Андрей вошел в свою комнату с драгоценной и любимой ношей на руках: Ольга так и не пришла в сознание. Он осторожно положил ее на кровать, и прикрыл легким покрывалом. Потом повернулся, чтобы закрыть за собой дверь, как вдруг услышал тихий стон, донесшийся с постели. Он испуганно посмотрел на жену: она лежала с закрытыми глазами, и улыбалась. Иногда ее тело коротко вздрагивало, и тогда она начинала двигаться под покрывалом, хаотично перебирая руками и ногами.

     ***

     Мы с мужем уже давно живем вместе около 4 лет, я стройная брюнетка лет 25, с весьма подтянутой грудью.

     Следующие несколько дней были просто сказочными. Сергей наслаждался каждой минутой: Светлана была мила, очаровательна, много смеялась над его шутками. Приходя домой после подработки, она позволяла ему делать массаж стоп, потом он ее кормил... А потом он мыл под душем... Это было мучительно... и прекрасно! Совершенное женское тело было в полной его власти (что касается гигиены, конечно). Надев на руку перчатку-губку, он нежно намыливал прекрасную девушку, стараясь не пропустить ни одного участка, круговые движения покрывали каждый участок бархатной кожи, включая округлости грудей с задорно торчащими вверх сосками и упругие подтянутые ягодицы. Затем он снимал перчатку и осторожно, сам дрожа от непередаваемых чувств, подмывал ее... так осторожно, что это напоминало скорее утонченную ласку, а Светлана...

     — Милый, ты дома? — громко крикнула Юля, проходя вглубь квартиры и на ходу скидывая сапожки на высоком каблуке. — Похоже, что его нет... Лейла, проходи давай, чего застыла?

     Мы зрелая семейная пара, мне 35, жене 32 года. Путешествуем много, а Таиланд — это наше любимое место.

     В час ночи позвонила Айка.

     Конечно, к герцогу пристала его жена. Он копался в кабинете в каких-то скучных бумагах, и, войдя, вся такая красивая, с идеальным макияжем, с причёской, в стекающем до пола изумрудном платье, она скривилась: герцог, покусывая губу, что-то писал за дубовым столом в замызганном махровом халате и ночном колпаке. И даже бокала коньяку не стояло у его локтя!

     Официантки разносили шампанское: гостям, женихам, японским барабанщикам — все должны были отпраздновать дефлорацию. Досталось и невестам. Чтоб они могли выпить, я разрешил им сесть на пяточки, и теперь любовался свободно лежащими поверх платьев грудями. Африканцы установили позади меня роскошное низкое кресло и исчезли, готовя продолжение сегодняшнего шоу. Белокурые Стервы стали по обе стороны входных дверей. Гости смеялись, болтали, поздравляли женихов. Я же, хряпнув коньячку, вновь окунулся в общество моих сисястых невест. Счастливые девушки пили, а я гладил, жамкал, ласкал, шлёпал их прохладные титьки, пощипывал и накручивал соски (женская грудь похожа на радиоприёмник — крутишь сосок и раздаются звуки!), зарюхивался меж грудей лицом, целовал и облизывал. Натешившись, страстно целовал невест в губы, они с удовольствием отвечали мне. И для каждой у меня находилась пара слов.

     Свадебный пир приближался к своей кульминации. В огромном зале ресторана, способном вместить сразу пять свадеб, притушили огни; светодиодная подсветка медленно переливалась всеми цветами химической радуги, создавая трепетное настроение ожидания чуда, как в новогоднюю ночь. Специально приглашённое шоу японских барабанщиков раскачивало гостей трансовым ритмом. Четверо голых по пояс негров внесли и установили посреди зала огромное ложе, застланное ультрамариновым шёлковым бельём. Под потолком раскатали четыре экрана, чтоб даже в самых дальних углах было видно происходящее.