Я теперь старательно обходила темные места. Вот и теперь небольшой крюк по освещенным улицам, и я дома. Сегодня я была на свидании с новым мужчиной. Он уже готов — влюблен, очарован и хочет меня. Может быть я еще его помучаю. А может и позволю в следующий раз меня соблазнить. Но сейчас — легкий ужин... телевизор... душ... уютная постелька... Ключ уже в замке... И тут с верхнего этажа спускаются те самые пацаны, что изнасиловали меня у гаражей. Те, из-за которых я и обхожу неосвещенные закоулки. Двое, совсем еще молодых, но наглых и дерзких, уверенных в собственной силе и власти. Как затравленная жертва я наблюдала, как юнцы неторопливо и неотвратимо спускаются по лестнице. А с ними еще девчонка. Этакий белокурый ангелочек. Простенький джемпер, коротенькая юбочка. Взгляд невинный. Откуда здесь это небесное создание?

     Между тем мальчишки уже рядом. Во мне все леденеет от ужаса и предчувствия жесткого изнасилования.

      — Привет, сучка. Узнала? Вспомнила?

     Мои щечки предательски пунцовеют, когда вспоминаются события того вечера, когда меня натягивали от души эти пацаны, как я ублажала их со всем усердием, доступным молодой женщине.

      — Договаривались о встрече, а ты, подстилка, забыла... Что стоишь?

     Грубый толчок, и я залетаю в свою же квартиру. Дверь закрывается на все замки, оставляя меня наедине с озабоченными мальчишками. И девчонкой, наблюдающей за происходящим с насмешливой полуулыбкой.

      — Так забыла, шлюшка, или не захотела пригласить?

     Лицо обжигает пощечина, хлесткая и обидная.

     Я лепечу:

      — Нет-нет, я помню... Я собиралась вас пригласить... Нет времени...

      — Ах, помнишь...

     Я получаю затрещину еще раз.

      — И что с тобою сделать за то, что забила?

     Глядя мне в глаза, один накручивает на кулак мои шелковистые волосы. Я отчетливо понимаю, что они видят, как меняется мой взгляд. Ощущаю себя, как кролик перед удавом, парализованный неизвестностью, ужасом и покорностью перед тем, что меня ожидает.

      — Я исправлюсь, — шепчу я трясущимися губами, — я все сделаю для вас, все, что вы захотите.

      — Ну, и что ты можешь предложить, сучка? Нам бы хотелось услышать, что ты хочешь сама.

     Понимая, что от меня хотят, я униженно лепечу:

      — Я хочу для начала вам отсосать.

      — Ну, если блядь этого хочет, за чем дело стало?

     Я торопливо бухаюсь на колени перед пацанами. Помогать мне ни один не собирается, поэтому я сама расстегиваю молнии и поочередно достаю здоровенные члены. Мальчишки чуть сдвигаются, и их члены оказываются перед моим лицом. Впрочем меня держат за волосы и не дают взять в рот.

      — Как шлюха хочет отсосать? — слышу я.

      — Шлюха очень хочет отсосать. Мой ротик предназначен для сосания.

      — Как насчет ебли в рот?

      — О, я мечтаю, чтобы вы выебали в рот свою блядь. — Я содрогаюсь от мерзостей, которые мне приходится говорить.

     Мне, наконец, позволено наполнить рот твердой плотью. Конечно, мальчишки с удовольствием пользуются моим услужливыми губками и язычком, не отказывая себе и класть руку на мой затылок и иногда жестко трахать, забивая член в самую глотку. Я покорно разеваю рот и пускаю неумолимые члены в самую глубину. Краем глаза во время этой процедуры вижу, что девчонка стоит сбоку и, чуть наклонив белокурую головку, с любопытством наблюдает, как два самца дают прилежной сучке в рот.

      — Хочешь, хуесоска, чтобы тебя теперь трахнули?

     Я вылизываю языком стволы и в промежутках бормочу:

      — Да, я насладилась отсосом, теперь меня можно и трахнуть.

      — В прошлый раз мы тебя раздевали (пацаны заржали, т. к. тогда вся моя одежда, включая нижнее белье, была ими изорвана), а теперь давай сама.

     Под внимательными взглядами, я торопливо расстегиваю молнию на платье... Бюстик летит на пол. Затем, краснея под испытующими взглядами, я снимаю трусики и остаюсь перед насильниками в чулках с узким пояском и туфлях на высоченной шпильке.

      — Хороша, сучка. Тогда в темноте и подумать не могли, какая ты роскошная блядь.

      — Ну, что трахаться будем?

      — Да, конечно, — вздыхаю я, испытывая непреодолимое желание прикрыть наготу.

      — И чего ждешь? Мы ж не стоя будем тебя ебать! Вставай раком.

     Опускаюсь на колени и, предвосхищая желания пацанов, вздергиваю попку вверх, поднимаю голову и открываю рот.

      — Мальчики, — слышу я нежный голосок девчонки, — эта сучка дело знает! Уважаю!

      — Ну, она же понимает, что блядь.

     Мальчишки подходят ко мне, один спереди, другой сзади. Мне засаживают в рот так, что яйца шлепаются о подбородок. Одновременно мою пизденку исследуют.

      — Течет, шлюха! Щас кончит в первую минуту.

     Нежный голосок возражает:

      — Не может быть.

      — Спорим? А ты, подстилка, должна кончить сразу. Ты поняла? Иначе хуже будет.

     Я киваю, насколько это возможно с головой, насаженной на длинный твердый член. И мне без труда удается кончить. Я зажмуриваюсь от унижения — разве можно вот так сразу биться в оргазме, когда мужчина едва успел войти?

      — А она не симулирует?

      — Посмотри, как очко сокращается.

     Я чувствую, как моего ануса касается нежный пальчик, а потом безжалостно входит внутрь. Я мычу, не в силах сопротивляться заново накатывающим волнам грешного удовольствия.

     Потом меня безжалостно дерут с обоих концов. Я только пытаюсь сохранить равновесие врастопырку, чтобы не сесть на задницу или не рухнуть лицом в пол. Не дай бог хоть один член выскользнет из меня! Что со мной сделают, если это произойдет?!

     Мне кончают в рот. Зажимают нос пальцами: «Глотай все, сука!». Торопливо глотаю, и это мне это почти удается. Лишь пару капель просачивается между сжатыми губами и сокращающимся стволом.

     Мой ротик освобождается от толстого члена, но сзади меня продолжают крепко обрабатывать. Передо мной садится на корточки девчонка. Я вижу под короткой юбочкой белые трусики, очерчивающие пизденку. Ангелочек с любопытством смотрит в мое искаженное похотью лицо, а потом собирает с подбородка капельки спермы и со словами «Тебе же сказали проглотить все» заставляет меня облизать пальчики.

     Из меня вытаскивают член и садятся мне лопатки. Моя челка в кулаке, голова развернута до хруста в позвонках. Пацан водит членом мне по носу, по щекам, иногда проскальзывает за щеку, растягивая ее до боли. Я, стараясь не вызвать неудовольствия, старательно хватаю его губами, ласкаю язычком, пока член не извергает на мое лицо густые потеки спермы.

      — Умойся, сучка, поднови макияж. Мы пока посмотрим, как ты живешь.

     Умываюсь, подмываю гигиеническим душем измочаленную и истекающую соками киску. Какое-то время решаю, снимать чулки и туфли или нет. Боюсь оскорбить пацанов в их ожиданиях, поэтому остаюсь в чулках и на шпильках. В конце концов, все мои дырочки остаются доступными напотребу насильникам. Чулки не должны вызвать их гнев.

     Пацаны в гостиной. Уже раздеты. Развалились в расслабленных позах на диване. Между ними сидит ангелочек. Она слегка поглаживает их снова вставшие члены. Во мне все переворачивается — неужели меня снова уже сейчас будут ебать?

     Девчонка глядит на меня, улыбаясь:

      — Видишь, я их подготовила для тебя.

     К счастью новая экзекуция немного откладывается. Пацаны захотели элитной выпивки. Мне ужасно неуютно, что я сверкаю неприкрытой наготой перед озабоченными пацанами с вставшими членами. В любой момент любой из них может встать и без сантиментов засунуть в любую мою дырочку. Между тем, белокурый ангел продолжает слегка ласкать члены разомлевших пацанов. Когда на их дырочках показывалась ...

 

     капелька, она заставляла меня слизывать.

     И один не выдержал. Я стояла, повернувшись к бару, когда почувствовала, как к попке прижимается член. Меня без сантиментов толкают так, что я прижимаюсь лицом и сиськами к стеклу. Грубые руки тискают мои лепестки, крутят соски. Между ног протискивается член, но не входит, просто прижимается стволом к мокрой пизденке. Багровая головка показывается под моим лобком.

      — Ну, что, шлюшка, хочешь?

     Я кусаю губки. О, нет, опять началось. Опять мне подставлять свои дырочки под безжалостные члены! Да и второй сейчас не вытерпит, присоединится.

      — Что надо сделать, блядь, чтобы я тебя трахнул?

      — Попросить?

      — Ну, конечно, подстилка! Тупая, что ли, не поняла сразу?

      — Трахните меня пожалуйста!

      — Кого трахнуть, дура?

      — Свою шлюху.

      — Куда трахнуть? В пизду или в задницу?

     О, нет, как я могла забыть, что мне предстоит давать им и в мою нежную тугую попку?

      — В пизду! — пищу я поспешно.

     Пацан хмыкает так, что я понимаю — мне не избежать изнасилования в попку.

     Я ласкаю пальчиками торчащую из-под лобка головку, надеясь, что пацан не будет слишком злиться и будет хоть немного снисходителен ко мне.

      — Заправь сама.

     Я униженно беру толстый член в ладонь и сама направляю его в себя. Меня трахают. Причем, естественно второй присоединяется тоже. Пацаны меняются, причем я обязана каждый раз сама запихивать мокрые от моих соков члены в свою натруженную пизденку. Меня дерут так, что я боюсь выдавить сиськами стекло бара.

     Сбоку возникает ангелок.

      — А хочешь заработать?

     Я с трудом понимаю, что она от меня хочет, так как очередной член вонзается в меня так, что ноги отрываются от пола. Но отвечать нужно, хотя в голове вертится мысль — что они еще придумают, неужели мало просто трахать, как только захочется?

      — Да я хочу заработать.

      — Мальчики, тащите ее на диван.

     Меня волокут на диван. У девчонки в руках маркер.

      — Это тату-марекр. Он не смывается ровно две недели. Надписи даже не светлеют.

     Ангелочек что-то чертит на моем лобке. Потом меня заставляют прочитать.

     «Шлюха. Тарифы.

     Минет — 100 р.

     В пизду — 300 р.

     Анал — 500 р.»

     Пацаны ржут:

      — Ну, с чего начнешь свой рабочий день?

     Я с трудом перевожу дыхание от оргазмов, поэтому выбираю минет.

     Пацаны устраиваются на диване. Я отсасываю у них попеременно. Причем, девчонка тоже разделась и присоединилась к рядку тех, кого я ублажаю ротиком. Я переползаю на коленях. Член... Член... Пизденка, раскрытая передо мной изящными пальчиками с ярко оранжевым маникюром... Потом по новому кругу. Пока все не разряжаются мне в рот. Ангелочек тихонько стонет, закрыв глазки. За пояс чулок мне запихивают 200 рублей.

     Пацаны ржут:

      — Про куни в твоем тарифе ничего нет.

      — Считай это субботником.

      — Ну и как зарабатывать ротиком?

      — Такими темпами скоро богатой будешь...

      — Ну, пойдем в твою спальню, посмотрим, где шлюха занимается любовью, а не ебется, согласно своей натуре.

     Идем в спальню, я чуть впереди. Меня хлещут ладонями по попке. На ходу засовывают ладони между ног. Опять ржут:

      — Это не оплачивается.

      — Такой рекламный ход.

      — Клиента ведь надо заинтересовать.

      — Если клиенту понравится влажность шлюхи, он так и быть ее трахнет и расплатится согласно тарифу.

     Я боялась идти быстрее, чтобы прекратить издевательство. Мальчишки хотят развлечься со своей подстилкой по полной, и мне совершенно не улыбается препятствовать им в этом. Кроме того, как бы ни унизительно были эти шлепки и мимолетные проникновения, гораздо больше меня жгли потрепанные бумажки, трепещущие на моем поясе. Это ведь были первые мои деньги, заработанные интимными услугами. Дешевая минетчица, наверное, и то зарабатывает больше.

     В спальне меня положили на кровать, приказали раздвинуть ножки. Пацаны занялись тем, что они назвали «Рекламной акцией». Они крутили мои соски, шлепали по сиськам так, что они подпрыгивали, засовывали пальцы мне в пизденку и попку. Я лежала, терпеливо снося все грубости. Сейчас у пацанов встанут, и мне придется опять зарабатывать деньги своими дырочками. Вскоре так и произошло. Один из мальчишек устроился между моими ножками и вошел. Просто вошел, словно в свою собственность, не заботясь о моих желаниях и предпочтениях. И я была обязана дать ему. А ведь на этой кровати я нежно и трепетно занималась любовью с умелыми и нежными любовниками, которые предупреждали любую мою прихоть. А теперь меня трахали так, как им захочется. И я знала, что за это со мной потом расплатятся. Второй тоже очень скоро сел мне на сиськи, и мне пришлось поднять в голову, чтобы безропотно принять в рот крепкий член.

      — Я тоже хочу поучаствовать. — Раздался милый голосок.

     Ангелочек легла на спину, широко раздвинув ноги, меня поставили раком над ней по мужски — ее ножки обвили мои бедра. Я просунула руку между нашими телами и принялась покорно ласкать пизденку ангелочка. Одновременно меня принялись снова жестко ебать. Мои сиськи елозили по грудкам девчонки. Она наблюдала за моими гримасами, когда я принималась кончать. На этот раз мальчишки не ограничились пизденкой, а периодически вставляли и в попку.

     Через какое-то время один из пацанов пристраивался ко мне спереди, давая в ротик. Ангелочек при этом заворожено наблюдала, как перед самым ее лицом я с усердием сосу то один член, то другой.

     В конце концов, меня стянули на прикроватный коврик. Один пацанов лег на спину, меня насадили попкой на его кол. Второй с размаху вбил член в пизденку. Я извивалась между ними, теряя остатки самоуважения, так как сама просила ебать меня глубже и жестче. Ангелочек пристроилась рядом и гладила меня по голове, прося меня рассказывать, как меня трахают. И я, жмурясь от унижения и похоти, рассказывала: «О, один входит размеренно мне в попку, второй с размаху втыкается в пизду». «Он шевелится в попке, а второй едва не разрывает мою мокрую пизду». «О, в мою попку вошел по самые яйца, на всю длину». «О, мои сиськи так подпрыгивают, что едва не отрываются, когда мне засаживают спереди».

     Кончили оба мне ротик. Я уже не могла удержать все, и сперма лилась на сиськи и капала на ковер. После этого я упала и почувствовала, как на испачканный в мужской сперме живот упали несколько бумажек, которые я честно заработала...

     E-mail автора: [email protected]