Дворец Бракосочетания был похож на плантаторскую виллу — своей двухэтажной приземистостью, мещанским охватом крыльев и вульгарностью пузатых колонн. Белоснежный, он чванливым кораблём плыл сквозь ослепительную синеву полудня, широко взрезая пену зелёных насаждений. Широкую площадь перед ним заполняла толпа простолюдинов, расцвеченная флагами и гелевыми шариками, вздымающая транспаранты с признаниями мне в любви и вопящая в предвкушении моё имя. Над ними парил рекламный дирижабль.

     В театре эротики, дающим премьеру на первом этаже загородного дома Ларисы явно намечался антракт: усталые артисты потянулись в «буфет» — к подоконнику, где вперемешку стояло импортное пойло и российское бухло. Героиню подмостков бережно отнесли и положили на диван отдышаться и прийти в себя. Оля попыталась затянуться кальяном, но он уже погас и ничего не выдал, кроме тихого бульканья.

     Эта история из серии «За что боролись, на то и напоролись». Она может показаться довольно невероятной. Но получилось, что я сам проявил себя в роли локомотива, который направил состав к той станции, куда он прибыл.

     — Блин, смотри какая тёлочка идет.

     Чувства иногда заставляют менять себя. Подстраивать себя под желания партнера, даже если они кажутся очень необычными. И иногда эти желания позволяют раскрыться и получать такое наслаждение, о котором раньше и не мечтал. Так произошло и с Олей.

     Мы много лет экспериментируем на тему куколда и женского доминирования и у меня уже сменилось 5-ть Господинов.

     Июнь. Вечер. Плацкартный вагон.

     Это абсолютно правдивая история, в которой я оставил неизмененными даже имена. Это даже не история, а воспоминание, изложенное в письменном виде. И я постараюсь вспомнить как можно больше деталей, абсолютно ничего не приукрашая и не выдумывая.

     В квартиру я поднимался в предвкушении, что Кариночка сейчас достанет ключ от моего пояса верности, откроет замок на моём члене, а я смогу подрочить. После последних спектаклей, когда Карина несколько раз занималась сексом прямо у меня на глазах, мои яйца набухли и болели. Мне уже даже не стыдно было признаться, что в тот момент, когда Карина принимала в себя других мужчин, мне ничего не хотелось так сильно, как достать свой член и подрочить. Дрочить мне хотелось больше, чем заняться с ней сексом. Но ничего из этого я сделать всё равно не мог: мой пояс верности надёжно сидел на моём члене и причинял сильные неудобства.

     Утром Наташа проснулась с тяжелой головой, сказывалось вчерашнее злоупотребление алкоголем. Стакан минералки и две таблетки шипучего аспирина немного улучшили ее самочувствие, но она по-прежнему не спешила вылезать из-под одеяла, понимая, что она там совершенно голая.