несколько ударов уже лежащему на земле мужчине. Из здания выбегает жена моего несостоявшегося любовника, без слов пытается оттащить Моего парня, но он уже отходит сам. Он оглядывается на меня, смотрит со злостью, и тут я понимаю, что все еще стою с обнаженной грудью. Быстро поправляю платье. На его белоснежной рубашке кровь. Ко мне подбегает жена незадачливого любовника и со всей дури дает мне пощечину: «Шлюха!».

     Щека горит, но я почти не ощущаю боли, я смотрю в его злые глаза. «Ты же хотел поиграть?».

     Внезапно он подходит ко мне, хватает меня за волосы так, что я вскрикиваю:

     — Сука! Зачем? Ну зачем ты пришла сюда? — почти кричал он мне в ухо, прижимая к холодной стене.

     — Твоя жена прислала мне приглашение! — выплевываю ему в лицо.

     Чувствую его напряженную плоть. Он не выдерживает — и целует меня: больно, кусая губы, словно желая подчинить, наказать. Из моей груди выходит сдавленный стон, я прижимаюсь к нему, отвечая на этот поцелуй всем телом, внутри все горит. Я освобождаю его тверды, крепкий орган, расстегивая его брюки. (Специально для — ) Его руки быстро опускается вниз, задирают платье, приподнимают меня за бедра — и насаживают на жаждущую плоть. Мы стонем в унисон, нам уже плевать, что это его свадьба, что мы на улице, что трахаемся, как кошки, отдавшись похоти. Его губы ласкают мою шею, оставляя на ней засосы. Он всаживает в меня свой большой член так, как будто трахает женщину в последний раз в жизни: резко, быстро, сжимая мое тело так, что на коже останутся синяки, но мне все равно. Сейчас я хочу этого, хочу погасить эту злость, которая раздирает меня изнутри...

     Он стонет, шепчет мое имя — я схожу от этого с ума...

     Резко опускает меня — с моих губ слетает вздох разочарования. Но я не успеваю опомниться, как меня разворачивают лицом к стене — и вгоняют член сзади. Я уже почти кричу:

     — Да... оооо, да, милый мой, еще! Сильнее... даааа! Люблю тебя! Ооо, еще! Да, трахни свою сучку!

     — Ты... Будешь... Только... Моей... Поняла?... — выдыхает слова с каждым ударом.

     Чувствую, что внутри вот — вот лопнет шар удовольствия — и он взрывается, как — только я ощущаю разливающееся внутри семя...

     ..И тут мой слух резануло криком: таким истошным, так, наверно, кричит смертельно раненая птица: на нас смотрела большими, полными слез глазами его жена...

     «Мы поиграли, милый. Ты — проиграл.»